В один из дней армейской службы я в очередной раз заступил в наряд начальником караула. Судя по всем приметам, ночь предстояла спокойная, на улице было лето, а дежурным по части заступил наш командир роты, капитан Сысов. Отец-командир был суров, но ироничен и справедлив. Косяков, типа пьянок и самоходов, за мной не было, поэтому не было и причин боятся ротного. Ко мне он относился по доброму, как, впрочем и ко всем моим сослуживцам, за исключением особо жёстких косячников. В общем, я был на расслабоне и настроился на ночной просмотр телевизионных программ по старому телеку, который стоял в комнате отдыха караульных, вплоть до полного их отключения, а затем на заливание в себя крепкого чая, который помогал мне победить период между 6 и 9 утра, самый трудный участок времени, в который меня начинало кемарить. На жаргоне нашего батальона это называлось: "Тролли давят на глаза". Состояние, когда веки опускаются сами и, насмотря на прилагаемые усилия, ты просыпаешься от звука падения собственного тела. Однако, как говорится, солдат предполагает, а армия стратегически планирует. Внезапно, в районе 2 часов ночи, раздался звонок часового первого поста. Рядовой Геридзе Хвичи Шалимович (по паспорту русский) был явно взволнован, потому, что говорил почти без свойственного ему акцента.
- Кароче, эта... Тут по парку кто-то шарится!
Шарится по парку после отбоя было категорически запрещено, потому, что часовой имел право стрелять на поражение во всех, кто покажется ему непохожим на начальника караула. Ну, конечно, после убедительного предупредительного выстрела в воздух. Который, кстати, можно было сделать и после падения тела на потрескавшийся асфальт автопарка. Как говорили в армии: "Ибо неху@" Однако, случаи блуждания по парку патриотично настроенных бойцов, находящихся в процессе возвращения своего долга Родине, происходили регулярно. В основном, это происходило когда рабочие машины задерживались из рейсов и приезжали в автопарк уже заполночь. Водители этих машин пользовались особым почётом, выражаемым как правило, словесно сразу тремя людьми - дежурным по Контрольно-транспортному пункту, который мирно спал в своей каморке при въезде в парк, а теперь должен был вставать и открывать ворота, начальником караула, который вызывался сопровождения начальника МТО. Последний, не находясь в наряде, крыл приезжего особенно люто, ибо был выдернут из тёплой казарменной койки, в которой он только что наблюдал сон про дом и мамины пирожки.
Однако, в таких случаях начальник караула всегда должен был присутствовать в парке. Так как начальником караула был я, вывод напрашивался сам - меня в парке не было.
- Караул, в ружьё! - заорал я. Пока мирно спящие караульные носились по караулке, выхватывая из оружейной пирамиды калаши, я давал инструкции часовым. - Второй пост, повысить бдительность, оружие с предохранителя снять. Хвичи, залезь нахер на вышку и держи оборону. Увидишь, что нарушитель двигается к КТП - действуй по уставу: стой, кто идёт; стой, стрелять буду; затем шмаляй в воздух, если не остановится или не ляжет - старайся попасть по ногам, побежит к тебе - стреляй в башку. Без нас к нему не подходи. Мы выдвигаемся!
До входа в автопарк было 10 минут пешком. Бегом мы домчались минуты за две, дальше пошли тихо, стараясь не шуметь. Я оценил обстановку: Хвичи сидел на вышке и зорко вглядывался во тьму, с калашом наперевес.
- Хвичи, на предохранитель поставь и слезай! - громким шёпотом сказал я. Снимать оружие с предохранителя до намерения стрелять было строго запрещено, но в это время вовсю шла первая чеченская, поэтому я считал уместным дать своему бойцу шанс выстрелить в диверсанта первым. - Где оно?
- Там, где-то между вторым и первым боксом. Оно воет!
- Здоровое? - уточнил я.
- Да, примерно с тебя. В тумане не разглядеть.
Батальон действительно был накрыт густым туманом. Ночью территория автопарка не освещалась, только тускло светили гирлянды сороковаттных ламп над транспортными боксами. "Туман-туман, седая пелена, мы не все вернёмся из полётов..." - пронеслось у меня в голове.
- Ладно, Хвичи, на охрану подступов к КТП. Мы пойдём его искать. Если выйдет на тебя - стреляй в воздух, если выбежит - в него. Только с нами не перепутай, смотри.
Хвичи направился ко входу в автопарк, а я и двое караульных разошлись в шеренгу и, взяв калаши на изготовку, двинули вдоль транспортных боксов, стараясь держаться за границей света лампочек. Не прошло и двух минут, как один из караульных дёрнул меня за рукав:"Оно!"
