Yes Future

Для начала представьте муравья, ползущего по листу бумаги, который вы держите в своей руке. Для муравья его «вселенная» в значительной степени двумерная, так как он не может покинуть поверхность бумаги. Он знает, что есть только Север, Юг, Восток и Запад, но перемещаться вверх и вниз ему нет никакого смысла до тех пор, пока он должен остаться на листе бумаги.
В значительной степени и мы точно так же удержаны в трёхмерном мире, который на самом деле является частью более сложной многомерной Вселенной.

Как считают физики, дополнительные пространственные измерения, если они действительно существуют, — свёрнуты. Вернёмся к нашему ползущему муравью. Мы можем скрутить лист бумаги так, чтобы он образовал цилиндр. В этом случае, если муравей начинает ползти в одном направлении, он в конечном итоге вернётся к той точке, от которой начинал своё движение. Это пример компактифицированного измерения.
Если муравей ползёт параллельно длине цилиндра, он никогда не вернётся к исходной точке (особенно если мы представим, что бумажный цилиндр бесконечно длинный). Это пример «плоского» измерения. Согласно теории струн, мы живём в мире, где три знакомые нам измерения пространства — „плоские“; но есть дополнительные измерения, которые скручены в очень малый радиус 10 см в -30 степени или даже меньше.

Человек привыкает ко всему – в том числе и к лекарствам, а это значит, что борьба с болезнями усложняется. 
Ещё в 1946 году Александр Флемминг, открывший пенициллин, предупреждал о том, как опасна «резистентность». Флемминг переживал, что спрос на антибиотики со стороны населения приведет к злоупотреблению ими, а это значит, что у бактерий выработаются защитные механизмы.

Его опасения оправдываются. Инфекции, считавшиеся побеждёнными, возвращаются в том или ином виде. Устойчивость к антибиотикам начинает принимать серьёзные масштабы. Разработка антибиотика стоит около $1 млн, и фармацевтическим компаниям невыгодно этим заниматься. Новых типов антибиотиков не появляется, мы используем старые, а устойчивость к ним растёт с каждым годом. Более того, стали появляться так называемые «панрезистентные микроорганизмы», устойчивые к нескольким типам антибиотиков, а иногда и ко всем.

Есть шансы, что человека спасут вирусы – да да, вирусы, которых мы так боимся в холодное время года. Существуют вирусы-бактериофаги, которые атакуют только определённый вид бактерий, их и планируют использовать в качестве лекарств.

Бактериофаги открыли еще в 1915 году, и во время Второй мировой войны использовали для лечения гангрены. Эти вирусы показали свою эффективность в клинических испытаниях, при этом без побочных эффектов – в отличие от антибиотиков они наносят удар только по определённым бактериям, не затрагивая тех, что полезны организму.

Для лечения надо выделить точный вид бактерии, которая оказывает болезнетворный эффект, и ввести соответствующий бактериофаг, который уничтожит проблему, но при этом не затронет хрупкий баланс в микробиоме человека.