Глава 17
Люди в черном - люди в синем
В такую стремную погодку не по чащобам шляться, а дома валяться, да с милой под боком. Но что поделать, иногда приходится утешать себя извечным вопросом: «Кто, если не мы?». Есть дороги, которые выбирают нас.
Только добрался до «Агропрома», как генерал Крылов навстречу чинно вышагивает. Посмотрел на Черепа, сочувственно поцокал языком:
- Мда-а…ну и видок у тебя.
- Здра… жела… - успел выдохнуть Череп, вяло вскинув руку в воинском приветствии.
- Угу… Про Прапора слыхал, кстати? – осведомился Крылов.
- А что с ним?! – встрепенулся подчиненный. – Нашелся?!
- Нашелся… - буркнул генерал и прошел дальше, мягко отодвинув Черепа с пути. Чуть обернувшись, бросил назад: - Лучше бы не находился.
Прапор нашелся! Сукин кот…
Череп тут же развернулся и направился пытать личную охрану Крылова, прихватив полпузыря и шмат сала из «энзэ». База была полупуста, боеспособные квады сейчас зачищали «Росток», еще некоторая часть из них носилась как очумевшая рядом с Армейскими Складами, пытаясь найти хоть какой-то след Таченко и трех исчезнувших квадов.
Командование «Свободы» непонимающе всматривалось со своего НП в эту чехарду, но на всякий случай усилило оборону, разогнав праздношатающихся анархистов по закрепленным позициям.
- Олимпийский резерв? – предположил хранитель Макс, опуская бинокль.
- Ну да, самое время для спорта… - хихикнул снайпер, стоящий рядом с ним на вышке, и крикнул пробегающим мимо заграждения «долговцам»: - «Локомотив» - чемпион!!!
Скользя по жирной фонтанирующей грязи, «должники» снисходить до ответа не стали.
- Смотри-ка… - хмыкнул задумчиво Макс. – Даже не обстреляли. Значит, совсем дело – швах…
Чего стоил Черепу этот переход от «Агропрома» к хутору за консервным заводом? Никого не взял на помощь, понадеявшись на чутье и верный «АКМ». На Свалке едва успел скрыться от бандитов – некогда с вами связываться, ребята, вот ужо вернусь.
Месяцем ранее предлагал Воронину провести тотальную инквизицию Борову и Ко, засевшим в Темной Долине. Немыслимо начинать кампанию около «Ростока», оставляя в тылу недремлющего врага. Да, банды, по большей части, разрозненны и воюют даже между собой, но хороший мародер – мертвый мародер. Нельзя недооценивать противника.
Совсем недавний инцидент касался как раз-таки Черепа, когда он приволок трех уголовников из перебитой его квадом шайки к Бару. И публично вздернул на самом видном месте – на ветвях дерева, растущего посреди нового лагеря. Все как положено – табуреточка, репшнур, гнетущая поочередность. Пока одного казнишь – второй рыдает и пытается к твоим коленям припасть. Толпа сталкеров, собравшаяся на представление, мрачно стояла вокруг, и непонятно было: одобряют они или нет подобные методы. В самом конце Череп лично повесил таблички на шеи затихших мертвецов с перечислением их преступлений.
- Ты че, охуел совсем, майор?! – так отреагировал Воронин, когда ему в срочном порядке доложили о том, что произошло.
- Что-то не так? – спокойно спросил в ответ Череп, чуточку нахмурив бровь.
- Средневековье какое-то… - пробормотал Воронин, поежившись. Он-то знал, что нахмурившийся Череп, обычно невозмутимый в любой ситуации, опасен даже для своего командования. Ну на хрена его прислали с Большой Земли, а? Спец, блин… Нет, на врагов «Долга» он навел, конечно, шороху, быстро заработав репутацию конченного отморозка и мерзавца, который в плен не берет, а если взял – то уж лучше бы тебе, мил человек, самому застрелиться. Говорят, даже «Монолит» однажды свернул операцию в том месте, где объявился Череп со своей командой.
