Numida

Жил на свете человек,

Скрюченные ножки,

И гулял он целый век

По скрюченной дорожке

Мы чаще всего знаем о жизни людей известных по каким-либо причинам - актеры, певцы, ученые и т.д. Они оставляют после себя след, иногда глубокий, иногда поверхностный, буквально на миг всколыхнувший общество. А что оставляет после себя обычный, ничем непримечательный человек? Ученый может оставить разработку, поэт песню, художник картину, а у обычного, рядового жителя планеты что? Хорошо если есть дети, которые будут о нем помнить какое-то время, а иногда и этого не остается. Что делал, как жил - не узнает никто вообще...

И я хочу просто поведать о жизни одного, простого человека, который оставил след лишь в нескольких помнящих его душах. А мир с его уходом не изменился никак. И это участь миллиардов - уйти, оставив лишь воспоминания у тех, кто его переживет. Хотя, справедливости ради, почти полувековую жизнь нельзя уложить в короткие факты, но я попробую, вы уж простите, душа просит…

Он родился прекрасным карапузом с огромными голубыми глазами. Назвали Валентином, как папу. Был не по-детски молчалив, мама его даже к врачу водила - молчит и молчит, что ж такое-то. А однажды вредная соседка пристала к мальчику, играющему с машинкой на улице, что-то начала ему там говорить, неловко пыталась его разговорить, отобрав его машинку. И этот бутуз поднял на нее свои голубые глаза и громко сказал: - Тетя, иди на хуй..

Тетя всполошилась, побеждала жаловаться родителям. Те не поверили - да как он мог такое сказать-то, он и не говорит-то толком и мы матом не ругаемся...

Мальчик рос. Однажды молодая курица в курятнике родителей снесла два, на удивление маленьких яйца. И пацан додумался подложить эти два яйца под хвост спящему на лавке коту, а потом позвал старшую сестру и на полном серьёзе заявил ей, что это Тимошка снес яйца. И сестра поверила – причитала и побежала докладывать родителям. Он ей потом всю жизнь припоминал это ее фиаско…

Учился он так себе, не любил особо все это, был скорее хулиганом, нежели прилежным учеником. Однажды выбесил учителя по русскому языку, которая вызвала его к доске и велела рассказать алфавит. И мальчик начал «А, Б, В, Г, Д, Х, У, Я». Скандал, родителей к директору…

В армию его не брали – плоскостопие. Но он пришел и сказал – берите в армию, иначе сам поеду. И взяли. Служил он в Молдавии, часто вспоминал эти чудесные 2 года, ругался молдавскими матами, если что-то не получалось…

А потом он женился, любовь была большая, родился сын и молодой отец, отбабахав на заводе (сварщиком был классным), а потом еще смену в пожарке бежал домой, чтобы покормить и помыть ребенка. Молодая жена решила, что теперь он у нее на крючке и когда дед предложил ей приехать жить к нему в дом, в другом городе на другом конце страны, собрала сына и уехала, даже не обговорив это с мужем, который был против переезда, сказав ему напоследок – Если любишь нас, сам приедешь..

А он не поехал. Она так и не поняла его характер – промолчит, в душе закопает обиду, но никогда не пойдет на поклон. Они расстались и тут началась моя жизнь, та о которой я думаю, думаю, думаю…

Я вышла на работу после декретного отпуска. В моей жизни тоже была круговерть и решение о разводе уже принято, заявление написано. Иду по коридору, а навстречу он – моя мечта. Всегда считала себя очень рациональной теткой, но тут я сама столкнулась с той самой любовью с первого взгляда. В нем для меня было идеально все – глаза, фигура, голос и эти огромные, сильные руки. Около года я кружила вокруг него, всячески показывая свою к нему симпатию – мы, с еще одним общим другом, часто сидели вместе, пили пиво с его обожаемой соленой рыбкой, кофе, чай, играли в нарды, шутили. Ровно до тех пор, пока друг не сказал ему – сколько ты над девкой издеваться будешь, присмотрись же, нормальная баба. И, как он мне позже рассказывал, буквально открылись глаза – а и правда, чего это я. И отношения потеплели, но этот его характер все равно не давал ему сделать первый шаг, хотя искры между нами уже готовы были взорвать весь мир.

