mootfo1l

Наговор звучал все громче, но медленнее. После каждой порции ударов ассистентка оставляла на костях черепа зазубренную отметину.

Мира замедлялась. Все чаще она останавливалась чтобы набрать воздуха, и усиленно моргала так, если бы дым или туман не позволял ей толком разглядеть происходящее.

Когда еще несколько врагов оказались повержены, девушка сбилась.

Ее фигура споткнулась, и ведьма начала терять равновесие. Один из упырей решил воспользоваться моментом и рванул к ней.

Несколько быстрых прыжков и вот уже его когти нацелились на горло сотрудницы бюро. Костер отреагировал молниеносно: не целясь он выпустил остаток боекомплекта в сторону темной фигуры. Стрельба навскидку оказалась результативной.

Половина пуль прошла мимо, остаток же, оставляя за собой запах пороха и малиновый след, ударила тварь в грудь и шею. Упырь свалился на бок в нескольких метрах от девушки. Нескольких секунд оказалось достаточно, чтобы ассистентка пришла в себя. Широкий серп снова лязгнул по черепу неизвестного и Мира добила последнего из нападавших. Пламя артефакта угасло, и глазные проемы снова стали черными. Последняя фигура сделала шаг навстречу рыжеволосой девушке.

Но Костер уже знал, что нужно делать. Рывком он бросился к трупу Соболя, проскользив несколько метров по мокрой грязи, и его пальцы сомкнулись на той самой обойме, что не смогла спасти подчиненному жизнь. Двумя движениями командир освободил пустой рожок, который отлетел в сторону, повернул автомат и дернул затвор.

— Пошла стрелкотня, — хрипло произнес он пересохшими губами, и они расплылись в улыбке. — Мира, на землю!

Заняв боевую стойку на полусогнутых ногах, мужчина принялся осыпать последнего фамильяра короткими очередями. Костер двигался вперед, попадая врагу в верхнюю часть туловища. Но темная фигура и не думала падать.

Одежда на нем принялась тлеть и загораться. Но военный, что палил по нему, не интересовал Хора. Его взгляд был устремлен на череп в руках рыжеволосой ведьмы.

— Свята, — произнес он, игнорируя все происходящее вокруг. — Но как же так?

Мира, почти теряя сознание, полоснула еле тлеющим серпом наотмашь, расчертив алую полосу поперек тела фамильяра. Удар пришелся от правого плеча и доходил до пояса.

Ведьма истратила все свои силы и рухнула под ноги существа.

Костер оказался на расстоянии вытянутой руки, когда ударом ладони упырь отправил его тело в полет. Солдат ударился о ствол дерева, издал сдавленный крик и упал на землю. Все было кончено.

Хор протянул руку к черепу, что держала ведьма, но тут же отстранился и попятился. Его было некому остановить, поскольку Мира лежала на боку с распахнутыми глазами и не могла пошевелиться.

Но слуга отступил. Он откашлялся и сплюнул на снег черную жижу. Его серая кожа покрылась подтеками жидкости, а тлеющая одежда начала прилипать к телу.

— Хватит! — скомандовал фамильяр. — Мы возвращаемся к госпоже.

Затем фигура пошатнулась, оперлась на ствол ближайшего дерева и отправилась вглубь леса. Несколько нападавших поднялись с земли и последовали за ним, роняя по пути крупные капли черной жижи.

Рыжеволосая девушка вздохнула и зажмурилась. Этот бой они смогли выиграть. Спустя несколько минут она повернулась на спину и попыталась встать. Безуспешно.

Пламя разгоралось. Вся рощица, что укрывала ведьмину келью от случайных пытливых глаз, уже превратилась в алое зарево. Огонь пожирал ограду, и одно из деревьев свалилось на крышу домика. Тушить пожар было некому.

Когда Костер пришел в себя, на лес опустился густой сумрак. Ночь еще не наступила, но вдали от огней городов всегда темнеет раньше. Нельзя было сказать, сколько прошло времени, а наручные часы оказались разбиты. Некоторое время военный приходил в себя и пытался вдохнуть полной грудью, но ему так и не удалось это сделать. Ребра были, очевидно, сломаны. Левая рука повисла безжизненной плетью.

«Нехорошо», — отметил он про себя и попытался сесть. Издав сдавленный крик, мужчина все же занял положение. Вокруг творилось нечто невообразимое: лес полыхал. Ночь приближалась и от того окружающий пейзаж казался почти непроницаемым. Он давил и норовил прыгнуть на него. Сознание отказывалось нормально воспринимать действительность.

— Нам надо спешить, — очень глухим голосом произнесла Мира. — Иначе будет уже совсем поздно.

Девушка сидела, прислонившись к дереву. На бедре ее можно было разглядеть перевязанную рану, что уже стала почти черного цвета. Выше раны был наложен импортный турникет. Мира ослабила вентиль и ощупывала ногу на предмет кровотечения. Но все было в пределах нормы.

Костер достал аптечку, приладил палку к левой руке и замотал шину. Поморщившись, он перекинул бинт через шею и зафиксировал пострадавшую конечность.

— Никто из нас уже не боец, — мрачным тоном подытожил командир. — Я сомневаюсь, что эти твари сделают нам скидку.

— Надо идти, — девушка осторожно встала, опираясь на дерево. — С тобой или без тебя.

— Филин Костру, — произнес было мужчина, но рация рассыпалась в его руках. — Твою-то мать!

— Не думаю, что остался кто-то, кроме нас двоих, — девушка закашлялась и выплюнула черный сгусток. — Некого ждать.

— У меня нет оружия. Мне нечем, — бросил Костер пересохшими губами, но видя выражение решимости в глазах молодой ассистентки, остановился. — Ты и правда ведьма.

— Самоучка, — сквозь смех прошелестела Мира. — Почти ничего не умею. Да и то, что умею кое-как.

— Такие исследования проводило здесь Бюро? — опираясь на автомат, военный встал. Ноги оказались целыми.

— В том числе, — неопределенно пробурчала рыжеволосая девушка. — Больше узнать сложно. Ведьмы умеют хранить свои тайны подальше от таких глаз, как наши. Бюро не исключение — у меня еще низкий допуск.

— А как же Профессор?

— Он другой, — Мира поморщилась. — Фанатик своего дела. Мы потеряли слишком многих людей в погоне за его жаждой к открытиям. Не все из них одинаково полезны... Или безопасны.

— Согласен, — улыбнувшись, выдавил из себя Костер. — Я собирался в отставку, когда получил задание. Решил помочь старому другу и в последний раз надеть бронежилет.

— И как? — Мира улыбалась. В первый раз он увидел девушку такой. В свете пламени от пожара, с пятнами черной жижи и грязью. Даже сейчас ее лицо выглядело наивно красивым, даже детским. — Получилось уйти на покой?

— Не совсем, — поднял брови мужчина и попытался развести руками, но тут же скорчился от боли в руке и ребрах.

Оба оставшихся участника группы рассмеялись. Затем Костер взглянул на полыхающий дом, где была ведьмина келья.

— Не нравится мне все это. Ой, не нравится, — подвел итог командир. — Куда мы?

— В логово хозяйки, — девушка подбросила на ладони череп. — Нужно вернуть.

Мира указала в том направлении, куда отступил слуга Власты. Зеленый свет фонарика разрезал сумрак. Прятаться уже не имели никакого смысла. Костер не знал, что его ждёт. Но почему-то тревога отступила. Он доверял той рыжей девушке. Непонятно почему, но доверял.

