Мир Ведьмака

После просмотра сериала решил перечитать первоисточник. Не те 8 томов про Цири, а изначальный сборник рассказов об Геральте из Ривии.

Блин, ну какие же серии можно было бы снять, если просто снимать по этим рассказам. Например, рассказ "Предел невозможного", где сюжет строится вокруг охоты на дракона. В серии какая-то полная хрень показана, жалкие драконы, которых надо защищать и вообще.

В книге всё совсем не так. Дракон, которые временно превратился в человека - это тот же ведьмак, только драконий. Он и был создан, чтобы защищать драконов и в рассказе он лихо расправляется со всеми врагами, только в одном эпизоде ему требуется помощь его прекрасных телохранительниц. Дракон, который в фильме показан мёртвым, в рассказе давно улетел, так как ему просто нужно было время оправится от яда. И никакого драконьего яйца. Уже вылупившийся дракончик, который идёт в оплату защиты и из которого потом сделают золотого дракона.

В общем, "я так вижу" у оголтелой феменистки-сценариста получилось очень глупым и неинтересным.

Вот цитата из рассказа "Предел возможного", как действовал дракон и сравните с тем странным трусоватым существом из фильма:

Из-за кольца валунов вынырнула, посверкивая золотом, длинная морда, стройная шея, вооруженная рядом треугольных зубчатых выростов, когтистые лапы. Злые змеиные глаза с вертикальными зрачками глядели из-под роговых век.

– Я не мог усидеть на поле, – сказал дракон Виллентретенмерт, осматриваясь, – потому пришел сам. Охотников биться вроде бы все меньше?

Богольт взял поводья в зубы, а длинный меч – в обе руки.

– Еффо фатит, – сказал он невнятно, грызя ремень. – Ну, ты готоф? Тафай!

– Готов, – сказал дракон, выгибая спину дугой и нагло задирая хвост.

Богольт оглянулся. Нищука с Живодером медленно, нарочито спокойно обходили дракона с двух сторон. Сзади ждали Ярпен Зигрин и его парни с топорами в руках.

– А-а-ах! – рявкнул Богольт, ударив коня пятками и поднимая меч.

Дракон сжался, припал к земле и сверху, из-за собственного хребта, словно скорпион, ударил хвостом, целясь не в Богольта, а в Нищуку, нападавшего сзади. Нищука под аккомпанемент звона, хруста и ржания свалился вместе с конем. Богольт, припав в галопе, рубанул, дракон ловко отскочил от широкого лезвия. Инерция галопа пронесла Богольта мимо. Дракон вывернулся, встал на задние лапы и рванул когтями Живодера, одним ударом разорвав живот лошади и бедро наезднику. Богольт, сильно откинувшись в седле, сумел завернуть коня и, не отпуская вожжей из зубов, атаковал снова.

Дракон хлестнул хвостом по бегущим к нему краснолюдам, повалил всех на землю и бросился на Богольта, как бы мимоходом прихлопнув Живодера, пытавшегося встать. Богольт, мотая головой, пробовал управлять разъяренным конем, но дракон был гораздо проворнее. Хитро зайдя Богольту слева, чтобы затруднить тому удары, он хватил его когтистой лапой. Конь встал на дыбы и кинулся вбок. Богольт вылетел из седла, выпустил меч и потерял шлем, рухнул спиной на землю, ударившись головой о камень.

– Ходу, парни! В горы! – взвыл Ярпен Зигрин, перебивая рев Нищуки, придавленного конем. Развевая бородами, краснолюды рванулись к скалам со скоростью, поразительной при их коротких ногах. Дракон не преследовал. Он спокойно сидел и осматривался. Нищука метался и орал под конем, Богольт лежал неподвижно. Живодер отполз к скалам боком, словно огромный металлический краб.