История болезни

Суточная смена закончилась и я, ощущая разбитость и усталость, начал переодеваться.

План на сегодняшний день состоял только из одного пункта: "Спать".

Этому способствовало две основных причины - "устал" и "нет денег" для реализации каких либо других планов.

- Березин! Зайди в диспетчерскую! - Объявил селектор.

- Да ёлки-палки, блин! - Выругался я. - Наверное, опять что-то в карте забыл дописать.

В диспетчерской стоял заведующий. Взгляд вроде доброжелательный.

- Здравствуйте, Александр Николаевич. - Обратился я. - Вызывали?

- Вызывал. - Ответил он. - Хочешь "срубить по-лёгкому"?

"Срубить по-легкому". Так мы называли выход на работу вне смены за двойную оплату.

Вторая причина, по которой у меня не было планов на сегодняшний день, тут же, невзирая на мою усталость и разбитость, дала команду к действию, поэтому, сам себе не отдавая отчёта я только и спросил:

- Когда?

- Сегодня в ночь.

- Хорошо.

- Ставьте Березина сегодня с 17.00. - Сказал заведующий диспетчеру. - Я сейчас рапорт подготовлю о привлечении его сверхурочно.

- Сейчас иди спать. В 17.00 заступаешь. - Обратился он уже ко мне. - Слышишь? Сегодня. В 17.00.

- Да. Слышу.

- Не проспи. И не забудь!

- Ладно.

Добравшись до дома я принял душ, лёг и тут же уснул. Проснулся через пять часов от головной боли. До смены оставалось три часа.

...

Странно, но когда я пришел на подстанцию, головная боль прошла.

"Наверное, это была абстиненция без работы, а вот сейчас снова работа поступила, и голова болеть перестала... - Подумал я. - А может быть просто тот объем информации, который поступает при нахождении на работе, просто мешает чувствовать боль?"

Во дворе подстанции не было ни одной машины. Из открытого окна диспетчерской слышался непрерывный скрежет от работы матричного принтера.

- О! Дима пришёл! - Воскликнула диспетчер. - Иди скорей получай сумки.

- Сколько бригад сегодня?

- Всего шесть...

- Сколько!? Из тринадцати положенных всего шесть!?

- Да. Причем это вместе с "психами", "детьми" и кардиологами.

- Вау! - "Обрадовался" я. - Я бригада номер семь!

- Неа ... - Диспетчер покачала головой. - Ты бригада номер шесть. Но зато с помощником!

- Срубил, блин, "по-лёгкому". - Проворчал я, но назад пути не было. Взялся, как говорится, за гуж, не говори, что не дюж...

Сумки оказались врачебной бригады, которой сегодня не было. В помощниках была Лера. Фельдшер, которая недавно вышла из декретного отпуска. Славилась тем, что болтала без умолку когда надо и не надо.

- А где все-то? - Спросил я у фельдшера медзаправки расписываясь за наркотики и сильнодействующие.

- Кто в отпуске, кто на больничном.

- Вот шеф паразит! Утром воспользовался моей беспомощностью и неспособностью здраво анализировать происходящее, предложил "бабла поднять", а тут, оказывается, такое творится...

- Березин поехали, Березин! - Проговорила диспетчер в селектор.

- О! - Засмеялась медзаправка. - Видал как тебя быстро востребовали! Поезжай с Богом, "бабло подымать"!

Вызов был на "без сознания, судороги, на улице".

- Ну вот. Сейчас поподнимаю кого-то. - Проворчал я выходя с подстанции.

...

- Ты что такой хмурый? - Спросила меня Лера уже в машине. - Случилось что-то? Мы вот вчера ходили в поликлинику, потом на выставку страусов ездили с мужем и детьми. Перо страусиное вот...

Лера протянула мне страусиное перо:

- На посмотри.

- Прикольно. - Ответил я поглядев на перо. - Подай, пожалуйста, перчатки, мы на уличный вызов едем.

На месте.

"Безсознанием Судороговым" оказался мирно спящий пьяный организм в кустах сирени, загаженной воробьями, котами и подобными организмами.

- Заберите-увезите его отсюда! - Кричала из грязного окна первого этажа какая-то женщина. - Он полдня тут "шарохался". Теперь вот спать лёг!

