— Джим, — сказал он, — ты один здесь чего-нибудь стоишь. И ты знаешь: я всегда был добр к тебе. Каждый месяц я давал тебе четыре пенса серебром. Видишь, друг, мне скверно, я болен и всеми покинут! И, Джим, ты принесешь мне кружечку рома, не правда ли?

— Доктор… — начал я. Но он принялся ругать доктора слабым голосом, но очень сердито.

— Все доктора — сухопутные крысы, — сказал он. — А этот ваш здешний доктор — ну что он понимает в моряках? Я бывал в таких странах, где жарко, как в кипящей смоле, где люди так и падали от Желтого Джека, а землетрясения качали сушу, как морскую волну. Что знает ваш доктор об этих местах? И я жил только ромом, да! Ром был для меня и мясом, и водой, и женой, и другом. И если я сейчас не выпью рому, я буду как бедный старый корабль, выкинутый на берег штормом. И моя кровь будет на тебе, Джим, и на этой крысе, на докторе…

И он снова разразился ругательствами.

— Посмотри, Джим, как дрожат мои пальцы, — продолжал он жалобным голосом. — Я не могу остановить их, чтобы они не дрожали. У меня сегодня не было ни капли во рту. Этот доктор — дурак, уверяю тебя. Если я не выпью рому, Джим, мне будут мерещиться ужасы. Кое-что я уже видел, ей-богу! Я видел старого Флинта, вон там, в углу, у себя за спиной. Видел его ясно, как живого. А когда мне мерещатся ужасы, я становлюсь как зверь — я ведь привык к грубой жизни. Ваш доктор сам сказал, что один стаканчик меня не убьет. Я дам тебе золотую гинею за одну кружечку, Джим!

Вспомнилось.

Я раз в запое был долгом. Жены ещё не было, пропился прям весь. Вплоть до телефона и компьютера. Назанимался понятно.

И вот в такой ситуации бреду к другу, прошу деньжат, он отвечает что нет, пробуем кому-то позвонить, тоже нет.

Ситуация безвыходная, вечер, тоска, кто бухал неделями меня понимает, начались уже страхуечки. Что делать?

Принимаю волевое решение выйти из запоя сев на сутки в ментовку. Там точно отойду. Но просто придти туда и сказать посадите - как то неловко. Решение созревает. Захожу в ближайший супермаркет, ищу бутылку пива, открываю и начинаю пить.

Подходит менеджер, смотрит так. Я говорю:

-Что смотришь? Вызывай товарищей.

-каких товарищей?

- товарищей ментов.

Приехали, повезли меня в ментовку, посадили в обезьянник, оформляют.

Все вроде норм, повели в камеру после обезьянника ( время вечер, суд закрыт уже), обыскивают, шнурки снимаю и ТД.

И тут мент из дежурки

- стойте, ведите обратно

Ведут, отдают все, говорят иди блять домой и в магазины не заходи.

Утром на крыльце "Маяка". Ко мне обращается немного помятый гражданин:

- Мадам, я не стану Вам врать, но мне кажется, что я умру если не выпью. Мне очень неловко, но прошу, дайте мне 37 копеек.

Я приофигела немножко от такого обращения... Думаю, 37 копеек с меня не убудет, а вдруг и правда человеку прям край

- Мусье, я готова Вам помочь, но налички нет, все на карте.

Мужчина торопится вперед, открывает мне дверь в магаз. Из глубины зала он торопливо несет бутылку 0,7 какого-то вина и мы идем на кассу. Из кармана выворачивается добрая пригоршня мелочи. 37 копеек я доплачиваю с карточки.

- Благодарю, мадам, Вы очень добры.

Человек выходит. Я беру себе кофе из автомата и тоже выхожу. На крыльце меня дожидается трясущийся "мусье"

- Мадам, может и Вы желаете отведать? Я не начинал, чтобы таксказать не осквернить...

- Благодарю, мусье, но я такого хлеба не ем.

- Прошу прощения, если оскорбил Вас...

- Вы не оскорбили. Просто сегодня 40 дней как умер наш сосед. Безобидный алкаголик. Не опохмелился и... умер. Прямо возле магазина. 62 года человеку было.

- Я понял Вас. Еще раз спасибо.

Все.