Народное ополчение

Обстановка на фронте продолжала накалятся и 27 июля ЦК ВКП (б) и Совет Народных Комиссаров поставил перед городом Сочи задачу в максимально короткие сроки развернуть сеть военных госпиталей. Эвакгоспитали Сочинского управления ВЦСПС был развернуты в центре Сочи, в Хосте, в районе Лазаревское – Макопсе. 5 августа сочинцы встретили первые военно-санитарные поезда с ранеными бойцами. Сочинский горисполком принимает решение о развертывании госпитальной базы на 20 тысяч мест.

Население города активно участвует в работе госпиталей, а раненые продолжают пребывать нескончаемым потоком.

К августу 1942 года фронт продолжал приближаться к городу и Военный Совет Северокавказского фронта приказывает эвакуировать госпитали. В начале сентября Сочи становятся прифронтовым городом.

В время войны город-курорт превратился в один большой госпиталь. Всего в Сочи в годы войны размещалось 111 отдельных госпиталей. Сочинские медики внесли большой вклад трудящихся в дело Победы над немецко-фашистскими захватчиками, вернувших в действующую армию более 335 тысяч раненых бойцов.

Но не врачами едиными славен Сочи. В течение 1942 г. жителями Сочи собраны денежные средства на нужды фронта, что было отмечено 23 февраля 1943 г. Верховным Главнокомандующим И.В. Сталиным в телеграмме на имя первого секретаря Сочинского городского комитета Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков) (далее ВКП(б)) Кочеткова: «Передайте трудящимся города Сочи, собравшим 1 млн 355 тыс. руб. на вооружение для Красной Армии, привет и благодарность».

Также, под контролем Комитета обороны города Сочи возводились оборонительные сооружения, проводились восстановительные работы дороги стратегического значения Дагомыс – Солох-Аул – Бабук-Аул с выходом на Белореченский и Азишский перевалы (Фишт-Оштеновский горный массив), что обеспечивало подвоз продуктов и материально-техническое снабжение советских войск, ведущих бои в Армянском, Тульском и других оккупированных районах Краснодарского края. Партийные власти города Сочи и Шапсугского района обязывались выделять людей, инвентарь и питание для производства работ для обустройства дороги Дагомыс – Бабук-Аул, также на эти работы руководители НКВД привлекали спецконтингент из числа антисоветского элемента.

Сочи никогда не славился серьёзными заводами, всё-таки основной целью города было предоставление комфортного отдыха. Но ВОВ внесла свои коррективы, поэтому Сочи стал работать и на военное производство:

- создавались горючие смеси, наподобие коктейля Молотова;

- сочинский мясокомбинат на повышенных мощностях заготавливал для армии консервы;

- рыбзаводы так же делали консервы для отправки солдатам;

-швеи по военным заказам шили одежду.

Охотно сочинцы шли и в добровольцы. В начале июля 1941 года в городе сформирован полк народного ополчения и истребительный батальон для борьбы с диверсантами. К сожалению, о их боевых действиях информации пока не обнаружил, но главное слово здесь «пока».

21 августа командующий войсками резервного фронта Жуков приказал генерал-майору Константину Ивановичу Ракутину приступить к подготовке сильного и организованного контрудара. Штабом фронта был разработан план операции, согласно которому войска 24-й армии встречными ударами под основание выступа должны были окружить и уничтожить группировку противника, состоявшую из войск 4-й армии группы армий «Центр» под командованием Гюнтера фон Клюге, после чего продолжить наступление на запад.

25 августа директивой Ставки ВГК войскам Резервного фронта приказано: «…продолжая укреплять главными силами оборонительную полосу на рубеже Осташков, Селижарово, Оленино, р. Днепр (западнее Вязьмы), Спас-Деменск, Киров, 30.8 левофланговым 24-й и 43-й армиям перейти в наступление с задачами: покончить с ельнинской группировкой противника, овладеть Ельней и, нанося в дальнейшем удары в направлении Починок и Рославля, к 8.9 выйти на фронт Долгие Нивы, Хиславичи, Петровичи».

На момент начала операции в 24-й армии числились 7 стрелковых дивизий (19-я, 100-я, 106-я, 107-я, 120-я, 303-я, 309-я), 6-я дивизия народного ополчения Москвы, 103-я моторизованная дивизия, 102-я и 105-я танковые дивизии, 10 корпусных артполков – всего около 60 тысяч человек, 35 танков и 800 орудий. Им противостояли войска 4-й армии гитлеровцев – 78-я, 292-я, 268-я и 137-я пехотные дивизии – всего около 70 тысяч человек, 500 орудий и минометов, около 40 танков. Однако, стоит отметить, что еще 15 августа 78-я и 137-я дивизии были отведены «в тыл за дугу фонта у Ельни» (из дневника Гальдера).