- Может он тут живёт? - В ответ пошутил я.

- Он тут и живёт. Просто он пьяный сейчас. Пусть проспится где-нибудь и приходит потом домой!

- Так это ваш муж что-ли? - Обрадовался я. - Так заберите его вы.

Форточка окна захлопнулась.

- Э-эх... - Расстроился я. - Поедем в терапию. Или в травматологию. Все зависит от того, как он себя сейчас вести будет... Лера, давай твоё перо петушиное нашатырем смочим и помашем ему около ноздрей сопливых. А?

- Оно страусиное. - Обиделась Лера.

- А-а... Тогда не надо. Тут только петушиные перья помогают...

При попытке вытащить пьяное тело из кустов, оно издавало звуки, похожие на посылание меня куда подальше, а потом вполне чётко спросило:

- Почему вы ко мне привязались?("х..ле ты до меня дое..алсА!?" Последний слог был не "ся", а именно "сА" - звучало это гораздо суровее и жёстче, давая мне понять, что организм очень даже серьезно настроен оставаться и дальше в сирени)

Кое-как вытащив пьяного из кустов и поместив его в машину, мы тронулись в терапию.

- Когда я был маленький, мне бабушка рассказывала, - начал говорить я, пока мы ехали до приемника, - что во время войны они ходили на ферму лошадей поднимать...

- В смысле, "лошадей поднимать"? - Спросила Лера.

- В прямом смысле "поднимать лошадей". Время такое было тяжёлое: "Все для фронта, все для Победы!". Из всех колхозов и совхозов лошадей забирали на нужды фронта, оставляя только больных и старых. Чтоб люди в селе могли хотя бы на них работать - сеять, пахать, возить воду... А здоровая лошадь никогда не ложится. Она даже спит стоя, представь себе. Старые, больные лошади, весь день работавшие на полях, к ночи падали без сил. Вот люди и поднимали их утром, чтоб снова работать, пахать, сеять, возить. Просто подходили к лежащей лошади и, руками, ремнями, рычагами поднимали её на ноги.

- Так а если она снова ляжет? - Спросила Лера. - Она ж ведь больная.

- Тогда забивали. На мясо. Чтоб хоть какая-то польза напоследок.

Лера посмотрела на лежащего на носилках алкаша.

- Даже не думай. - Сказал я ей. - Он хоть и конь вонючий, но не война же сейчас...

Алкаша сгрузили в приемник терапии. К слову, их там уже набралось аж трое.

Санитарка приемного покоя запричитала:

- Нам их уже складывать некуда! Хватит их уже возить!

- Вот видите, - сказал я, - сегодня только шесть бригад, а в терапии уже три алкаша. Работаем! Нас мало, но мы сила!

О санобработке, после обкаканного воробьями человека, не могло быть и речи. Нас сразу же отправили на срочный вызов с поводом "умирает" мужчина 52-х лет.

Диспетчер сказала, что мы ближайшая (и единственная) свободная бригада в городе.

- Если, что то вызовите на себя реанимацию. - Сказала она.

- Которая сейчас тоже на вызове?

- Да...

- Принял.

На адресе.

Дверь открыла женщина. Испуганные глаза смотрели на нас с надеждой. С порога она начала:

- Он спал..., я на кухне была. Слышу он проснулся и идёт на кухню. Я повернулась, смотрю он стоит в дверном проёме и взгляд у него... стеклянный какой-то...- Женщина заплакала.

- Кто "он"?

- Муж. Пьет уже вторую неделю....

В районе кухни слышалось глубокое шумное дыхание.

Я прошел мимо женщины на звук этого дыхания.

В коридоре, около двери ванной лежал мужчина Размазанная пенистая мокрота вперемешку с кровью вокруг губ.

"Уши розовые, вены... есть. А что там в глазах?" - Отмечал я про себя вставая на колени рядом с больным и открывая ему глаза.

- Раньше было такое? - Спросил я и, не дожидаясь ответа сказал:

- Лера, давление и сахар.

Лера полезла в сумку за тонометром приговаривая:

- Сейчас. Помню однажды мы на "давление" приехали...

- Лера! ДАВЛЕНИЕ И САХАР, Я СКАЗАЛ!!!

