Серия «ПТУ»

Поведаю вам, читатели, зеваки, а возможно, абитуриенты и соискатели, историю, которую я вынашивал долгие пять лет. Если вы ищете место для учёбы или уже учитесь — мой рассказ именно для тебя, дорогой читатель. Всё было так.

Началось всё с очереди в коридоре приёмной комиссии. Как сейчас помню: относительно свежий ремонт — в общем, всё как в учреждениях подобного рода. Захожу с отцом в аудиторию. Перед нами сидят директор, завуч и ещё кто-то — все глубоко за пятый десяток. Ни одного имени или фамилии я не запомнил. Забегая вперёд, скажу — в училище я больше с ними никогда не пересекался. Они представились, попросили пакет документов и, после беглого просмотра, отложили их в сторону. Оценивающим взглядом посмотрели на отца, потом на меня — и принялись представлять специальности. К слову, их было не так много, что для меня, как для молодого дарования, было несомненным плюсом. На тот момент я так и не выбрал свою будущую профессию. После непродолжительного диалога решили, что из меня выйдет первоклассный повар-кондитер.

ПРИМИТЕ К СВЕДЕНИЮ: Когда я поступал, попросили (не помню уже на что) 4000 рублей — в добровольно -принудительном порядке. На те годы это была приличная сумма, особенно для семьи ниже среднего достатка. Учреждение является коммунальным, то есть финансируется из местного бюджета.

Обязательным условием при поступлении была так называемая «отработка». Это означало, что нужно было являться в ПТУ к девяти утра и посвящать от четырёх до шести часов работе «на благо» учебного заведения: убирать территорию, мыть классы, таскать мебель и вообще делать всё то, что дома я выполнял с трудом и только после настойчивых напоминаний родителей.

Помню свой первый день отработки. Я приехал к училищу в назначенное время. На ступеньках меня встретила техничка — маленькая, лет пятидесяти, но энергичная женщина с быстрым, взглядом из-под очков и в поношенном халате, как у бабушек, что сидят на лавочках у подъезда. Она спросила моё имя и фамилию, а потом повела за здание, где на коленях, вырывая траву, копошились мои ровесники.

— Рви тут, там не трогай, — сказала она и оставила меня в этой компании.

Честно говоря, особого рвения работать я не испытывал — до конца лета оставалось всего две недели, и тратить их на прополку двора было не в моих планах. Замедлив движения, я заметил пару таких же, как я, «страдальцев». Подошёл, познакомился — и мы быстро договорились: делаем вид, что работаем, но без фанатизма.

Однако едва мы приступили к имитации бурной деятельности, как техничка вернулась и отправила нас таскать парты. Оказавшись в прохладных стенах училища, мы будто потеряли последние капли энергии. Она показала, что и куда переставить, и снова убежала раздавать указания. Мы же, вместо того чтобы двигать мебель, сели на стулья и продолжили знакомство.