Шлейф дурной славы тянулся за этим человеком еще с Приднестровья. И, как участник тех событий, нашел общий язык с Крыловым, Таченко не приглянулся Черепу сразу же – боевого опыта не хватает, настоящего. Воронина откровенно презирал – барыга, а не воин.
Деликатная спецификация Черепа, а именно: тыловая разведка и диверсии, предполагает методы, абсолютно противоречащие Женевским конвенциям. Беда только в том, что Череп не смог отключиться от них, начав жизнь отставника на гражданке. Мелкая уголовщина и административка отмазывались справкой о имеющейся контузии и былом участии в локальном конфликте. В таком состоянии и нашел Черепа Скоропанов, предложив не маяться дурью, а заняться общественно-полезной деятельностью в Зоне. Уголовное преследование разрулили, развалив и переквалифицировав статьи на менее тяжкие.
Прапора Череп уважал: как солдат солдата, как бывшего собровца, да еще и ветерана Зоны, ко всему прочему. Только и Прапор однажды знатно был удивлен, когда вернувшийся вместе с отрядом Черепа лейтенант Захарченко рассказал по секрету, что им на хвост сел вэвэшный спецназ, которому отчего-то не понравились крадущиеся бойцы «Долга» под носом. После недолгой перестрелки один «долговец» получил ранение по касательной, и озлобившийся Череп вдруг решил контратаковать военных, несмотря на возражения и недовольство личного состава.
Отношения между «Долгом» и вояками всем известны – максимально дружелюбный нейтралитет, в ряде случаев случалась даже взаимопомощь. Негласный приказ трех генералов предписывал не вступать в боестолкновение с военными ни при каких условиях, а буде можно – объединить усилия против общего врага.
А Череп, которому нарушили расписание и график передвижения, совершил обманный маневр, отправив легкораненого с одним квадом якобы обратно в тыл. Сам же, пока «спецы» в азарте погнались за легкой добычей, пытавшейся эвакуироваться, зашел им в тыл и устроил скоротечную битву, выиграв ее грамотно расставленными снайперами. В плен, по своему обычаю, никого брать не пожелал – даже трофеи запретил собрать, как и рассказывать о произошедшем.
Подумав, Прапор посоветовал молодому летехе следовать его директиве, обойдясь без рапорта командованию. Иметь Черепа в личных неприятелях – одно из самых худших, наверное, что может с тобой произойти в Зоне.
Матерясь на подтаявший снег и нескончаемый мелкий дождик, Череп добрался до хутора, прошел вдоль улицы, внимательно разглядывая экран детектора. К центру подойти не удалось – прозрачность воздуха там была неприлично низкой, аномалии смахивали на огромный мыльный пузырь с перламутровыми краями.
Зато Череп услышал невнятный бубнеж где-то за кирпичной обвалившейся стеной. Аккуратно подкрался к палисаднику справа, перемахнул через поредевший от невзгоды штакетник, присел на развалинах и прислушался.
-…отключить контроллера?! Опять сказки заливаешь, Доктор?
- Ну не знаю, он так сам сказал. Прошел человек с другим человеком на руках, следом еще кто-то. Попытался просканировать – был обнаружен и отключен. Не совсем отключен, просто как будто нюх чем-то забили, понимаешь?
Доктор… Череп невольно вздохнул с облегчением и непонятной радостью. А второй, наверное, и есть тот самый Мороз? «Долговец» заглянул в щель, где отсутствовал кирпич: покосившийся домишко, крыльцо с навесом, под которым стояли двое немолодых сталкеров. Перед домиком бурлила небольшая аномалия, выдыхая клубы пара. Около аномалии покачивался еще один сталкер, со странной задумчивостью разглядывая ее глубину, не боясь дождя и равнодушно переступающий с ноги на ногу в луже босыми ногами. Прапор? Что, блин, за тибетские технологии воспитания восприимчивости к холоду?!
- И поэтому в этот раз ты взял с собой зомби? – хмыкнул Мороз, кивнув на третьего человека.