"Зрачки одинакового размера, роговичный рефлекс присутствует, но выражен неярко..."

- Раньше такого не было. - Ответила мне женщина.

- Ясно. И что потом было? Вы остановились на том, что он стеклянным взглядом смотрел на вас.

- Ах, да. - Спохватилась она. Потом он как заорёт: "М-бэ-эээ...", Глаза закатил, морду такую страшную сделал.... Упал и выгнулся... Захрипел, затрясло его.... Пена изо рта пошла...

- Сто сорок на восемьдесят. - Сказала Лера. - Сахар вот.

Она показала мне глюкометр, который показывал 6,2 ммоль/л.

"Уже легче". - Подумал я и сказал:

- Давай пленку протянем.

- Да это эпилепсия у него от пьянки. Что тут думать-то? - Ответила Лера, разматывая провода электродов аппарата. - У них часто такое бывает...

- Лера, ты молодец! - Я уже не скрывал своего раздражения. - Правильно мыслишь. Только мысли молча, про себя, ладно?

Лера обиделась и замолчала.

На ЭКГ, слава Богу, тоже не оказалось ничего страшного.

Я проверил неврологические симптомы - тоже не обнаружил никакой очаговости.

"Пока не обнаружил...". - Мелькнула мысль. - Что-то тут не то... А все сомнения в пользу госпитализации, а то будет как с той женщиной, которая непонятно от чего умерла..."

У мужчины, действительно, случился самый настоящий банальный эпиприступ на фоне запоя, и теперь он спал глубоким сном. Только один момент меня смущал - состояние у него развилось впервые.

- Мы сейчас ему помощь окажем и повезём в неврологию.

- Его парализовало? - В ужасе спросила жена.

- Нет. Его не парализовало. Но, так как у него впервые возникло такое состояние, мы обязаны его госпитализировать.

После магнезии внутривенно, больной открыл глаза и смотрел в потолок, не обращая внимания ни на что вокруг, потом также безразлично поинтересовался:

- Чо за х..йня?

Увезли в неврологию на носилках. Позже я узнал, что у больного обнаружили какое-то новообразование в головном мозге. (И совсем необязательно, что причиной его эпиприступа было именно это новообразование совместно с алкоголем. Алкоголь сам по себе неплохо провоцирует сбои в работе организма).

После полуночи мы приехали к восьмидесятилетней бабушке-татарке, которая вызвала скорую по поводу головной боли.

- Это не я вызвала, - оправдывалась она, - это сестрёнка моя вызвала.

Сестрёнкой оказалась семидесятивосьмилетняя бабушка, которая находилась тут же.

- У нас сегодня "обед"(поминки) был по маме. Вот мы сегодня за весь день и устали. Переутомилась, давление подскочило.

Бабушкам давление снизили, корвалола нака́пали и похвалили их за то, что они чтят родителей. Бабушки угостили нас беляшами. Беляши оказались очень кстати и оказали двойной эффект: во-первых, утолили голод, во-вторых подняли настроение. Выходя с этого вызова, я гораздо больше говорил "спасибо" пациенткам, чем они мне.

После бабушек поехали на жуткое ДТП.

В бетонный столб на огромной скорости (улицы-то ночью пустые) врезался Форд. Разлетелся на куски. Среди обломков автомобиля я увидел окровавленный кроссовок. В нем оказалась стопа.

Совсем молодой гаишник дрожащей рукой описывал место происшествия.

-Если вдруг кому надо, то вон там кроссовок лежит. - Сказал я подойдя к нему. - В кроссовке нога. Ещё есть пострадавшие?

- Нет. Он один был в машине.

- Тогда нам тут делать нечего. Мы поехали. - Ответил я и пошел к машине скорой, которая безмолвно освещала синими маячками стены домов, тротуары и клумбы.

"Круги на воде..." - Подумал я, глядя на мигалки.

- Где? - Спросила Лера.

- Что?

- Ты сейчас только прошептал: "Круги на воде". Вот я и спрашиваю, где круги на воде?

Оказалось, что я вслух сказал то, о чем подумал.