Профессор сидел почти неподвижно уже около часа. Он лишь смотрел в пустоту и иногда что-то бормотал себе под нос. По его губам стекала кровь, а слюна застыла густой слизью на подбородке. Серые усы оказались растрепаны, в них просматривался розовый оттенок. Очков на мужчине не было, но он по привычке иногда касался переносицы.

— Бедный мальчик, — произнесла Власта, подойдя к толстяку и проведя ладонью по его щеке. — Как же сложно совладать даже с частью знаний, которые ты не можешь понять. Тебя ждет увлекательное путешествие в безумие. Впрочем, мало кто действительно знает, чего он хочет. Правда, Хор?

— Да, Власта, — почти шепотом произнес слуга.

— Ничего, мои мальчики, скоро уже все будет позади, — алые губы ведьмы скривились в усмешке. — Я это вам обещаю.

На границу поляны вышли две фигуры. Они не спешили заходить в круг камней, с опаской разглядывая священное место. Костер и Рыжеволосая девушка колебались. Затем ассистентка все же сделала первый шаг.

— А вот и наши дорогие гости! — звонко произнесла Власта и поспешила навстречу ассистентке Профессора. — Маленькая воровка и калека. А я вас ждала.

Ведьма сняла с пояса нож и, не разглядывая, метнула его под ноги Костру. Оружие со свистом разрезало воздух и приземлилось между стоп командира.

Мира оглянулась, но продолжила идти, пока не достигла центра круга, где еще тлел костер. Власта была в дюжине шагов от нее, оценивающе разглядывая гостью.

— И ты смогла расправиться со всеми обличиями Хора? — ведьма оглянулась на слугу и бросила в того презрительный взгляд. — Ты поддавался?

— Нет, — отозвался слуга, снова пытаясь подняться на ноги. — У нее и правда дар.

— У каждой воровки есть дар, — фыркнула ведьма. — Вопрос в том, насколько сильный. Это мы выясним.

Ведьма подошла к Мире и забрала из ее рук череп. Рассматривая часть скелета, та подошла к костру, но остановила себя. — Знаешь, что это, девочка?

— Нет, — Мира оцепенела при виде моровой ведьмы и с интересом рассматривала ее. — Не знаю.

— Но ты смогла им воспользоваться, что уже неплохо, — Власта улыбнулась. — И даже не попыталась его украсть. Только вот методы...

Женщина провела бледными пальцами по отметинам на костях, которые оставил серп. Ведьма отправилась к слуге и небрежно швырнула череп ему под ноги.

— Забирай, — в голосе ведьмы проскользнули грустные нотки. — Ты все же смог это заслужить. А я всегда соблюдаю условия сделки.

— Благодарю тебя, госпожа, — фамильяр прижал череп к груди и могло показаться, что на его безэмоциональном лице на мгновение промелькнула улыбка. — Я свободен?

— Еще нет, — Власта рылась в сумке, пока не вытащила из нее глиняный горшочек. — Но уже скоро.

Женщина высыпала содержимое сосуда на тлеющие язычки пламени и те принялись танцевать: огонь менялся, взвивался и сыпал словами искр. Его цвет переливался всеми возможными цветами, пока не остался на ярко-зеленом.

— Что он такое? — рыжеволосая девушка нарушила тишину. — Или кто?

— Глупец, трус и предатель, — равнодушно произнесла Власта, сосредоточенно наблюдая за огнем. — Тот, кто согласился однажды на очень невыгодную сделку.

— Все так, госпожа, — Хор поднялся на ноги, но едва мог удержать равновесие. По подбородку стекала черная жижа, а немигающий взгляд был устремлен в небо. — Но я не знал, на что шел.

— Еще бы он знал! — язвительной усмешкой ответила ведьма. — Я разделила всю твою память, все твое естество на сотню обличий. Дала каждому из этих бедолаг голос и разум. Какие же примитивные существа получились.

— Но зачем? — Мира подошла к огню. — В чем он был виновен?

— Уже не важно. Хор все искупил, — ведьма подбросила в огонь остаток хвороста. — Иногда стоит потерять себя, чтобы чему-то научиться. Тебе стоит это запомнить, маленькая воровка.

— Профессор, видимо, не смог? — Костер смог дойти до толстяка, что сидел чуть поодаль от огня. — Теперь он больше напоминает овощ.

Постучав мужчину по плечу, военный отшатнулся от обезумевшего взгляда сотрудника бюро. Мычание не смогло превратиться в осознанную речь, и несколько нитей слюны повисли на усах мужчины.

— Он сам так захотел, — Власта не отрывала взгляда от растущего пламени. — Более того, он заплатил за все высокую цену. Пусть они все и были никчемны, но все же людям нравится подольше оставаться живыми.

— Он? — Костер не стал скрывать удивления. — Это вот он то?

— Профессор – самый обычный фанатик, — с горечью изрекла Мира. — Ожидаемо. Но что за сделку заключил он?

— Несколько десятков жизней и мое освобождение, — от холодного тона Власты по коже пробежали мурашки. — На знание ремесла ведьм. У бедолаги не хватило сил понять и сотой доли.

— Твою мать! — Костер примерил нож, что бросила ведьма к шее толстяка. — Все эти люди погибли зря?

Все события дня навалились на командира сразу. Человек не мог сдержать гнев и почувствовал, как к саднящему лицу прилила горячая кровь. Даже сейчас он мог прикончить ничего непонимающего ученого за несколько мгновений. Рука задрожала, но он лишь издал низкий звериный рык.

— Костер! — окликнула его Мира. — Не нужно. Он не считался ни с кем и теперь получил заслуженное.

— Заслуженное? — военный смачно выругался. — Полсотни трупов на всю округу! И он получил какое-то там заслуженное? Да ему нужно сдохнуть десяток раз, чтобы окупить жизнь каждого из моих ребят!

— Вы все знали, на что шли, — в голосе ассистентки звучала сталь. — Именно поэтому ты и сам тут! Никто из них не рассчитывал встретить старость в министерском санатории.

Как бы ни хотелось Костру возразить, но девушка была абсолютно права. Возможно, он и сам согласился на последнее задание только потому, что надеялся еще раз заставить жизнь быть яркой. Каждому хочется быть нужным именно там, где никто другой просто не справиться.

— Хор! — Власта окликнула слугу, и тот медленно подошел к ней. — Время пришло. Вам пора.

Женщина жестом указала на зеленое пламя, что извивалось во мраке наступающей ночи. Тени переплетались между собой, и живая паутина из силуэтов накрыла собой круг камней.

— Прощай, Власта. — фамильяр не был грустен, скорее спокоен. В голосе его звучало облегчение.

Темная фигура в разобранном тряпье шагнула в костер. Искры стреляли со всех сторон, и пламя поглотило силуэт фамильяра. Несколько мгновений он еще держался на ногах, а затем рухнул. Эхо из нескольких десятков голосов разорвало тишину и заполнило собой все пространство вокруг.

Со всех сторон на поляну начали выходить закутанные в черное тряпье обличья фамильяра. Они прикладывали к груди ладонь и растворялись в поклоне, оставляя после себя лишь едкие клубы черного дыма.

Мира узнала и тех, кто пал от ее серпа, поскольку у них недоставало рук. Наваждение длилось недолго. Вскоре круг камней снова был почти пуст.

— Вот и все, старый трус. Теперь вы можете покоится с миром, — Власта грустно улыбнулась и повернулась к оставшимся. — Маленькая воровка, зачем ты здесь?