Авиационное обеспечение Ельнинской операции было слабым – основные силы авиации сражались в небе над Брянским фронтом. Кроме того, на момент начала операции в районе Ельни стоял сильный туман, что дополнительно осложняло действие советских войск.

Как мы видим, по численному составу, противоборствующие стороны били плюс-минус равны, даже с небольшим преимуществом немцев в численности и танках. Однако, 30 августа войска 24-й армии все же начали наступление и прорвали оборону противника. Гальдер писал в своем дневнике: «Наши части сдали дугу фронта у Ельни. Противник еще долгое время, после того, как наши части уже были выведены, вел огонь по этим оставленным нами позициям и только тогда осторожно занял их пехотой. Скрытый отвод войск с этой дуги является неплохим достижением командования».

Решающая роль в операции отводилась северной группировке войск, получившей наибольшее число артиллерии (в том числе и реактивной) и танков.

30 августа в 7.30 утра, несмотря на сложные погодные условия и плохую видимость, части РККА нанесли мощный сорокаминутный артиллерийский удар по заранее разведанным позициям противника, после чего в бой вступила пехота. За два дня боев советские части смогли продвинуться вглубь обороны только на 2 километра. Вермахт пытался контратаковать. Так, например, 586-й полк РККА был атакован сразу с нескольких направлений. Комполка Иван Некрасов, получив ранение, продолжал руководить подразделением. Позиции были удержаны, а Некрасов был удостоен звания Героя Советского Союза.

Ополченец Н. Самоделов о боях под Ельней вспоминает следующее: «6-я, 9-я, 13-я дивизии Московского народного ополчения совместно с другими частями 24-й армии пошли на штурм оборонительных укреплений врага. Артиллеристы 6-й дивизии, уничтожая огневые точки врага, подбили два танка и бронетранспортёр с пехотой. Когда на поддержку немцы бросили две роты автоматчиков, 1-й батальон 3-го полка открыл по ним фланговый огонь. Немцы несли большие потери, но упорно сопротивлялись. Вокруг рвались мины и снаряды, бой, как говорится, шёл не на жизнь, а насмерть. В том бою я был контужен. Очнулся в санитарном взводе, который находился недалеко от палатки командира роты».

3 сентября советские войска смогли сузить горловину Ельнинского выступа до 6-8 километров. Немецкое командование впервые с начала Второй мировой войны столкнулось с перспективой реального окружение войск и начало отвод.

Через оставшийся коридор немцы провели грамотно организованное отступление из опасного района. Перерезать горловину Ельнинского выступа у наступавших частей РККА не хватило сил.

5 сентября 100-я стрелковая дивизия обогнула Ельню с севера, а 19-я завязала бои за сам город.

К 6 сентября 19-я стрелковая дивизия с боями овладела Ельней, а всего войска 24-й армии продвинулись на 25 километров и к 8 сентября вышли к берегам рек Устрой и Стряна, уперевшись в хорошо подготовленные оборонительные рубежи противника по линии Новые Яковлевичи – Ново-Тишово – Кукуево. Потери 24-й армии РККА составили порядка 30 тысяч человек (из них – 10700 убитыми), противник же потерял убитыми, ранеными и пленными около 45 тысяч человек.

Интересно также вечернее сообщение Советского информбюро от 8 сентября 1941 года: «В течение 8 сентября наши войска вели бои на всем фронте. На Смоленском направлении двадцатишестидневные бои за город Ельня под Смоленском закончились разгромом дивизии "СС", 15-й пехотной дивизии, 17-й мотодивизии, 10-й танковой дивизии, 137-й, 178, 292, 262-й пехотных дивизий противника. Остатки дивизий противника поспешно отходят в западном направлении. Наши войска заняли город Ельня.»

Нельзя не обратить внимания на «лишние» дивизии, которых под Ельней не было – некая разгромленная «дивизия «СС» и 10-я танковая, а 17-я пехотная названа «мотодивизией». Возможно это, как и «поспешный отход» было важно для поддержания морального духа сражающейся страны.

Несмотря на то, что полностью осуществить замысел (окружить и уничтожить противника) не удалось, Ельнинская операция стала первой наступательной операцией советских войск в Великой Отечественной войне и первой же, когда немецкие войска вынуждены были отступить перед противником, не превосходящим их числом. По итогам операции 18 сентября приказом Наркома обороны СССР 100-я стрелковая дивизия генерал-майора И.Н.Русиянова и 127-я стрелковая дивизия полковника А.З.Акименко стали, соответственно, 1-й и 2-й гвардейскими стрелковыми дивизиями, а 26 сентября почетного звания были удостоены 107-я и 120-я стрелковые дивизии (5-я и 6-я гвардейские, соответственно). Это были первые соединения РККА, удостоенные этого высокого звания.

