Blizzard Community

10 день четвёртого месяца, Год Сытого Брюха

Хроники Драконов

Талькин, как истинная хранительница знаний и порядка, всегда хранила свитки с важнейшими приказами на информационной панели в своём кабинете в крепости Аргус Хауса. Этот магический артефакт, известный как Артефакт Магистров, был подобием древней флешке, оснащённой чарами, способными хранить и передавать данные с невероятной скоростью, даже по межпланетным просторам. Но когда в прошлых хрониках грянуло неожиданное отключение электричества, Талькин не могла и представить, что одна из таких "магических панелей" может оказаться столь уязвимой.

Суть заключалась в следующем: свитки, на которых Талькин хранила важнейшие приказы от высшего командования, данные о стратегиях и магических артефактах, оказались заперты в устройстве, которое при отключении света перестало показывать хоть какие-либо данные. Вместо привычной голубой сияющей панели была лишь тёмная пустота.

Решив, что проблема требует особого подхода, Талькин отправилась в поисках решения. В её руках был тот самый артефакт — флешка, но не простая. Это был древний предмет, передававшийся из поколения в поколение среди магистров и тех, кто знал тайные пути технологий.

"Надо восстановить данные, прежде чем враги получат наши секреты!" — сказала она себе, усаживаясь в кресло. Механизмы сбоили, заклинания панельных систем не срабатывали, и единственным решением оставалась магия.

Талькин разложила на столе несколько свитков, но это не помогло. Нужно было применить старые заклинания восстановления данных, известные только самой могущественной чародейке среди синеглазых драконов и её коллегам по магической практике. Среди древних текстов был свиток восстановления, с помощью которого можно было возродить утраченные знания, если правильно использовать магию и знания времён Великой Бури. Но волшебная магия не всегда была в союзе с техникой, и её помощь требовала невероятной концентрации.

Калесгос, её верный дракон, настороженно следил за происходящим, периодически проверяя, не нарушены ли заклинания. Сенегос, как всегда, игнорировал происходящее, интересуясь лишь тем, как панель случайным образом может переключиться на режим еды.

В отчаянии Талькин закатила глаза, поняв, что без старой, забытой магии ей не обойтись. С помощью нескольких слов из Древнего Языка Пустоты и первого метода восстановления она начала свой ритуал.

Не прошло и нескольких минут, как информационная панель вновь наполнилась светом. На экране всплывали нужные свитки, а данные стали возвращаться, как по мановению заклинания.

"Слава Бездне, свитки восстановлены!" — воскликнула Талькин, с облегчением откидываясь в кресло. Калесгос вернулся к своим делам, а Сенегос подкинул пару мышей на обед.

Можно было идти дальше, битва с электричеством оставалась всего лишь одной из маленьких историй в жизни героев Аргус Хауса.

1 день четвёртого месяца, Год Сытого Брюха

Хроники Драконов Аргус Хауса, архив Академии Драконов

С восходом солнца над Восточными Королевствами в Аргус Хаусе вновь наступило хрупкое затишье — час, когда даже воздушные элементали дремлют на постах, а Талькин медитирует, окружённая мерцанием астральной энергии. Но один из синих стражей не знал покоя.

Сенегос, хранитель порядка, страж инженерного клана и неофициальный смотритель над КД (Коробкой Доставочной), вновь начал тренировку.

Объектом его пристального внимания стала реликвия древней эпохи — Белая Перчатка Авиар. По легенде, она принадлежала самой чернокнижнице Авиар, мастеру чар и стихий, и была утеряна в бою с порождением Легиона у стен Каражана. На деле же... Сенегос утащил её с сушилки много лун назад и с тех пор объявил священным трофеем.

Когда никто не смотрит, дракон бережно вытаскивает перчатку из укромного тайника — будь то щель между сундуком с чаропылью или закатанная в углу карта Азерота — и с особым торжеством укладывает её на ковёр в центре зала. После чего начинается ритуал: он напрыгивает на неё с боевым воплем, бьёт задними лапами с отработанной яростью охотника, вертится, закатывает в пасть и носится по комнате, будто нёс драгоценный груз через осаждённую Громовую Гряду.

Иногда его можно застать в момент победного замирания: Сенегос гордо стоит над перчаткой, раздув грудь, словно только что одолел зловещего барона Недлагна из Ульдума. Но стоит ему заметить приближение хозяйки — будь то Авиар или Талькин — он резко прекращает ритуал, хватает трофей и исчезает в тени, унося артефакт обратно в неизвестные глубины Аргус Хауса. В один из дней он даже пытался зарыть её под тренировочным ковром — безуспешно, но с полным драматизма выражением морды.