- Один мудрый человек сказал эту фразу давным-давно. Якобы всё происходящее, это "круги на воде", а причина уже лежит камнем на дне. Вот так и мигалки наши сейчас, как круги на воде от брошенного в воду камня. Вроде бы и должна быть от них польза, но обладатель кроссовка с ногой уже "на дне".

Лера больше ничего не переспрашивала.

- Здесь 0-18 - Сказал я в рацию. - А пять-семнадцать свободен.

- Пять-семнадцать. Для вас ночной клуб "Ржавый баян". Травма-избиение.

- Принял.

Продолжение следует...

Мы госпитализировали женщину в гинекологию и поехали на следующий вызов, поводом к которому были боли в сердце.

На месте.

Обычная квартира.

Дверь открыл парень лет двадцати на вид. На его лице отражалась некая растерянность, смятение. Судя по всему, боли в сердце были не у него.

- Зачем вызвал? - Вместо "здравствуйте" начала Клава.

"Да, блин! Опять она начинает!"

- Здравствуйте! - Сказал я, стоя позади Клавы. - Что случилось?

-Здравствуйте... У меня бабушка заболела. На сердце жалуется. - Ответил парень.

В прихожей, около двери стоял дорожный чемоданчик на колесиках. Клава, посмотрела на чемоданчик, зачем-то хлопнула по нему, улыбнулась и спросила:

- Что, ездил куда-то?

Парень недоуменно уставился на Клаву.

- Нет... Только собираюсь.

Лицо Клавы из улыбчиво-добродушного тут же изменилось в маниакально-агрессивное:

- Ага! Сам отдыхать собрался, а бабку в больницу решил сплавить!

Парень просто оторопел.

"Да ё-мое, блин! Что она несёт?- Подумал я. - Надо что-то делать, брать ситуацию в свои руки, причем тактично".

- Давайте посмотрим бабушку. - Сказал я отодвигая Клаву и неоднозначно глядя ей в глаза. - Куда нам пройти?

- В зале... она. - Парень был весьма растерян и стал оправдываться. - Я студент. На стоматолога учусь в соседнем городе. Мне ехать скоро, вот чемодан тут и стоит...

Я похлопал его по плечу:

- Все нормально. Не обращай внимания.

- Клавдия Валентиновна, -обратился я уже к Клаве, - можете карты вызовов пока написать с предыдущих вызовов. Я сам займусь пациенткой.

Клава буркнула "угу" и уселась писать карты вызовов.

У бабушки, слава Богу, всего-навсего, оказалось повышенное давление от предстоящей разлуки с внуком.

- Возьмите таблеточку под язык. - Я протянул бабушке таблетку гипотензивного препарата.

- Он ведь один у меня. - Вытирая слезу говорила больная. - Мать его, дочка моя, при родах померла двадцать лет назад... Одна я его и растила. Вон какой вырос, учиться поступил на бюджет.

Меня несколько удивила четкая дикция и грамотная речь бабушки.

- А вы кем работали до пенсии? - Спросил я её, капая корвалол в чайную ложечку.

- Учителем биологии и химии в школе.

- У-у-у! - Восхищённо протянул я. - Тогда понятно, почему он на бюджет прошёл. А репетиторство вы не практикуете?

Бабушка воодушевилась:

- Я думала над этим, да все никак не решусь.

- Попробуйте! - Сказал я ей. - И время быстрее пойдет, и прибавочка к пенсии, да и самореализация какая-никакая. Вон, студенту-то лишняя копеечка не помешает!

Клава написала карты вызовов, сидела молча и даже с каким-то интересом следила за нашей беседой с больной.

- Давайте снова измерим давление? - Сказал я.

Давление снизилось, внука и бабушку я, как мог, успокоил, пообещал на завтра актив терапевта.

- Когда выучишься на врача, - сказал я парню выходя из квартиры и кивая головой в сторону впереди идущей Клавы, - как бы тяжело ни было, не будь как она.

Мы пожали друг другу руки и попрощались.

- Клава. - Обратился я к ней уже в автомобиле. - Ты почему такая? Ты зачем себя так ведёшь?

- А что?

Меня снова понесло на воспитательную беседу.

- Тебе какое дело: кто, куда и зачем поехал? Ты не успела зайти в квартиру, уже скандалить начинаешь!

