Парадоксы Гранитного храма. §2. Притвор
На старой фотографии самые первые раскопки Долинного храма Хафра в Гизе (Гранитного храма) командой Огюста Мариетта, по-моему, около 1852 г.
Вид с горы мусора на Процессионную галерею. О степени раскопок Поперечной галереи перед ней судить трудно из-за нечеткой границы переднего плана, но угол раскопан. Снято с вершины восточной стены, которая пока скрыта землей. Выход на Процессионную дорогу также упирается в землю.
Не видны никакие механизмы для извлечения крупных обломков; не видно направляющих, по которым можно было бы перетащить обломки через Поперечную галерею; не видно самих обломков. Их, конечно, могли измельчить, но должны все же быть хоть какие-то следы. Для сравнения центральная часть храма на фотографии Чарльза Пиацци-Смита после раскопок выглядела так:
Гранитные обломки перекрытий заполняют пространство на 2/3 высоты, при том, что известняковых нет (возможно, удалены). Я думаю, именно отсутствие обломков в области Процессионной галереи позволило итальянским исследователям Вито Мараджольо и Селесто Ринальди отрицать ее перекрытие до верхнего портала Лестничного пандуса,
хотя непосредственно перед выходом на Процессионную дорогу в гранитной облицовке имеются свето-вентиляционные выемки, перекрытие подразумевающие.
Отсутствовали обломки и в области Притвора храма, соединяющего оба входных Портала:
Стоит отметить, что Петри в отношении первого (восточного) ряда плит соглашался не с Хельшером, а с Гольвином, в книге «Пирамиды и храмы Гизы» полагая высоту Притвора сопоставимой или даже равной высоте восточной внешней стены:
«Восточный зал, по-видимому, раньше был намного выше, вероятно, такой же высоты, как меньшая комната в северной части, которая возвышается над ним на несколько футов. Признаками этого являются отсутствие вентиляционных щелей вдоль нынешних верхушек его стен и два больших углубления на каждом конце, которые теперь составляют менее половины их первоначальной высоты. На что первоначально были похожи эти углубления, можно увидеть по аналогичному углублению в маленькой камере на северном конце».
«Восточный зал» был, как позже выяснилось, именно Притвором (прихожей). «Меньшая комната в северной части» это недораскопанный в 1883 году Северный входной портал, а «аналогичное углубление» там это популярная у современных фотографов ниша:
То есть, Притвор по Петри выглядел как-то так:
Тогда вторая ступень классической реконструкции Хёльшера
исчезает. Это обязывает либо к отрицанию серьезных аргументов Петри и согласию с Хельшером, либо, в случае согласия с Петри и Гольвином, к серьезным выводам относительно конструкции западной стены Притвора, которая выше сохранившегося уровня гранита должна была опираться уже сама на себя. Да и с внутренней, опирающейся на известняковые мегалиты, облицовкой восточной стены все будет не так просто.
Не знаю, видел ли Петри раскопки Притвора в такой степени и с такого ракурса:
Понятно, почему Хёльшер добавил ступень, вообразив перекрытие Притвора на уровне сохранившегося гранита. Гранитные стены, которые по Петри должны были быть вознесены до вершин мегалитов, попросту исчезли, а вся поверхность, на которой они, якобы, стояли, выровнена под ноль.
Имеющиеся варианты:
Верхнюю часть снял другой фараон.
Это возможно. Но процесс организованного демонтажа подразумевает те же мероприятия, что нужны для монтажа, т.е. насыпку гравийного пандуса до верхних рядов. Пандус удаляли бы сверху вниз по мере разборки кладки. Если разборка была брошена, то пандус разбирать бы тоже не стали – он оставался бы как в пирамидах Хуни и Сехемхета.
Стены растащили поздние камнедобытчики.