Авиар, потерявшая вторую перчатку в той самой "битве", давно смирилась: трофей утрачен, судьба его — теперь быть частью дракономагического наследия. Её взгляд стал чуть мягче, когда она заметила, как Сенегос аккуратно перебирает когтями ткань и прикусывает, не причиняя вреда.

Некоторые учёные из Академии полагают, что это инстинктивная отработка охотничьих навыков. Но Талькин знает: Сенегос просто играет. По-настоящему, с азартом, шипением и драконьей гордостью. И, может быть, с лёгкой тоской по полям, которых он никогда не видел, но которые наверняка снятся ему в полудрёме.

31 день третьего месяца, Год Сытого БрюхаХроники Драконов Аргус Хауса, архив Академии Драконов

Когда рассеиваются последние утренние туманы и дыхание Зимнего Духа отступает в глубины Песчаного Мороза, над Аргус Хаусом развевается первое дыхание весны. Снега на крышах больше нет, улочки просохли, и даже стены Штормграда за горизонтом отливают теперь не серым льдом, а тёплым янтарём.

С приходом весны Талькин и Авиар распахнули бастионы балкона — старую смотровую площадку, укреплённую по приказу магистров для защиты от разведчиков Пылающего Легиона. А ныне... ныне это просто балкон, впитавший запахи нагретого дерева, эльфийского кофе и любопытства.

По просьбе одного из Синих Стражей — Калесгоса — Талькин и Авиар установили там Башню Обзора. Конечно, дворфы назвали бы её «кошачьей когтеточкой», но для дракона с родословной от самого Малигоса — это башня наблюдения, дозорный пик, место для охоты и размышлений. Высокая, в три яруса, обмотанная верёвками из прядей тайных растений, впитавших чары у Подземного Озера, и увенчанная мягкой лежанкой с подогревом (зачарованной лично Талькин — что примечательно, без участия Церкви Света или гномьих технологий).

Калесгос поднимается туда каждый рассвет, вытянув длинное тело по спирали, и замирает, словно грифон на страже. Его сине-золотая чешуя переливается на солнце, а янтарные глаза выискивают движение среди деревьев и крыш.

— Воробей у девятой башни, — сообщает он однажды, не поворачивая головы.— Тот же, что пытался клевать вентиляцию в прошлом году? — уточняет Сенегос, не отрываясь от миски с сушёными шиповниками.— Да. Он вернулся. И привёл стаю.

Птицы уже вернулись. Откуда-то с юга, пролетев над Элвиннским лесом, над Перевалом Мёртвого Ветра, обогнув сам Каражан — как будто и они избегают спящих в нём теней. Они вьют гнёзда прямо на карнизах Аргус Хауса, и Калесгосу это не по душе.

Он не нападает. Он наблюдает. Его охота — в разгадывании повадок, в ведении пернатого летописа. Временами он ворчит себе под нос, называя птиц «маленькими элементалями воздуха», и только однажды резко шипит, когда дрозд садится слишком близко.

Сенегос же поначалу сторонился нового сооружения. Он изучал башню с почтением, даже провёл осмотр конструкции, как истинный инженер. Но лезть туда не стал.

— Это для юных, — сказал он. — Для тех, кто ещё мечтает взлететь.

А Калесгос — он не просто мечтает. С каждым днём он всё чаще смотрит в небо. Всё дольше замирает в верхней точке Башни. Иногда он поднимает лапы, будто собирается прыгнуть. Но не прыгает.

Иногда кажется, что однажды, когда воздух прогреется окончательно, и штормградские грифоны вернутся на вечерние дежурства, Калесгос не спустится с Башни.

Он просто расправит крылья. И — кто знает? — может быть, весна подарит ему полёт.

Примечание от автора: Балкон полностью застеклён, все окна закрыты на шпингалеты. Шансов полетать у Калесгоса, увы, нет.

Автор: Старший аналитик-зоопсихолог Леди Екатерина, при поддержке Академии Драконов

Место наблюдения: Аргус Хаус, Восточные Королевства

Дата составления: 25 день третьего месяца, Год Сытого Брюха

Рецензенты: Совет Синих, Отдел Поведенческой Модели Кото-Драконов, Хозяйки Талькин и Авиар

Примечание от автора: в реальности Калесгос старше Сенегоса на два месяца и первым прибыл в Аргус Хаус. В данной статье намеренно присутствует отхождение от Лора нашей вселенной, где Сенегос считается мудрым и старшим. Этот сдвиг был сделан когда-то в угоду сюжету, обусловленную разным характером котов и их ролевыми архетипами.

Аннотация

Настоящее исследование посвящено анализу пищевого поведения представителей рода синих кото-драконов — Калесгоса и Сенегоса, проживающих в укреплённом поселении Аргус Хаус. Поведение каждого субъекта демонстрирует уникальные модели потребления пищи, взаимодействия в пространстве кормления и влияние социального статуса на ритуалы приёма пищи.