Клава сидела насупившись.

- Иногда дети или внуки на отдых едут в теплые страны, а чтоб за бабкой не следить, вызывают скорую, чтоб в больницу её "сбагрить"!

- Так ты разберись сначала, а потом промолчи! Тебя не обсуждать вызывают, а помощь оказывать!

Клава, не находя что сказать, только буркнула:

- Приедем на подстанцию, я попрошу, чтоб тебя поменяли...

- Серьезно? - Воскликнул водитель и рассмеялся.

"Блин. Уберут меня от нее, никто к ней в помощники не пойдет, поставят её "в одинокую", делов ведь натворит! - Подумал я, и тут меня осенило. - Климакс! Тьфу ты, блин! Как же я сразу-то не догадался?"

- Ладно, Клав. Не обижайся. Давай уж доработаем до утра, а там видно будет.

...

На вызове.

- У него аденома, - говорила дочь больного, - Уже второй день моча не идёт.

Мы приехали на острую задержку мочи к лежачему больному. Этот больной был мне знаком, около полугода назад я приезжал (да и не только я) к нему и катетеризировал ему мочевой пузырь.

Я молча достал мочевой катетер, надел перчатки, стал готовиться к катетеризации.

- Я сама. - Сказала Клава и выхватила у меня катетер.

- Да, пожалуйста! - Ее стал я сопротивляться.

Клава долго искала глицериновое масло в укладке, потом пинцет. Когда она все приготовила, надела перчатки и, взяв в руки катетер, вдруг посмотрела на больного:

- На, Дима. Делай сам... - Сказала она и протянула мне катетер.

"Тьфу, блин!" - Хотел заорать я, но сказал:

- Конечно. Без проблем.

Мочи вывелось почти два литра.

Парализованный дед лежал в постели и блаженно улыбался, пока моча журчала в трёхлитровую банку.

Вышли с вызова. Что это такое было с Клавой на вызове, я выяснять не стал. Чем больше я думал о её поведении, тем больше не понимал что с ней происходит.

...

Начинались сумерки. Крещенский мороз смело вступил в свои права. Воздух стал густым и тягучим. Клубы́ пара из выхлопных труб проезжающих автомобилей стали плотными и белыми-белыми. Казалось, что пар можно потрогать, ощутить его в своих руках, но, вылетев из трубы, пар быстро растворялся в мечущемся воздухе городской автострады.

При выходе на улицу нос пощипывало, и хотелось уткнуть его в теплый шарф. А ещё больше хотелось домой. Хотелось этот морозный крещенский вечер провести в кругу семьи, с кружкой теплого чая с молоком и малиновым вареньем, но на местном водоёме уже прорубили купель для крещенских купаний.

...

- У вас дежурство на купели. - Сказала нам диспетчер по рации

- Приняли. - Ответила Клава, повесила рацию на "торпеду" и выругалась:

- Твари!

Мы ехали дежурить на культурно-массовое мероприятие...

источник

В тот день, в сервисный центр "Citroĕn" для контроля работы сотрудников и составления видеоотчета, приехали самые настоящие французы.

Будучи истинным французом, он искренне недоумевал не только от всего происходящего, а вообще от всего в этой стране.

В этой стране было очень холодно, много снега, который от промышленных выбросов был грязным, а местами просто чёрным. Из аэропорта его везли по задымленному городу.

Прохожие, закутанные в теплые куртки и шапки, выглядели хмурой серой массой, но в то же время не было в них какого-то единства. Казалось, хлопни сейчас в ладоши, и каждый из них побежит чёрт знает куда.

Гул, шум, пар от канализационных люков, грохот грузовых машин, несущихся в соседних полосах. Всё это сеяло панику в его душе.

Когда он зашёл в офис, то увидел, что полы в офисе шваброй моет женщина. На ней был надет серый хлопчатобумажный халат и, невообразимо большие для её рук, жёлтые резиновые перчатки.

Уборщица, не обращая внимания на вошедших, наклонилась выжимать половую тряпку, вдруг резко вскрикнула, тряпка выпала из ее рук, и, как в замедленном кино, женщина плавно упала на пол, схватившись обеими руками за низ живота.