— Я не знаю, — девушка растерянно поглядела на Костра, затем взглянула на Профессора. — Но знаю, что мне нужно было прийти именно сюда.

— Честность? Уже неплохо, — ведьма разглядывала рыжеволосую девушку. — Но хватит ли тебе дара, чтобы постичь все мастерство?

— О чем ты? — Костер вмешался в разговор. — Что вообще здесь происходит?

— Глупый калека! — ведьма фыркнула. — Неужели ты думаешь, что можно просто так прийти на мою землю и делать, что вздумается?

— Прости его, — вышла из раздумий Мира. — Он просто человек. В конечном итоге мы все просто чего-то хотим.

— А чего хочешь ты, девочка? — красные губы женщины расплылись в довольной улыбке. — Уже поняла?

— Мне кажется, что да, — ассистентка приложила ладонь к груди и поклонилась ведьме. — Спасибо.

— А ты не так глупа, как я подумала, — Власта рассмеялась. — Не так глупа. Что же, тогда я буду тебя учить. Но мне придется заключить с тобой сделку.

— Какую?

— Ведьма без земли ничего не может, — женщина развела руками. — Каждый, кто чтит Мать Землю, может получить ее благословение и немного сил. Или плата может оказаться слишком высока.

Костер вспомнил, как во время схватки с Хором девушка потеряла сознание. За несколько минут все ее силы иссякли, несмотря на поддержку мощного артефакта.

— А как же ты? — Мира внимательно ловила каждое слово ведьмы. — Это же твоя земля.

— Мне уже давно пора на покой, — горько усмехнулась женщина. — Я задержалась на добрую сотню лет на границе между миром живых и той стороной.

Ведьма достала несколько пучков травы из плетеной сумки и срезала серпом часть косы. Все было отправлено в огонь. После чего она повернулась к Костру.

— А чего хочешь ты, калека? — ее насмешливый тон задевал командира. — Покончить с виноватым? Забрать остаток своих людей и уйти? Или все же ты хочешь отправиться на покой? Выбирай что-то одно.

— Почему? — Мира осекла себя на полуслове, поняв, что она ничего сейчас не решает.

— Как я понял, все сделки с тобой непростые, — сдерживая кипящую злость процедил сквозь зубы Костер.

— Зависит от того, кто и что хочет, — ведьма скорчила наигранно грустную мину. — Но тебе, солдат, мне нечего предложить. Совсем. А поэтому выбирай.

— Что же, — мужчина ухмыльнулся. — Может быть, я смогу удивить тебя, ведьма.

Эпилог

Из стенок могильной ямы торчали корни, а на дне скопилась грязь. Талый снег и суглинок превращались в липкую коричневую жижу, что приставала к коже и снаряжению почти мгновенно. Костер открыл глаза и в проеме ямы увидел качающиеся ветви деревьев и свинцовый купил неба. Голову раздирала дикая мигрень, а все кости сводила усталость. Видимо, он пролежал на дне уже какое-то время, потому что тело затекло и продрогло.

Мужчина встал и, опираясь на руки, вылез наружу. Частокол крестов и пятна истлевших венков встретили его молчанием. Напротив могильной ямы стояла рыжеволосая девушка в черном траурном платье. Держа в руках тряпку, она сосредоточенно протирала золотые буквы на одном из надгробий.

— Трудишься, — вспомнил Костер предыдущий разговор со старухой, что ухаживала за этой могилой прежде. — Одна тут?

— Одна, солдатик, — прозвенел девичий голос. — Одна. Работа моя такая. Я здесь смертью заведую.

— Хорошо, — Костер взглянул на несколько рюкзаков возле входа на погост. — Ну, я тогда пойду?

— Ступай, милый. Ступай, — молодая ведьма улыбнулась. — И помни, что если вернешься, у меня для тебя всегда найдется могилка.

— Пока без надобности, — выдохнул военный и набросил на голову капюшон, из темной изрядно потасканной ткани. — А там поглядим.

Он быстрым шагом покинул кладбище, прихватив с собой оставленные рюкзаки. Проселочная дорога поворачивала за лес, спускалась в низину, а затем выходила к небольшому холму, на котором стоял припаркованный «Урал».

Забросив рюкзаки с личными вещами ученых, Костер запрыгнул внутрь кузова. Затем постучал по борту, чтобы машина могла отправляться. Двенадцать фигур в черном сидели в кузове молча.

Грузовик взревел мотором и отправился в путь.

Майор перебирал бумаги допоздна. Время уже перевалило глубоко за полночь, когда он оторвался от бесконечных папок и бланков. Тяжело вздохнув, он поднялся и закурил. В окне стояла зимняя ночь. Тишину нарушал только звук маятника настенных часов, когда в дверь постучали.

— Кого там несет? — пробурчал бородач, но снова сел в кресло. — Войдите!

В кабинет проскользнула тень сгорбленной старухи. Ее морщинистое лицо не выражало никаких эмоций, а на голове была повязана черная косынка. Из-под платка торчал завиток абсолютно седых волос.

— Ах, это ты. — сдавленно произнес майор. — Входи, Ольга. Что стряслось?

— Ничего, солдатик. Я вообще не к тебе, — женщина села на стул, что стоял напротив через стол от офицера. — Есть одно дельце. Бюро спустило совсем недавно, и его надо бы закрыть в самое ближайшее время.

— А причем тут я?

— Ты и сам знаешь, — Ольга указала скрюченным пальцем в самый темный угол кабинета. — Мне нужен он.

На этом данный рассказ окончен.

Но серия рассказов только начинается.

© Copyright: Валерий Сергеевич Васин, 2025

Солдат сделал несколько шагов вперед и принялся стрелять по нападавшим, целясь в верхнюю часть тела. Фамильяры кинулись врассыпную навстречу военным. С разных сторон оказалось по меньшей мере по три темных фигуры. Одна же из них так и осталась стоять за спинами собратьев, наблюдая за схваткой.

Парой точных выстрелов Костер свалил с ног ближайшего врага. В сумерках трассер полыхнул на мгновение ярко-малиновым хвостом и вошел под ключицу нападавшего. Пуля прошла насквозь, и звук рикошета заставил военного напрячь нервы. Но время быть осторожным уже прошло. Тот самый цветок страха, что расцветал на его сердце последние сутки, раскрыл бутон. Все изнутри заполыхало от боли и ужаса. Военный не остановился. Отточенные за годы службы действия, как часовой механизм, срабатывали вне его собственного осознания. Словно зритель внутри собственной головы, он лишь наблюдал за всем и прислушивался к ощущениям тела.

Щелчок предохранителя. Короткая очередь угодила в голову врага. Капюшон слетел. Бледное белое тело повалилось навзничь. Из шеи упыря начала вырываться с пульсацией черная жижа. Лица у существ не было, лишь общие сглаженные черты. Они были очень похожи на людей. Но все же слишком далеки от того, чтобы ими являться.

Соболь не отставал. Солдат уложил двух нападавших и продвинулся вперед. Он занимал огневую позицию у толстого столба, что держали входную калитку. Правда и патроны очень быстро подходили к концу. Дрожащие руки подводили бойца. Больше половины выстрелов ушли в молоко или совсем рядом с проворными врагами. К тому моменту, когда обе стороны разделяло лишь пара десятков шагов, автомат военного смог издать еле слышный жалобный звук. Единственная обойма оказалась пуста.

