Довелось мне служить в Бундесвере.
Эмоции эта организация вызывает разные, но попробую описать многие её стороны и опыт моего там нахождения. Никакой инфы, которую можно было бы, например, найти в Википедии, тут не будет - исключительно зарисовки с моим личным участием. Хронологию я сохранять тоже не буду - как вспомню, так напишу.
С другой стороны, буду, возможно, описывать некоторые вещи, которые для многих очевидны. Пардон.
Заслали нас как-то, салаг еще, в наш первый суточный патруль на одну дальнюю точку. Шесть орлов-солдатиков (три пары) и одного унтер-офицера (сокращенно: уфц).
Надобность патрулирования там я бы поставил под очень большое сомнение - нападать было некому, воровать - нечего, короче тупо пустырь. Но не мне было судить.
Патрулировали два через четыре, а уфц, предельно ленивая жопа, сидел в сторожевом домике и иногда выходил с патрулирующими на связь. По рации.
Дни были промозглыми, а ночи - студёными. Не дико холодными, а противными. Помимо тёплой одежды, спину прокладывали под паркой газетой - реально помогало.
В связи по рации есть незыблемые правила. Несколько из них:
1. Каждый раз (!!), выходя на связь, перед сообщением необходимо представиться - неким именем, позывным, номером: "Первый", "Стриж", "Дворец" итд. Перед каждым сообщением!
2. Текст сообщения проговаривается с чёткой артикуляцией - с учётом помех, сторонних шумов итд.
3. Если связь осуществляется с несколькими точками, необходимо сообщить, к кому обращаешься (опять же, позывной).
4. В конце сообщения говорят "Приём".
5. Первое сообщение в предстоящем диалоге - это выход на связь. Без контента. Звучит так: "Позывной_КОМУ" - "Позывной_КТО" - "Приём".
6. В конце диалога старший по званию говорит "Конец связи". Младший по званию может говорить только "Приём". Всегда. Заканчивать диалог не имеет права.
Пришли мы с моим камрадом с патрулирования продрогшими, сонными, но совсем не голодными – у нас с собой было по три приличных бутерброда.
Следующая пара ушла в неуютный вечер (одним из солдатиков был канонир Кирхлер, фигура очень комичная и наивная для сослуживцев и одиозная для начальства, 18-летний выпускник спецшколы, в первые же дни службы получивший кличку Тормоз), а мы бухнулись на боковую.
Через некоторое время привезли ужин. Не помню, что там на ужин было, но уфцу эта пища радикально не понравилось, что он не преминул громогласно выразить, используя околофекальную лексику.
Мы от ужина тоже отказались. Третья пара плотно навернула.
Спустя полчаса, наковыряв в карманах бумажку с номером телефона, стокилограммовый уфц набрал доставку пиццы и сделал заказ. На том конце его обрадовали: из-за одной пиццы они в те жопы не поедут, надо заказать минимум три.
Да не вопрос! Тут же ещё шесть человек! Кто ж от пиццы откажется!..
-- K4rli, Шульц! Пиццу будете? По 8.50!
-- Нет… (2 раза) Спать будем.
-- Точно нет? (уже на лёгком взводе)
-- Точнее некуда. Спасибо.
-- Хм… Тимм, Далингер, мне пиццу везут, вам с чем заказать?
-- Спасибо, мы не голодны.
-- Как – не голодны??
-- Нам очень жаль…
Вот те на! Две бы пиццы, я думаю, он в одно лицо купил. Три – был не готов.
Заставить купить пиццу он солдатиков не мог.
Оставалась последняя надежда - на патрулирующих. И упускать её уфц совсем не хотел.
Взял со стола рацию:
-- Третий, я Первый, Приём!
-- Кххххк… (полный тоски шум эфира)
-- Третий, я Первый, Приём!!!
Ждём.
-- Кххххк… Чё?!
Реально! «Чё»! За это «Чё» пацаны могли жестоко поплатиться, но нюанс – уфц зависел от патрулирующих. На кону была пицца. Поэтому он ещё раз взял себя в руки.
-- Третий, я Первый, заказываю пиццу! Вам с чем заказать? Приём!
Ждём.
-- Кхххххк… А?..
Опля! Ещё одна причина для неиллюзорных люлей. Если бы не…
-- (уже в ярости и на приличном местечковом диалекте) Третий, я Первый, я заказываю по телефону пиццу! С чем заказать вам, бойцы? Приём!!!
Мы, отдыхающие, лежим, ушки на макушке, любопытствуем, чем закончится, но не палимся, «засыпаем».
Несколько секунд ответа не было.
И тут эфир прошил далёкий голос Кирхлера:
-- Кххххк… НИЧЁ НЕ ПОНЯЛ! КОНЕЦ СВЯЗИ!!!
Эти слова послужили дистанционным взрывателем эмоций: мы резко «проснулись», а уфц в рацию оторвался на Кирхлере за его безголовость, за просранную пиццу и за каноны общения по рации такими шикарными оборотами, что некоторые из тех фраз я до сих пор храню в загашнике мозга для совершенно экстремальных ситуаций.