Он замер в оцепенении. Никогда в жизни он не был столь растерян. В голове его не было никаких мыслей и побуждений к каким-либо действиям, просто оцепенение.

- Света! - Вскрикнул менеджер Сергей. - Что с тобой!?

- Живо-от... - Сжимая зубы от боли простонала Света.

- Я скорую сейчас вызову! - Ответил Сергей и схватился за телефон. - Давай я тебя в комнату отдыха отнесу! - Сказал Сергей, поднял женщину и унес в соседнее помещение.

...

- Дим, ты сегодня с Клавдией работаешь... Вторым... - С очень виноватым взглядом посмотрела на меня диспетчер Лена и, тут же, увидев дичайшее возмущение на моем лице, застрочила:

- Пожалуйста, Дим... Я тебя очень прошу! Больше никто не соглашается. Вплоть до увольнения. "Не хотим, - говорят, - с Клавой работать! С ней постоянно неприятности происходят!", - говорят! А её из кардиобригады "попросили" на линию... А у неё категория... А у тебя нет... Зато ты стрессоустойчивый! - Не давая открыть мне рта тараторила Лена. - Поэтому она первым номером...

"Действительно. - Подумал я. - Уж лучше я у нее в помощниках, чем она у меня".

Я с грустью в глазах, но великодушно, как бы делая одолжение, улыбнулся:

- Ну, ладно. Так уж и быть, побуду я сегодня ради вас социальным громоотводом. Ставьте меня к Клаве!

Видимо ту речь, что только что строила Лена, она уже отредактировала, поэтому обрадовалась она уже искренне:

- Дима!!! Спасибо!!! Я вас на санобработку и медзаправку буду возвращать. Вызовы постараюсь вам полегче, да поближе...

- О, как запела! - Сказал я. - Может и вовсе нас на линию не пустишь? Посидим на подстанции с Клавдией Валентиновной, может быть плинтусы и окна отмо́ем.

Лена засмеялась. Засмеялась не столько от моей шутки, сколько от облегчения из-за решившейся проблемы.

- С крещением!

- Спасибо. И тебя.

...

Клава была "эпичным" фельдшером. Женщина в возрасте около сорока пяти лет, имела весьма своеобразное миропонимание и поведение в жизни и на работе. Пациентам, даже вполне адекватным, грубила, относилась предвзято, с пренебрежением. Свое мнение она считала единственно верным и не подлежащим какой-либо апелляции и обсуждению, в связи с чем часто писала объяснительные. Все её объяснительные сводились к тому, что она "такая классная фельдшер, просто её не поняли и не поощрили".

Последний помощник, который "терпел" Клаву несколько смен подряд, был Толик Пьянков - фельдшер, недавно окончивший медицинский колледж. Сегодня Толик также был на сутках.

- Ты почему Клаву кинул? - Пошутил я, увидев Толика.

- Да сколько можно-то, Дим? - В отчаянии заныл он. - Я, блин, должен опыта набираться, а не в скандалах участвовать! Не хочу я с ней работать!

- А-а... Ну ладно, набирайся опыта. - Сказал я и пошел в сумочную проверять укладки.

...

- Ты сумки проверил? - Прошепелявила за спиной Клава когда я копался в укладках.

"Странная все же она, - подумал я, - видит же, что проверяю вот именно сейчас, а все равно спрашивает, да ещё и тоном таким - назидательным. Ну, давай Клава! Давай посмотрим, кто из нас стрессоустойчивее!".

- И вам здравствуйте, Клавдия Валентиновна! С крещением вас! - Обернулся я. - Нет, ещё не проверил, но это в списке моих срочных дел на сегодняшние сутки!

- Давай быстрее! - Сказала она.

- Уже на вызов?

- Нет.

- А зачем тогда "быстрее"?

- Просто, давай быстрей, и всё!

Я начал злиться:

- Может быть поможешь мне? Вдвоем быстрее будет! - Огрызнулся я.

Видимо, Клаву "бомбило" от того, что её попросили уйти из кардиобригады, а "выпустить пар" можно было только на того, кто слабее.

- Ты помощник, ты и проверяй!

- Так я и проверяю!

- Вот и проверяй!