Костер бросил напарнику полный рожок, меняя опустевший в собственном оружии. Но Соболь уже опустил свой автомат. Стеклянные глаза мужчины моргнули напоследок, когда удар когтистой руки рассек его шею в трех местах. Пальцы фамильяра прошли сквозь плоть солдата, как раскаленный нож сквозь масло, оставляя широкий веер алых брызг на сероватом и грязном снеге. Солдат было потянул руку к ране, но его глаза закатились. Человек захрипел, захлебываясь собственной кровью, и упал на бок. Костер сделал несколько широких шагов назад и подарил убийце товарища плотную очередь из пылающих пуль. Одежда рухнувшего чудовища занялась, усыпанная искрами трассирующих снарядов, и воздух наполнился зловонием паленой плоти.

Упырь рухнул на живот, но не бросил попыток достать солдата. Не в силах идти, нечто продолжало ползти, растягивая за собой черный ковер из покидающей тело жидкости. Командира теснили. Он сам понимал, что выбор невелик: или отступить вглубь двора, или последовать за погибшим соратником.

Пару секунд мужчина колебался, а затем бросился ко входу в ведьмину келью. Последняя обойма подходила к концу. К горлу снова подступила тошнота. Вояка шумно выдохнул, добравшись до двери в избу, и занял оборонительную позицию.

«Скоро все закончится», — проскрипел перегретый от жаркой битвы мозг. Мужчина на секунду прикрыл глаза, когда услышал знакомый звук. Никогда и ни с чем он бы не смог его спутать. Дрон поддержки быстро приближался. «Есть ли шанс?» — Костер просчитал все возможные исходы и снова стиснул зубы. Итог был совсем неутешительный.

Первая зажигалка упала у самого входа во двор и принялась разбрасывать крупные искры. Снаряд крутился вокруг себя, прыгал, жужжал, будто целый рой обезумевших пчел. Спустя несколько секунд птица сделала второй сброс и неумолимо ушла к Филину пополнять боезапас. Десяток врагов оказались осыпаны огнем и впали в панику. Черное тряпье, что заменяло одежду упырей, занялось почище сухой древесины. Фигуры тонули в пламени, падали на землю, врезались друг в друга и съеживались, повинуясь разбушевавшейся стихии. Огонь пожирал чудовищ, но не все из врагов попали под удар. Несколько оставшихся фигур ожидали, наблюдая за смертью тех, кому повезло куда меньше.

Покосившийся забор, деревья и заросли кустарника тоже поддавались на уговоры языков пламени. Они принялись потрескивать, отдавая все, что у них было, на алтарь искр и жара. У Костра захватило дух от подобного зрелища: зачарованный военный впал в транс, наблюдая за тем, как погибал один враг за другим. Из оцепенения его вывело движение. Рыжеволосая ассистентка вышла наружу из ведьминой кельи. Девушка раздобыла себе плотную плетеную сумку через плечо. Форменной куртки на ней уже не было, а рука сжимала пожелтевший от времени человеческий череп без нижней челюсти.

Ее нисколько не удивило происходящее. Мира быстрым шагом пересекла двор и догорающие останки упыре. Она миновала труп Соболя, оставшийся лежать на самой тропинке. Девушка сняла с пояса серп и зачерпнула огня внутрь черепа, так, если бы тот оказался большой чашей. Костер хотел было остановить ассистентку, но понял, что сейчас будет происходить что-то поистине завораживающее.

— Так ты желал знаний? — Власта обернулась к Профессору. — Я всегда выполняю свою часть сделки, правда, Хор?

— Да, госпожа, — прошелестело существо, пытаясь подняться с земли. — Всегда.

— Не тебе ли помнить об этом, Хор. — звонко рассмеялась ведьма. — И ты обретешь сегодня то, что так жаждал. Спустя столько лет...

Глаза женщины блеснули недобрым огнем. Она подошла к толстяку, и тот невольно отшатнулся, но лишь на мгновение, пока его глаза не встретились со взглядом ведьмы. Та принялась произносить шепотом слова, что сливались в бесконечный поток звуков. Время перестало существовать лишь на миг, но он растянулся на целую вечность. Предложения переплетались и приходили к одному и тому же. Бесконечный поток информации заполнил все, что окружало ученого. Свет начал меркнуть, и земля ушла из-под ног. Мир коллапсировал, дышал и сокращал мышцы живота, как живой человек. Ничто не могло нарушить всеобщую энтропию. Хаос, как помехи на экране телевизора, проникал в сознание человека, вытесняя все остальное.

Профессор обмяк и медленно опустился на землю. Из уголка его рта потекла слюна и ее блестящая нить растянулась по лицу толстяка. Очки упали на землю, одно из стекол треснуло. Улыбка растянулась под серой щеткой усов.

— Как же все просто, — шептал ученый себе под нос. — Почему нельзя? Можно! Все дозволено. Но как? Конечно!

Власта ухмыльнулась и отошла от человека, окончательно потеряв интерес. Ученый улыбался все шире, а бормотание становилось все менее и менее осознанным, пока не перешло в односложное мычание. Периодически толстяк переходил на хохот, пока и тот не прерывался глухим кашлем. Знания заполняли его голову, и та перестала справляться. Вскоре он упал навзничь, устремив взгляд пустых серых глаз в небо.

— Они сами не знают, чего хотят, — подытожила ведьма. — И ради чего?

Вопрос остался без ответа, поскольку все в кругу камней затихло. Женщина подбросила еще хвороста в затухающий костер и заняла место на камне.

— Госпожа я… — прохрипел Хор, все еще пытаясь встать на ноги. Из его рта шла черная жидкость, превращая бледную кожу в подобие холста. — Я…

Власта взглянула на него холодно. Сумерки спустились на лес и деревья тонули в полумраке, словно чаинки в огромном котле.

— Наберись терпения, Хор. Осталось недолго, — ведьма коснулась лица, но тут же отдернула руку. — Ты достаточно послужил мне. Сегодня я сдержу данное тебе обещание. В отличие от тебя, Хор.

Женщина улыбнулась, но это уже не был хищный оскал. В ее улыбке на секунду проскользнуло что-то человеческое, простое и понятное любому обывателю.

Несмотря на то, что Власте шла третья сотня лет, она почти не изменилась с поры собственной юности. Моровым ведьмам ни к чему стареть, да и существовать вне времени – бесспорная привилегия для любой из женщин. Но цена, которую приходиться платить за все, может оказаться слишком высока. А обстоятельства заставят осыпаться в прах любые мечты. Так было всегда и с неизменным риском может случиться с любым из живущих людей.

— Ты встретился с маленькой воровкой, не правда ли? — нарушила молчание ведьма. — И даже смог уйти. Ты так хочешь окончательно умереть, Хор?

— Да, госпожа, — отозвался слуга и сплюнул в сторону, собравшуюся во рту влагу. — Очень хочу.

— Не изменился и за сотню лет, — фыркнула Власта с нескрываемым презрением. — А я вот все помню так если бы все случилось только вчера. Вообще все, Хор. Понимаешь?

Фамильяр не ответил. Он, безусловно, понимал. Именно поэтому ведьма и дала ему возможность собрать свою память по крупицам. Чтобы он напоследок мог окинуть взглядом все то, что с ним было при жизни. И после нее.

Водяная мельница поскрипывала вслед за движением огромного колеса. Течение извилистой реки приводило в движение огромный вал и немного пенилось возле берега. Рассветные краски превратили зеленый пейзаж в воздушных, добавив красных и розовых оттенков. Лето шло к завершению, и сезон сбора урожая уже начался.

Люди встречали рассвет в поле. Ровные ряды снопов шли за ними по пятам, лишь изредка выбиваясь из безупречной прямой.

