Perfocrat

О, да это классика)

Картина первая, жестокая.

В конце девяностых было. Ночью в поезде, из купе, с верхней полки спёрли телефон. Причём я сразу проснулся и видел лысоватого мужичка, выходящего из купе. Проверил телефон - нету. Когда выскочил в коридор, заметил его в конце вагона, в той стороне, где купе проводников.  Двери не хлопали. Метнулся туда, заглядываю в купе проводников - никого. Заглядываю в соседнее служебное - вот он, субчик, лысоватый чернявый, под простынёй прячется, типа - спал.

Наезжать не умею, вежливо попросил вернуть телефон, и это была ошибка номер раз - "ничего не знаю, ничего не видел, давно здесь лежу". Стою, дождался проводницу, объяснил ситуацию, попросил вызвать милицию. Спрашиваю - что это за мужик в служебном купе? Сперва молчала, потом выдала - сменщик. Ну ладно. На ближайшей станции заходят двое сотрудников - пройдёмте, говорят, в купе, заявление напишем. Прошли, и это была ошибка номер два.

Заявление писали почти час, причём большую часть времени занял:

Плач_сотрудников() и вообще сам виноват - нахрена с телефоном в поезд садился. Ну ладно, слово за слово, говорю - пойдём теперь подозреваемого спросим, что он в купе делал? Скривились оба, но пошли. А его уже нет. Спрашиваю проводницу - где сменщик ваш? Она на голубом глазу - какой сменщик? Упавшим голосом перечисляю приметы - лысоватый, чернявый, вот здесь в служебном купе был. Нет, говорит, не было никого. Ну вот и всё, приплыли. Сотрудники спрашивают - заявление будете забирать? Нет. Ищите.

Через неделю, уже дома, вызывают в линейный отдел. И слёзно просят забрать заявление.

Плач_сотрудников().

Да, половину уже расстреляли, некормленых детей стало значительно больше, и -да! - сам виноват. Отказался заявление забирать, говорю - ищите. До сих пор ищут.

Картина вторая, трагическая.

В середине нулевых, у дочки в школе спёрли телефон. И аппарат-то вроде недорогой, но - школа в соседнем селе, без связи никак. Приехала домой, позвонила мне на работу. Звоню на её телефон - а вдруг? Нет, не вдруг, "абонент не абонент". Ладно, иду в полицию, пишу заявление.

Плач_сотрудников()

С горем пополам заявление приняли, но весь отдел был в слезах, готовясь к расстрелам, и мне тоже стало немного жаль голодающих детей.

Зашел в салон сотовой связи, взял распечатку звонков - а вдруг? Вдруг оказалась пара звонков с уже украденного телефона. Позвонил на один номер - нет ответа. Позвонил на другой - опа, есть ответ. Поговорили, выяснил личность звонившего, оказалось - одноклассница из бедной семьи. Приехал, побеседовал. Телефон вернули. Заезжаю в полицию, спрашиваю у дежурного - кто тут расследует дело об украденном телефоне? Отвечает - нет никого, всех уже расстреляли, подите прочь послезавтра приходите. Послезавтра прихожу - такая же картина. Недели через две звонок - заберите заявление. Делаю удивление - а вы уже нашли телефон? В ответ Плач_сотрудников()

Дождавшись описания голодающих детей, которое в этот раз получилось особенно убедительно, спросил - а вы искали вообще, на что собеседник искренне оскорбился и клятвенно меня уверил, что искали все, вместе с собаками и товарищем полковником, да так и не нашли - наверное в воду канул. Да, им всем большая жаль, собаки воют, товарищ полковник накатил стакан и загнал патрон в патронник, сотрудники точат вакидзаси для не колбаски порезать. Заберите заявление, а то всё.

Забрал. А то бы действительно всё.

Картина третья, короткая.

Несколько лет назад у сына в школе спёрли телефон. Вспомнил горестные лица сотрудников, вспомнил Плач_сотрудников(). Накрыло флэшбэками. Пошёл и купил новый.

End.

function Плач_сотрудников();

begin

write("это дело тухлое, висяк, нестояк, кражи сотовых не раскрываются, статистика портится, раскрываемость падает, премии лишат, а то и расстреляют, детей кормить нечем.");

end;

Ну што жъ)

В голодные девяностые собирались мы с друзьями молодой компанией по известной надобности - побухать. Выпивку добыть не проблема была - во всех круглосуточных ларьках и водка и спирт были в подавляющем наши возможности количестве. А вот закусывать сникерсами и прочими баунти быстро наскучило, да и дороговато выходило по деньгам.

