Имена, изменены, но история реальна.
- Было это во времена до и начала перестройки. Вот ты представь себе город, лето, жара под 36,6 , народища валом, и все хотят на речку, на дачу. У меня тогда был т/х "Каштан", 240 душ разрешенных по пассажировместимости, но приходилось брать и больше. Не потому что мы закоренелые нарушители, просто остановить этот неудержимый поток было некому, это когда с дач уходим. А дачи по островам и берегам без дорог, другим транспортом не добраться, только водой, т.е. теплоходом.
Всю неделю завозим. А под вечер в воскресенье все хотят домой. Кому с понедельника на работу, а кому отдохнуть от дачи. Вот и мотались мы как угорелые, и к ночи в голове гудит как в трансформаторе. Но это летом, это я так, для сравнения, чтоб понятнее было. А вот с сентября, дети в школу, учителя туда же, студенты в Альма-матер, то бишь в общагу. В общем, пассажиропоток падает. А уж в октябре... Погода прекрасная, не жарко, полно винограда и фруктов, дачники нас угощают, спасибо им. Мы приходим в себя. Ну а раз пассажиров стало меньше, то и расписание другое, туда утром, постояли, подождали, да и к трем – четырем часам и назад. Все для человека.
Начальство наше тоже думает головой. Зачем же дачников перегружать работой – будет отход позже, так они с лопатой до самого отхода и будут в земле ковыряться. Внуки в школе, работающие на работе, остаются только бабушки с дедушками, трудяги на огородном фронте, со своими котиками и собачками. И вот мы, согласно расписанию, в 9-15 отошли, в 10 уже на последнем причале, привезли полтора десятка человек. Никакой рентабельности, но надо. Двигатель заглушен, тишина, ветра нет, катер пришвартован, стоим до трех. Можно заняться техуходом, помыть фильтра, где надо смазать, протереть, подтянуть, в общем, занятие есть для моих подчиненных. А самому документацию привести в порядок. Журнал по тех. безопасности, по политзанятиям. Это та еще нагрузка на фантазию. Ну к примеру, пишу – проведена беседа с коллективом теплохода на тему «народы Африки подымают голову», или «Анжела Дэвис и Луис Корвалан – настоящие борцы за свободу Америки». Но разрешалось подымать и внутренние проблемы. Алкоголизму – бой. Мы не потерпим…. И т.д. и т.п. Это кроме судового журнала.
Сижу, выдумываю, пишу. Погрузился в творческую писательскую атмосферу. Тут заходит рулевой – моторист Валера, говорит:
- Там дед какой то пришел, хочет чтобы мы отвезли его назад… Или куда он скажет.
- Да вот он, сейчас еще раз расскажет…
В рубку заходит здоровый мужик, в возрасте, видно скоро на пенсию. В руках дорожная сумка, сам уверен, в голосе сила и безапелляционность.
- Так, капитан, вези меня обратно!
- Обязательно повезем, не переживайте вы так, не оставим. Но по расписанию.
- Я, конечно, извиняюсь, не представился. Мельниченко Прокоп Опанасович. Депутат я. Областного масштаба, так сказать. От паровозного депо. Я до кореша своего в гости приехал, он приглашал немного выпить, посидеть, ну, обратная связь с народом, а у него замок на даче, сучий сын, обманув… И шо, до трех часов отут з вамы сидеть? Вэзить мэне назад.
- Ровно в три. Ни на минуту позже...
- Сынок, не поняв ты… Я ж депутат! Мэнэ вси слухають… Вэзы,- уже не так уверенно, но настойчиво твердил мой клиент.
- У меня расписание. Не имею права нарушать.
- Так ты ж успеешь! Туда – назад, и стой себе, я не против...
- Все, сказал в три, значит в три.
Вышел дед, слегка удивленный моей тупостью, пошел к мотористу в машинное отделение.
Прошло с пол часа. Забегает Валера, и, виновато, оправдываясь говорит:
- Вот дед, гад, подловил…
- Как он мог тебя подловить?
- Да мы болтали о том, о сем, а деда осенило,- пойду,- говорит, - по рации с вашим начальством переговорю, оно вам хвоста накрутит, как депутатов обижать.
- Ну я и ляпнул, что у нас рации нет.
Должен сказать, это чистая правда. Рация сломалась, отправили в ремонт. Ну а сами работали, потому как это и не считалось большим нарушением, работаем то не в открытом море, берег левый, берег правый, что случись – можно передать другим катером, да мы то ее не всегда и включали, не было необходимости. Но факт нарушения с точки зрения правил налицо.