Мельник с самого утра сгружал мешки с полного воза, лишь время от времени прерываясь, чтобы утереть выступивший пот. Его румяное лицо светилось, а карие глаза изучали горизонт. Там вовсю шла уборка зерна.

Мельницу построили в небольшом отдалении от деревни, чему батраки были совсем не рады. Приходилось идти по утру, сбивая еще прохладную росу с разнотравья. Но сегодня хозяин никого не ждал. Еще за неделю работники отпросились на свадьбу. Мельник только развел руками: праздновать в самый разгар работы, шутка ли? Но после смягчился: очень уж ему нравилась красивая пара, которая, несмотря ни на что, решила назначить праздник именно в этот день. Мельник закрутил ус и улыбнулся. Ему и самому хотелось разделаться с делами еще засветло, чтобы пусть и ненадолго, но заглянуть на пир.

Женихом был высокий статный парень со угольно-черными кудрями волос и голубыми глазами. Молодой мужчина оказался плотником и пришел в деревню всего несколько лет назад. Но местные его полюбили за хорошую работу и веселый нрав. Он никогда не отказывал людям, и те отвечали ему взаимностью. Пусть и пришлый, но доброму человеку везде будет место.

Мельник и сам захаживал в новую мастерскую: то телегу справить, а то новую люльку для будущего наследника. Результат всегда был лучше, чем ожидали: резные наличники или красивая кроватка. Все спорилось в руках мастера. Когда тот положил глаз на местную красавицу, слухи быстро разнесли по деревне, что стоит скоро ждать сватов и в каком дворе.

На пыльной дороге показалась сутулая фигура. Она медленно шла прочь из деревни. В лучах рассветного солнца разобрать, кто же отправился так рано в дорогу, было нельзя. Пока путник не подошел к самому двору мельника.

Хозяин тотчас же присвистнул и помрачнел. Перед ним стоял плотник. Но вид у того был совсем не праздничный. Вихры волос всклокочены, ворот рубахи порван, а лицо разбито. Запекшаяся кровь обильно залила лицо мужчины.

— Мастер! — окликнул его мельник и тут же пожалел, потому как в него впились два бездонных колодца раскрасневшихся глаз. — Случилось чего? Или напасть какая?

— Случилось, — сухо подытожил замогильным голосом плотник и продолжил идти.

— Постой! — не унимался хозяин двора. — Да куда же ты? А любомир[1] как же?

— Не будет никакого любомира, — куда-то в воздух прошелестел здоровяк. — Прости меня, Свята. Ой прости!

Плотник закрыл лицо руками, чтобы не было видно слез. Мельник ахнул и перекрестился, потому как заметил в огромном кулаке мастера рябиновый венок. Спелые бусы ягод подрагивали в такт рыданиям.

— Черт тебя раздери, чужак! — сердцах взревел мельник. — Да какого ж ляда ты на мой двор пожаловал? Иди, пока ноги несут, подальше от этих мест!

Хозяин смачно сплюнул в сторону, зашвырнул последний мешок в амбар и быстрым шагом отправился в дом. Спустя мгновение он уже вышел наружу, прихватив с собой большой тесак и подозвав собак. Бросив недобрый взгляд вслед плотнику, он отправился в сторону поля. Нужно было вернуть всех назад. Сегодня уже никто не притронется ни к зерну, ни к браге.

Пройдя чуть больше половины пути, мельник остановился и оглянулся. Черная точка почти исчезла за линией горизонта. Но, прищурившись, еще можно было что-то разглядеть.

Уже совсем рассвело, когда вся деревня начала гудеть о том, что случилось еще до первых петухов. Все, кто ни рассказывал, кто ни пытался передать из уст в уста страшные события, попеременно оглядывались и переходили на шепот. А для того была очень веская причина – навлечь на себя гнев ведьмы желающих не нашлось бы на сто верст окрест, что уж говорить о самой деревне.

Первыми рассказали все подружки будущей жены плотника, поскольку именно им будущий муж и вручил подарочный ларец. За время, что у мастера было, он смог собрать богатый гребень, несколько заколок с самоцветами и вдоволь сладких лакомств для всех, кто будет помогать будущей супруге собирать наряд и готовиться к торжеству. Но не суждено было невесте получить тот подарок, потому что в комнате девиц ждало лишь отчаяние.

Шкатулка выпала из розовых пальцев девушки, стоило лишь открыться двери в комнату. Содержимое ее разлетелось по всему полу и углам. Напротив открытого настежь окна, устроившись на скамье, сидела невеста плотника. Белая рубашка ее была залита бурой кровью, а в руках она держала рябиновый венок. Но ужас вселяло то, что у тела отсутствовала голова. Ни у кого не было сомнений, что перед ними возлюбленная плотника.

Девушка прослыла тихой и послушной, но видеть ее в таком состоянии матери не позволили, накрыв плотной тканью. Отец же не смог сдержать чувств и набросился на плотника, что поспешил прийти сразу же, как до него дошли вести. Мужчина и не думал сопротивляться, когда несколько сильных ударов отправили его в стену. Отец покойной что-то нечленораздельно кричал. Но среди череды проклятий мастер смог лишь различить что-то про дьявольский венок.

Он взял украшение из рук невесты и молча вышел из дома, где еще вчера все были рады тому, что он станет подспорьем и опорой их старшей дочери.

Только молчаливая старуха окликнула плотника, когда тот уже успел скрыться за околицей.

— Стой! Мастер, погоди! — сгорбленная старуха ковыляющим шагом поспешила вслед за ним. — Ты знаешь, куда идти?

— Куда?.. — произнес плотник, не поворачиваясь к старухе.

— А зачем тогда так припустил? — в голосе пожилой женщины слышался явный укор. — Беда с вами, лиходеи. Венок нужно отнести хозяйке. Ждет она его.

— Хозяйке? — переспросил здоровяк и обернулся. — Какой, черт ее разрази, хозяйке?

— Молчи! Молчи, неразумный! — прошипела женщина и подошла ближе к нему ему. — Мало беды пришло на наш двор? Новую не накликай, бычья твоя голова! — старуха оглянулась по сторонам и продолжила. — Пойдёшь по дороге до самой ивовой рощи, что рядом с берегом. До мельницы дойдешь, а там повертай налево и вдоль реки. Дойдешь до леса, повернись к солнцу лицом и ступай до самого каменного круга. Слышишь?

— Да, — задумчиво кивнул плотник. — Слышу тебя, Ольга.

— Не вздумай ни у кого спрашивать дороги и что-то брать, — наказала мужчине старуха. Она потянула того за порванный ворот рубахи. — Никто тебе здесь больше не поможет. Понял? Никто!

Договорив, женщина развернулась и, прихрамывая, отправилась в дом, начиная что-то причитать себе под нос, вторя стонам матери умершей невесты.

Мастер постоял еще мгновение, а затем отправился туда, куда сказала идти старуха.

Время потеряло плавность хода и спустя пару часов полу осознанных блужданий по лесу, черноволосый здоровяк все же вышел на большую поляну, которую усыпали разные камни. От больших валунов до самых мелких песчинок. Они были выстроены в спираль, что разворачивалась наружу от большого кострища. Его ждали.

Сердце гулко ударилось о стенки груди, когда он увидел то, чего так боялся. На одном из продолговатых валунов сидела молодая девушка. Ее зеленые глаза звенели от блеска солнца, а черные, как уголь волосы были убраны в тугую косу. Алые губы улыбались путнику. Но не было добра в этом месте.