И тогда я взяла у подруги ключи от пустой квартиры, подошла к нему и сказала – в 6 вечера там-то и там-то, буду ждать. И ждала, пришла раньше и все металась – придет или нет. Никогда не забуду этот миг, когда он медленно вышел из-за угла и шел по дорожке, а я сидела на скамейке и понимала – вершится моя судьба…

Потом он много помогал – то паек завезет мне, то просто домой подбросит. И каждый раз, как он появлялся у меня, что-то случалось, требовавшее мужской помощи – дважды прорывало кран, один раз затопили соседи. И он каждый раз участвовал в этом хаосе, помогая избежать последствий. А потом бывший мой муж начал закатывать концерты – лазал в окно, пел серенады (хотя знает, что я не люблю всю эту показуху), в попытке меня вернуть. И мой мужчина, видя весь этот бардак, твердо сказал – вижу, что без меня вы тут не справитесь, собирай вещи, ребенка, переезжаешь ко мне, пока все тут утихнет.

И мы вместе. У нас все общее – общие шутки, общие интересы. Странная, даже поразительная общность взглядов на мир, понимания жизни – реально две половинки. Вместе мы пережили его болезнь, когда я молча в аптеке сняла с шеи золотую цепь и отдала аптекарше, потому что лекарств выписали столько, сколько у меня не было денег. И аптекарша молча все выложила. Вместе мы пережили предательство нашего бывшего начальника, который ополчился на нас по каким-то своим мотивам, выгнав меня со службы под надуманным предлогом, с волчьим билетом, а его по состоянию здоровья.

А потом он работал в кино. Много лет подряд он возил всех, которых можно придумать актеров, нашего и зарубежного кино. Он перевидел столько, что многим и не снилось. Он знал о кино все, он исколесил Крым вдоль и поперек, ему говорили – нам бы лес вот такой-то и он их вез именно в такой лес, нам бы гору красивую и он их привозил на самую красивую гору. С ним невозможно было смотреть отечественное кино – он комментировал каждый кадр – это снимали здесь, а это здесь, этот мудак, а этот хороший человек.

А однажды он, большой мужчина в прямом смысле, уехал на полгода в степь, там снимали «Обитаемый остров», а вернулся худым маленьким мальчиком, постоянно пьющим воду. И я забила тревогу и отвела его к врачу. Сахарный диабет, уважаемый... И были травки, которые мы ездили собирать в тех самых горах, и были бесконечные диеты. И все наладилось.

Однажды в четверг мы шли по городу, проходили мимо ЗАГСа и мой мужчина спросил – у тебя паспорт с собой. Да, удивленно ответила я. И он зашел в ЗАГС, вышел через 15 минут, повел меня писать заявление и сказал – свадьба в субботу. Позже признал, что рассказал начальнице ЗАГСа, что съемки скоро новые и он снова уедет надолго. И я всю пятницу бегала искать платье и делать прическу, а в субботу мы просто сели в наш автобус, привязали в нему ленточку и поехали расписались, а потом заехали на гору в Балаклаве и ели бутерброды, 27 ноября было очень тепло и мы были счастливы.

Ребенка мы хотели сильно и бегала я по врачам, в надежде понять почему не получается. А потом мой муж сказал – наверно моя вина, болячка дала о себе знать, не трави душу, забудь о врачах – дадут небеса, будет, ну нет, так и нет, главное что мы есть друг у друга и дети у нас есть, все хорошо…

А потом новая подстава. Его напарник и друг развалил все, что они вместе создавали годами. Он подвел всех, кого можно подвести, он обманул всех, кого можно было обмануть, включая моего мужа. И это было, как я сейчас понимаю, начало конца…

Я всегда поддерживала мужа, пыталась понять, что там у него творится в душе. Но он молчал, улыбался, все хорошо, зайчик, все хорошо. Я старалась, я правда старалась – при первой же возможности (случился такой непредвиденный заработок) я купила машину и подарила ее ему. Он счастлив, он ее обожал. У него не всегда получалось игра с жизнью в деньги, зато очень получалась в любовь. Он избегал толпу, впрочем как и я и потому море, рыбалка, грибы, озеро, природа – это наше все. Он невероятно заботливый – я никогда не покупала мясо, фрукты-овощи на рынках, я никогда не занималась закатками, я редко готовила, хотя и люблю - все он.  Помню как-то одна тетка зазывала нас на рынке – хозяюшка, купите капустку, а я сказала – у меня хозяин покупает, я не в курсе. И она посмотрела на меня с такой ненавистью, как будто я отняла ее личную надежду на хозяйственного мужика. Обленились бабы, - процедила она сквозь зубы, - зажрались. Я не зажралась, я пахала и зарабатывала, я старалась, взвалив на себя все, что только можно взвалить.

