youKnowHow

Стоило насторожится уже в тот момент, когда на пирсе между нами насрала чайка. Как-бы намекая. И кроме того, это был дневной паром, так что высадились на берег только в начале шестого. Рюкзаки по полста килограмм, три километра по лесу, к берегу добрались уже затемно, и последние сотни метров по каменистому пляжу Вова не осилил — упал почти в прибой и сообщил что какое-то время поживёт здесь. Поскольку я упал двумя метрами дальше, то с ним согласился. Палатку ставить не стали, завернулись в спальники и уснули в предвкушении.

Утром, помолившись и освежившись, двинулись дальше. Цель лежала за мысом, чуть правее: райский кусочек пляжа длиной не больше пяти метров, между скал, покрытый мелким ракушечником идеального размера — мягкого как песок, но достаточно крупного чтобы за забивать любую щель. Присмотрели ещё в прошлом году.

В этом году место оказалось занято (вспоминаем чайку). Переступив через каких-то хипстеров вперемешку с надувными матрасами, мы пошли дальше, сделав вид что останавливаться и не собирались. В принципе, можно было бы вернуться назад, поставить палатку на опушке, под покровом леса. Но тогда на пляж приходилось бы спускаться через заросший кустарником склон оставляя лагерь без присмотра.

Берег подальше, за следующей скалой тоже был изучен, но не настолько хорош. Ракушки там не было, только галька, а скалы над берегом заметно выше. Однако, обсудив варианты, решили, что станем здесь. Разбили палатку, распаковали рюкзаки, начали обустраивать стоянку на три недели. Погода была пасмурная и приятная. Хипстеры после обеда скрылись, по традиции оставив гору мусора, но переставлять палатку нам уже не хотелось, так что, соорудив себе макароны с тушёнкой расслаблено наблюдали за растущим прибоем. Дождя не собиралось, ветер был умеренный, но море отчего-то раскачивало всё сильнее, очевидно близким штормом. После обеда вода потихоньку отвоёвывала у берега сантиметры, смачивая гальку всё выше и всё ближе в палатке. Собственно, гребешок волны уж был явственно виден с уровня её пола. Но берег здесь выглядел как каменный вал, палатку от воды отделяло не меньше четырёх метров. Вовка высказывал сдержанные опасения, мне же было лень палатку переставлять, я был доволен прошедшим днём, снимал городское напряжение аперитивом «Острова» (апельсиновый сок плюс медицинский спирт) и смотрел в будущее с оптимизмом.

Перед палаткой я воткнул в гальку пустую стеклянную бутылку, и предложил, если бутылка зазвенит, то тогда, так уже и быть, мы рассмотрим возможность передислокации. В запасе у нас будет метр ещё сухого берега перед бутылкой и полтора метра за ней. А вода, конечно же, не преодолеет это расстояние — вот так, сразу.

Вечерело. После особенно внушительного удара волны в берег, Вовка пробормотав «ну нахуй» вылез из палатки, в очередной раз оценить пейзаж. Палатка, кстати, у нас была отличная: абсолютно непромокаемый в любой дождь полиэстер, лёгкий ветростойкий внешний каркас (ветром чуть ли не в лицо кладёт, но не ломает), просторный тент с двумя входами на сторону. Фронтом палатка стояла к морю, поэтому видно из неё было только берег.

Далее произошло довольно примечательное событие. Снаружи раздалось громкое отчаянное «блять!» и одновременно передняя сторона тента вместе со сложенными под ней припасами и парой вёдер солёной воды влетела прямо в палатку. Звякнула ли при этом сигнальная бутылка, я не расслышал. Одной рукой я успел дёрнуть вверх спальник, соорудив подобие доски для сёрфинга, а вторая рука была занята спиртом. Хорошо, что не расписали пульку, иначе пришлось бы держать и прикуп.

Вечер мгновенно перестал быть томным. Вода преодолела галечный бруствер и теперь заливала весь берег вокруг палатки и под ней. Свернули мы её быстро, но ни одной сухой вещи не осталось. Впихнуть весь лагерь снова в рюкзаки оказалось абсолютно нереально. Для начла, принялись ловить расплывающиеся припасы и прятать их на нависающей скале, благо расселин в ней было достаточно. Закончив спасать барахло и хавку — задумались о спасении себя. В рюкзаки сунули два спальника, немного продуктов, палатку без тента, газ и котелок. Ясно было, что нужно уходить. Направо по берегу — не вариант, там вертикальный зуб, который и посуху без груза не так легко преодолеть. Да и нет за ним ничего хорошего, только ещё более узкие бухточки с отвесными берегами.

Вверх — с нашего места исключено. Поднялись на мысок, через который пришли. В угасающем свете дня белел покрытый пеной каменистый пляж. В промежутках между глухими ударами волн раздавался гулкий рокот: уходящая вода весело катала валуны, по которым так славно прыгалось по дороге сюда. С равным успехом можно было бы попытаться пересечь эти двести метров или почесаться отбойным молотком. Камень, на котором мы стояли, всё ещё возвышался над самой высокой волной, но по площади был совсем невелик, сильно изрезан и вообще не представлялся уже надёжным местом ночёвки. Уровень воды теперь, казалось рос на глазах. Брызгами обдавало до макушки.

То есть всё-таки вверх. Лучше гор, могут быть только горы. При свете дня это был заросший травой холм, даже не слишком крутой. А вот ночью и с мокрыми рюкзаками… точенный ветром склон, слоящийся камень — над вид прочный, но может рассыпаться прямо в руке. Выше — поросший мелкой травой грунт, а ещё выше заросли уже крупной травы, в которой можно запутаться как в паутине. Вгрызаясь в холм почти зубами, поползли наверх. Фонарик работает, но толку от него никакого, лучше на ощупь, чем на глаз, да и обе руки нужны… Подъём был незабываемый. Забрались наверх, минут пятнадцать дышали полной грудью. Трава сменилась колючим кустарником. Где-то здесь есть тропа вдоль берега, по которой можно выйти в обычный лес, но местами она ну очень близко к краю, а в кустах ночью его не разглядеть.

Так что нашли более-менее горизонтальный пятачок, кое-как укатали, поставили палатку шалашом. Один спальник, синтетика, почти не промок, благо сентябрь — не слишком холодно. Газ, котелок взяли, молодцы, но забыли воду (за водой — в лес). Так что без чая.

Дождя так не случилось, да и ветра почти не было. Всю ночь слушали тяжёлый рёв моря внизу. На утро спустились вниз — может хоть тушёнки банку отыскать. Но абсолютно всё лежало — где оставили, до последнего рулона туалетной бумаги. А берег был неузнаваем. На метр-два выше, где-то шире, где-то короче. Чёрт его знает сколько тонн свежей гальки. Ракушечный пляж исчез (с тех пор прошло лет семь, и он так и не появился, то ли смыло совсем, то ли по-прежнему под слоем камней). Видимо, это был шторм столетия.

Палатку поставили на прежнее место (ага, ничему опыт не учит), и по-прежнему ставим. Берег с каждым годом теряет высоту, но по прежнему другой. Все припасы — теперь на скалах с самого начала. Выброшенный штормом канат спустили со скалы недалеко от палатки (его, прочем, на следующий год кто-то упёр).

P.S. Фотографии сделаны с безопасного расстояния до и после. В ту ночь было не до фотографий. Ни одно жывотное в процессе съемок не пострадало (кроме сожранных ежей, мидий и камбалы).