- Мороз…
- Что?
- Хотя бы ты не называй его так при мне, - нахмурился Доктор.
- Ох уж эти твои эксперименты, - покачал головой Мороз – явно неодобрительно.
- Знаешь, Ростислав… - сказал седобородый сталкер, теснее прижимая к себе саквояж. – От людей я видел гораздо больше зла. От тех, кто называет себя людьми. Вот совсем недавно один парень обокрасть пытался, как я ни старался перевоспитать его и направить энергию в более мирное русло.
Зомби? Ну ладно…хм… Череп порадовался, что опрыскал себя «антисобакином» - неизвестно, как вещество воздействует на зомби, может, оно и спасает сейчас от обнаружения. У некоторых зомбированных особей крайне развито чувство обоняния, видимо, сказывается разрушение и деградация остальных рецепторов, заставляя сосредоточиться гниющий организм в одном направлении.
- Здесь кто-то есть… - вдруг выдал зомби и начал шарить глазами по руинам.
- Ну еп… этого еще не хватало, - отреагировал Мороз, берясь за «сайгу», прислоненную к стене.
- Бенито? – быстро спросил Доктор, делая шаг назад.
- Один человек, - уточнил зомби. – С оружием, но без плохих мыслей. Там слишком темно.
- Это я! – подал голос Череп из-за укрытия. – Мороз, отставить!
- Я – это кто? – поинтересовался обладатель «сайги», поводя дулом перед собой.
- Меня зовут Череп. Я из «Долга». К Прапору. Он жив?
В последней фразе нечаянно прозвучала интонация отчаяния и надежды. Двое на крыльце переглянулись, затем Мороз скомандовал:
- Ствол несешь в вытянутой руке, ясно?
- Ясно, ясно… - буркнул «долговец», подняв автомат над шлемом одной рукой. – Бачишь?
Вышел из-за соседней халупы, чуть не поскользнувшись на мокрой глине. Зомби молча отстранился, пропуская его к крылечку.
- Осторожно, аномалия… - предупредил выкормыш Доктора, ткнув желтым пальцем в пузырящийся бочажок рядом с собой.
- Без тебя вижу, - неласково бросил Череп.
Руку протягивать не стал – ни зомби, ни двум пожилым сталкерам. Обошелся тем, что снял шлем.
- Теперь узнаю, - констатировал Доктор, вглядываясь в изуродованное шрамами лицо. – Кое-кто забыл поблагодарить, а? Или в «Долге» не принято?
- Прапор где? – грубо спросил Череп. Перевел взгляд на Мороза. И ощутил внезапно, что эти двое ни капельки его не боятся. Ну прямо совершенно! Его, Черепа – не боятся!
- Прапор на восстановлении, - кивком подбородка Мороз указал на входную дверь. – Спит уже несколько дней без передыха. Крылов ведь приезжал до тебя, ты не в курсе, что ли?
- Он – начальник, я – дурак, - грустно усмехнулся Череп. – Ладно. Пусть спит тогда. А что с ним?
- Два осколочных ранения, укус на ноге. Обморожение. Полное истощение и непонятная сыпь, видимо, последствие укуса… - перечислил Доктор. – Это не весь список, но достаточный, чтобы твой Прапор ушел к праотцам. Будем надеяться на лучшее.
- А ты ему друг? – спросил Мороз неожиданно.
- Боевой товарищ, - ответил «долговец» после короткой паузы.
- Слушайте, я все понимаю… - сказал Доктор, спустившись на землю. – Но я все-таки пошел, а не то замерзну совсем. Бенито! Айда домой, дружище…
- Спасибо, Док! – крикнул Мороз в спину уходящим, на что Доктор лишь отмахнулся.
Постояли вдвоем, явно не зная, как быть и о чем говорить. Потом Мороз спохватился:
- Что с ка…генералом Таченко-то? Что-нибудь стало известно?