Не обошлось и без ложки дегтя – 43-я армия, действовавшая в направлении на Рославль, продвигалась вперед с огромным трудом, а 109-я танковая и 145-я стреловые дивизии ее попали в окружение и были почти полностью уничтожены.

Но, контрудары, подготовленные в спешке, как и в приграничном сражении не удавались. 22-я армия генерал-лейтенанта Ф.Е.Ершакова вообще не смогла перейти в наступление. Армия, силами 6 дивизий занимавшая оборону в полосе шириной 280 км, оказалась охвачена с флангов и под угрозой окружения начала отход, ведя арьергардные бои в Полоцком УРе. 19-я и 20-я армии генерал-лейтенантов И.С.Конева и П.А.Курочкина атаковали без поддержки артиллерии (не хватало боеприпасов) и крайне разрознено.

«Я отдал приказ – стрелять артиллерия имеет право только по приказу командира полка по явно видимым целям и по танкам, в других случаях артиллерия не имела права открывать огня. Снаряды считанные. А танки все время наступают, авиация все время летает», - рассказывал генерал Лукин (в то время командарм-20) в интервью Константину Симонову в 60-е годы.

В результате, к исходу 15 июля, 3-я танковая группа немцев, развивая наступление севернее Смоленска, практически беспрепятственно вышла к Ярцево, перерезала шоссе Смоленск – Москва и глубоко охватила с востока 16-ю, 19-ю и 20-ю армии РККА. При этом был разгромлен 25-й корпус, а его командир – генерал-майор С.М.Честохвалов – попал в плен. В то же время 2-я танковая группа врага к вечеру 11 июля захватила плацдарм на восточном берегу Днепра южнее Орши. 12 июля танковая дивизия генерала Моделя в районе Буйничи столкнулась с сильным сопротивлением советских войск. После потери 39 танков и бронемашин, немцы были вынуждены отступить. Потери РККА также были серьезными. 13 июля атака повторилась, но немцев снова удалось отбросить. 14 июля противник обошел Могилев и занял Чаусы. В окружение попали 6 стрелковых дивизий под командованием генерал-лейтенанта Ф.Н.Ремезова. 17 июля начался штурм Могилева.

16 июля советские части, находящиеся в Смоленске, были окружены. Маршал Тимошенко издал приказ, в котором подчеркнул, что город сдавать нельзя ни при каких обстоятельствах. Были взорваны мосты через Днепр. Связь с тылом поддерживалась только через болотистую местность в районе Соловьево.

Понимая всю критичность ситуации, Ставка Главного Командования развертывала в тылу Западного фронта Фронт резервных армий под командованием генерал-лейтенанта Богданова в составе 24-й, 28-й, 29-й, 30-й, 31-й и 32-й армий на рубеже Старая Русса, Брянск, а 24 июля из 13-й и 21-й армий левого крыла Западного фронта и выдвинутой из резерва 3-й армии был образован Центральный фронт под командованием генерала-полковника Ф.И.Кузнецова (в августе его сменил на посту генерал-лейтенант М.Г.Ефремов).

На левом крыле ЗапФ 21-я армия под командованием генерал-полковника Ф.И.Кузнецова проводила успешное наступление в направлении Бобруйска. 13 июля основные силы армии форсировали Днепр и за день продвинулись с боями на 8-10 км. Действовавшая южнее 232-я стрелковая дивизия, используя лесные массивы, прошла с боями почти 80 км и захватила переправы на реках Березина и Птичь. Это было расценено Ставкой как несомненный успех. Было решено за счет Фронта резервных армий создать ударные группы и начать наступление. Тимошенко была поставлена задача овладеть районом Смоленска и отбросить противника за Оршу.

Общий замысел операции сводился к нанесению трех одновременных ударов из районов южнее Белого, Ярцева и Рославля по сходящимся к Смоленску направлениям с задачей разгромить немецкие войска севернее и южнее города. Для выполнения задачи были созданы оперативные группы под командованием генералов В.Я.Качалова, В.А.Хоменко, С.А.Калинина, И.И.Масленникова и К.К.Рокоссовского. Каждая из опергрупп должна была нанести удар на своем направлении, ведя наступление в полосе шириной 30-50 км.

