Уроки для писателей, 2 уровень

Массовый зритель, вынужденный годами смотреть исключительно голливудские блокбастеры вообще, и фильмы Марвел в частности, привык к наличию сюжета, как к основополагающему элементу любого кино. Для рядового посетителя кинотеатра летом фильм без сюжета это все равно, что блины без теста, и в принципе, в этом нет никакой проблемы. Человеку нравится то, что нравится.

Но вот когда рядовой зритель становится писателем или критиком, когда он начинает поучать и вменять автору отсутствие сюжета как проблему – тут молчать решительно нельзя.

Отчасти я виню в этой ситуации авторов различных пособий по сценарному делу и писательскому мастерству, потому как почти все они учат делать стандартный линейный фильм с динамичной структурой: герой находится в точке А и в конце фильма, проделав физический и/или эмоциональный путь, приходит в точку Б. А за пределами этой простой схемы, стало быть, ничего не существует.

Меж тем, даже если не рассматривать всякое разное авторское кино, которое молодые, но талантливые европейцы снимают для других молодых и талантливых европейцев, список произведений без сюжета довольно велик. Взять, например, фильм «Курьер» 1986 года, довольно известный в нашей стране.

В начале фильма главный герой ждёт призыва в армию, не знает, куда и как жить эту жизнь, никаких чётких планов на будущее или чёткой позиции в настоящем у него нет. В каком состоянии он пребывает в конце фильма? Ровно в таком же, не поменялось вообще ничего ни в его жизни, ни в жизни других персонажей. Разве что Базин вот пальто получил и теперь может мечтать о чём-то более великом, но о чём конкретно – всё ещё непонятно.

Да и в самом фильме великих или значимых событий не происходило – посидели и поговорили в одном месте, посидели и поговорили в другом, каких-то конкретных целей ни один из персонажей для себя не ставил, ни к чему не стремился, все просто жили своей жизнью, а мы увидели её часть.

И при этом фильм – великолепный, поднимающий и рассматривающий множество разных тем, а про его многослойность я могу наговорить вообще немало – и однажды непременно это сделаю. Если не смотрели - обязательно посмотрите, рекомендую.

Однако «Курьер» не первый и не последний фильм, который показывает нам часть обыденной жизни героев без всякого сюжета, для этого даже отдельный термин придумали ещё в XIX веке – slice of life. Подобные произведения как бы дают нам динамичную картину какого-то статичного момента – в жизни героя, возрастной группы, страны, всего человечества. При этой форме повествования идея произведения выражается не через динамику, а через понимание этого самого момента.

Если же проводить совсем попсовый пример, то у нас есть, прости Господи, аниме, где такой жанр как «повседневность» пользуется изрядной популярностью как у создателей, так и у зрителей. Сотни и даже тысячи историй, где вы можете посмотреть на то, как живёт простой японский школьник или школьница – и это число продолжает пополняться с каждым годом.

Рассказать историю без сюжета гораздо сложнее, чем показать обычное путешествие из точки А в точку Б, но это не означает, что пробовать запрещено. В конце концов, такого рода истории идеально подходят, чтобы передать дух времени, когда никакого движения не было в принципе, или состояние героя, а может и всего общества, когда они не могут или не знают куда им двигаться. А таких периодов в истории любого государства, да и любого человека, всегда будет предостаточно.

В последнее время в фантастических жанрах наметилась неожиданная тенденция на реализм. Тенденция в принципе похвальная и очень меня радующая, но и в ней не обошлось без перегибов на местах и множества занудных зануд, которые считают, что реалистичным должно быть всё.

На поверхности это выражается тем, что читатель может быть недоволен наличием офицерских мундиров у Джо Аберкромби или табака у Толкиена, потому что в Средние Века такого не было. Ещё раз: кого-то в описании гнома, который курит в компании хоббитов посреди Средиземья, напрягает само наличие табака, потому как табака не было в средневековой Англии. С такими людьми спорить бесполезно.

Однако куда интереснее ситуация, когда зритель осуждает неуязвимость главного героя в боевиках Джона Ву или свадьбу в конце романтической комедии. Такие люди не понимают, что реализм никогда и не был целью подобных фильмов, а его отсутствие – это часть веселья.

Я вообще большой любитель безумных боевиков вроде «Пристрели их», где главный герой убил одного из врагов с помощью морковки, выстрелами из пистолета сделал себе лестницу из трупов, положил отряд спецназа не прекращая постельную сцену, а в какой-то момент вообще пристрелил чувака без огнестрельного оружия в руках. И всё это смотрелось восхитительно.