И вот однажды случился у нас неожиданный банкет - устроившийся на мясокомбинат Миша принёс сосисок, выданных ему на предприятии вместо зарплаты. Сосиски под алкоголь сначала зашли просто замечательно, но Миша всё испортил - он к ним не притрагивался и занюхивал хлебной корочкой. На вопросы - молчал. Сначала хотели его избить, но потом решили делать вид, что ничего не поняли - голод-то не тётка.

Прошло некоторое время, и Миша поменял место работы - теперь он трудился на макаронке. И мы, естественно, закусывали разнообразными макаронами и спагетти. Все, кроме Миши. Он опять занюхивал корочкой. На этот раз его почти избили, но макароны он всё равно есть отказался, наотрез. Мотивировал тем, что, когда своими глазами видишь производство продуктов питания, есть что-то не хочется. Сделали вид, в очередной раз.

Однажды Миша принёс несколько батонов, пару буханок хлеба и признался, что работает теперь в хлебопекарне. Корочкой занюхивать не стал, а закусил принесённым в кармане огурцом. Мы его повалили на пол и долго молча пинали.

Очередной корпоративчик начался с того, что Миша ничего не принёс. Сказал, что уволился и теперь ищет работу. После нескольких минут тяжёлого молчания мы единогласно предложили Мише обходить местный ликёро-водочный завод стороной и ни в коем случае не устраиваться туда работать, а то мы все его убьём.

1992-1994

Из цикла "Прилетают как-то инопланетяне", 1996-2017

*********************************************************************************************************************************

Прилетают как-то инопланетяне.

Ну, дело обычное, не первый раз, я уже на крыльцо не выскакиваю, прилетели и прилетели. Припарковали тарелочку, в дверь позвонили. Зашли, щупальца тянут здороваться - усвоили наш обычай, значит. Слово за слово, как дела на Альфе на Центавре - хорошо все, сады цветут, дети растут.

А у тебя что нового, спрашивают. А у меня как раз комп на ремонте, говорю - пойдем, прикол покажу, пока чайник греется. Сел за комп, планетяне за спиной встали, смотрят через плечо, гугукают тихонько меж собой, вежливо так делают вид, что интересно им. Включаю комп, захожу в панель управления, удаляю Амиго и прочую дрянь от мэйлру. Открываю проводник, захожу в Програмфилес, пальцем в экран тычу - видели, папки от удаленных программ остались? Макафи там всякие, Авасты. Во, и в Аппликейшендате тоже остались. И в реестре мусора полно от них. Все руками удалять приходится, прикиньте. А за спиной слышу - что-то притихли планетяне, совсем. Поворачиваюсь - а на них ни морды, ни лица нет, бледные стали, ну, по-своему - бледно-зеленые.

Спрашиваю - что случилось, что я пропустил. Переглянулись они, один откашлялся и говорит - знаешь, у нас такой буйни уже давно нет, много тысяч лет. Как заметили, что информационная энтропия увеличивается, так и завели такой порядок - если после удаления программы остается мусор, весь коллектив разработчиков этой программы сразу к стенке ставим и лазерами мелко шинкуем. Без суда, вот так.

И тут я не нашел, что им ответить...

*********************************************************************************************************************************

Да... 85-й год... Недавно преставился очередной Дорогой Товарищ Генсек, впереди Перестройка, Ускорение, Гласность и Чернобыль, но мы этого ещё не знаем. Уральская глубинка, сумерки, мокрый снег. Мы стоим почти плечом к плечу на промозглом ветру между домами, терпеливо ожидая сигнала. Лица суровы, движения экономны, кто-то закуривает - это нервное. Все молчат - а о чём говорить.

За углом слышен предупредительный сигнал, народ встрепенулся и ожил. Из крайнего подъезда выскакивает запыхавшийся мужичок в майке и домашних тапочках, пытается вклиниться в стройные ряды - его мягко вытесняют на окраину с прибаутками "последний пришёл - последний уйдёшь!". Люди повеселели, ожидание было не напрасным. Каждый знает свою задачу, каждый делал это не раз и готов повторить.