Материалы и методы

Наблюдаемые субъекты:

Калесгос — старший дракон, характеризуется высокой степенью организованности и ритуализации поведения.

Сенегос — младший дракон, демонстрирует стремительность и гибкость в пищевом взаимодействии.

Среда наблюдения:

Домашние помещения, включающие:

- Основную зону кормления (далее — Зона Трапезы-1),

- Альтернативное место, выделенное под индивидуальное потребление пищи (Зона Трапезы-2).

Методы:

- Прямое наблюдение в естественных условиях.

- Поведенческий анализ на основе реакции на появление пищи, присутствие другого субъекта, смену локации миски.

- Периодическая вербализация реакции со стороны хозяйки (фиксация комментариев вида: «Ну вот, опять ушёл…»).

Результаты

Калесгос демонстрирует повышенную избирательность к условиям кормления. Он предпочитает трапезу в отдельном помещении, в отсутствии Сенегоса. Ест медленно, небольшими порциями, в полной тишине. При появлении Сенегоса может немедленно прекратить приём пищи, даже если голоден.

Сенегос, напротив, характеризуется высокой скоростью потребления пищи, отсутствием чувствительности к локации, типу миски или составу корма. Периодически проявляет инициативу к «вторичной проверке» миски Калесгоса и Хозяек, включая миски, не предназначенные для драконов, но временно оказавшиеся в поле досягаемости.

Интерпретация поведения

Калесгос демонстрирует признаки территориального контроля и ритуализированного пищевого поведения. Его склонность к уединённой трапезе указывает на потребность в контролируемой обстановке. Прекращение приёма пищи при приближении Сенегоса может быть расценено не как подчинение, а как выражение высшей иерархической позиции — молчаливое «ты ещё мал, ешь, мне не жалко».

Сенегос, в свою очередь, ведёт себя как архетипичный пищевой оптимизатор: потребляет быстро, не выбирает, не церемонится. Он не демонстрирует агрессию, но и не обращает внимания на «границы» Калесгоса, если те не обозначены физически (например, закрытой дверью).

Выводы

1. Пространственное разделение зон кормления — необходимое условие комфортного сосуществования Калесгоса и Сенегоса.

2. Поведение Калесгоса — это не признак тревожности, а демонстрация статуса: отказ от еды в пользу порядка и покоя.

3. Сенегос пока не осознаёт социальных ритуалов, но проявляет уважение к ним, если они заданы чётко.

Рекомендации

- Продолжать практику раздельного кормления.

- Уважать пищевые ритуалы каждого дракона.

- Наблюдать за динамикой — возможен переход Сенегоса к более зрелому пищевому поведению в будущем.

- В случае конфликтов — обращаться в Академию Драконов, кафедра Кормового Моделирования.

В один солнечный день в Аргус Хаусе, когда хозяйка Талькин предавалась медитации, а Авиар тренировала управление демоническими энергиями на кухне (варила кофе), Калесгос внезапно обнаружил странное устройство, оставленное на подоконнике. Это была СЕЛФИ-камера, артефакт Альянса, способный запечатлеть любой момент для последующего анализа и... ну, чаще всего — для эстетики.

Дракон решил, что настало время увековечить своё благородное величие. Он грациозно улёгся на коврик, выгнув шею так, чтобы вся его блестящая чешуя ловила свет, и взгляд получился максимально драматичным. Голова оказалась повернута на 180 градусов — как у филина, только драконьего. Он щёлкнул СЕЛФИ-заклинание... и сработал эффект искажения.

Магический артефакт воспринял драконий поворот головы как пространственную аномалию и активировал протокол трансформации. В течение следующих пяти минут Калесгос существовал в двух измерениях одновременно: в одном он был обычным лежащим драконом, а в другом — переливающимся, закрученным вихрем из глаз, ушей, лап и хвоста, которым восхищённо любовались все гномы-инженеры поселения.

Сенегос, подойдя проверить, не сломал ли брат что-то, мгновенно поставил диагноз:

— Это фотогенетический резонанс. Ты снова пытался выглядеть эпично, да?

— Я просто хотел передать настроение... — пробормотал Калесгос, всё ещё слегка дезориентированный.

Хозяйка Талькин, не открывая глаз, прошептала:

— Кто-то слишком увлёкся позой драконьей кошки, вот и заклинило.

Авиар только усмехнулась и записала очередную строчку в свой магический дневник наблюдений:

"Обнаружено: при повороте головы на 180° у синих драконов временно активируется эффект пространственного эха. Возможное применение — в разведке или театре теней."

С тех пор камера была отнесена в лабораторию гномов на модификацию, а Калесгос стал более избирательным в позах. Почти. Иногда его всё же находили лежащим на спине в странной конфигурации, подмигивающим своему отражению в отражающем кристалле.