23 июля из района Рославля нанесла удар группа под руководством командующего 28-й армией генерал-лейтенанта В.Я.Качалова. Несмотря на превосходство неприятельской авиации, соединениям группы удалось за два дня отбросить противника за р. Стометь. Однако, попытка развить успех вдоль шоссе на Смоленск была пресечена силами двух армейских и одного моторизованного корпусов, которые вышли в тыл советских войск и окружили их. При прорыве погиб генерал-лейтенант В.Я.Качалов.

Наступление группы генерал-майора В.А.Хоменко с рубежа р. Вопь началось 25 июля. В первый день удалось продвинуться только одной стрелковой дивизии, и то всего на 3-4 км. Остальные соединения не смогли прорвать передний край обороны противника. Две кавалерийские дивизии группы, действовавшие на правом фланге, пытаясь совершить рейд в район городов Демидов и Холм, попали под встречный удар и отошли. В последующие дни соединениям группы все-таки удалось продвинуться на 20-25 км вглубь обороны противника, однако, задача, поставленная командованием, выполнена не была.

Оперативная группа генерал-лейтенанта С.А.Калинина наступала из района севернее Ярцево на Духовщину. Однако, двизии группы вводились в сражение разновременно на не связанных друг с другом направлениях, в результате чего противнику удалось окружить часть сил группы.

Опергруппа генерал-майора К.К.Рокоссовского в установленное для наступления время отражала многочисленные атаки немцев на рубеже реки Вопь, прикрывая Вязьму. Тем не менее именно эта группа нанесла 29 июля контрудар, позволивший вывести из окружения части 16-й и 20-й армий.

Под давлением противника 26 июля советские войска оставили Могилев, а 28 июля – Смоленск. 29 июля 1941 года командующим Резервным фронтом назначается Г.К.Жуков.

Обстановка в начале августа более-менее стабилизировалась – удалось вывести за Днепр главные силы, прорвать окружение 20-й и 16-й армий, сорвать наступление 3-й танковой группы немцев в сторону Валдайской возвышенности, стабилизировать положение в полосе 22-й армии.

В то же время, в директиве № 34 от 30 июля 1941 г. в отношении немецкой группы армий «Центр» говорится, что она «переходит к обороне, используя наиболее удобные для этого участки местности». 3-я и 2-я танковые группы перенацеливались в полосы Северо-Западного и Юго-Западного фронтов. В дополнении к директиве № 34 от 12 августа отмечалось, что наступление на московском направлении будет продолжено «лишь после полной ликвидации угрожающего положения на флангах и пополнения танковых групп».

Ставка Верховного Главного Командования (так она стала именоваться с 8 августа) вполне резонно полагала, что после неудачи фронтального наступления, противник будет наступать на флангах. Исходя из этого, главная задача заключалась в удержании великолукского и гомельского выступов, сохраняя нависающее положение над группой армий «Центр» с севера и юга с последующим разгромом Духовщинской и Ельнинской группировок врага.

Однако, противнику удалось упредить РККА в переходе в наступление. 8 августа 24-й моторизованный корпус 2-й танковой группы прорвал оборону 13-й армии Центрального фронта и, развивая достигнутый успех, к 21 августа продвинулся на 120-140 км и вышел на рубеж Новозыбков, Стародуб. В то же время 2-я армия, действовавшая на гомельском направлении, глубоко охватила с востока 21-ю армию РККА. Последняя вынуждена была отойти на юг, избегая окружения. Ставка ВГК с целью недопущения обхода группировки советских войск на киевском направлении и отразить возможные удары противника на Брянск, разворачивает между Центральным и Резервным фронтами Брянский фронт под командованием генерал-лейтенанта А.И.Еременко.

Изменившаяся оперативная обстановка не остановила маршала Тимошенко, твердо решившего провести ряд наступательных операций в полосе Западного фронта. «Прочно удерживая левым крылом … рубеж реки Днепр и отражая атаки противника на своем правом крыле, центром разгромить и уничтожить его духовщинскую группировку» - было приказано 30-й армии В.А.Хоменко и 19-й армии И.С.Конева.

8 августа соединения Конева и Хоменко нанесли удары в направлении Духовщины. Прорвав передний край обороны немцев, развить успех они не смогли. В план операции были внесены изменения – теперь 30-я и 19-я армии должны были ударить по сходящимся на Духовщину направлениям, окружить и уничтожить врага и выйти на рубеж Старина, Духовщина, Ярцево. Для содействия армиям предусматривался вспомогательный удар двумя дивизиями 29-й армии и рейд на Велиж, Демидов кавгруппы полковника Л.М.Доватора.

