13 апреля 1945 года под Кенигсбергом погиб командир батареи самоходных артустановок ИСУ-152 старший лейтенант Александр Космодемьянский – брат знаменитой Зои Космодемьянской. На момент гибели ему исполнилось всего девятнадцать лет, но за спиной у Александра уже было немало воинских подвигов. Его желанием было отомстить за гибель сестры. И он мстил.
Зоя и Александр родились в семье учителей в селе Осино-Гай (ныне Гавриловский район Тамбовской области), а их дедом был священник, убитый бандитами в 1918 году. Шура, появившийся на свет 27 июля 1925 года, был почти на два года младше сестры.
Их мать Любовь Тимофеевна оставила воспоминания о детях: «Забавно было видеть их вместе – хрупкую Зою и толстого увальня Шуру. О Шуре на селе говорили: «У нашей учительницы мальчонка поперек себя шире: что на бок положи, что на ноги поставь – все одного роста». И впрямь: Шура был толстый, крепко сбитый и в свои полтора года много сильнее Зои. Но это не мешало ей заботиться о нем, как о маленьком, а иногда и строго покрикивать на него. Зоя сразу стала говорить чисто, никогда не картавила. Шура же лет до трех не выговаривал «р». Зою это очень огорчало».
В 1930 году семья перебралась в Москву, где через некоторое время отец Шуры и Зои Анатолий Петрович умер от заворота кишок. В столице мальчик окончил десять классов школы № 201. Он не был примерным ребенком, любил и пошалить. «Любимым Шуриным развлечением была игра с мальчишками в «казаки-разбойники». Зимой в снегу, летом в песке они рыли пещеры, разводили костры и с воинственными криками носились по улицам. Однажды под вечер в передней раздался ужасающий грохот, дверь распахнулась, и на пороге появился Шура. Но в каком виде! Мы с Зоей даже вскочили со своих мест. Шура стоял перед нами с головы до ног перемазанный в глине, взлохмаченный, потный от беготни – но все это нам было не в диковину. Страшно было другое: карманы и пуговицы его пальто были вырваны с мясом, вместо них зияли неровные дыры с лохматыми краями. Я похолодела и молча смотрела на него. Пальто было совсем новое, только что купленное...» – делится мать.
В девятилетнем возрасте парнишка взялся вести дневник. Мать при его чтении обычно не могла удержаться от смеха. Как правило, Шура писал так: «Сегодня встал в восемь часов. Поел, попил и пошел на улицу. Подрался с Петькой». Или: «Сегодня встал, поел, попил и пошел гулять. Сегодня ни с кем не дрался».
Впрочем, учился мальчишка хорошо. «Шура, бесспорно, прекрасный математик, он унаследовал от отца любовь к технике, и у него ловкие и быстрые, действительно золотые руки: он все умеет, за что ни возьмется – все у него спорится. Меня не удивляет, что ему хочется быть инженером. Он все свои карманные деньги тратит на журнал «Наука и техника» и не только прочитывает каждый номер, но постоянно мастерит что-нибудь по совету журнала», – рассказывала о сыне Любовь Тимофеевна. Более того, он с самых ранних лет воспитывался на примерах военной героики – любимым писателем и Зои, и Шуры был Аркадий Гайдар. При этом парнишка увлекался спортом, обожал футбол, а позже проявил страсть и к рисованию.
Жизнь семьи разбила война. В первые ее дни Зоя и Шура начали работать токарями на заводе. Через некоторое время Зоя сообщила матери, что устроилась на курсы медсестер – и лишь позже призналась, что на самом деле поступила в разведывательно-диверсионное училище и вскоре отправится в тыл врага.
29 ноября 1941 года Зои, которой было всего восемнадцать лет, не стало. О ее судьбе родные узнали лишь спустя более двух месяцев, а вскоре мать поехала в деревню Петрищево на опознание тела дочери... «Тяжкие дни настали для нас с Шурой. Мы перестали ждать, мы знали, что ждать нечего. Прежде вся наша жизнь была полна надеждой на встречу, верой в то, что мы снова увидим и обнимем нашу Зою. Подходя к почтовому ящику, мы с надеждой смотрели на него: он мог принести нам весть о Зое. Теперь мы проходили мимо него, не глядя; мы знали – там ничего для нас нет. Ничего, что принесло бы нам радость. Шура был теперь моей поддержкой, им я жила. Он старался как можно больше времени проводить со мной. Он, прежде как огня боявшийся всяких «нежностей», был теперь со мною мягок и ласков», – свидетельствует Любовь Тимофеевна.
