Один?
Весь поздний вечер и часть ночи, под ужасающие завывания ветра за тонкими стенками бочки, я думал над тем, что мне придётся в таких сложных погодных условиях (снеговой покров достиг максимума за зиму) подниматься одному и, право слово, эта мысль меня не особенно радовала. Я, конечно, люблю ходить в походы в одиночестве и совершать соло-восхождения - так, несомненно, проще - но протаптывать себе тропу в полутораметровом снегу на леднике... Это слишком сложно и займёт много времени. Было бы идеальным найти хотя бы одну-две группы восходителей, пропустить их впереди себя и идти уже по их следам след-в-след, не тратя лишние силы. Пусть кому-то это покажется эгоистичным, но я нахожу это вполне разумным. Особенно, если ты поднимаешься в одиночку.
Не покупайте очки для альпинизма с рук!
Где я мог бы найти хоть кого-то, кто осмелился бы в такую непогоду планировать восхождение? Единственные оставшиеся приюты лежали выше на уровне 4000-4100 метров и определённо стоило проверить их на наличие групп заселившихся безумцев, которые осмелились бросить вызов наивысшей точке Европы в таких суровых условиях.
Итак, на следующий день я запланировал круговое восхождение со штурмовым рюкзаком до всех приютов лежащих выше и, если мне улыбнётся удача, то найдя там кого-нибудь, я вернусь вниз и далее поднимусь наверх уже со всем своим снаряжением.
Поиск
Несмотря на то, что я был вымотан донельзя и сон мой составил всего каких-то 5-6 часов с частым пробуждением от "горняшки"; в целом, я отлично выспался и, судя по погоде на mountain-forecast, имел все шансы обойти все верхние приюты. Выйдя около 11:00 в круговое и небольшое адаптационное восхождение, предварительно хорошо позавтракав и дополнительно отдохнув, я начал свой неспешный путь от приюта к приюту, от бочки к бочке... Но, к моему великому сожалению, я никого не обнаружил: Приют 11, 88, LeapRus, Мария и, наконец, ЯкПриют - все они стояли пустыми и покинутыми, будто бы удивлённо смотря на меня пустыми окнами, будучи занесёнными по самую крышу огромными снежными сугробами.
Ветер усиливался, а чай в термосе заканчивался - приюты были обойдены все до единого и мне ничего не оставалось, как идти вниз. Какого же было моё удивление, когда, подходя к своей бочке в Нацпарке, я увидел снующих туда-сюда людей. Как оказалось, за время моего отсутствия, снизу подошла группа из альплагеря "Страха нет" (очень воодушевляющее название) и заселялась в бочку уже который час кряду.
Снежный барс и заслуженный альпинист Валерий Шамало второй слева
Группа состояла из четырёх человек, а руководителем группы являлся весьма опытный инструктор (судя по отсутствию на всех пальцах рук крайних двух фаланг) и мне они сразу же понравились. Мы обменялись короткой сводкой по ситуации на горе и планируемым датам восхождений и дальности акклиматизационных выходов. Погода диктует свои правила - даты, в целом, совпали. Не мудрено, что решили идти вместе, раз уж на горе нас всего 5 человек - "пятеро идиотов", как пошутил кто-то за ужином (а еды у нас, кстати, резко стало просто огромное количество, с учётом моих запасов консервов и запасов различный круп, которые подняли ребята), вызвав саркастический и немного напряжённый смех со стороны остальных.
На следующий день намечалось погодное окно, продолжительностью около 12 часов и на вечернем общем собрании мы приняли решение идти в дальний акклиматизационный выход с набором высоты, в случае успеха, до 5000 метров. Вдоволь напившись чаем, довольные собой и развитием ситуации, мы пошли спать.
Наконец-то некуда спешить
Южная тропа
С утра в приюте царило оживление - все готовились пройти Южной Тропой до конца скал Пастухова и ещё выше, если позволят силы и погодные условия. Кто-то плотно завтракал, кто-то в который раз проверял кошки, кто-то топил снег и разливал горячий чай по термосам, кто-то в задумчивости смотрел на вершину, поигрывая ледорубом. Все были сосредоточены и, в целом, готовы к восхождению.
К 11:00 утра небо совершенно очистилось от облаков, ветер немного стих и мы пошли след-в-след друг за другом на расстоянии менее полметра от товарищей. Это первое, после нескольких дней снегопадов и метели, погодное окно подарило нам снежную целину, в которой мы утопали выше коленей. Идти было очень не легко, но до отметки 4300 мы дошли без каких-либо проблем с усталостью. Там мы сделали небольшой привал, выпили чая и сфотографировали друг друга на память.
