Один в маленьком пустом зале, в вечном твидовом пиджаке, губы плотно сжаты, над головой расплывающийся белесыми нитями дым. Сзади мерно стрекочет фильмпроектор, на экране дети чужой страны держат в руках оружие, на экране 1920-й. Год его рождения. Кто-то из совфильмэкспорта шепнул ему, что этот фильм очень популярен в СССР, дети, буквально толпами ходят на него. Он любит СССР и хорошо его знает, он любит детей СССР, да и вообще всех детей. Главная идея его книг - плохих детей не бывает, Бефана бы носила подарки всем детям, но, но, капитализм - ее волшебства не хватает, чтобы бороться с растущими ценами на игрушки, а прибыль никто не отменял. Он описывает бунт игрушек - осознающих собственную судьбу и переставших воспринимать себя товаром, как деньги, сбежавшие из банка прямо к беднякам, но игрушки ведь лучше? Путешествие поезда через заснеженный Рим или другой усредненный в сознании итальянский город. Бунт Родари - это бунт овощей, игрушек, детей, бунт бескровный или даже не бунт, но побег в страну счастья.
В отличие от морализаторского тона других писателей ритм повестей и рассказов Родари удивительно по восприятию совпал с ритмами итальянской эстрады, которая стала популярна в СССР уже после его смерти. Эта общая бесшабашность, очкастые кучеряшки в ослепительно-белых брюках клеш, поющие, что-то бестолковое, но про любовь. Но за причудливой и солнечной оболочкой Родари вкладывал в головы идеи равенства, социализм для самых маленьких. Идею о главенстве детей над взрослыми, не инфантилизм, а именно главенство. И вот теперь он смотрит фильм, где дети стреляют в других детей и не детей. Он ничего не скажет чиновнику из совфильмэкспорта, скрипнул стул, 4 подростка уезжали в закат, титры.