Как она вспоминает, слушая сводки Совинформбюро, сын скрипел зубами и потом подолгу молча ходил по комнате. На фронт Шура впервые попытался уйти в шестнадцать лет. Сначала в Октябрьском районном военкомате Москвы парню отказали из-за возраста, но в апреле 1942-го его просьбу удовлетворили. Любовь Тимофеевна тяжело переживала уход сына на фронт – очень боялась потерять и его. Мать задавала себе вопрос: «Если тогда я не нашла слов, которые остановили бы Зою, какие слова найду я теперь?».
Александра направили в Ульяновское военное танковое училище – таково было собственное его желание. Матери он писал: «Устаю, недосыпаю, но работаю как зверь. Уже хорошо изучил винтовку, гранату, наган. На днях мы ездили на полигон, где стреляли из танка. Мои результаты для начала нормальные: по стрельбе из танка на дистанцию 400 и 500 метров из пушки и пулемета я поразил цели на «хорошо». Ты теперь меня не узнаешь: командиров хорошо приветствую и в ногу хожу молодцом».
Позже Шура сообщил: «Мама, мои занятия в училище близятся к концу – 1 ноября начинаются экзамены. Я устаю, недосыпаю, но работаю много. Сказалось, что я нахожусь здесь почти вдвое меньше времени, чем другие. Отстал. Экзамены эти будут самыми главными в моей жизни. Я напрягу все свои силы, все внимание, потому что страна должна получить хорошо подготовленного танкиста-лейтенанта, именно лейтенанта, а не младшего лейтенанта и не старшего сержанта. Ты пойми – это не честолюбие, не тщеславие; просто я должен сделать все, что смогу, чтобы быть нужнее, полезнее. Я читаю о том, как фашисты жгут наши города и села, как они мучают детей и женщин, я вспоминаю о том, как замучили Зою, и хочу только одного: скорее на фронт».
Экзамены он сдал на отлично. Юношу определили на тяжелый танк КВ, на башне которого он собственноручно вывел краской надпись: «За Зою».
На фронте Александр оказался в октябре 1943 года – в составе 42-й гвардейской тяжелой танковой бригады. 21-го, будучи восемнадцати лет от роду, получил боевое крещение в сражении под Оршей. В тот день экипаж Александра уничтожил с десяток вражеских блиндажей, несколько орудий, самоходную установку и до роты солдат противника. Он проложил проход для советской пехоты вглубь вражеских позиций. В ходе сражения танк Александра получил повреждение, но под ураганным огнем экипаж смог починить машину и продолжил бой.
За проявленные им в тот раз мужество и героизм Александр Анатольевич Космодемьянский был награжден орденом Отечественной войны 2-й степени. А 27 октября «Правда» опубликовала заметку, прочитанную и Любовью Тимофеевной: «Части энского соединения добивают в ожесточенных боях остатки 197-й немецкой пехотной дивизии, офицеры и солдаты которой в ноябре 1941 года в деревне Петрищево замучили и убили отважную партизанку Зою Космодемьянскую. Опубликованные в «Правде» пять немецких фотоснимков расправы над Зоей вызвали новую волну гнева у наших бойцов и офицеров. Здесь отважно сражается и мстит за сестру брат Зои – комсомолец-танкист, гвардии лейтенант Космодемьянский. В последнем бою экипаж танка KB под командованием тов. Космодемьянского первым ворвался во вражескую оборону, расстреливая и давя гусеницами гитлеровцев».
Его отпустили на побывку – и 1 января 1944-го Шура приехал к матери. В дальнейшем, вернувшись на фронт, он старался писать ей раз в несколько дней. Одно из писем рассказывало о гибели друга: «Мама, мама, Петр Лидов погиб! Мама, как это страшно, что он погиб так незадолго до победы! Накануне победы погибать – это так обидно».
Сам Александр, впрочем, смерти никогда не сторонился. Летом 1944 года гвардии лейтенант Космодемьянский принял командование самоходной артиллерийской установкой СУ-152. Серьезно переучиваться ему не пришлось, так как СУ-152 была создана на базе танка КВ. В дальнейшем юноша участвовал в освобождении Белоруссии и Прибалтики, в прорыве рубежей немецкой обороны в Восточной Пруссии. Особенно же он отличился при знаменитой операции «Багратион».
