2 апреля 1917 года господин Ленин въезжает на территорию будущего Советского Союза, в Америки собираются объявить войну Германии, а три молодых приличных француза прогуливаются по Нью-Йорку в сторону центрального парка, вдыхая весенний воздух и стуча сердцами от волнения.Чем ближе троица приближалась к центру, тем сильнее производило впечатление величество американской архитектуры, которое поражало масштабом, бетоном, стеклом и игрой света и тени. В витринах мелькали отражения транспорта и спешащих пешеходов, а розовый закат придавал всему романтический настрой, который художники ощущали и даже растворялись в нем, что не могло повлиять на них и чуть позже поразить всемирное общество.

Уже ближе к пяти часам после полудня один из французов отделился от своих друзей и зашел в хозяйственную лавку, а уже через десять минут он нервно курил, выйдя на улицу и смотря по сторонам, потом задумчиво вверх и вниз, потом еще раз закурил и от чего-то хлопнув себя по лбу с большими залысинами, рассмеялся и даже заволновался.

Естественно его друзья не могли далеко уйти, не заметив отсутствие своего товарища. Поэтому они остановились и стали ждать, а один из них немного вернулся и громко свистнув махнул рукой, чтобы их соратник вернулся из глубин внутренних переживаний и не заставлял ждать. Компаньон догнал оставшихся двоих, но всю дальнейшую прогулку мало реагировал на внешние раздражители и уже совсем не поддерживал разговор, а все больше разглядывал витрины хозяйственных магазинов, пока они не остановились у сантехнической лавки Мотта.

И тогда месье Дюшан не выдержав внутреннего напряжения, увидев что-то что только ему одному было нужно, ворвался в магазин и стал рыться в сантехнической утвари, перебирая ручки и краны для ванных комнат, чем рассмешил своих друзей, которые уже открыто начинали ржать. А уже через минуту вышел на улицу держа в руках тяжелый фаянсовый писсуар, поднял его над головой, последние лучи солнца вцепившись в глянцевое покрытие создали некую сияющую ауру, и в этом блеске и Богическом сиянии крикнул, что всколыхнет затхлый художественный мир.

Марсель Дюшан, поймав такси, привез в свою студию сантехническое изделие, где плоской стороной, которой писсуар должен крепиться на стену, положил на стол, немного повертел и взяв черный маркер написал на ободке Р. Матт 1917, ну а для завершения проекта дал ему название «Фонтан», тем самым изменив ракурс и название, а возможно и саму идею, и форму скульптуры, и контекст. Так Дюшан представлял себе, что превратил обычный писсуар в произведение искусства.

Подобные идеи уже имели место быть в голове этого веселого месье. Однажды он приделал колесо на велосипедной вилке к табуретке. Конструкция предназначалась для личного развлечения. Дюшан любил крутануть колесо и залипать в его вращение наслаждаясь гипнотическим эффектом.

В дальнейшем писсуар был отправлен на выставку, что вызвало бурю негодования, обсуждения и порицания, лишь на том основании, что это был писсуар, а значит вульгарно, а значит оскорбляющее пуританское общество мастодонтов и самопровозглашённых критиков художественного мира тех лет. И, естественно, на второй день писсуар был разбит как бы случайным падением. Но великая сила рождения искусства нашла зачатие в том, что на выставке оказался известный фотограф, чья репутация была настолько непоколебима, насколько это возможно в то время достопочтенному джентльмену, владеющему галереей авангардного искусства, и естественно он нажал на кнопку своего фотоаппарата, создав документальное подтверждение прихода новой эпохи — модернизма.

Пы.Сы. Если интересна такая подача, то напишу еще как-нибудь. :))

Классическое понимание искусства пришло напрямую из Эпохи Возрождения, мира, где выдающиеся гении были способны творить новое, придавая форму своим мыслям. Искусство было оригинально, эстетично и, что самое важное, искусство создавалось художником! Тогда как на современное искусство смотрят как на кучку бездарей, неспособных внятно что-то изобразить. Но причем здесь писсуар?! И так, все по порядку…

Все началось с Марселя Дюшан (на фото), французско-американского художника «готовых вещей». Он говорил о смерти классической формы искусства, «оно сгорело в огне революций и войн и теперь важнее всего - смысл, вложенный в вещь, а не её эстетическая сторона или сам факт ее создания художником». Поэтому в своем творчестве он использовал уже готовые вещи. Например, сушилку для бутылок или прибитое к стулу колесо (наверное, чтобы не украли на выставке). Если вы не увидели в них смысл, вы плохо стараетесь, его увидит кто-то другой. Он также говорил, что искусство – это публика, а художник, пусть он даже новый Рафаэль или да Винчи, никто без её одобрения. Но к его словам стоит относиться осторожно, он любил эпатировать и троллить публику. Да где же писсуар?!

В 1917 он шокировал зрителей, анонимно выставив свой «Фонтан», обычный писсуар, купленный неподалеку в обычном магазине. Сначала это возмутило публику, но вскоре она начала находить в нем форму древних идолов, ссылки на образ Девы Марии и многое другое. Одобрение «Фонтана» сделало его искусством. Так это и есть искусство?

Этой шуткой он показал - искусством будет то, что общество будет считать искусством. Но если пойти немного дальше, то искусство – это стереотип, навязываемый нам обществом. С детства нам указывают что эстетично (прим. стандарты красоты), а что нет, что считать искусством (картина или скульптура), а что нет (писсуар). В Эпоху Возрождения пышная фигура была идеалом красоты, а сейчас – это бодипозитив. Постепенно мы перестаем искать и воспринимать новое, следуя своим устоявшимся стереотипам и вкусам. Искусство и красота – это постоянный поиск чего-то нового, постоянное сравнение. Вы не можете поместить "искусство" в палату мер и весов, сравнивая этот эталон со всем остальным. Художник не должен навязывать свое мнение, он должен совместно со зрителем создавать смыслы. А чем они это будут делать, не так уж и важно.

"Полагаю, что художник не знает, что он делает, я придаю больше значения зрителю, он творец искусства" - Марсель Дюшан.

Мы смогли убедить вас, что писсуар это искусство? Напишите в комментариях