Впервые в истории, мы живём в культуре, в которой должника осуждают сильнее, чем ростовщичество
Члены партии ЛДПР разработали законопроект, предлагающий полный запрет на коллекторскую деятельность в России: кредиторы лишатся права продавать долги третьим лицам, в том числе коллекторским агентствам, а заемщики смогут требовать от кредиторов не привлекать к процессу взыскания задолженности другие организации. Авторы указывают, что у кредиторов и так достаточно законных инструментов для возврата средств: простить часть долга, применить реструктуризацию или телефонные переговоры с заемщиком.
Это слишком человекоориентированная идея, чтобы верить, что Госдума «Единой России» её примет. Но при этом, совершенно верная.
Вообще, почитав Грэбера, я осознал, насколько наше «цивилизованное» время жестокое, по меньшей мере — на уровне варварской античности. Казалось бы, сейчас нет долговых ям и долгового рабства. Но жестокость этих мер в прошлом объяснялась слабой развитостью институтов — государственная власть действовала только на ограниченных участках земли, и почти везде, почти для всех и почти всегда была доступна опция покинуть общество и начать жить на вольных хлебах, среди других беженцев. Включая Россию: знаменитое «уйти на Дон» существовало вплоть до XVIII века (6 июля 1707 года царь Пётр I издал указ о сыске сбежавших от воинской повинности крестьян в донских городках). Т.е. из ~50 веков человеческой цивилизации, анархическая опция была отключена только последние 3 столетия. Поэтому, когда взять с должника было нечего — брали самого должника или принуждали отдавать кого-то из членов семьи.
С другой стороны, начиная с древности также существовала практика регулярных прощений долгов (debt jubilees), как с определённой регулярностью (между каждые 7 и каждые 50 лет), так и по поводу: с прощения долгов населения начинали своё правление многие древние монархи. Т.е. у людей изначально не существовало идеи, что долг — это что-то перманентное, пока он не выплачен, как и того, что долг — это вроде греха или порока (с самых древних времён к морали кредиторов, ростовщиков, предъявляли не меньше, если не больше, вопросов, чем к должникам) — эта идеи модерна, и, вероятно, связаны с развитием индивидуалистичной морали вместе с развитием капитализма.
В логике «каждый сам за себя» идея обязательного или регулярного прощения долгов, действительно выглядит логичной. Но в рамках более коллективистской, общинной морали, свойственной большинству обществ в течение истории, ущерб обществу от потери людей из-за долгов был куда существенее ущерба ростовщикам, некоторые долги которых оставались невозвращёнными.
В XXI веке взыскание долга можно поручить государству, обратившись в суд, от которого уже не убежать — государство везде. Следовательно, долговые ямы и рабство уже не так необходимы. То, что это именно производная развития государственности, хорошо показывает сравнение с долгами мафии — т.е. там, где по определению к государству не обратишься, и заниматься выколачиванием долгов нужно самостоятельно, а уехать подальше от мафии, в отличие от госвласти, всё ещё возможно.
Т.е. жестокость наказания за долги сменила их неизбежность и бесконечность — что нивелирует снижение их жестокости, заменяя жестокостью другого рода.
Более того, идея обязательного периодического прощения долгов стала считаться аморальной — т.е. в современном «цивилизованном» обществе моральный груз в отношениях долга ложится только на одну сторону — должника, тогда ростовщичество (займ под процент) перешло во внеморальную категорию, как и бизнес вообще. Банк, занимая деньги под процент, не делает ничего хорошего или плохого — он просто функционирует как бизнес, который интересует возврат вложений с прибылью. В США заботиться об увеличении прибыли — установленная законом обязанность бизнеса. А если логика капитализма и капиталистический закон буквально требуют занимать под процент, то в чём тут можно попрекнуть сам банк?
(первая часть в тг Левый Угол)
Отдельный привет религиозным: и Библия, и Коран считают проценты с должников грехом, но истовые верующие находят порок и разврат только в том, как люди распоряжаются своими телами, и совершенно не обращают внимания на то, что из греха ростовщичество перешло в морально выигрышную категорию. Бог в очередной раз показал свою слабость к деньгам.
И это — очевидная моральная деградация по сравнению с «варварскими» временами, для которых было свойственно осуждение как минимум и должника, и кредитора, а чаще — больше кредитора за имморальное, циничное, хищническое отношение к людям. Из этой моральной логики и вытекала допустимость и даже необходимость регулярного прощения долгов. А в современном обществе в моральных категориях оценивается только должник, но не кредитор — т.е. по сравнению т — что это, как не деградация?
Рост закредитованности населения и разрушение социального государства — это один и тот же процесс: разрушение институтов коллективной взаимопомощи толкает людей в сторону долговых капканов. В результате, растёт атомизация общества, а растущий долговой ком лишает десятки миллионов человек в одной только России перспектив в жизни, а реальную экономику — сотен миллиардов рублей, которые мимо неё выкачиваются сразу в финансовый контур через проценты (607 млрд рублей в год только по банковским кредитам на конец 2024). Это паразитическая, саморазрушительная тенденция, в которой впустую и безо всякой на то нужды сжигаются человеческие ресурсы, жизни, потенциал.
Ни морального, ни экономического смысла эта система не имеет. Чистое рыночное безумие: рынок лишил людей по отдельности совести, а коллективно — ума.
Оригинал в тг Левый Угол