Во время боев за населенные пункты Бабичи и Батраковцы экипажу самоходки Александра поручили прикрывать атаки советских танков. В разгар сражения Космодемьянский заметил, что немецкое самоходное орудие зашло во фланг танковому подразделению. Это был опасный момент – бортовая танковая броня куда тоньше лобовой. Быстро оценив ситуацию, Космодемьянский на своей машине успешно подобрался к врагу и поджег немецкую самоходку. Продолжая вести бой, экипаж Александра уничтожил свыше тридцати немецких солдат, четыре дзота, четыре противотанковых орудия, раздавил два блиндажа и поджег склад с боеприпасами. За этот подвиг Александр Космодемьянский 28 июня 1944 года был представлен к награждению орденом Отечественной войны 1-й степени.
Вскоре огненный вал войны перекатился на неприятельскую территорию. «Прошло уже больше месяца, как я нахожусь в тяжелых наступательных боях. Знаешь, у меня не было времени не только писать, но даже читать полученные мною письма... Тут и ночные форсированные марши, и танковые бои, напряженные, бессонные ночи в тылу врага, огненные свистящие снаряды «фердинандов»... Случалось быть молчаливым свидетелем гибели товарищей, видеть, как танк соседа взлетает на воздух со всем экипажем. Приходилось только молча сжимать зубы. От напряжения и бессонницы люди вылезают из машин, как пьяные. И все же настроение у всех самое счастливое, самое праздничное: мы идем по вражеской земле. Мы мстим за сорок первый год, за боль, за слезы, за все унижение, которому фашисты подвергли людей. Мы скоро увидимся в Москве, в знакомой обстановке», – писал матери Космодемьянский.
Александр сыграл свою роль и во взятии Кенигсберга в апреле 1945-го. Кенигсберг заслуженно считался одной из самых мощных германских твердынь – к тому же это был серьезный промышленный центр, игравший важное значение в системе снабжения нацистской армии. На подступах к городу встречали четыре оборонительных пояса: 24 прочнейших форта с крепостными орудиями и гарнизонами в несколько сот человек, противотанковые рвы, минные поля, проволочные заграждения, доты и дзоты.
6 апреля при начале штурма Космодемьянский на своей машине под плотным огнем врага первым преодолел канал Ландграбен (внешний обвод Кенигсбергского укрепленного района) шириною тридцать метров, уничтожил несколько немецких пушек и оборонял переправу для других советских войск.
За столь умелые и успешные действия Александр Анатольевич Космодемьянский был выдвинут на должность командира батареи тяжелых самоходных артустановок ИСУ-152 350-го гвардейского полка 43-й армии. 8 апреля в бою северо-западнее Кенигсберга батарея Александра, преодолев минное поле и плотный заградительный огонь, первой прорвалась в форт № 6, носивший другое название «Королева Луиза». Он был надежно прикрыт минными полями и противотанковыми орудиями, однако все это не помешало батарее взломать вражескую оборону.
Подразделение Космодемьянского, нанеся значительный урон противнику мощным огнем, принудило гарнизон форта к капитуляции. В плен сдались 350 солдат, также советским воинам достались девять исправных танков, около двухсот машин, продовольственные и оружейные склады. В ходе дальнейших боев за город Космодемьянский со своими людьми умело прикрывал артиллерийским огнем действия советской пехоты и танков в тяжелейших уличных сражениях.
Кенигсберг пал, но бои в его окрестностях продолжались. В бою 12 апреля 1945 года у населенного пункта Метгетен батарея Космодемьянского подбила два самоходных орудия, уничтожила 18 дзотов и укрепленных зданий, истребила до полусотни солдат противника. 13 апреля к северо-западу от уже очищенного от нацистов Кенигсберга подразделение Космодемьянского вступило в бой с противотанковой батареей врага у населенного пункта Фирбруденкруг. Батарея Александра уничтожила четыре орудия и около роты пехоты.
В какой-то момент немцы подожгли САУ Космодемьянского, но он выбрался из пылающей машины. Не пожелав выйти из битвы, Александр вместе с пехотинцами ворвался в населенный пункт и помогал вышибить из него противника. В это время открыла огонь вражеская артиллерия – и осколок разорвавшегося рядом снаряда насмерть сразил Александра. До своего двадцатилетия он не дотянул трех месяцев. Вместо очередного письма Любовь Тимофеевна получила похоронку.
Звание Героя Советского Союза Александру Космодемьянскому было присвоено уже посмертно. Похоронен 5 мая 1945-го в Москве на Новодевичьем кладбище рядом с могилой сестры. Всего за несколько дней до окончательной Победы...