Наступление началось 17 августа. В полосе 30-й армии передний край обороны удалось прорвать лишь к 25 августа, после чего соединения смогли продвинуться лишь на 1-3 км. В полосе 19-й армии в первый день одна из дивизий вклинилась в глубину на 400-800 метров. Военным советом Западного фронта было принято решение ввести в сражение резервы. Однако, это не привело к увеличению темпа наступления. По сути, оно ограничивалось одной-двумя атаками в сутки, в результате чего удалось отбить несколько опорных пунктов. Общее продвижение 19-й армии до конца августа составило 8-9 км, были освобождены населенные пункты Батурино и Ярцево. Не увенчались успехами и боевые действия частей Резервного фронта на ельнинском выступе.

Ставка ВГК планировала активными действиями нанести значительный урон группе армий «Центр» и устранить угрозу выхода в тыл Юго-Западного фронта ее 2-й танковой группы. Задача по разгрому последней возлагалась на Брянский фронт, 25 августа «приросший» войсками упраздненного Центрального фронта. Западный и Резервный фронты должны были продолжить наступательные операции по уничтожению духовщинской и ельнинской группировок противника.

Однако и немцы от активных наступательных действий не отказывались. 22 августа на левом крыле группы армий «Центр» был нанесен удар против 22-й армии ЗапФ. К исходу следующего дня части двух немецких танковых дивизий вышли в район Великих Лук. Попытка нанести контрудар в основание их вклинения успех не принесла, и 22-я армия начала отход, повлекший за собой оставление рубежа соседней 29-й армии (ее могли обойти с фланга). Продвижение танковой группы противника было остановлено только на р. Западная Двина.

В остальной полосе Западного фронта шириной 140 км с 1 по 10 сентября продолжались бесплодные попытки потрепанных в предыдущих боях дивизий пробить брешь в заблаговременно подготовленной обороне свежепополненных немецких соединений. 10 числа Ставка отдала распоряжение на переход к обороне, отметив, что «длительное наступление войск фронта на хорошо окопавшегося противника ведет к большим потерям».

Наступательная операция Брянского фронта в полосе 300 км также была безуспешна. Всего наносилось 5 ударов, каждый – силами трех-четырех дивизий. Такое распыление сил не позволило после прорыва передовых рубежей обороны развить наступление в оперативную глубину. Более того, в результате контрудара противника, между Брянским и Юго-Западным фронтами образовался разрыв шириной в 50-60 км, которым незамедлительно воспользовались немецкие танковые дивизии, выходя в тыл киевской группировки советских войск.

Продолжение следует...

Сейчас, обладая послезнанием, мы понимаем, что экстренная мера по созданию ополчения была оправдана – фронт рушился, РККА повсеместно наступала, пытаясь задержать противника яростными, но разрозненными и слабоподготовленными контрударами… Однако, простому трудящемуся в 1941 году об этом было известно мало. А что было ему известно? «Вероломно напали», «враг будет разбит»? Процитирую вечернее сообщение Советского информбюро о ситуации на фронтах от 2 июля 1941 года:

«В течение 2 июля наши войска вели упорные и ожесточённые бои с пехотными частями противника на МУРМАНСКОМ и КЕКСГОЛЬМСКОМ направлениях и с подвижными войсками противника на ДВИНСКОМ, БОРИСОВСКОМ, СЛУЦКО-БОБРУЙСКОМ и ЛУЦКОМ направлениях. На остальных направлениях и участках фронта советские войска, прочно удерживая госграницу, вели бои с противником, пытавшимся её нарушить. На МУРМАНСКОМ направлении наши войска, преградив путь противнику, наступающему силами до двух пехотных дивизий на полуостров Средний и на юго-восток, огнём и контрударами наносят ему большое поражение. В районе КУОЛАЯРВИ и на КАРЕЛЬСКОМ ПЕРЕШЕЙКЕ наши войска успешно отражают все атаки противника с большими для него потерями. На ДВИНСКОМ направлении во второй половине дня развернулись крупные бои наших войск с противником, пытающимся прорваться на северо-восток. Бои продолжаются. На БОРИСОВСКОМ и СЛУЦКО-БОБРУЙСКОМ направлениях в течение дня шли крупные бои наших войск с подвижными частями противника. Попытки противника прорваться пресекаются упорным сопротивлением наших войск и успешными действиями нашей авиации. На ЛУЦКОМ направлении наши войска продолжают упорные и напряжённые бои в районе РОВНО. Противник не прекратил попыток прорваться на юго-восток, но всюду его попытки разбиваются стойкостью и упорным сопротивлением наших войск. Наша авиация в течение дня нанесла ряд сокрушительных ударов по танковым частям противника на ЛУЦКОМ направлении и бомбардировала БУХАРЕСТ. В результате бомбардировки взорван бухарестский арсенал.