- Да ни хрена! - в сердцах сплюнул Череп. – Как корова языком слизнула. Двенадцать человек. Наши теперь носятся туда-сюда, а толку? И «Монолит» ведь, что удивительно, подальше отступил и не мешает проведению поисковой операции. Каково?
- А «Свобода»?
- «Свобода» затаилась на базе, ведет наблюдение. Но так ведь не бывает, верно, чтобы просто исчезло с концами три квада?
- Странный ты парень. Это же Зона, - заметил Мороз. – Тут бывает всякое. Я вот с первых дней здесь, а Ей всегда найдется, чем меня удивить. Кстати, домишко, с которого ты вышел – это бывшее имущество Таченко и его место жительства до Второго Взрыва.
- А то я не знал… - проворчал «долговец», вешая автомат за спину. – Лады, дед… Бывай! Попозже еще загляну – ты уж не стреляй.
Попозже – вышло лишь спустя неделю. И пришел Череп к Морозу, чтобы хоть с кем-то поговорить по-человечески, ибо Воронин продолжал капать на мозг из-за той казни. Поначалу майор надеялся на моральную поддержку Крылова, но тот неожиданно встал на сторону собрата-генерала:
- Прекращай подобную практику, Череп! – предупредил Крылов совершенно серьезным тоном. – Может, оно и полезно в плане педагогики – публичное повешение, да только сталкеры от нас стали шарахаться.
- Кто?
- Сталкеры. Глухой, что ли?!
- Те самые сталкеры, - задумчиво вспомнил Череп, - которые со слезами умоляли избавить их от рэкета и навести порядок около Свалки? Эти сталкеры?
Крылов раздраженно уставился на офицера «Долга», затем рявкнул:
- Да! Еб твою мать, Череп! Те самые сталкеры! – он в сердцах схватил стакан и запустил в стену. – Заебали, блядь, никаких сил нет! В игрушки играете, что ли?! Сталкеры завтра скажут: нахуй нам «Долг» и новый Бар, еще повесят за компанию! И уйдут восвояси. А их надо держать под контролем – уразумеешь ты это или нет?! Ты палач или воин? Хочешь быть палачом – пиздуй в подвалы служить, куда пленных доставляют, но в акциях не участвуй! Мы такое дело начали, Череп! Допуск нейтралам на базу открыли, Бар для них построили. А ты к хуям рушишь все – на корню!
Помолчав и пофыркав, Крылов нервно зашагал по кабинету. Череп, глядя на него, намекнул:
- А помните ли Вы, товарищ генерал, комбата Костенко в Дубоссарах?
- Помню! – отозвался генерал, понизив голос. – Помню, майор… Вот этого я и боюсь. А ты, значит, одобряешь?
- Одобряешь, не одобряешь – какая разница? – спокойно вопросил Череп. – Вы видите одну сторону медали, и не хотите взглянуть на вторую. Когда я иду по следу очередной банды, знаете кого вижу в ее рядах постоянно? Тех самых сталкеров-нейтралов. Тех, кто решил срубить бабла по-легкому, прижав бывших друзей и сотоварищей где-нибудь в укромном уголке Зоны. За какой-то сраный артефакт, за какой-то хабар, иной раз грошовый, выпускают кишки вчерашним приятелям… Так вот, пусть из десяти сталкеров, увидевших казнь, хотя бы один подумает, если в голову придет дурная идейка, чем все может закончиться. А дощечек хватит – уж я позабочусь.
- Не позаботишься. Считай это последним китайским предупреждением, майор. Кстати, - рассмеялся колюче генерал Крылов и сверкнул глазами. – Воронин для тебя подобную табличку приготовил. Так что… имей в виду.
- Ну, здорово… - радостно сказал Прапор, пожимая своей лапой руку Черепа, обтянутую перчаткой. – Присаживайся, в ногах-то правды нет…
- Да и в жопе, слыхал, ее найти не могут, - отшутился Череп, опускаясь на табуретку.
- Ну, мужики, вы тут не бузите, - выглянул Мороз из соседней комнаты. – А я по делам прогуляюсь. К утру вернусь.