В предутреннем тумане вдоль боксов двигалась какая-то тень. Тень издавала какие-то звуки, похожие на человеческое бормотание. Разглядеть её было невозможно, но судя по очертаниям, это был человек.
- Стой, кто идёт! - крикнул я и передёрнул затвор.
- Ауыаубррр! - донеслось до нас в темноте. Голос был похож на человеческий, но речь была совсем нам незнакома. Тень продолжала приближаться.
- Стой, стрелять буду! - я вскинул автомат стволом вверх.
- Вротявасибал... уабрылм... абырвалг... - донеслось до меня. Тень резко ускорилась в нашем направлении. Я нажал на спусковой крючок.
Из АКМ я стрелял впервые. Выстрел и вспышка были такой силы, что все мы несколько прифигели. Прифигела и тень, она вскинула руки вверх и запричитала: "Не стреляйте, свои, свои!" Мы подошли поближе. В неверном свете низковаттных ламп мы обнаружили пьяного худощавого мужика в расстёгнутой до пупа рубахе, который стоял, вскинув руки вверх, трясся и повторял:"Свои, свои.. не стреляйте."
Сзади раздатся топот. Я вскинул автомат, обернулся, и машинально крикнул: "Стой, кто идёт!"
- Идёт дежурный по части с помощником! Илья, не стреляй, это я. - из темноты показался наш ротный, который в эту ночь стоял дежурным по части. С ним рядом был заспанный помдеж. Оба с Макарами в руках. - Что у вас случилось?
- Вот, задержали нарушителя - доложил я командиру.
- Я не нарушитель, я домой иду - промычал мужик.
- Что же ты идёшь через наш секретный объект? - риторически спросил его ротный. Было видно, что мужик пьян в стельку. Он еле стоял на ногах, покачиваясь, всё ещё держа руки над головой. Хотя это становилось для него заметно труднее с каждой секундой.
- Что с ним делать, товарищ капитан? - спросил я ротного.
- На губу его засунь до утра, а там решим - в расход или на перековку. - ответил ротный.
- Ну, пошли, сиделец! - караульные взяли нарушителя под конвой и мы отправились в караульное помещение, которое было оборудовано двумя бетонными камерами, размером с небольшое корыто каждая. В одну из них и был помещён наш ночной посетитель.
После подъёма в караулку пришёл помощник дежурного по части: "Давай, выводи заключённого". Мужик уже оклемался на бетонном полу и смотрел на нас вытаращенными глазами.
- Мужики, где это я, а?
- Ты на секретном военном объекте.
- Мужики, да я хотел просто дорогу домой срезать. Перелез через забор. Отпустите меня, а?
Мы с помдежем переглянулись.
- Сержант, дай ему закурить. - скомандовал помдеж. Я не курю, поэтому стрельнул сигарету у караульного и дал мужику. Помдеж достал из кармана зажигалку, прикурил сигарету мужика, затем, достал из кармана пачку Парламента и прикурил сам.
- Кури, мужик. Имеешь право. Последний раз куришь.
Мужик чуть не поперхнулся сигаретой.
- Вы чего, ребята? Солдатики, вы чего?
Помдеж сделал мрачное и серьёзное лицо, и произнёс:"Ты видел все наши секреты. Поэтому, оставить в живых мы тебя не можем. Сержант, выводи его на КПП".
Шли мы торжественно и молча, под бормотания мужика, а как только он затихал, обменивались редкими фразами.
- А где же мы его расстреляем, товарищ старший лейтенант?
- Да, как обычно, в лес выведем и крышка.
- Так, а закопать его не надо?
- Ну, закопать это мы хозвзвод пришлём с лопатами. Закапывать - это их работа. Много таких нарушителей в лесу закопано - добавил он чуть громче, оборачиваясь к мужику.
Последний, видимо, уже находился в коме, т.к. перестал бормотать, побледнел и впал в состояние молчаливого аутизма. Наконец, мы дошли до КПП. Помдеж открыл входную дверь и пропуская мужика вперёд, произнёс: "Ещё раз, бл@дь, тебя здесь увижу, пи@дец тебе, с@ка!" С этими словами он отвесил мужику мощного пинка, буквально забив его в дверной проём, как мяч при пенальти. Немного поглядев вслед припустившему вдоль леса мужику, он повернулся ко мне, назидательно произнёс: "Кто на нас пойдёт с мечом, тот получит кирзачом!" и закрыл дверь.
Я вернулся в караульное помещение, подходило время моего отдыха. Несмотря на богатый событиями наряд, только сомкнув веки, уже через секунду я заснул. И снились мне смеющийся помдеж, убегающий в туман мужик и приказ о демобилизации. А одноклассница Иришка не снилась. Видать много было брома в усиленном караульном пайке.