* * *

Корабли и авиация Северного Флота содействуют войскам Красной Армии ударами по войскам противника. В воздушных боях военно-морской авиацией сбито пять неприятельских самолётов.

* * *

В районе N большой группе танков противника удалось прорваться через расположение наших передовых частей и углубиться в тыл. Навстречу прорвавшемуся врагу были посланы советские танки. Столкновение произошло на марше. Лесная дорога исключала возможность маневрирования. Победа зависела исключительно от быстроты и решительности. Первым открыл огонь головной танк младшего лейтенанта Меренкова. Три фашистские машины были выведены из строя. Противник на предельной скорости ушёл назад. В этом бою потерян один советский танк.

* * *

Наши стрелковые части в боях с отрезанными от пехоты немецкими мотомеханизированными частями выводят из строя в западных районах Белоруссии сотни вражеских танков. Бойцы N стрелкового полка, наряду с артиллерийскими и инженерными противотанковыми средствами, успешно применяют для уничтожения танков бутылки с горючим составом и связки ручных гранат. Одно из подразделений, которым командует капитан Морозов, за три дня вывело из строя 16 танков противника.

* * *

Кавалерийский эскадрон N части получил приказ - уничтожить фашистский десант. Кавалеристы укрылись за кустарником. Как только диверсанты приблизились к кустарнику, кавалеристы с обнажёнными клинками стремительно ринулись на врага. Фашистский десант в 150 человек был частью изрублен, частью сдался в плен.

* * *

В прифронтовой полосе советские патриоты самоотверженно помогают Красной Армии вылавливать германских парашютистов. В городе С., подвергшемся ночной бомбардировке, жители изловили диверсанта, который ракетой сигнализировал самолётам, указывая местонахождение важного военного объекта. Колхозники днём и ночью дежурят на вышках, бдительно наблюдая за воздухом. Деревенские дети устанавливают скрытые посты наблюдения за полянами, где могут приземлиться диверсанты.

* * *

В паровозе, ведущем экстренный маршрут, провалился задний ряд колосников топки. Пять часов требовалось для ремонта. Рабочий Н-ского депо И. С. Сигачев, облившись водой, влез в топку по доске, отгрёб горящий уголь в сторону и поставил тяжёлые раскалённые колосники на место. Через сорок минут состав отошёл к станции назначения.

* * *

Сеня, сын начальника Житомирской электростанции, участвовал в цепи пионеров, прочёсывавшей лесистую местность. В лесу он встретил неизвестного, который стал расспрашивать мальчика о расположении нефтебазы и паровозного депо. Пообещав незнакомцу показать дорогу к депо, Сеня привёл диверсанта к постовому милиционеру.

* * *

В лондонском Гайд-парке состоялся массовый митинг, прошедший под лозунгом: «Борьба советского народа есть наша борьба. За полное сотрудничество с Советским Союзом». В своей резолюции участники митинга клеймят фашистских агрессоров и приветствуют «заявление премьер-министра о том, что Советскому Союзу будет оказана всяческая техническая и экономическая помощь. Народы Советского Союза и Англии имеют общую цель: разгромить фашизм и создать основу для прочного мира». Английские железнодорожники в резолюциях и письмах на имя советского посольства в Лондоне шлют народам СССР самые горячие приветствия, пишут о том, что «доблестная армия великого Советского Союза задержит и неизбежно отбросит назад фашистскую орду». В письме из Исландии трудящиеся выражают уверенность в том, что Красная Армия «добьётся успехов в защите Советского Союза от предательского нападения германского фашизма и вместе с силами демократии в других странах навсегда сокрушит фашизм - величайшее зло человеческого прогресса и свободы».

* * *

Никакими репрессиями не удаётся фашистам заглушить национально-освободительную борьбу в порабощённых странах Европы и симпатии трудящихся к героическому советскому народу. В Северной Норвегии фашисты создали два новых концентрационных лагеря, в которые отправлено несколько тысяч норвежцев, сочувствующих СССР. В Норвегии распространяется огромное количество патриотических листовок и подпольных газет, направленных против лютых врагов норвежского народа - немецких фашистов.

* * *

Германская пропаганда с неистовым шумом возвестила недавно о том, что якобы во всех европейских странах формируются корпуса добровольцев для борьбы против Советского Союза. Как и следовало ожидать, эта кампания по вербовке «добровольцев» позорно проваливается. Фашистским вербовщикам путём шантажа и принуждения удаётся сформировать из уголовных преступников ничтожные группки «добровольцев». Так, шведские газеты опубликовали заявление комиссии «Союза шведского корпуса добровольцев», в котором признаётся полная невозможность «организации самостоятельного шведского корпуса». Эта комиссия завербовала менее ста «добровольцев».»

