После того как злобная барыня приказала Герасиму пойти и отдать Му-му корейцам, он задумался о вендетте.
Вилами её проткну. Или, нет, топором покрошу в капусту. Сожгу, тварь. Выебу, и не вытащу.
Размышления о мести не давали Герасиму покоя. Барыня же, скрипела зубами, и изо дня в день давала немому всё более изощрённые задания. То мух изловить, да не просто так, а пересчитать. То отхожее место замерить, глубину наших глубин, так сказать. Но Герасим покорно всё исполнял. Даже после измерения глубины отхожего места, притопал в дом барыни и с поклоном изложил, мол, му да му, муууу.
Мудень, - вскричала, морщась барыня.
С Герасима на пол горницы стекал кал.
Барыня бранилась и находила всё новые и новые задания для крепостного. А Герасим ждал подходящего момента. Ибо месть он придумал отменную.
Наловил заранее в сенях мышей и держал их голодными. Держал вообще для чего. Задумал он барыню связать и в пизду ей мышей запустить, а после дыру паклей заткнуть.
Дело было на Пасху...
Народ прохристославился весь день. Барыня к вечеру была пьяна и вульгарна, как никогда. Трогала крепостных мужиков за бороды и яйца, подмигивая совсем не двусмысленно. Однако, мужики барыню сторонились, помятуя случаи, когда выебав барыню во хмеле, на утро были пороты до полусмерти. Овчинка выделки не стоила.
Но тут шелавливый взгляд барыни выудил в толпе крестьян Герасим. И всё таки какой дородный мужик, хоть и немой. Но думаю с хорошей оглоблей, - подумала барыня. И закатив глаза представила себе оглоблю Герасима.
Барыня жестом поманила Герасима в горницу. А тому только того и надо было. Мыши уже все карманы прогрызли.
Вошёл Герасим в горницу, а барыня сразу подол перед ним задрала, обнажив все свои прелести. На бороду сельского попа похожа- подумал Герасим увидев это. Но барыня уже стояла раком оперевшись на стол и виляла своим огромным сдобным задом.
Этого то мне и нужно... Герасим, не мешкая, одной рукой раздвинул сдобные булки барыни, а другой, зачерпнув из кармана горсть мышей, запустил их прямо в барыневы чертоги. А чтобы та не рванула, Герасим так придавил хозяйку, что она не могла не вздохнуть, не пёрднуть. Апосля мышей в чертоги последовала пакля, заткнувшая выход.
Герасим выпустил барыню и она стала виться по хате как взбесившаяся кобыла. Мыши знали своё дело. Прогрызли барыню в нескольких местах и сытые в ней же померли.
После этого Герасим ушёл с пришлыми богомольцами в Лхасу искать своё внутреннее му.