А потом и у меня случилась болезнь и он меня вытаскивал с того света, днюя и ночуя в больнице. Врачи ахали – ах, какой мужчина, таких не бывает, мы тут, в гинекологии, разных видели, но этот просто чудо, как жену-то любит…

А он все это переваривал внутри. К нему вернулся диабет и вот уже я растираю ему ноги, которые немеют. И вот мы уже продали его любимую машину, потому что водить он ее не может из-за болей, его возила я. Он восхищался, глядя в окно: Сколько же я всего красивого пропустил, будучи за рулем. А у него были открыты все-все категории, он мог сесть за руль любого транспортного средства и сразу ехать, без какой-то подготовки – он гонял грузовики, автобусы, фуры и бульдозеры. А тут руля нет и было очень грустно видеть его на пассажирском месте…

И он уходит с работы, которая ему вроде нравилась, но нервов потрепали здорово, да и физически он стал слабеть.

А потом он увидел соседа, такого же диабетика, в коляске, без ноги. И его жену, которая вот уже лет как десять ухаживает за ним и тайком встречается с другим мужичком (мы случайно увидели). И муж мой так грустно на них смотрел и думал, думал, думал, сидя у окошка и куря одну за одной. Все хорошо, зайчик, - говорил он мне, - не переживай, все хорошо...

Вокруг него не стало никого – сын от первого брака более не звонил, не приезжал, родители пили по-черному, сестра пыталась отжать дом. Он приходил домой и говорил – только здесь меня ждут. Только ты всегда рядом…

И я, чувствуя всю эту безысходность, повезла его отдыхать, сняла домик в лесу, таскала его на его обожаемую рыбалку, а он сидел и сидел у костра, молча смотрел в огонь, и я знаю, что у него внутри там тоже полыхал огонь. А может быть уже затухал… Он тогда сказал – недолго мне осталось, я чувствую…

Он попал в больницу 25-го ноября. 27-го еще поздравил с годовщиной, 21 год как-никак. А потом была реанимация, кома, выход из комы, слезы счастья, но он был совсем затухший и потерянный, снова кома и 14 декабря его не стало окончательно. Ему было 47 лет...

Той ночью он мне приснился, отдал пачку сигарет и сказал – Я тебя отпускаю. Или освобождаю, я не расслышала…

И теперь уже в моей душе полная безысходность, боль, что я что-то не досказала, что-то не сделала, злость на то, что он что-то недосказал, что-то не сделал.

Жил на свете человек…

P.S. Пост не для жалости, этого мне не надо, я просто хотела рассказать об обычном, очень хорошем человеке. А вдруг кто-то узнает, вспомнит добрым словом, да и просто пойдет и скажет своим любимым "Я тебя люблю"...

Пожалуй, присоединюсь к всеобщему ликованию по поводу интересных случайностей.

Давно дело было, я тогда только-только знакомилась с семьей своего будущего супруга. И вот один из родственников мужа крайне меня раздражал своим поведением - пальцы веером, сопли пузырями, вы все пыль на моих ботинках, один я крут как 5 минут вареные яйца, разойдись пучина - Моисей идет... Короче хвастун был страшный, все на диких понтах, любые посиделки сопровождались неимоверно раздутым эго этого товарища - никому слова сказать не давал, якал каждую минуту - а вот я, а у меня, да я. И более всего он хвастался своим армейским прошлым, а после него службе в какой-то там особой части, особого назначения. Все это он рассказывал, по большей части, мне, т.к. я новенькая и должна была услышать о его славных подвигах.