Что же мы видим с точки зрения обывателя? Ситуация тяжелая, но атаки отбиваем, самолеты сбиваем, танки взрываем, диверсантов рубим и сдаем милиции, Бухарест бомбим… Не все так плохо.

Послушаем самих добровольцев.

«Призыв партии – «Все на защиту Отечества!» - нашел отклик в сердцах советских людей. Те, кто еще не достиг призывного возраста, и люди, убеленные сединой, рвались на фронт» - вспоминает боец 53-го стрелкового полка 18-й ДНО Ленинградского района Михаил Иванович Лебедев. Вместе со своими одноклассниками из 9 «Б» и учителями Яхромской средней школы № 1 он записался в ополчение.

«Если надо, всем заводом пойдем! В ближайшее время мы должны будем перестроиться на оборону и наладить выпуск военной продукции. А сейчас должны дать людей в ополчение. И дадим!» – слова директора завода «Калибр» И.И.Жильцова.

«...Ничего страшного не случилось. Идут все.» - отмечал в письме жене ополченец 2-й ДНО Владимир Александрович Меликов, служивший во взводе снабжения 2-го батальона 1284-го стрелкового полка командиром отделения вещевого и продовольственного снабжения.

На фронт действительно стремились многие из тех, кто не попал под мобилизацию в РККА. В ополчение шли даже те, кто имел «бронь». Например, не смог смириться с бронью Виктор Андреевич Кораблев, мастер ремесленного училища № 42, попавший в моторазведроту 18-й ДНО. Чуть менее трети сотрудников Наркомата иностранных дел ушли на фронт в составе 6-й ДНО.

Несмотря на то, что в ополчение принимали с 17 до 55 лет, известны как случаи приписывания возраста шестнадцати и даже пятнадцатилетними подростками, так и обратные случаи, например, ополченец 1-й дивизии народного ополчения Иван Иванович Резниченко, родившийся в 1851 году.

Всего в Москве планировалось создать 25 дивизий народного ополчения – по одной в каждом районе города. Однако, нехватка вооружения и ряд других обстоятельств позволили сформировать лишь 12:

1-я ДНО Ленинского района;

2-я ДНО Сталинского района;

4-я ДНО Куйбышевского района;

5-я ДНО Фрунзенского района;

6-я ДНО Дзержинского района;

7-ая ДНО Бауманского района;

9-я ДНО Краснопресненского района;

9-я ДНО Кировского района;

13-я ДНО Ростокинского района;

17-я ДНО Москворецкого района;

18-я ДНО Ленинградского района;

21-я ДНО Киевского района.

Остальных ополченцев из 13 оставшихся районов распределили по уже сформированным дивизиям.

Крупные предприятия (например, завод «Калибр») формировали отдельные подразделения (роты, батальоны, полки), выделяя для них также и командиров с политработниками. Это себя оправдывало – люди, пришедшие из одного коллектива, как правило, хорошо знали друг друга, а поэтому чувствовали себя более сплоченными, уверенными и целеустремленными в борьбе за общее дело.

Районы и города Подмосковья не отставали от столицы в патриотическом порыве, однако дивизий не формировали. Все добровольцы были влиты в московские дивизии народного ополчения.

Каждой дивизии был присвоен номер, который сохранялся до сентября 1941 года (переформирование дивизий народного ополчения в штатные стрелковые дивизии). Штатного расписания ополченческих дивизий в архивах до сих пор не обнаружилось, однако все 12 «летних» (созданных летом 1941 года) дивизии имели в своем составе:

- Командование дивизии со штабом и политическим отделом;

- Особый отдел НКВД с отдельным стрелковым взводом;

- 4 стрелковых полка (с учетом запасного);

- Отдельный медсанбат;

- отдельный дивизион 76мм полевых орудий;

- отдельный дивизион 45мм орудий;

- самокатная разведывательная рота;

- саперная рота;

- рота связи;

- автомобильно-транспортная рота.

Также присутствовала административно-хозяйственная часть с различными мелкими тыловыми подразделениями.

Сроки формирования дивизий были воистину авральными – всего 3 дня с 3 по 5 июля (по области – до 6 июля). Всего было набрано около 140 000 человек, небольшая часть из них отправлена домой по состоянию здоровья.

Кроме набора добровольцев, на московские райкомы свалилась еще и обязанность обеспечить все 12 дивизий хозяйственными инвентарем – котелками, походными кухнями, кружками, ложками, саперными и большими лопатами, кирками, топорами и т.д.