Погода понемногу начинала портиться - все сильнее был ветер на подходе к запланированным 5000, все тяжелее становилось дышать разреженным воздухом. Главная проблема с переохлаждением на высоте заключается в том, что организму необходимо прилагать все больше и больше усилий для того, чтобы согреть вдыхаемый человеком воздух, на что уходит много тепла, которое нет возможности восполнить, в виду дефицита главного топлива - кислорода. Постепенно замерзают самые не критичные, с точки зрения организма, части тела: конечности, уши, нос, губы. Тепло сосредотачивается в корпусе, где сосредоточены жизненно важные органы. Со временем, идя по тропе, ты ощущаешь лёгкое (но более чем настойчивое и неприятное) покалывание в пальцах, которое плавно переходит в онемение и вот ты уже не можешь сжать кулак. Этот вопрос решается темпом восхождения - его необходимо увеличивать, чтобы кровь быстрее циркулировала, но до определённого предела, иначе можно получить микроинфаркт (ну а кто-то сходит с ума или сдаётся).
Зная это, сохраняя "летний темп", мы достаточно быстро (всего за 4 с половиной часа) дошли до своей промежуточной цели акклиматизационного выхода - пройдя скалы Пастухова, поднялись чуть выше них на высоту 4800. Там, столкнувшись с шквалистым ветром, вперемешку со снежной крошкой, мы сделали небольшой перерыв и, посовещавшись, приняли решение спускаться в лагерь. Это заняло у нас ещё несколько часов и к 18:30 мы были уже в нашем приюте.
Первый аклиматизационный выход
В целом, мы были довольны собой - наш променад по Южной тропе явно удался, ведь мы выдерживали отличный темп в суровых условиях высокогорной зимы с её поистине дикими, сбивающими с ног, ветрами, обильным снегом и крайне низкими температурами.
В награду мы получили безумно прекрасный закат и долго любовались им, пока солнце окончательно не скрылось за горами Кавказского хребта позади нас на юго-западе.
Закат на зимнем Эльбрусе от лагеря штурма прекрасен настолько, насколько может быть божественна земная красота! В хорошую погоду такое наднебесное белое безмолвие поражает воображение и шокирует. Ты, будто бы, оказываешься в условиях другой реальности, будто бы на другой планете и сам не замечаешь насколько ты в этот момент далёк от всех рутинных вопросов и забот.
Вид на ледник Азау и Кавказский хребет
Если вдруг захотите в уборную:
Новое знакомство
Следующий день мы решили посвятить отдыху и восстановлению сил, что не мудрено. Часть группы поехала вниз за сувенирами и расходными материалами, другая же часть предпочла валяться в бочках и отъедаться на кухне. Я, естественно, предпочёл валяться и отъедаться.
После завтрака, выйдя на крыльцо кухни, я краем глаза заметил какое-то движение под кухонную бочку - рыжий хвост мелькнул быстро, но всё-таки недостаточно быстро, чтобы его не заметил человеческий глаз. А заглянув под бочку я увидел там дикую лисицу, которая одновременно пристально глядела на меня и, в тоже время, делала вид, что меня не замечает, жмурила глаза и тянула носом воздух - с кухни настойчиво веяло гречкой, тушенкой и сосисками. Человеческий голос её настораживал и манил одновременно - такой вот дуализм сознания дикого зверя - я закрыл дверь на кухню и немного отошёл в сторону. Лисицу моё присутствие совершенно не смутило и она уселась возле двери кухни, наслаждаясь запахами и скромно ожидая угощения.
Сотрудник кухни приюта "Нацпарк", Эльбрус
Ожидания были не напрасны - я сходил на кухню и вынес ей немного пропавший, но здоровенный кусок ветчины, который и вручил ей, практически, с рук. Надо было видеть эти глаза, когда этот кусок попал ей в пасть! Вероятно, вот так, на самом деле, и выглядит счастье. Через некоторое время лисица вернулась и уже совершенно не опасаясь меня стала подходить совсем близко.
Невероятно осторожный и умный зверь
Было интересно за ней наблюдать - предложенные галеты она не ела, а закапывала в снег, предварительно делая ямку с наскока передними лапами и зарывая получившийся тайник своим носом. Также, я отметил, что лиса экономила силы и, по возможности, проходила по своим уже проложенным ранее следам, передвигаясь легко и без какого-либо усилия по глубокому снегу.
Закопав целую пачку пшеничных галет в окружающий снег, она взобралась на ближайшую бочку по траверсу снежного сугроба и растянулась на солнышке.
Какой всё-таки умный и красивый зверь живёт на такой заоблачной высоте в этой оглушающей тишине!
Надо будет обязательно лишний раз проверить насколько плотно и надёжно закрывается дверь на кухню на ночь. Мало ли что.
Насладившись видами окрестностей я пошёл отдыхать.
Впереди предстояли дни адаптации и акклиматизационных выходов, на что требовались силы.