На продавленном кресле храпело неизвестное синее тело, источая дичайший перегар. Присмотревшись, Череп удивленно крякнул:
- Наемник?
- Он самый, - зевнул Прапор. – Уже два дня бухает, и меня саботирует, сволочь.
Сам Прапор, хоть и говорил вроде бы веселым тоном, но выглядел крайне болезненно: похудевший, с ввалившимися бородатыми щеками, по коже лица расползлась красная сыпь, глаза тусклые, как у покойника. Вместо былой фигуры отъевшегося медведя сейчас перед Черепом уныло сгорбилась какая-то носатая жердь.
- Ну как? – понимающе спросил Прапор, перехватив жалостливый взгляд.
- Нормально, - буркнул Череп. – Если на ноги встал – то уже не остановишься.
- Это правда… насчет Таченко?
- Правда. Не нашли. Все перерыли. Даже сынов анархии расспросили – никто, ничего…
- Блядь… ну как же так, блядь… - простонал Прапор, спрятав меж ладоней лицо. – За что все это, а?
- Да ты-то… - хотел было утешить Череп, но Прапор разъяренно вскинулся:
- Я-то причем?! Я, блядь, позвал его – понимаешь? И он пошел! Он же пошел, и лучших людей взял с собой! Я виноват…
- Да, я виноват… - прокряхтел сквозь сон наемник и попытался перевернуться, чуть не упал, приподнялся. Помутневшими расширенными зрачками посмотрел на двух «долговцев», стыдливо спросил:
- Друзья, а я – где?
- В пизде, мой синий друг, - сурово подсказал Череп. – Сейчас будешь рожаться.
Наемник встал, раскачиваясь, как юнга на палубе. Оказалось, что он невысокого росточка, но коренастый, маленько заплывший жирком. Оловянные глаза и круглая физиономия делали его похожим на…
- Мюллер, - представился наемник, протягивая руку.
- Череп.
- О-о… - восхитился Мюллер. – Уважаю, братан… Слыхал о тебе.
- А я о тебе – нет, - хмыкнул майор «Долга», пытаясь сдержать себя и не зарядить бухарику в лоб.
- Ну вот, считай – услышал. По пятьдесят? – предложил наемник, хитро прищурившись. – А то пациент отказывается.
- Почему бы и да? – вдруг решился Череп. – Есть?
- Будет! – твердо пообещал Мюллер, вновь опрокинувшись на кресло и вытягивая рацию откуда-то из-под седалища. – Бард! Бард!
Другой наемник – щуплый, в очках, молодой совсем - прибыл спустя два часа, доставив в рюкзаке несколько бутылок, тушенку, хлеб, колбасу и вареную картошку. И понеслась… звезда по кочкам.
- А колбасу нынче хреновую стали делать…
Чуть позднее присоединился и Прапор, не выдержавший душевных мук. Сначала пили быстро и помногу, грозя спалить окурками последнюю обитель Мороза. Некурящий Прапор часто выходил блевать с крыльца.
Потом вошли во вкус, стали растягивать мелкими порциями, да с закусочкой и разговорами о том, о сем.
- Не пил еще с наемниками, - с усмешкой признался Череп.
- А я с «должниками»…
- А в рог? – набычился Прапор.
- Ой, простите… - развел руками Мюллер. – Я хотел сказать: с «долговцами» употреблял совместно. Да бросьте вы, мужики… Какая, нахер, разница? Наемник-хуемник… Сталкер когда по заказу идет артефакт искать или мутанта – он тоже ведь наемник, по сути?
- Правильно. Но людей по заказу… - начал было Прапор, но Череп успокаивающе прогудел:
- Хорош! За тех, кто не с нами… Налили, встали!
Поднялись с пола, невольно вытягиваясь по струнке. Молчание, у каждого свои потери – зачем произносить имена вслух? После принятого Мюллер извинился и направился к выходу, пытаясь обрести опору при помощи стены. Только он скрылся в ночной мгле за дверью, как очнулась оставленная им рация.
