Ответ useer811 в «Россияне, очнитесь, хватит врать!»
Я тоже в свое время обрел веру...
1. Посвящение
Когда я впервые переступил порог храма, мне казалось, что я избран. Меня окутали сладкие речи жрецов-преподов: «Вы станете творцами цифровой реальности», «Ваш код изменит мир», «Зарплаты — как у полубогов».
Я, наивный, поверил.
2. Обряд инициации: «Первая сессия»
Первые месяцы — это очищение. Тебя ломают. Ты должен отречься от сна, от социальных навыков, от понимания, что такое «нормальный график».
— «Рекурсия — это когда функция вызывает саму себя», — вещает жрец, глядя на наши пустые глаза.
— «А как она останавливается?» — робко спрашивает один из братьев по вере.
— «Верой», — отвечает жрец.
3. Догматы Веры
— «Если не компилируется — ты грешен».
— «Кофе — святой нектар».
— «Без страданий нет просветления».
Ты учишь языки, которые звучат как заклинания: Си++, Python, Хаскель (это для особенно просветленных мазохистов). Ты начинаешь видеть код во сне. Ты пытаешься объяснить родным, чем занимаешься, но они лишь крестятся и шепчут: «Он одержим».
4. Чистилище (3 курс)
Здесь отсеиваются слабые. Лабораторные работы горят, как души грешников. Дедлайны сжимают твою шею, как петля.
— «Почему не работает?»
— «Потому что ты недостаточно веришь».
Ты пишешь код. Ты удаляешь код. Ты плачешь. Ты пишешь снова. В какой-то момент понимаешь, что компилятор — не инструмент, а высший судия, который просто наслаждается твоими муками.
5. Просветление (или его иллюзия)
И вот однажды… О чудо! Код работает. Ты чувствуешь блаженство, близкое к религиозному экстазу.
— «Я понял!»
— «Нет», — отвечает тебе старший адепт (он же — твой тимлид в будущем). — «Ты ничего не понял. Но теперь ты готов учиться дальше».
6. Вечное служение
Диплом — это не конец. Это лишь начало пути истинного страдания… то есть служения. Теперь ты будешь проводить ночи в борьбе с «багами» — демонами, которые множатся, как только ты закрываешь глаза.
Но когда после сотни попыток твоё творение наконец оживает… о, это сладостное чувство богоизбранности!
Да, это культ. Да, это боль. Но разве не прекрасно — быть тем, кто разговаривает с машинами?