Когда мне было года четыре, дед привёз на дачу офигительнейший табурет. Кажется, такие ставят пианистам: массивное круглое основание из дуба с медным обручем по периметру, толстая дубовая же ножка, стянутая медными полосами, и крепкое дубовое сиденье, покрытое тёмным лаком. Фишка в том, что от сиденья в ножку шёл толстый стальной штырь с крупной резьбой. Можно было крутиться и представлять себя космонавтом в центрифуге.

А я же был мальчик любознательный, с пытливым умом. Решил проверить, есть ли в конструкции стопор, который останавливает вращение, когда заканчивается резьба. Ну что, проверил... всей тушкой. Сиденье выкрутилось на максимальную высоту, и мы с ним оттуда знатно навернулись.

Вынес я из этой истории мощную шишку на маковке, небольшой сотряс и уважение к людям, которые составляют правила техники безопасности. В то время мне казалось, что эти отважные исследователи сами участвуют в экспериментах, по результатам которых и появляются параграфы вида: "Не суйте руки под диск циркулярной пилы!"

Увы, где табурет сейчас, я не знаю. Допускаю, что когда отец съехал после очередной ссоры с матерью, он забрал его себе. А потом ему подожгли дом, и табурет отправился в Вальгаллу, как настоящий воин. Прямо жаль: добротный был, на века.

Давным-давно, в прошлом веке, когда мне было лет 8, гостил я у родственников в Курхуяновске. Частный сектор шахтерского городка, через пустырь, метрах в 500, сгоревший то ли заводик, то ли ещё что, помню по территории рельсы были проложены... Пошли мы с ровесниками туда побродить. Картина, конечно, сюрреалистическая. Большая территория. Высокие цеха. Рельсы. Солнечный летний день. И ни одного человека, кроме нас. Оттуда, видимо, и берёт начало моя любовь к сюрреализму, стимпанку, артхаусу, постапокалиптическим фильмам и заброшкам...

Наткнулись на приличных размеров гору из вязанок аккуратных дощечек. Дощечки были одного размера -- примерно с паркетину и свежеструганные, даже не потемнели ещё. Взял я пару вязанок с мыслью сделать маленький стульчик. Чем и занялся по возвращению.

Казалось бы: чё там делать -- детский маленький стульчик! Блять, я сколачивал его полдня, пока не стемнело. У меня ушло не меньше двух килограммов гвоздей. Стульчик получился уёбищным, охуенно тяжёлым и хлипким. После моего отъезда его убрали с глаз долой в сарай с углём.

В следующий приезд первым вопросом было: "А где стульчик?". Втайне я надеялся, что со второго взгляда он будет не таким ущербным... Стульчик откопали. Он почернел от угля и времени. Стал менее устойчивым. Уёбищность никуда не делась.

На следующий день я топил им печку.