8 февраля 1945 г. на линии фронта около польского города Вольдемберга (сейчас – Добегнев) тяжело приземлился, распахав брюхом заснеженное поле, немецкий бомбардировщик Heinkel. Из него вывалились десять изможденных советских мужчин, бежавших из фашистского плена, – так называемая группа Михаила Девятаева. Как им удалось совершить, казалось бы, невозможное – в материале «Ведомостей».
К моменту пленения гвардии старший лейтенант Михаил Девятаев был высококлассным летчиком-истребителем. 13 июля в воздушном бою надо Львовом его самолет был подбит, летчику пришлось катапультироваться. Попав в лагерь около польского города Лодзию Под видом учителя Степана Никитенко Девятаев был переведен в лагерь на острове Узедом, где разрабатывались, тестировались и частично производились крылатые ракеты «Фау-1», а также баллистические ракеты «Фау-2». По воспоминаниям Девятаева, мысль о побеге с помощью самолета родилась у него в первые же дни плена и он обсуждал ее с товарищами по несчастью (Лодзинский лагерь функционировал под управлением люфтваффе, поэтому в нем содержались преимущественно советские летчики).
Наиболее подходящим вариантом стал бомбардировщик Heinkel He 111, который после каждого полета заправляли топливом. 8 февраля стояла ясная погода, и Девятаев решил: пора.
«Фюзеляж, куда я проник, показался мне настоящим домом. Такого я еще не видел. Бросился в кабину. Она была большая, выпуклая, вся из стекла. Высота, на которой я оказался, просторность кабины, огромное количество приборов, кнопок, проводков, сигнальных глазков – все ошеломило меня» (из книги Михаила Девятаева «Полет к солнцу»).
Когда Heinkel взлетел, в погоню бросились немецкие истребители. Пилот Люфтваффе Гюнтер Хобом позже рассказывал: «Я собрал свой экипаж, и мы сели в самолет. Я был полон решимости найти его и сбить, но прошло 20 минут, а я его не обнаружил, потому что никто не знал, куда полетел самолет: на север, в Швецию, или в Восточную Пруссию. Шанс обнаружить его был минимальный».
Куда лететь? Беглецы думали отправиться в нейтральную Скандинавию, но Девятаев рассудил, что горючего в запасе много, и поэтому взял курс на Ленинград. Еще немного подумав, летчик снова поменял курс: над СССР их с большой вероятностью собьют. В итоге решили лететь на юг – к линии фронта. Когда самолет стал снижаться вблизи советских позиций, зенитчики заметили приближающийся немецкий бомбардировщик и открыли огонь.
Подбитый самолет совершил жесткую посадку в районе польского Вольдемберга, примерно в восьми километрах за линией фронта на территории, контролируемой 61-й армией.
На волне хрущевской оттепели о неудобных героях войны стали вспоминать. В 1957 г. журналист и писатель Ян Винецкий получил задание найти героя для статьи. В комиссариате ему дали адрес Михаила Девятаева, который сначала отнесся к гостю настороженно. Но узнав, что Винецкий тоже имеет летный опыт, рассказал свою историю.
После этой встречи журналист написал очерк «Мужество», который был опубликован 23 марта 1957 г. в «Литературной газете». Материал на всю страну рассказывал о подвиге Девятаева и заканчивался так: «Сколько на нашей земле таких героев, воспитанных партией, всем укладом нашей жизни, нашего общества! Иные из них внешне незаметны, они словно бы растворяются в ярком, солнечном утре жизни. Но в лихолетье, когда Родину окутывают тучи, негасимыми огоньками сверкают они там и тут».
15 августа того же года по инициативе Сергея Королева Девятаеву было присвоено звание Героя Советского Союза. Члены его группы получили ордена, в том числе посмертно. После этого карьера бывшего летчика пошла в гору – он много лет работал капитаном речных судов, вел активную общественную жизнь, написал две книги, а также неоднократно возвращался на остров Узедом, чтобы вспомнить товарищей или сняться в документальном кино. Умер Михаил Девятаев в 2002 г. в возрасте 85 лет.
UPD:
В 2002 Девятаева привезли на экскурсию в Пенемюнде, где происходили съемки документального фильма о подвиге девятаевцев. Поставил 100 свечей своим друзьям по полету - Соколову, Сердюкову, Олейнику, Урбановичу, Кутергину, Кривоногову, Емецу, Немченко, Адамову. Никого из них уже не было в живых.
Здесь на взлетной полосе он встретился с одним немецким стариком. Это был Гюнтер Хобом, впервые увидевший того, кто наделал столько шума в феврале 1945 года на Пенемюнде. Посидели, выпили водки. О чем говорили, тогда Девятаев не поведал даже своему сыну. Слишком много было пережито.