- Да подожди-ка! – рыкнул Череп, забрав устройство связи у Прапора. Нажал на прием и томно спросил: - Аллоу?
- Мюллер, какого ху…
- Ой-вэй, таки не надо грубить! – поучительно произнес Череп. На том конце сообразили, что голос незнакомый и нерешительно спросили:
- А это… кто?
- «Долг» в кожаном пальто. Ваш командир взят в плен. Мы требуем выкуп.
- Какой плен? Какой выкуп? – ошарашенно возопила рация.
- Еще два пузыря… - нагло выдал Прапор и завалился на левый бок, засмеявшись и схватившись за правую сторону туловища из-за боли.
Рация умолкла. Череп жадно доел консервы, выскребывая остатки со дна корочкой черного хлеба. Прапор отсмеялся и смог с придыханиями восстановиться в вертикальном положении.
- А…кстати, что там с «Ростоком»? Говорят, Бар открыли? – радостно спросил он.
- Угу, блядь… И Арену.
- Какую Арену?
- В ангаре. Теперь там гладиаторские бои, понял? Воронин устраивает.
Прапор очумело захлопал ресницами:
- Подожди, подожди… Какие еще бои?!
- А вот такие – сталкеры против сталкеров. Сталкеры против мутантов. Даже с Большой Земли приезжают и поучаствовать, и посмотреть. И, - сплюнул под койку Череп, - ставки сделать…
Поглядели друг на друга, промычали что-то и отвернулись, будто неловко стало сразу обоим.
- Таченко знал? – тихо поинтересовался Прапор.
Череп пожал плечами:
- Неизвестно. Ну, в принципе, фишка новая – могло и не дойти. А может, потому и… - высказался он, - потому что знал – не дойдет. Не успеет. Крылов – тот точно в курсе. Только спрашивать о целесообразности…хм… я не рискнул, и так прилетает по головушке постоянно.
Вышли тоже на улицу – привязать, так сказать, коней, да Мюллера проведать. Булькала аномалия, по-прежнему крапала водичка с темного неба, вокруг мгла и ветер. С Черной Рощи доносился тоскливый жуткий вой. Потом вдруг отозвалось совсем рядом – за углом, аж щекотка по сердцам пробежала.
- Опа… - среагировал Прапор. – Ствол?
- В хате… - шепнул Череп, тихо отшагивая назад.
- Мюллер! – вспомнил больной «долговец».
- Ы-ы-ууу! – вылетел тоненький плач из-за дома.
«Долговцы» бросились туда, Череп осветил фонарем: наемник сидел, привалившись к несущей стене и взахлеб рыдал, вздрагивая плечами. Несколько секунд просто стояли, чуть пошатываясь и смотря на невиданное досель зрелище. А Мюллер, не обращая внимания на них, продолжал всхлипывать. Прапор мягко толкнул приятеля вбок: пошли, мол. Беззвучно вернулись к крыльцу, Череп погасил луч фонаря и вздохнул.
- А я ведь не один выбрался сюда. Понимаешь? – произнес Прапор, уставившись в отекшее тучами небо. – Вынес хлопца на руках. Протащил хуй его знает сколько. И когда очухался – говорят: мол, от болевого шока он умер, мотор не выдержал. Только разве так бывает? Ты не знаешь? – со слабой надеждой спросил он. – Блядь, я же столько пронес его… Через такое говно прошли вдвоем, всего за сутки-то… а как будто целую жизнь прожил. Очнулся в бинтах, Мороза нет, где-то во дворе копошится. Я к нему. Иди, говорит, за домом посмотри. Ну, я и посмотрел. Закопал его Мороз. Без меня. И очки возле могилы положил…ебучие очки… - и он тоже вдруг захлюпал носом, пытаясь подавить дрожь в голосе.
- Да вы очумели, мужики… - сердито бросил Череп и громко позвал: - Э, синий! Квасить идешь или где?
- Иду… - еле слышно отозвался Мюллер. – А осталось?
