Серия «Кто о чем проджект»

Последние несколько лет Миша не понимал свою мать, это непонимание медленно перерастало в дикую ненависть, стоило Зинаиде Викторовне открыть рот и начать говорить. Мама отчитывала Мишу за его беспечную, на ее взгляд, жизнь. Ей хотелось, чтоб он был серьезным, самодостаточным, как его отец профессор. Только у Миши в голове были вечеринки, взбалмошные поездки с друзьями в другие города, девушки и мотоциклы. Миша любил скорость, и все новое тоже любил, никогда не отказывал себе в удовольствии попробовать, что бы то ни было: прыгнуть с парашютом, пробежать голышом по улице, или съесть кучу новых блюд с завязанными глазами, в общем, все что угодно, лишь бы это было из ряда вон выходящее. Сегодня вечером Миша собирался на встречу со своим новым африканским другом, ребята познакомили его со студентом из Замбии. Мама, как обычно, истерила по поводу его безответственности, на что Миша уже не отвечал, а просто оделся и нервно хлопнул дверью.

Возле подъезда как обычно дежурила Алевтина Петровна, женщина 45 лет, сельской наружности, напоминала всем своим видом бабу на чайнике. У Алевтины был удивительный талант собирать сплетни. Казалось, она все обо всех знала, кто с кем спит, кто, где работает, кто к кому как относится. Муж развелся с Алевтиной, десять лет назад, и с тех пор мужчины бежали от нее как черт от ладана. Видимо, за это время в ней и развился этот особый талант, так как если у человека своей личной жизни нет, он старается нос свой засунуть в чужую. Были у нее две верные подруги, одного с нею возраста – Маргарита Степановна и Клавдия Павловна. Дружной компанией они собирались на лавочке возле дома и начинали перемывать всем кости, начиная с жильцов первого этажа и заканчивая жильцами последних. Вот и сейчас, как только Миша попался им на глаза, Алевтина быстренько сменила тему на него. И мать то он не любит, и шалопай, разгильдяй, тунеядец, а главное – не здоровается, скотина.

«Эх, кинуть бы гранату в этот курятник» - подумал Миша, вслух ничего не сказал, просто молча неодобрительно окинул женщин взглядом. Автобуса долго не было, и вообще что-то время тянулось, как жевательная резинка. Наконец, когда Миша уже добрался до места встречи – совсем стемнело. Даже в темноте Миша разглядел в толпе, яркую трехцветную шапочку африканца. Мозес, завидев Мишу, удивительно широко улыбнулся, обнажив свои белые крупные зубы.

Они шли не долго, этническая квартирка находилась на третьем этаже. Еще с лестницы был слышен звук тамтамов, веселые голоса доносились из-за двери. Было понятно, что сегодня вероятно какой-то грандиозный праздник. Мозес позвонил в звонок, спустя пару минут им открыли. Невооруженным взглядом было понятно одно – здесь курят. Курили в квартире смачно, дым был везде, если бы кто-то снимал фото, получился бы эффект утреннего тумана в отдельно взятой комнате. Миша не мог понять, что именно курили, все запахи смешались, табак, биди, еще какие-то травы. Хозяин квартиры, тоже африканец, довольно крупный, с широким носом, протянул Мише аккуратно скрученный косячок. Миша сел в кресло рядом с миниатюрной мулаткой и затянулся, тут перед глазами все поплыло, и он вырубился.

Миша не помнил, как он вышел из квартиры и почему он шел один по ночному проспекту. В голове было пусто, абсолютно никаких мыслей, и такая дикая легкость во всем теле. Внезапно, из-за поворота вырулила фура, вспышка и Мишино тело уже летело в сторону, как пластиковый манекен.

Сначала было темно, а потом Миша почувствовал, что он голый. Вокруг него был дым, как в той квартире, из которой он недавно вышел. Только у дыма не было запаха, и вообще запаха не было никакого, легкие как будто вырезали. Зато было такое чувство, что он стоит на холодном кафельном полу. Миша сделал пару шагов, чувство холода не отступало. Стало страшно, в темноте появлялись силуэты людей, все они проходили мимо и исчезали. Один из силуэтов напоминал старика, от него исходило непонятное уютное тепло, хотелось прижаться к нему, взять его за руку и поговорить. Миша дотронулся до силуэта, и понял, почему ему так спокойно рядом с ним. Это был дедушка Никифор, он умер, когда Мише было двенадцать лет, но они вместе проводили достаточно много времени, отношения их были теплыми и дружескими.

