Малыш с лебедем Вики Сазоновой.

Когда я только появился на свет, Вике уже исполнилось 20 лет. Она прилежно изучала фотографию и собиралась стать фотографом-профессионалом. Естественно, что первые сведения о Вике я получил от своей матери, которая готова была подолгу разглядывать семейный альбом, сопровождая просмотр пояснениями и воспоминаниями из своей жизни. Следует сказать, что фотографии, которые сделала Вика, были удивительными. Все мои первые снимки в полгода и фотографии более позднего периода сделала Вика. Выглядят они вполне профессионально с отличным балансом черного, белого и серого оттенков. То, что везде малыш выглядит милым и трогательным, мои родственники объясняли природной фотогеничностью и удивительной способностью выглядеть естественно перед камерой. Но скажите мне, какой ребенок не обладает аналогичными талантами? Лично я убежден, что у Вики был талант и ее фотографии несли в себе нечто большее, чем просто снимки людей в разные периоды их жизни. Моя мама была старше Вики на девять лет, и как это бывало в старых ростовских двориках, пользовалась авторитетом среди своих подружек помладше. И когда пасмурным, слякотным мартом 1960 года она пригласила Вику на первые съемки полугодовалого Гришика, та не смогла отказать и прямо с занятий по фотографии прибежала в нашу коммуналку. Все было приготовлено заранее. Мама надула большого белого лебедя, предназначенного для отдыха на море, однако вполне пригодного для домашнего фотографирования. Рядом лежал пока еще плоский олешек с пробкой на левом ушке, так, впрочем, и не вошедший в кадр. Мама отнеслась к съемкам очень серьезно. Кровать тщательно разглажена, без единой складочки, кружева на подушке аккуратно расправлены. Всячески ухищряясь, мама и Вика старались привлечь и удержать мое внимание на объективе камеры. Было сделано два десятка снимков, прежде чем эта процедура окончательно мне надоела, и я огласил комнату истошным криком означающим завершение мероприятия. Потом, еще при жизни мамы, мы несколько раз встречали Вику в центре Ростова. Нет смысла говорить, что прошла уйма времени с момента исторического фотографирования. Но я Вику запомнил, а главное всегда узнавал ее в толпе. Приходилось заново представляться и напоминать Вике Сазоновой о тех самых фотографиях, о маме, а потом долго выслушивать ее умилительные восклицания, слова удивления и комплименты по поводу того, каким я стал. И вот пару дней назад я случайно увидел Вику в кафе, поселка Дивноморское. Она завтракала в компании какой-то дамы. Признаться, я узнал ее не сразу и сначала прошел мимо. Однако быстро вернулся в полной уверенности, что не ошибаюсь. Обе женщины были не молоды, но вполне симпатичны. Процедура опознавания повторилась вновь. Мальчик постоянно менялся: сначала ему полгода, потом десять лет. Последний раз (по словам Вики) мы встречались с ней в церкви на базарной площади лет двадцать назад. Вика вся сияла от неожиданной радости. Мы долго вспоминали прожитые годы, обсудили всех соседей по Пушкинской, 103, кого помнили, и долго еще не могли расстаться. Вика так и не стала фотографом, затем не стала она художником и экономистом, хотя и училась этим профессиям. И личная жизнь у нее сложилась аналогично. Ни один роман не окончился свадьбой и рождением детей. В результате она пришла к выводу, что все это ни к чему и стала жить в своё удовольствие. Помогала ей в этом младшая сестра Оля, которая все же побывала замужем и родила сына. В конце концов, обнявшись и расцеловавшись, мы расстались. Сестры собирались на следующий день в обратный путь. Лишь спустя полчаса я пожалел, что не сфотографировался с Викой. Портативный фотоаппарат так и остался лежать в моем кармане. Было бы символично сделать снимок сейчас, когда прошло столько времени. Но момент был безвозвратно упущен.

Весь сентябрь я работаю художником-фотографом в студенческом лагере. Снимаю сюжеты из жизни молодежи, затем делаю газеты и вывешиваю их у входа в столовую, где их легко увидеть. Наклеивая на стекло витража новый выпуск, я услышал за спиной шаги. </span>

Обернувшись, я увидел Олю и уборщицу, которая указывала на меня зажатой в кулак тряпкой.

- Вот художник, сказала уборщица, улыбаясь - Так его Гриша зовут?

- Вы меня узнаете? - спросила Оля

- Конечно, узнаю, - ответил я, вы Оля, сестра Вики. А вы что, не уехали?

- Видите, я одна. Вика вчера умерла в больнице Геленджика от сердечного приступа.

Я оторопел от ее слов и не сразу нашелся, что сказать.

- Создалось впечатление, - грустно произнесла Оля, - что Вика приехала сюда, лишь для того, чтобы попрощаться с Вами. По ее словам, это была удивительная встреча.

Очень прошу Вас посадить меня в вечерний автобус, билеты я уже купила. Никто не согласился помочь мне довезти вещи Вики до автобусной остановки. А оставлять их я не хочу.

Я ответил, что конечно помогу, и позже выполнил свое обещание.

И стало мне вдвойне горько, от того, что я не сделал эту последнюю, нашу с Викой фотографию.