Плотник сделал несколько шагов и остановился. Он мог бы поклясться, будто ноги прилипли к зеленой низкой траве, что вилась по земле.

— Вот и ты, мой дорогой суженый! — весело прозвенел голос ведьмы. — А ты не спешил? Разве у тебя остались важные дела?

Плотник молчал. Ему было нечего сказать, потому как он узнал говорившую, несмотря на все расстояние между ними. Точеная фигура девушки купалась в желтых лучах уже жгучего солнца. Ему было без надобности узнавать, что та держала в руках. Поставив на колени, бережно, словно дитя, ведьма оберегала голову его невесты. Застывший ужас на ее лице грел ведьмино сердце не хуже рассветных лучей.

— Ну что же ты? — поднялась девушка с места и пошла навстречу плотнику. — Неужели не скучал по мне? Я же вижу.

— Власта...

— Вот видишь! — она снова залилась смехом. — Все ты помнишь, мой милый! Все-все!

Ее легкий шаг мог заворожить любого, кому доводилось его увидеть. Но слава о моровой ведьме ходила недобрая. На несколько деревень вокруг. Лишь она осталась в этих краях. Местные обращались к ведьме за помощью, но лишь когда выбора не оставалось совсем. Потому как не брала она платы ни золотом, ни серебром, и даже скотина ей была не нужна. Все просила девушка взамен — несколько капель крови и десяток лет жизни. Местных было сложно смутить, потому как хилый и квелый в таких краях жить не сможет.

Сначала никто не отказывался заключить сделку с Властой. Но вскоре даже самые крепкие мужчины под гнетом хвори покидали свои дома. Даже самые сильные и опытные охотники замерзали в ночном лесу, а рыбаки шли на самое дно коварной реки. С тех самых пор мало кто заходил к ведьме, но желающие все же были. Кто-то хотел вылечить ребенка, иные приходили за любовным отваром, но никто не задерживался надолго. Кроме него.

Из разоренных земель мужчина пришел в эти края давно. Тогда еще мастерство ему давалось не так просто, а пытливый ум не мог дать горячей крови покоя и тихой жизни. В те времена он работал обычным батраком на конюшне и лишь изредка что-то делал из древесины. Своих инструментов у него не было, а хозяйские без причины было не взять. Вот тогда-то он и увидел в первый раз эту девушку. От всех местных она отличалась гордой осанкой и нежными руками: они не знали ни забот по двору, ни ежедневной стирки, ни земли огорода.

Влюбленный плотник часто смотрел за ней, следовал по пятам, пока юная ведьма собирала хитрые травы и коренья в лесу. До тех пор, пока она его не поймала. Юный мастер не стал прятаться, как и не стал скрывать собственных чувств.

Красивый мужчина с черными кудрями пришелся по душе ведьме, и она брала его вместе с собой, когда отправлялась в лес. Многое о деревьях он узнал именно от нее.

С тех самых пор все стало спориться у молодого батрака. За что бы ни брался, любое удавалось на славу. Пока однажды после хмельной пирушки не засмеяли его деревенские девки, что ходит он в проклятый дом. Да ведьма его привечает. Разве что опоила наивного парня?

На все возражения девицы ответили мастеру заливистым смехом и добавили: что ведьма не может иметь детей, да и женой выйти не получится. Все, что она может, лишь ворожить телят, да гадать на коре.

Пришел пьяный парень ко двору ведьмы, и получил ответ, что в действительности так все и было. Нельзя ведьме соблюдать общих обычаев, как и семью завести не получится. Загоревал тогда плотник, собрал свои вещи, рассчитался с хозяином, да и сгинул.

Вот только не так далеко ушел, как ему думалось. Все же нашла его Власта.

— Хотела тебя поздравить, да не нашла повода, — ее искрящиеся глаза впились в лицо мастера. — Вижу, как возлюбленная твоя от ярких чувств потеряла голову.

Она бросила часть тела девушки под ноги мужчине. Голова сделала несколько оборотов и ударилась о его сапоги.

— Власта, я...

— Я знаю, милый. Я все знаю, — улыбалась девушка, вытирая с ладоней кровь пучком травы. — Просто я уберегла еще одну душу от твоей лжи. Ей же ты тоже обещал все что та ни попросит? Ходил к ней лунными ночами и рассказывал под окнами небылицы, милый?

— Нет, — резко оборвал ее плотник.

— Как же нет? — наигранно удивилась ведьма. — Только мне достались твои слова жаркие, да объятья тесные?

Гримаса гнева исказила красивое лицо девушки. Она принялась что-то искать в сумке, позвякивая склянками и глиняными горшочками. Вскоре она достала наружу ветвь увядшей рябины. Целые ягоды были высушены, а листья крошились от любого прикосновения.

— Все, что ты мне оставил, любимый, — она покрутила ветвь в руках. — Ни письма, ни разговора. Ты просто исчез. Но неужели ты решил, что можешь спрятаться от меня?

— Так ты знала?.. — ошарашенно пролепетал мужчина. — Все это время.

— Да. Я знала.

— Но зачем?

— Чтобы что-то забрать у человека, у него должно хотя бы что-то быть, — бросила ведьма. — Помимо украденных инструментов.

Плотник поежился. Он сглотнул горькую слюну, что заполнила рот. Разбитые губы саднили. Он перевел взгляд себе под ноги. Голова Святавы смотрела на него застывшими глазами. В них не было ничего, кроме пустоты.

— Чего ты хочешь, ведьма? — проревел мастер неожиданно громко даже для самого себя. — Ну, говори. Ты получила свою плату?

Девушка залилась смехом, но отвечать не спешила.

— Тебе страшно?

— Я не боюсь тебя, Власта, — мужчина поднял голову и прижал мертвое лицо к груди. — И никогда не боялся.

— Так что же ты удрал, как последний трус?

— Потому что у каждого своя судьба, — по лицу мужчины потекли крупные слезы. — А рядом с тобой жизни нет.

— Теперь есть?

— И теперь нет. Ты все забрала.

— О нет, милый, — злая ухмылка растянулась на ее лице. — Далеко не все.

— Убьешь меня?

— Зачем? Нет. Ты не можешь уйти вот так просто, — ведьма фыркнула. — Это было бы невыгодно нам обоим. Но я могу тебе предложить сделку.

— О чем ты?

— Хочешь быть вместе с ней? — яркие глаза девушки принялись мутнеть. Изумрудная зелень сменилась болотной, а вслед за ней пришла абсолютная тьма. — Раз уж выбрал. Может быть, перед ней не струсишь и сдержишь слово? Я дам вам шанс быть вместе.

— Но как это? — плотник не знал, что ответить.

— По-своему, — отчеканила ведьма. — Ты забываешь, что я моровая ведьма. А значит, смерть – мое ремесло.

Молчание повисло над кругом камней. Несколько минут мастер напряженно думал, а затем выдохнул:

— Я согласен.

— Чудно, — равнодушно бросила девушка. — Тогда самое время развести костер. С такой плотницкой работой справишься?

Здоровяк не ответил, а лишь осторожно спустил голову мертвой невесты и поставил на камень. Ласково провел по спутанным волосам.

— Какой нужен костер?

— В твоем случае погребальный, — растянулось в улыбке лицо Власты.

[1] брачный обряд у славян. (прим. автора)

Продолжение следует...