Следующим вечером на базе «Свободы», расположенной на бывших Армейских Складах, легким шелестом пронесся слух: «Череп рядом… Череп возле базы остановился со своим отрядом…». В срочном порядке завели БТР-80, подогнали к ограждению с южной стороны. Снайперы, получившие по двойному БК, залегли на вышках, напряженно всматриваясь в подступы к базе. Весь личный состав нервно грыз ногти, пытаясь угадать момент грядущей атаки.
- Интересно… - мрачно резюмировал Лукаш, пригладив усы. – Так, всем оставаться на позициях. Не шебуршать. Ежели что – отомстите по максимуму, - усмехнулся и твердой походкой пошел вдоль внешнего периметра.
Группа «Долга», оккупировавшая маленький хуторок под боком «Свободы», замаскировались среди листвы и грязищи так, что вооруженным глазом не зацепишься даже. Но Лукаш спокойно поднялся на пригорок. Приблизившись к хуторку, предупредительно поднял обе руки. И отчетливо сказал с повышенной интонацией:
- Череп! Ходи до мене, будем дипломатией заниматься.
С ближайшей вышки за ним наблюдал снайпер, со всей старательностью вдавив приклад винтовки в плечо.
- А я не дипломат, - буркнул Череп, возникнув как призрак – из ниоткуда. – Я – солдат.
Рядом с ним материализовался еще один призрак – действительно, с бледнющим бородатым личиком и в маскхалате поверх комбинезона.
- Прапор? – узнал Лукаш и присвистнул. – Эко тебя…
Он обвел «долговцев» взором и пояснил:
- Я войны не хочу. Крови тоже. Если что-то хотел узнать – спрашивай.
- Насчет Таченко… - бросил проверочную фразу Прапор, готовясь сбить главу «Свободы» с ног и утащить за деревья.
План был такой. Либо взять штурмом Склады, истребляя все живое на своем пути, либо попытаться захватить в плен Лукаша и выторговать на «долговцев», находящихся в заточении у «Свободы». Возможно, находящихся в заточении.
Потому что это – единственная разумная версия исчезновения трех квадов. Если бы сожрали мутанты – нашлись бы какие-никакие останки, обрывки обмундирования, оружие. Если бы попали в аномалию – то же самое. «Монолит»? Так просто три квада в плен сдаться не могли, даже контроллер не в состоянии ввести такое количество людей в состояние гипноза. А уж бой с тремя квадами прогремел бы на всю округу – и помощь бы подоспела с «Ростока». Да и зачем «Монолиту» Таченко?
- Прапор, - сказал Лукаш, глядя в горящие глаза изможденного лихорадкой «долговца». – Его здесь нет. Мы к этому непричастны – даю слово офицера. Хочешь проверить? Идем со мной или направь кого-нибудь другого, я покажу все закрома – даже секретные, которые и своим-то не показываю. Вы мне нестрашны, только вот погибнете и других утянете за собой. Просто так – ни за что.
«Ни за что»… Каркнула ворона с высохшей ели, Прапор вздрогнул, опустил голову. Основные силы сейчас подползают к северной стене и наверняка уже облепили ее взрывчаткой.
- Дай отбой, - попросил он Черепа.
- Не понял?!
- Все ты понял. Отбой. Отменяй операцию. – посмотрел снова на Лукаша. – Знаешь, если ты соврал, и мне станет об этом однажды известно… Бойся, мать твою, тогда. Ходи по Зоне и бойся… Каждую минуту…
Лукаш пожал плечами и развернулся. Той же спокойной походочкой спустился обратно.
- Ну и на кой мы столько тащились сюда, резервы тянули? – недовольно спросил Череп, поддерживая за локоть товарища. – А Воронин узнает - вообще крышняк съедет, стопудово…хех…хотя, это того стоит.
Прапор достал нож, снял маскхалат, неловко потоптался на нем. Потом произнес, начиная медленно отпарывать нашивку с груди:
- Вот и кончился мой «Долг», дружище… Вот и все…