И, если подмосковные города, в большинстве своем, комплектовали отдельные батальоны и могли обеспечить их всем потребным, то в самой Москве с этим были сложности.

«Иду я по коридору института (МИИТ – прим. А.Г.), вдруг слышу голос: «Голубчик!». Я обернулся и вижу генерал-майора Савченко – заведующего военной кафедрой МИИТа, под руководством которого я, как и многие товарищи, прошел высшую вневойсковую подготовку и получил звание младшего лейтенанта запаса. «Голубчик, - говорит мне Савченко, - слыхал я, что ты командир саперного взвода, возьми у меня носимые пехотные лопатки, они вам пригодятся, а здесь они зря проваляются». Он открыл склад и я взял у него 14 новеньких в кожаных чехлах лопаток. Эти лопатки пригодились нам позднее.» - писал в своих воспоминаниях командир взвода 6-й ДНО Борис Владимирович Зылев.

Штаб Московского военного округа не мог сразу полностью обеспечить ополченцев оружием и боеприпасами, несмотря на то, что это предписывалось Постановлением Военного совета. Однако, обеспечить надо было немедленно. Как отмечал бывший член Военного совета К.Ф.Телегин, дивизиям нужно было «в короткий срок изучить оружие, сколотить расчеты, отстреляться из тех систем, с которыми придется сражаться с врагом, а возможности для проведения этой подготовительной работы пока ограничены».

Однако, тут на помощь пришли городские и районные организации. Трудовые коллективы делали все возможное для вооружения и материально-технического обеспечения ополченцев.

Так, трудящиеся Ленинского района передали 1-й дивизии 4 орудия, 18 танков, 7 пулеметов, 75 автомобилей, 10 тысяч комплектов обмундирования и снаряжения. Кировский район смог снабдить 9-ю дивизию 100 учебными винтовками, 10 пулеметами, 200 грузовыми и 18 легковыми автомашинами, 5 походными кухнями и некоторым другим снаряжением. Аналогичная работа велась и в других районах Москвы.

Конечно, степень обеспеченности дивизий была различной, она зависела от возможностей предприятий и учреждений, расположенных на территории того или иного района. Московские городские и районные организации и трудовые коллективы оказывали большую помощь ополченцам, но она далеко не удовлетворяла их потребности.

Имелись значительные трудности и при подборе командного состава дивизий. В соответствии с Постановлением Военного Совета МВО младший комсостав, 50 процентов командиров взводов, до 40 процентов командиров рот, а также медицинский и весь политический состав должны были подбираться из рабочих, служащих и учащихся района, а остальной нач. состав за счет кадров МВО. В действительности же Наркомат Обороны смог выделить кадры, в основном, лишь на должности командиров дивизий, полков, начальников их штабов. Весь остальной командный и полностью политический состав отбирался их числа самих ополченцев, имевших опыт службы в армии или партийно-политической работы в гражданских организациях.

С каждым, кто рекомендовался на ту или иную должность, проводились индивидуальные беседы. Это давало возможность отбирать на должность командиров и политработников наиболее подготовленных людей, сумевших сплотить тысячи гражданских лиц, многие из которых никогда раньше не держали в руках оружия, объединить их в борьбе с агрессором, посягнувшим на свободу и независимость нашей Родины.

Московский горком партии учредил для дивизий и полков народного ополчения боевые знамена, которые вместе с грамотами вручались в торжественной обстановке в день принятия присяги. Внимание и забота москвичей воодушевляли бойцов и командиров, способствовали поднятию их боевого духа, воспитанию мужества и стойкости.

Также, постановлением ГКО от 15 июля 1941 года № ГКО-156 ополченцы приравнивались к военнослужащим и их семьям полагалось пособие. Кроме того, за ушедшим в ополчение человеком на работе сохранялось денежное довольствие по последней занимаемой должности, а в случае получения инвалидности или смерти ополченца ему или его семье гарантировалась военная пенсия для начсостава.

Свидетельства о том, что зарплату действительно продолжали выдавать в полном объеме содержатся, в том числе, в письмах ополченца Владимира Александровича Меликова:

От 7 июля: «…Был на работе сегодня, все являемся. Расчета не дают, говорят, что зарплата будет идти полностью…»

От 11 июля: «Если ты получила зарплату, я думаю, что на прожитие хватит, особенно не экономь, пока зарплата будет идти полностью.»

И, наконец, от 20 июля: «В Москве позвонил и узнал, что деньги выдали, так что очевидно на днях получишь. А знаешь, как-то легче стало.»

Продолжение следует…