Неуязвимость главного героя это вообще нормальное явление, и в Пятом Элементе это, насколько я знаю, вообще никого не напрягает, так как фильм изначально взял довольно дурашливый тон. Это, кстати, важный момент – если вначале обещать зрителю реализм и строгий подход, то убийство морковкой и выход из ураганной перестрелки с двумя царапинами вам уже не простят, и будут правы. Но если вы рассказываете историю о викингах и с самого начала взяли эпичную ноту, где один воин перепрыгивает реку и в одиночку вырезает целый отряд, («Сага о Винланде») то это совсем другое дело.

Я не большой фанат «Звёздный войн» и я много за что могу покритиковать даже лучшие фильмы этой серии, но вот постоянно промахивающиеся мимо главных героев имперские штурмовики меня не напрягают абсолютно. Просто потому, что я начинаю смотреть фильм про космических чародеев и рыцарей с мечами из света не ради реализма.

Такой литературный приём как «гипербола» вообще не вчера изобрели, и это настоящий писательских грех им не воспользоваться, особенно если рассказываешь о викингах. Гипербола вообще едва ли не старше самой литературы и Добрыня Никитич вон одним взмахом меча половину вражеского войска как-то положил, и никто ему за это не высказал.

Среди всех десяти вредных советов для начинающих писателей этот, наверное, самый вредный из всех, да еще и встречается гораздо чаще прочих.

Арка персонажа. «Ваш герой должен иметь арку персонажа», «главный герой должен меняться», «если в книге ничего не меняется, то читателю будет скучно». Ох, словами не передать как раздражает это бред.

Мэрри Поппинс никак не менялась по ходу повествования, как и медвежонок Паддинктон – и ничего, как-то живы. Первый так вообще американская классика с пятью Оскарами, второй просто отличный семейный фильм, что многократно отбил свой бюджет и получил сиквел.

Суть таких историй – в изменении других людей, что окружают главного героя. Не меняясь сами, они силой своей личности вдохновляют на перемены других. И здесь хорошо подходят не только истории воспитания, но и всякие истории революционеров («Троцкий», «Голодные игры»), борьбы человека против общества («Пролетая над гнездом кукушки», «Судья Дредд» 2012г., «Здесь Курят»), или история успеха предприятия, («Охотники за приведениями», «Социальная сеть»). Примеров – масса.

Но я пойду ещё дальше и скажу, что и люди, и мир вокруг главного героя тоже не обязаны меняться. И даже покажу на примере. Вы можете по разному относиться фильму «Брат» Алексея Балабанова, видит бог там полно неоднозначных моментов, но вы всё же не можете отрицать того, что это фильм культовый, финансово успешный и многим людям интересно его смотреть и даже пересматривать. И еще сложнее спорить с тем, что там никто и ничего не меняется.

Данила каким был, таким и остался, все люди, с которыми свела его судьба – тоже, город тоже не изменился. Мир не заметил ни приход Данилы, ни его отъезд, пустой трамвай просто сделал круг и на следующий день покатился по тем же самым рельсам, что и вчера. Через это отсутствие перемен зритель и чувствует эту тягостную атмосферу фильма, когда вроде бы герой всех победил, но всё равно почему-то грустно и вкус победы не ощущается ни капли.

Я не говорю, что арка персонажа вообще не нужна. Это хороший инструмент, который отлично работает во многих книгах и фильмах («Дитя человеческое», «Платформа», «Железный человек», «Узорный покров», «Преступление и наказание»). Отвёртка тоже хороший инструмент, но гвозди с её помощью забивать все же неудобно, а некоторые хорошие вещи можно и вовсе без неё собрать.

Ну и напоследок, просто мнение: не понимаю, почему Голливуд до сих пор пытается снимать фильмы про Супермена с аркой, выдумывая человеку из стали какие-то препятствия. Гораздо интереснее было бы посмотреть, как мир отреагирует на несокрушимый оплот непогрешимой морали.

Один из самых частых советов, на который может нарваться неопытный писатель, звучит как «показывай, а не рассказывай». Это хороший совет, который призывает думать, искать подходы, ставит перед автором творческие задачи, потому как написать «он был аккуратным человеком» достаточно просто, а вот написать то же самое, но не говорить об этом напрямую – гораздо труднее, но выгоднее в долгосрочной перспективе. Есть, однако, несколько важных «но».

Рассказывать, а не показывать может быть чрезвычайно выгодно в малой форме, по очевидной причине – это малая форма, особо не распишешься. Если начать показывать все подряд, то маленький рассказ рискует превратиться в увесистый и довольно скучный роман, где сюжетная линия тонет под бесконечными «показываниями». Как и с любым инструментом, здесь нужно знать меру, и показывать только значимое.