После смерти сына Зинаида Викторовна вся высохла, стала похожа на смятую воблу к пиву. Алевтина не могла на нее смотреть, несколько дней она с подругами обсуждала, как можно утешить скорбящую женщину. И они придумали – надо отвести ее к медиуму, пусть поговорит с сыном, может хоть получше будет-то. Сказано – сделано, выцепили Зинаиду из дома и пошли с ней к местному медиуму Совинскому. Зинаида Викторовна, которая в последнее время жила на автопилоте, даже немного воспрянула духом.

Совинский слыл умелым практиком по части марионеточного разговора. Он сам пребывал в астрале, пока духи входили в его тело и разговаривали с клиентом. Делал Совинский все очень качественно, но все равно некоторые не верили в его способности. Вот и в этот вечер Совинский с умным видом, взяв пять тысяч рублей, уселся напротив новой клиентки.

Вы можете задать сыну только один вопрос, вы меня поняли? – сказал Совинский. Зинаида кивнула. Глаза Совинского закатились, прошло пару минут, и кажется, мать увидела до боли знакомый взгляд своего сына. А тем временем Миша проваливался в какую-то черную дыру, свозь открывшийся проход он различал какую-то комнату и мать, сидящую перед ним.

Зинаида засохшими от волнения губами произнесла «Мишенька, сынок, как тебе там?». «Здесь курят, мама, здесь курят» - все, что успел ответить Миша, и снова начал проваливаться в черную дыру.

Глаза Совинского снова закатились, и появился его настоящий взгляд. Зинаида Викторовна, от неожиданности вскрикнула. «Ну что?» - радостно спросил медиум, для него сеанс прошел успешно. «Бред какой-то, что вы мне тут мозги пудрите, лохотрон» - фыркнула Зинаида и быстро засобиралась домой.

I
Древо Жизни в последние годы являло миру странных существ, дело даже было не в необычном внешнем облике, а скорее в их внутреннем содержании. Все положенные феи, музы и духи несли теперь в себе нечто новое, не такое, как раньше. Мудрые старейшины хранители говорили, что все это происходит от того, что люди стали посвящать свою жизнь совсем не тем вещам.
Одним из удивительных созданий, рожденных в то время, была белокурая муза Лея. Лея отличалась от всех муз тем, что она совершенно не умела говорить, а как вы знаете музам положено нашептывать вдохновляющие мысли Мастерам. Кроме того она была совершенно не красивой, что естественно уменьшало ее шансы выполнить свое музово предназначение, но она не отчаивалась.
Каждое утро Лея молча просыпалась и шла делать свои повседневные дела, пила амброзию, закусывала пастилой и шоколадом, дальше летала по миру в поисках своего Мастера. Иногда она наблюдала за каким-нибудь художником или писателем, но никогда не приближалась к ним близко. Однажды ее увидел маленький мальчик, который только учился рисовать, увидел и заплакал, может быть от неожиданности, может быть от того, что она была странная и не красивая.  В любом случае Лея стала очень осторожной, она твердо знала, что ее Мастер всего один, и он ее не испугается.
II
Марик  был слепым от рождения, в компенсацию к этому недугу высшие силы подарили ему удивительную чувствительность кончиков пальцев и совершенный музыкальный слух. Ему было 22 года, и все свое свободное время он проводил за стареньким пианино, подбирая мелодии или наигрывая свои любимые классические произведения. Подрабатывал он иногда на каких-нибудь фестивалях или  в кафе, шумная атмосфера ему не очень нравилась, но надо было как-то зарабатывать на хлеб. Марик знал, что он талантлив, но вдохновение его не посещало, где-то потерялась его муза. Он терпеливо ждал ее месяц за месяцем, день за днем.
Когда была хорошая погода Марик выходил гулять в парк рядом с домом. Он наслаждался теми вещами, которое обычно проходят мимо обычного человека, например, ему очень нравилось дуновение ветра пробегающего по лицу. В один из таких дней он почувствовал, что кто-то следит за ним, кто-то очень внимательный, потому как каждый его шаг и движение находили отклик в душе этого незнакомца.
Марику очень хотелось познакомиться с тем, кто наблюдал за ним, поэтому он сделал пару шагов навстречу, но такое чувство, что там, где был незнакомец, вдруг образовалась пустота. Он огорчился. Не может быть, чтобы его внутренние чувства обманывали его, кто-то явно был там…
III
Этим роковым днем Лея прилетела в парк, очередная попытка встречи со своим Мастером привела ее к музыканту. Какая дикая шутка, немая муза для слепого музыканта. У Леи внутри все переворачивалось. «Не может быть, не может быть» - твердила она про себя.
А он был такой удивительный, ей нравилось, как он подставляет свое лицо ветру, как гладит траву, как делает жесты руками. Впервые в жизни ей захотелось подойти поближе к нему, и она это сделала. Он как будто почувствовал это и сделал пару шагов в ее сторону, и тут она испугалась.
В секунду и она уже летела в направлении дома, но ее сердечко трепетало, кажется она еще прилетит к нему.  Лея чувствовала, что этот тот самый Мастер. Оставался только один главный вопрос ее жизни: «Каким образом она будет дарить ему вдохновение?».
IV
Из открытого окна слышались звуки прекрасной мелодии. Талантливый музыкант на этот раз играл так, как никогда в своей жизни. Ему очень нравилось это пьянящее чувство внутри него. За последние пару дней его жизнь кардинально поменялась, возможно это было от того, что некто удивительный поселился рядом с ним.
Он не знал, кто посещает его практический каждый день, но он знал точно, что это существо было удивительным. Оно ходило мягкими шагами на цыпочках, и иногда даже было слышно шуршание маленьких крылышек. Марик чувствовал, как это создание смотрит на него, как оно улыбается, с какой удивительной любовью оно иногда касается его плеча.
Иногда Марик оставлял букет полевых цветов на окне, иногда разговаривал со своим незнакомцем. Он никогда не получал ответа, но точно знал, что он не сумасшедший. Внутри этого Мастера жила твердая уверенность, что рядом с ним есть кто-то, кто вдохновляет его.