И все вокруг для него были говном, прилипшим к его ботинкам, кроме него самого и еще одного человека - его Учителя (прямо так, с большой буквы). С неимоверным пиететом он рассказывал про этого святого человека, которому был готов ноги мыть и воду пить. И мы все, конечно же, недостойны даже имени его знать, дабы наши грязные уста не произносили имя Его всуе... Я молчала исключительно потому что не хотела портить общую, довольно приветливую атмосферу, понимая, что я еще тут никто и звать меня никак, пусть трындит, ежели ему так надо, благо виделись мы довольно редко.

Но однажды, на очередном семейном застолье, товарищ выпил больше прежнего, полилось из него пуще обычного, с заворотами и обстоятельным докладом великой Жизни и именем Учителя.

И тут мой тогда уже супруг встрепенулся и говорит:

- Как ты сказал его фамилия? Надо же, - обращаясь уже ко мне, - это же твоя девичья фамилия. Может знаешь такого Василия Петровича?

- Знаю. Это мой родной дядя...

А дальше мы просто наблюдали как с товарища, как кожура с сухого лука, слетает спесь, а понты застревают в глотке.

После этого он меня почему-то всячески избегал, да и его поведение изменилось кардинально - теперь на посиделках его даже слышно не было...

Достала приготовить на ужин баклажаны. А там вот такой зверь - косатка как она есть, только пузико не белое. Ну прелесть же, правда?

Прочла про гель из прокладок, на котором делали бизнес и вспомнила свою историю. Прошу прощения за новую историю, их у меня много, лучше сразу меня заблокируйте)))

Я всегда вспоминаю свою бабушку, когда она первый раз увидела подгузники, именуемые в народе памперсами. В общем когда я приехала к ним в гости со своим сыном, ее правнуком, она наблюдала за процессом смены памперсов (вещь по тем временам еще массово не применяемая, ибо дорогая, пока еще малопонятная, покупали мы их исключительно для визитов к врачу и поездок к бабушкам). И вот, увидев, как я снимаю странные, набухшие как огромная весенняя почка экзотического растения трусы с ребенка и, свернув, кидаю их в мусорное ведро, бабушка спросила - что это и почему это выбрасывается. Я объяснила - памперсы, бабуля, это трусы такие, одноразовые. Стоят дорого, но очень удобные.

Бабуля, сделав стойку на слово дорого, а также влекомая страстным желанием изучить сей странный предмет, тайком украла из мусорного ведра распухший от мочи памперс и пошла из него выливать воду. Зачем, спросите вы? Да потому что, во-первых, это любопытно, что мы там за трусы такие натягиваем на ребенка, а во-вторых (и это главное) экономически нерационально - что за ерунда такая одноразовая за бешеные деньги, почему она одноразовая, если надо просто слить жидкость и зачем это вообще придумали, капиталисты проклятые.

В общем уселась бабулька на лавочку во дворе, подставила ведро, чтобы жидкость вытекла, вскрыла аккуратно памперс, а жидкости нет. Что за ху... бесовщина, подумала бабушка и очень испуганная помчалась ко мне:

- Внученька, тут какая-то желтая медуза с шариками!! Что это? Как это? Почему это? Где пиписьки??? Кто забрал мочу моего правнука?))

Пришлось объяснять про шарики с особым гелем впитывающим воду. Бабушка явно ничего не поняла - смотрела на меня с видом - какую-то ты мне втираешь дичь и теперь уже точно уверовала, что это ху... бесовщина. Гель она все-таки выковыряла, аккуратно освободив наружную оболочку, которую торжественно вручила мне с указанием использовать это дело повторно - вот сюда тряпочки положишь и не надо ничего выкидывать будет. Просто стирай тряпочки и делов-то...

Кстати говоря - слово памперсы она так выговорить и не смогла. По своей давней привычке давать новым вещам, с которыми она еще не знакома, имена из разряда - услышала, нафантазировала - так и будут звать (к примеру бахилы у нее превратились в бацилы, интернет - в бельмет и т.д.) памперсы превратились в панцири (натянули на ребенка панцири, у него же попа потеет!) и с тех пор в нашей семье они так и именуются...