Хаотичный демонтаж происходил бы сбрасыванием камней на пол Притвора по одному. Сбрасываемые камни повреждали бы края кладки, а края целы. По документам Хельшера к моменту, когда Тутмосиды (XVIII династия) начали наводить порядок в Гизе, перед фасадом храма насыпалось лишь два метра песка, а изъятие камней происходило бы раньше. То есть, добытые камни удалялись бы по полу притвора через его двери. Двери сопоставимы по размеру с камнями и являются непреодолимым препятствием – демонтаж начался бы с них, причем сверху донизу. Внутреннюю гранитную кладку вообще, похоже, мало трогали.
Самопроизвольное обрушение.
Исключается из-за отсутствия следов разрушений. Западная часть, чтобы держаться без подпорок, должна была быть толщиной не менее столбов Поперечной галереи, и при обрушении внутрь храма она повредила бы сохранившиеся стены и засыпала сам храм обломками.
Хельшер прав – стен выше имеющихся не было.
Доминирующая точка зрения. Кит Гамильтон рисует крышу Притвора прямо на нынешней высоте гранитной кладки:
«Было высказано предположение, что вестибюль, возможно, был открыт небу из-за отсутствия световых щелей; однако в верхней части обеих торцевых стен у нас отсутствует значительный блок, который, возможно, послужил решением для освещения. Я считаю вероятным, что вестибюль был покрыт крышей, поскольку для алебастрового пола, который находится на том же уровне, что и зал с колоннами, не предусмотрено дренажных решений (единственные дренажные каналы соединены с крышей храма)».
То есть, недониши Петри полагаются световыми окнами и во главу угла ставится дренаж. Но в Притворе есть колодец, который мог и не быть питьевым – положенного питьевому колодцу обрамления не было, что подразумевает решетку как у сливного колодца, которую сломали, когда туда вниз головой пихали статую Хафра. Пол Входных порталов ниже по отношению к Притвору, и вода вытекала бы. Аргументы Петри трудно оспоримы: ниши Порталов и недониши Притвора похожи (статуй павианов в храме Тота в Хемену (Гермополе), помнится, было четыре). Световые окна в остальных галереях одинаковы и сильно отличаются от предполагаемых. Края Притвора находились в тени Порталов, то есть световые щели пришлось бы развернуть друг к другу, сделав как в зоне Локулов. Прямые, как в остальных местах, были бы заведомо лучше. Обломков нет. Следов разрушения нет.
Схема Петри обоснована и, возможно, планировалась. Верхняя часть ниш и световые окна отсутствуют, потому что Притвор просто не был достроен. Соответственно, перекрыт по верху гранитной облицовки он не был тем более. Этим также объясняется и выровненная под достройку поверхность гранитной кладки. А поскольку планы довести гранит до верха мегалитов были, то облицовывать турским известняком, как в Южной нише, фасадную стену не были должны. Остатков такой облицовки нет. Западная сторона поверхности мегалитов над Притвором самая гладкая во всем храме, и следы притесывания известняковой облицовки не заметны так, как в Южной нише. Заметны вертикальные канавки, напоминающие сравнительно слабые следы дождевой эрозии и произведенные, наверное, пустынными дождями. По ним можно судить о степени воздействия дождей со времен Древнего царства, т.к. большей древности они иметь не должны.
Наконец, четвертая «плита Гольвина» возвышается над всей и без нее спорной конструкцией:
Хоть при недостроенном, хоть при достроенном; хоть при закрытом крышей на высоте гранита, хоть при открытом небу Притворе плита трехметровой ширины направляется в пустое пространство, чтобы при любой превышающей ширину опоры длине вторым концом висеть в воздухе.
Первая и четвертая плита сочетаются, достоверно обрисовывая некое общее кровельное решение на максимальной высоте мегалитов в передней части храма:
Стены не достроены, а крыша есть.
Парадоксальность конструкции Притвора Гранитного храма может проистекать из разнесения по времени его гранитной (поздней) и белокаменной (ранней) составляющих, когда остатки прежней крыши должны были уходить под облицовку «мегабортика», и их не стали полностью удалять, сбив лишь выступающие за опоры края. Поскольку строительство было прервано, и храм остался недостроенным, эти никому не мешавшие реликтовые обломки остались на своих местах, дополнительно пострадав от расхитителей камней, когда храм засыпало песком полностью.