Однако даже в неспешном романе найдётся место для «расскажи, а не покажи», иногда практически весь роман только из них и состоит. Так, например, британский классик прошлого века, Сомерсет Моэм, нередко вёл повествование от собственного лица, рассказывая о редких встречах с главным героем своего произведения и пересказывая читателю эти разговоры, а так же разные слухи и домыслы, ходившие вокруг этого персонажа. Таким образом создавался удивительный эффект правдоподобия, за счёт которого мимо взгляда читателя совершенно незаметно проходили различные условности и авторские сюжетные натяжки.

Моэм вообще любит представлять некоторых свежепоявившихся персонажей, рассказывая о них на протяжении целой главы и напрочь выпрыгивая из основного сюжета. И это при том, что персонаж, по итогу, играет в произведении довольно незначительную роль. Это тоже довольно хитрый приём, ведь раскрыв за эту главу всю неприглядную сущность какого-то человека и выставив его недалёким, услужливым подхалимом, Моэм в последствии подсвечивает под интересным углом сцены, которые до этого казались бы пресными.

Однако самая большая сила приёма «Рассказывай, а не показывай» раскрывается все же через его слабость. Как справедливо замечают фанатики правил и пособий, показывая что-то мы добиваемся от зрителя или читателя куда большего отклика, но чего фанатики не учитывают, так это того что иногда сниженный отклик читателя это именно то, что нужно. Это особенно чётко прослеживается в фильмах про преступников, как например «Крестный отец» или «Бригада». Создатели этих произведений, не желая терять сопереживание зрителей к своим героям, умышленно показывают нам самые их лучшие стороны в сценах, демонстрирующих справедливость, храбрость, силу духа, но рассказывая мимоходом про обычные преступления.

Так мы видим, например, как Саша Белый с друзьями ворует вагоны металла у мерзкого бизнесмена, но не видим как они собирают дань с мелких лавочников, едва сводящих концы с концами. Мы видим как дон Карлеоне предлагает «дружбу» человеку в поисках справедливости и отказывается потворствовать продаже наркотиков, и лишь мельком упомянут о том, что богатства семьи все равно нажито на чужих страданиях и криминале.

Умение в нужный момент рассказать, а не показать – одно из самых важных, если вы пишите неоднозначных персонажей, или уж тем более пытаетесь вызвать симпатию к злодею. А слепое следование даже самым полезным советам поможет сотворить что-то посредственное в лучшем случае, и не читабельное в наиболее вероятном.

Хорошую литературу от реальной жизни отличает то, что в ней всё имеет смысл. В книге любой поступок персонажа объясним, он плавно и логично вытекает из его предыдущих поступков, а те, в свою очередь, из предыстории, которая и сформировала его ядро личности. Отсутствие у персонажа этой самой предыстории часто вменяется начинающим авторам в вину, а многие курсы и пособия заставляют эту предысторию прописывать в добровольно-приказном порядке.

Джокер из «Тёмного рыцаря» с этим не согласен.

Этот уже культовый антогонист не имеет имени, отпечатков пальцев, документов, его никто не знает и никто не ищет, он взялся буквально из ниоткуда. Имея более чем запоминающийся внешний вид, он, тем не менее, словно бы и не существовал до начала фильма, и даже более того, всегда готов рассказать свою предысторию, каждый раз новую.

Все, что есть у зрителя, это его поступки и его слова, которые постоянно находятся в противоречии. При встрече с мафией Джокер предлагает убить Бэтмена и хочет за это половину их денег, но как показывает дальнейший фильм, убивать героя он не хочет, да и деньги ему не нужны абсолютно. Он говорит, что подобен бешеному псу, что бежит за машиной, что он ничего не планирует, но при этом каждый его план хорошо спланирован и организован. Он говорит, что ему безразлична собственная жизнь и прижимается лбом к дулу пистолета, давая своему врагу возможность застрелить его, но при этом большими пальцами держит курок, из-за чего выстрела не получится в любом случае.

Собственно, все это и делает его отличным антагонистом. Ведь с антагонистами какая есть важная вещь – они для каждого героя свои, и найти для вашего протагониста подходящего злодея еще сложнее, чем найти свою вторую половинку.

Идеальный противник должен, помимо всего прочего, нивелировать силу героя и в этом плане Джокер прекрасен. В борьбе с ним не поможет ни интеллект, ни грубая сила, ни шантаж, ни страх, ведь Джокера не интересуют обычные вещи и на него нет вообще никаких рычагов давления. Всё, чего он хочет, это «видеть мир в огне» (на самом деле нет).

Давать такому мощному и со всех сторон идеальному персонажу предысторию – только портить. Не допускайте этой ошибки.