Есть у меня веселая история, про то как мы дважды стали гадкими, мерзкими родственниками-негодяями. У моей бабушки было 5 сестер и брат. Все они, в силу жизненных обстоятельств, разъехались по просторам страны, тогда еще СССР. Но отдыхать приезжали к бабушке, т.к. только у нее был частный дом в Севастополе. Бабуля моя невероятно добрейшей души человек, всю жизнь отдающая себя всем вокруг, кроме самой себя. Гостей в любом количестве она принимала радушно, всех кормила, поила и обстирывала. Я помню свое детство и двор, набитый тетями, дядями, племянниками, племянницами и прочими родственниками в количестве не менее 15-20 человек за лето. Гости поступали так, как поступают все отдыхающие - ели, спали и ходили на море. Бабушка в это время ходила на работу, потом приходила, готовила еду на всех, убирала и стирала. Помощь никто особо не предлагал, так, по мелочам разве что.

В один из дней, увидев свою валящуюся на кровати сестру, попросила ее помочь ей на кухне. На что сестра ответила - я сюда не работать приехала, а отдыхать. И тут бабулю прорвало - она высказалась о их поведении и буквально за час выгнала всех и более никого никогда не привечала, хотя первое время многие еще пытались попасть на халявный отдых. Потом бабушка через десятые руки услышала, что все родственники ее прокляли, сказав, что она негодяйка, раз так поступила с ними. Бабуля кстати долго (да наверно и до сих пор еще) очень сильно переживала этот момент (недавно поведала мне, что тайно, в надежде наладить связь,  писала сестрам  письма, но никто так и не ответил)...

И вот, с момента того конфликта, прошло уже лет 15, дом бабушки, по ее желанию, я продала, купила ей квартиру и мы стали жить да поживать, оставив новым хозяевам дома бабушкин телефон на всякий случай. В один прекрасный день звонит мне бабуля и говорит, что позвонили новые хозяева и пожаловались на то, что приехала куча наших родственников и сидят у них возле дома на чемоданах, требуя найти нас и отказываясь уходить. У бабушки все это всколыхнуло воспоминания, плюс она, опять по доброте своей, не захотела доставлять неудобства новым хозяева. В общем я была командирована в наш старый дом на разборки.

Приезжаю и правда - около дома на чемоданах сидят 7 совершенно мне незнакомых людей, из них 4 детей. Представляюсь им, спрашиваю что случилось и тут же взрослые вскакивают, подлетают ко мне и начинают, перебивая друг друга, орать:

- Мы вот приехали, а вы даже дом продали!! Как вы могли??? Почему нам не сообщили??? Мы же вам письма слали (позже узнала у хозяев  - никаких писем не было), а вы все такие же негодяи, даже нового адреса не оставили, нам тут на жаре с детьми сидеть пришлось 3 часа, пока тебя ждали. Давай, загружай чемоданы, поехали...

- Ааабаааждите, господа. Для начала - вы кто такие? И почему вы третируете совершенно незнакомых вам людей, угрожая им осадой дома? И с какого я должна вас куда-то везти?

- Я, - выкрикнул мужичок из толпы, - между прочим твой дядя. А это моя жена, а это ее подруга, а это наши дети, твоя, кстати, родная кровь. Поехали, где вы там живете, правда я в квартиру не хочу, надеюсь вы другой дом купили...

- Ну что же, родная кровь, я вам могу подсказать как вызвать такси и поехать в какой-нибудь отель. А хозяевам посоветую вызвать полицию, если вы не уберетесь с их территории. Всего хорошего...

Далее криков было много, я их опущу, ибо их суть сводилась к тому, что ехали они целенаправленно к нам и никаких иных гостиниц (так и сказано - иных гостиниц) они не искали...

Хорошо в калитке появилась  новая хозяйка, поманила меня пальцем, а то я думала меня прямо там забьют чемоданами и закидают детьми...

Заходя во двор, чтобы пообщаться с хозяевами и принести им свои извинения, я в спину услышала - точно яблоко от яблоньки далеко не падает, такая же негодяйка, как и ее бабка. Такая же? Да хуже в 100 раз, надо же какую сволочь вырастили, не зря их все наши ненавидят...

Каюсь, бабушке пришлось соврать, сказав, что люди перепутали дом, а иначе она бы снова начала себя гнобить, что родню не приветила как положено...