© Copyright: Валерий Сергеевич Васин, 2025

Трупный запах почти сразу ударил в ноздри, стоило приблизиться к конечной точке. В самом же городке вонь была невыносима. Костер откашлялся и закурил, осматривая то, что осталось от первой группы эвакуации. Десяток солдат были мертвы по меньшей мере неделю. Тела уже начали чернеть и превращаться в мыло из тлеющей плоти. Половина из них, включая нескольких человек из Бюро, оказались растерзанными: у кого-то недоставало частей тела, другие с раздробленными костями черепа. Ком подкатил к горлу, но командир загнал его обратно в низ груди. Страх внутри него растекался подобно яду и сковывал. Несколько мгновений Костер просто смотрел на погибших. Затем он снял рацию и отжал тангенту:

— Филин Костру. Филин Костру. — голос предательски дрожал. — Выйди на связь!

— Филин Костру: слушаю тебя.

— Обстоятельства изменились. Одна птица должна быть всегда над нами, — командир с укором посмотрел на Лампу. — Раньше надо было, но у нас тут обнаружился с десяток двести. Сообщи Жокею и договорись об эвакуации. Рапортуй руководству. Можешь от моего имени. Все нашлись.

— Здесь не все, — отчеканил Профессор, пересекая двор. Он уже успел натянуть на лицо маску. — Должны быть еще несколько человек. Вы проверили лагерь?

— Да, в палатках пусто.

— Тогда их нужно найти и забрать все личные вещи, — толстяк снова поправил очки. — Таков протокол. Не я его придумал.

Ученый извлек из кармана пару медицинских перчаток и принялся осматривать труп сотрудника Бюро. Его пухлая рука скользнула вглубь дерева и извлекла наружу смартфон. Он огляделся по сторонам и скинул на землю рюкзак.

— Мне нужна Мира и ее помощь тут.

— Вы знали? — Костер был ошеломлен спокойной реакцией мужчины на место резни. — Все это время?

— Возьмите себя в руки, — глаза толстяка блеснули за стеклами очков. — Мы только предполагали. Я удивлен не меньше вашего.

— Ладно, — командир быстро встряхнулся и пришел в себя. — Лампа, веди группу. Ставь две фишки и держи связь с Филином. Доклад мне каждые 10 минут. При любом намеке на контакт — огонь без предупреждения.

— Вы думаете, это поможет? — выразил сомнение ученый. — В теории вещей. Может, если у ведьмы есть какой-то помощник или...

— Об этом вы тоже предпочли умолчать? — Костер уже не мог скрывать откровенной неприязни к сотруднику Бюро. Но тот лишь развел руками в сторону.

— Я только предполагаю.

Группа зашла на территорию, и несколько солдат смачно выругались. Они переглядывались. Но вопросов никто задавать не захотел. Соболь, самый крупный из бойцов Костра, рассматривал одного из погибших. Он достал из кармана смартфон, чтобы сделать фотографию. Но застыл, вспоминая о политике Бюро.

— Кэп, а ты это... — Соболь замялся. — Ты видел?

— Видел, — мужчина уже успел привести сознание в порядок. — Давайте быстро: забираем свое и сваливаем, парни. Нам тут ночевать ни к чему.

— Тут согласен, кэп. — Соболь только сейчас осознал весь ужас развернувшейся во дворе битвы. — Кто это их так? Неужели ведьма?

Капитан не стал отвечать, а принялся раздавать указания. Он обошел палаточный лагерь и снова встретился с учеными. Те упаковывали личные вещи погибших в прозрачные пластиковые пакеты. Несколько ветвей могильной рябины оказались так же среди вещей.

— Мира, нам нужно собрать все данные, — толстяк принялся суетиться, листая журналы ученых. Их ему принесла ассистентка из большой палатки в центре городка. — Понимаешь, что это значит?

— Мы не успеем за один день, — равнодушно отозвалась девушка. — Я уверена, что у кельи тоже самое.

— Возможно. Но келья не единственное место.

— О чем вы? - девушка оторвалась от своего занятия.

— Нам нужно проверить еще ритуальный круг. Там может быть кто-то из наших.

Костер заметил непонимание на лице ассистентки. Девушка нахмурилась, но ничего не добавила.

— Предлагаете разделиться, пока по округе бродит нечто, превратившее ваших собственных людей в икебану? — Костер подошел к Профессору почти вплотную. — Не говоря уже о том, что мы понятия не имеем, что с этим бардаком делать?

— Ну, вы же не хотели бы оставаться здесь на ночевку или возвращаться завтра, верно? — на лбу и лице ученого выступил пот, а щеки раскраснелись. — И наша безопасность — ваша работа, командир. Так делайте ее.

— Хорошо, — мужчина был вынужден отступить. — Будь по-вашему. Но я попрошу ребят не рисковать своей жизнью, вытаскивая вас из того ада, в который нас усиленно пытается затянуть Бюро!

— Дорогой, вы уже в нем, — толстяк обвел окружающую их картину руками. — Хватит бояться запачкать руки, вы уже в грязи по самые уши.

— А вам не привыкать похоже?

— Вы о чем?

— Пачкать руки, Профессор, — военный процедил слова через зубы, внимательно смотря в глаза оппоненту. — Вы даже не дрогнули от вида собственных людей.

— Странно, что вы дрогнули, — парировал ученый.

— Что за...?

— Делайте, черт побери, свою работу! — торжество разлилось по круглому лицу ученого. — А мне оставьте мою.

— Что же, — отступил Костер. — Пусть. Но в рапорте будет указано каждое ваше поганое слово.

— Уж потрудитесь. А пока мне нужно сопровождение, — он извлек из кармана сложенную вчетверо карту. — Я отправляюсь к кругу камней. Мира, разберешься с кельей.

— Хорошо, Профессор, — равнодушно согласилась девушка, поморщившись, когда кусок тела ученого соскользнул с ветвей рябины. — Сделаю все, что могу.

— Вот, — показал толстяк на ассистентку. — Учитесь работать, капитан.

Сознание Костра еле-еле поспевало за событиями последнего дня. Глубокая нереальность происходящего усугублялась тем, что общее предчувствие чего-то плохого не отступало. Произошло уже много странного, но времени остановиться, перевести дух и обдумать произошедшее попросту не было.

Военный привык двигаться вперёд, несмотря ни на что. Но ожившие кошмары не входили в список каждодневной рутины. Солдаты не скрывали своего страха и обеспокоенности совсем. Они не задавали вопросов только потому, что командир всегда ратовал за личный состав. Они были уверены в том, что он уж точно найдет выход. Костёр же, напротив, сомневался в том, что встретит закат. Но ноги продолжали идти, а мозг просчитывать варианты событий, добавляя самые невероятные исходы и сложные положения.

Рыжая ассистентка старалась не отставать от военных, но было слышно, как ее дыхание становится с каждым шагом все тяжелее. Перепады высот заставляли мышцы стенать от нагрузки, но остановиться – значило бы поставить весь план под угрозу.

— Тебе не страшно? — обратился Соболь к рыжей девушке. — Не пугает работа в Бюро?

— Почему спрашиваешь? — бросила она через плечо. — Профессор все верно сказал.

— Интересно, — пожал плечами солдат. — Что молодая девушка делает в такой глуши, среди сказок и убийц?

— Свою работу, — отрезала ассистентка.

— Ясно, ясно, — протянул мужчина с ноткой тоски. — И ведьма тебя не пугает?

— Нисколько, — рыжеволосая ассистентка остановилась и развернулась к Костру. — Я, может, древних обрядов и не знаю, но и сама кое-что могу.

В ее глазах блеснул огонек решимости. Даже многое повидавший военный был вынужден признать — боевого духа ей было не занимать. Красивое лицо, усыпанное веснушками, могло обмануть. Но не ее глаза.