- Сам не знаю, дед грозится нажаловаться капитану порта…
Да, думаю, тот хвоста точно накрутит.… А сам варианты перебираю, как бы деда – депутата объегорить…. Теплоход хоть и не чудо техники, но все же внутрисудовая связь имеется.
-Так, Валера, иди извиняйся перед Прокопом Опанасовичем. Скажи что пошутил. Скажи ему чтоб шел в рубку, я переключу на связь с МО, (машинное отделение) и ты, в наказание за болтливость, будешь исполнять роль диспетчера порта. Вперед!
Ушел Валера, и тут же примчался дед. Взъерошенный, на подъеме.
- Вот,- и даю ему микрофон, объясняю,- нажимаете и говорите. Мы – Каштан- 1, диспетчер – Каботаж 10.
Дед приосанился, схватил микрофон, и, предвкушая победу и скорую транспортировку своего депутатского тела, рыкнул в микрофон:
- Каботаж 10! Я Каштан 1, вы меня слышите?
А Валерка из машинного отвечает:
- Слушаю вас, Каштан первый, что случилось?
- Это я, депутат от паровозного депо, Мельниченко Прокоп Опанасович! Я тут приехал к другу, он меня приглашал, а его нет, так я хочу назад, а они, они издеваются надо мной, и везти не хотят….
- Депутат… Как вас? Кто дал вам микрофон? Вы вообще имеете разрешение пользоваться радиосвязью на транспортном средстве? Вы хоть понимаете всю ответственность за засорение эфира…
- Товарищ диспетчер, я с вами разговаривать не буду, вы ничего не понимаете, я депутат области! Срочно дайте мне главного инженера!
- Это что вам, концерт по заявкам? Где я вам его найду? Да и занят он.
- Ничего не знаю, найдите, вопрос важный, депутатский…
Валерка немножко помолчал, собрался с мыслями, видимо понял, что с депутатами не шутят.
- Подождите… Сейчас соединяю…
И, как артист оперного театра большой и малой комедии, изменил голос, я даже начал побаиваться, что дед разгадает наш подвох…
- Главный инженер слушает…
- Это я, Мельниченко Прокоп Опанасович, депутат паровозного депо, областной депутат, вы должны понимать…,- дед вытер вспотевший лоб,- я приехал к другу на дачу, его нет, а они не хотят меня везти назад.
- Кто не хочет кого везти? Куда, объясните толком… Я очень занят, покороче пожалуйста.
И дед в который раз, собравшись, начал объяснять, как он приехал на дачу к другу, а того не оказалось на месте, а теперь он хочет домой, и как ему это все надоело. Причем упирал на свое депутатство как на волшебную палочку-выручалочку. И тут мой Валера превзошел самого себя.
- Да как вы посмели!... Опозорить великое депутатское звание!? Вы, областной депутат, самого паровозного депо…Как вы вообще могли помыслить пользоваться доверием народа нашей области, великим именем депутата? Это же спекуляция! В то время, когда вся перестроечная страна находится в состоянии перманентной войны с происками капитализма и прочих всех наших подлых врагов, (тут я понял великую роль политзанятий и всяких там информаций проводимых мной с командой) когда мы бережем каждую каплю солярки, вы, депутат, помыслили гонять государственный катер в личных целях? Да я вынужден, к сожалению, да, вынужден буду поднять вопрос о вашем соответствии на внеочередном собрании депутатов, потому как сам являюсь таковым….
И тут у деда нервы не выдержали, он побагровел, лысина вспотела, резким движением бросил микрофон на панель приборов, как жабу, и выскочил за дверь…
- Отбой,- говорю Валере, все, выходите, встречайте деда…
Испуганный депутат спускается с верхней палубы, куда-нибудь вниз, спрятаться, уединиться, попереживать, и видит выползающих из МО моториста, матроса и курсанта, помирающих от смеха…. Не знаю как, но, видно все-таки неплохой человек проживал внутри этого самого испуганного депутата, понял он, что это розыгрыш, что ему ничего не грозит, не лишения депутатского звания, ни позора, которого, все-таки боялся, и что над ним пошутили. Да жестковато, но пошутили. И дед захохотал. Богатырский голос, солидная внешность как у Тараса Бульбы, вдруг сделали своим в доску этого чужого, для нас деда. Он даже мне начал нравиться. Своей необидчивостью и самокритикой.
- Ну сынки, не ожидал, что вы меня так… Никогда бы не подумал…. Хотя, думаю, что это связь такая хорошая, не шумит, не трещит, а?
- Вот так бывает,- сказал мой друг, и мы пошли еще погреться в баньку.
А дед депутат областного масштаба самого паровозного депо, смиренно просидел на лавочке верхней палубы до трех часов, никого не беспокоя, тихо чему-то про себя улыбаясь.
Это реальная история от нашего читателя.