Катер качало на волнах. Мы стремительно неслись к берегу. Нос катера разрезал водное пространство, как нож масло. Эрика смотрела на меня своими иссиня-черными глазами одновременно восторженно и испугано. Нас ждали, очень ждали к восьми, а времени оставалось совсем мало.

Заглушив мотор, индиец Самир сунул мне в руки небольшую деревянную коробочку, «передашь вашим», негромко сказал он. Я знал, что там что-то очень важное, возможно даже более ценное, чем наши четыре жизни: моя, Эрики, Клауса и Самира.

Семь часов, темнело рано, мы пробирались сквозь густые заросли кустарников. Впереди шел Самир, изредка вслушиваясь в окружающие звуки, за ним Клаус, Эрика, я замыкал. Где-то вдалеке послышался шум выстрелов и крики. Мурашки побежали у меня по спине, сердце пыталось вырваться из груди, как птица из клетки.

Совсем немного осталось до лагеря наших миротворцев, я знал это, и тут мы поняли, что боевики бодо совсем близко. Самир поднес палец к губам, и показал нам жестом ложиться на землю и ползти. Клаус не успел лечь на землю, как над его головой просвистела пуля, мы услышали где-то совсем близко голоса и шаги. Они были совсем рядом, отряд боевиков бодо, самые свирепые мужчины во всем Ассаме, один звук и нас раскроют.

Они прошли мимо, нас отделяло пара метров и тут я понял, что Самира нет рядом, он уже бежал в другую сторону, и боевики бросились за ним. Это был его обманный маневр, он решил вызвать огонь на себя.

Надо встать и идти вперед, трое, мы быстро продвигаемся к лагерю. Мы молчим, всем понятно, что наш друг не вернется.

Наконец-то огни, лагерь гудит, восемь часов, мы успели. Клаус и Эрика уходят в палатку санитаров, я иду к штаб-палатке. Меня встречает офицер Смит, я отдаю ему маленькую коробочку. Он приглашает меня войти. В палатке Смит открывает коробочку, там лежат шахматы, ножом он снимает секретную планку и от туда выпадает карта с шифровкой.

Офицер серьезен, он разворачивает коробочку, расставляет фигуры по местам, я ничего не понимаю. «Неприятель рассредоточен по местности» - отрезает Смит. Смотрит на меня и, показывая на шахматы, спрашивает «Знаешь что это?», я киваю.

Шахматы впервые были привезены в страны Востока из Индии. Это индийская коробочка с секретом, не только сыграла важнейшую роль в том противодействии, но и по сей день будоражит умы сильнейших логиков нашей планеты.