- Тогда не мешайся. Дома командовать будешь! - Ответил я ей. - "Спасибо" скажи, что я согласился с тобой работать сегодня, потому что даже Толик с тобой работать не хочет!

Клава сразу же ушла.

Я проверил укладки, заряд кардиографа, давление кислорода в баллонах аппарата "Дар" и пошел в фельдшерскую.

В фельдшерской стоял шум. Оказалось, что Клава пошла разбираться с Толиком, почему это он не хочет с ней работать.

- Толян прости, я не специально. - Успел сказать я.

Нас отправили на вызов.

Вызов был на боли в животе к женщине тридцати лет в фирменный сервисный центр "Ситроен".

...

Белокожий худой брюнет с серыми глазами и тараканьими усами стоял в офисе сервисного центра и взволнованно смотрел сквозь стекло евродвери на подъезжающую скорую. На бейджике брюнета было написано "Анри".

Клава распахнула дверь так, что дверь ударилась об ограничитель.

- Кто вызывал? - Рявкнула она и уставилась на Анри.

Анри широко распахнул глаза, приоткрыл рот и на мгновение онемел.

"Француз, что ли?" - Мелькнула у меня мысль.

- ...уи-и... - Растерянно и как-то жалобно пискнул Анри и нелепо улыбнулся.

"Точно француз!" - Подтвердил я про себя.

- Что "уи-и"?? - Снова рявкнула Клава. - Я спрашиваю: "Кто вызывал скорую".

- Уи-и.. ля-ба..- Снова пропищал Анри и, согнув обе руки в локтях, с небольшим поклоном указал на дверь комнаты отдыха.

- Клава, нам туда. - Сказал я и пошел в сторону двери.

Клава, бросив последний взгляд на Анри, пробормотала:

- Дурачок какой-то...

- Он не дурачок, он француз. - Сказал я ей.

- Кто? - Недоумевала Клава.

- Я, блин, француз! - Резко ответил я ей и открыл дверь.

В комнате отдыха на диване лежала женщина. Лежала на боку, подтянув ноги к животу. Рядом сидел мужчина на бейджике которого было написано "Сергей".

"Апоплексия яичника? Внематочная беременность? Травма?" - Сразу же закопошились мысли у меня в голове.

Клава думала примерно в том же направлении.

- Месячные когда были? - Сходу начала она.

- Я выйду. - Сказал Сергей. - Если что я за дверью. У нас начальство из Франции приехало, а у нас тут...такое.

- У вас всегда "тут такое!" - Снова рявкнула Клава.

Сергей задержался вопросительным взглядом на Клаве, потом посмотрел на меня. Я, прищурив глаз, покачал головой, давая понять, что не надо вступать в конфронтацию. Сергей кивнул и вышел.

- Девяносто на шестьдесят - Сказал я измерив давление женщине.

У женщины, предположительно был разрыв маточной трубы на фоне внематочной беременности.

Женщину увезли во вторую гинекологию на носилках и с капельницей.

Пока ехали из гинекологии на следующий вызов, я специально громко пел припев песни "Солнечный круг" на французском языке (вернее то, что помнил из курса школы, некоторые слова я не помнил и просто подставлял абракадабру с французским звучанием):

Жё солей ресте жою!

Кёль тужур маккомпаньё

Кё маман суа тужур блё!

Кё тужур, же суа муа!

Клава говорила водителю, что я дебил, водитель смеялся и подпевал мне на русском языке.

Мы ехали на боли в сердце.

Продолжение следует...

источник

Мне 20 лет, с 9 класса периодически беспокоит боль в левой ноге во время видения. Врачи в поликлинике толком ничего не делали. Сейчас студент. Во время учёбы нахожусь в другом городе и там невролога нет. Сейчас каникулы и решил, что пока дома, нужно пройтись по врачам. Для ускорения процесса и чтоб врачи не отмахивались, решил ходить вместе с матерью. Сегодня сходили к неврологу. Врач была резкой, но рецепт и направление к физиотерапевту удалось получить. Вернувшись домой, захотелось посмотреть, что там написали в карточке ( и проверить эту фичу на сайте, т.к. в прошлый год она выдавала ошибку).

Просмотрев, мы чу-чуть охренели.

Разве так можно писать? Причём последнюю цитату мама точно не говорила.