Мне 9 лет, для меня это первый выход, и я слегка побаиваюсь. Сосед со второго этажа ободряюще подмигивает: "Чо, пацан, справишься, или помочь?". Я неловко киваю и опасливо оглядываюсь на окна нашей квартиры - не подглядывает ли кто. Помощь мне определённо понадобится - я уже примерялся к тяжести груза в руках, это почти на пределе моих возможностей.

На площадку влетает бортовой ГАЗ-53, рассыпая вокруг сдуваемое ветром содержимое кузова. Пьяный дядька в кузове, чудом удерживаясь за борт и неловко переступая здоровенными испачканными сапогами, неожиданно пронзительно свистит - ему вторит сигнал автомобиля, явно проигрывая в громкости.

Ряды ожидающих смешались, все устремились к кузову, на ходу протягивая свистуну свою ношу. Тот с недовольным видом принимает и опорожняет в произвольном радиусе - частично на толпу, частично в кузов. Вот и моя очередь. Сосед подхватывает меня подмышки и поднимает вместе с ведром. Я робко протягиваю его дядьке, он криво ухмыляется, стремительно вытряхивает мусор из моего ведра и выкидывает его за борт. Папироска в уголке дядькиного рта презрительно вспыхивает. Сосед приземляет меня на площадку, я смущённо бормочу "спасибо" и бегу за уносимым ветром мусорным ведром.

Завтра в школу. Скоро будут принимать в пионеры. Впереди светлое будущее, Перестройка, Ускорение, Гласность и Чернобыль, но мы этого ещё не знаем...

Надо же было такому случиться, что оба сотрудника нашего предприятия проходили диспансеризацию одновременно. Я и моя жена. До ковида еще, в прошлом году.

На сдачу крови сначала зашла она, полминуты заняла процедура. А потом зашёл я. Медсестру предупредил сразу - крови боюсь, хотя сознания никогда не теряю, но нашатырь лучше заготовить заранее, литра два. А сам уже побледнел.

Да, боюсь крови, порезов и всего такого, что делает лишние дырки в организме. Но это когда есть время подготовиться и накрутить себя до бледноты. А так, если неожиданно взрезать себя электропилой - очень даже бодренько могу добежать до раковины, смыть кровь, стянуть рваные раны остатками футболки и, неспешно покуривая, дожидаться скорой двадцать минут. Но не о том.

Так вот, медсестра основательно подготовилась и взялась за иглу. Вена спряталась в изнанку и на вялые потуги поработать кулачком пряталась еще глубже. "Да вы успокойтесь, что ж вы так побледнели-то!" - с милой улыбкой произнесла сестра, покрепче сжимая одной рукой иголку, а другой - меня, чтоб не сполз на пол.

С тоской посмотрев в запертое наглухо окно и маячащую за спиной медработницы закрытую дверь, немного успокоился и сел ровно. Глаза упорно отказывались смотреть куда-либо, кроме как за хищными выцеливающими движениями иглы и исчезающей с экранов радара вены. Стало немного душно и запахло нашатырём. Мы тяжело дышали и ненавидели друг друга. Иголка замерла в миллиметре от вены. Неуловимая атака - и они воссоединились. Профессиональным движением медсестра сбросила жгут, заполнила моей кровью все необходимые ёмкости, разжала мои побелевшие на подлокотнике стула пальцы и ехидно прокомментировала:

- Можете идти!

- А я смогу? - слабым голосом поинтересовался я, и попробовал.

В коридоре жена спросила:

- Что такой бледный? И чего так долго?

Я рассказал как есть. Не поверила. Тогда я рассказал ещё раз, но теперь меня держали два синих санитара, в вену втыкали заточенную водопроводную трубу, а у медсестры уже на первых каплях крови прорезались верхние клыки и кровь она сливала в оцинкованное ведро, на котором краской с потёками было намалёвано "КРОВЬ". Брызнувшие мимо капли она слизывала длинным раздвоенным языком.

Жена задумчиво кивала и думала о чём-то своём.

- Веришь?, - на всякий случай уточнил я.

- Знаешь, как-то... не очень, - придерживая меня на лестнице, ответила она, - по-моему, ты немного приукрасил.

- Да, от тебя не скроешь ничего, - вздохнул я, - на самом деле, как оказалось, анализы платные, и расчет на месте, либо наличкой, либо натурой. Налички, как ты знаешь, у меня с собой не было, вот и пришлось.... Теперь веришь?

- Теперь да, - подталкивая меня к нашей машине, припаркованной у продуктового киоска, пожалела жена, -  Хот-дог будешь?