Дорога петляла от одного двора к другому, то поднимаясь на холм, то резко спускаясь в низину. Холод ранней зимы успел добраться до костей, поэтому те принялись ныть. Шли быстро, не задерживаясь для разведки. Теперь счет шел на часы, и все понимали, что на кону может стоять их собственная жизнь.

Отряд все же разделился. Большая его часть отправилась с Профессором к кругу камней, где он рассчитывал найти пропавших ученых. Оставшиеся отправились к мастерской ведьмы. Толстяк уверил, что во время светового дня им бояться хозяйки кельи не стоит. Но все внутри капитана кричало о приближающейся опасности. И более того, он сам двигался в ее крепкие объятья.

Спустя полчаса быстрого шага троица увидела ведьмину рощу. Голые деревья все еще прятали дом, но его выдавал дым, что плотно валил из трубы. Подойдя ближе, Мира тихо выругалась и распахнула форменную куртку бюро. Несколько трупов предупреждали визитеров о том, что им здесь не рады.

Девушка достала перчатки и принялась обыскивать очередного сотрудника Бюро. Достав личные вещи, она небрежно отбросила средства защиты в траву. Под ее курткой оказался плотный комбинезон, к которому были приторочены несколько достаточно странных вещей.

Ассистентка сняла с пояса большой серп с непривычно широким лезвием. Затем повернулась к Костру:

— Мне нужно попасть внутрь, но, видимо, просто так войти не выйдет, — ее голос звенел металлом. — Вы не сможете ничего сделать ведьме. В отличие от ее фамильяра, если тот окажется поблизости. Они могут быть разными, но почти все из них не любят огонь.

— Нам его сжечь? — присвистнул Соболь, смотря на капитана. — Как-то канистру с бензином не захватил.

— Зарядим трассирующие, — подытожил Костёр. — У нас не так уж и много вариантов. Возможно, это сможет отвлечь тварь и даст нам времени на побег.

— Ваша работа и детали мне не интересны, — резко оборвала диалог девушка. — У меня своя.

— Начнем! — скомандовал мужчина, и группа выбрала двигаться полумесяцем, заходя на запретную землю, что принадлежала ведьме.

Никакой угрозы не было видно. Люди быстро дошли до распахнутой настежь двери в дом. Внутри горел свет от печи и десятка свечей.

Мира задержалась на пороге, достала из кармана комбинезона небольшой пузырек с каким-то порошком. Насыпав на ладонь горку красной пыльцы, девушка что-то прошептала себе под нос и сдула реагент в сторону дверного проема.

Воздух повело от жара и реальность вздрогнула, когда на месте пустого проема возникли тонкая паутина голубого пламени. Девушка срезала нити серпом и вернула тот на пояс.

— Ждите здесь. — она сбросила рюкзак и куртку, уверенно сделав шаг внутрь.

Костер не стал задавать вопросов, бегло заглянув в келью. Не заметив угрозы, он отдал команду солдату занять позицию, а сам поспешил выбрать место и для себя. Оглядывая тропу к дому. Секунды тянулись расплавленным воском.

«Слишком медленно!», — решил про себя военный и принялся играть желваками. Напряжение росло, пока из-за деревьев не появилась фигура в темном тряпье. Существо хромало и неспешно двигалось в их сторону. Соболь взглянул на капитана, но тот лишь покачал головой. Из леса с нескольких сторон приближались и другие силуэты. Все как один, в одеждах с капюшонами, что скрывали их лица.

Солдаты сняли автоматы с предохранителей, переводя оружие в режим одиночной стрельбы. Лязгнули затворы. Калашников Костра выплюнул один патрон в мерзлую кашу из снега и глины.

Неизвестные все прибывали, пока их не стало больше дюжины. Существа выстроились стеной на небольшом отдалении от калитки ведьминого двора.

Командир нарочито медленно потянулся к рации и отжал кнопку связи:

— Филин Костру, Филин Костру! — голос его прозвучал очень глухо. — Поднимай птицу. Заряжай зажигалками[1]. Без лишних вопросов.

— Филин, да. — шипящий динамик отрывисто выплевывал слова. — Принял. Десять малых, кэп.

— У нас их нет. — военный не сводил глаз с нежданных гостей. — И куда пропала эта девица?

Мужчина бросил беглый взгляд через плечо на входную дверь в мастерскую ведьмы. Проем оказался предсказуемо пуст. Военный боролся с желанием сделать шаг назад. Каждая из мышц тела начинала звенеть от общего напряжения. Кости после нескольких переходов присоединялись, вторя пробравшемуся под бронежилет холоду.

Тихая дуэль могла длиться вечно, но в дело вмешался Соболь. Солдат переминался с ноги на ногу и все же отступил под давлением собственного страха. Раздался громкий звук выстрела.

Тот прозвучал в тишине подобно грому, и мурашки пробежали по спине военного. Малиновый след трассирующего боеприпаса коснулся плеча одной из фигур. Существо покачнулось, но устояло на ногах.

— Твою-то мать! — обреченно выдохнул Костер.

Бой начался.

Профессор быстро перебирал своими маленькими ногами, стараясь не потерять равновесие между заснеженными кочками и корнями деревьев. Кусты цеплялись за одежду, а несколько даже больше ударили толстяка по лицу так, что на правой щеке мужчины выступило несколько капель крови. Ученый остановился, поправил слетевшие очки и вытер лицо белым платком. Немного задержал взгляд на алых пятнах, а затем снова продолжил путь.

Именно он вел военных, что рассредоточились цепочкой по лесу и прикрывали сотрудника бюро, пока то отчаянно сражался с лесом. Камень многозначительно хмыкнул, и несколько солдат ухмыльнулись.

— Профессор, вы там поосторожнее, — процедил солдат с усмешкой. — Или нам придется защищать вас от каждого куста.

— Что за вздор! — вспыхнул толстяк, краснея не то от злости, не то от ритма, с которым шел. — Вы же даже не понимаете... Совсем не понимаете...

Но никто не стал даже слушать бурчание ученого. Щетка его усов ходила из стороны в сторону, что, по-видимому, выражала крайнюю степень раздражения. Камень только хмыкнул и вышел на связь по рации:

— Лева Камню. Прием, — голос самого молодого участника группы ответил по рации, а вояка продолжил. — Видишь нас? Что вообще видишь?

— Все чисто, никаких тепловых сигнатур не фиксирую, — парень говорил монотонно, но по делу. — Продолжаю наблюдение. Контакт маловероятен.

— Принял, — Камень остановился и закурил, выпустив плотное облако табачного дыма. — Черти, что происходит у вас тут в глуши. Шут его разберет, кто и куда.

Соратники ответили утвердительными кивками и продолжили движение. Все это время Профессор говорил себе под нос, но уже так тихо, что даже он сам не слышал слов за трескотней ломаемых веток и палок.

Вскоре показалась вырубка и, пройдя по просеке, группа оказалась на самой границе большой поляны. Каменный круг озарял тлеющий костер, что вот-вот должен был угаснуть. Но отчего-то ветер миловал небольшие пляшущие язычки пламени.

В центре круга на одном из камней сидела ведьма и наблюдала за собравшимися.

— Твою мать, Лева... — опешил от неожиданности Камень и подал группе знак. — Контакт! Профессора в кольцо! Отходим!

— Не сметь! — проревел толстяк и поспешил к женщине. — Стоять, где стоите!

— Куда?! — окликнул Камень учёного, но тот лишь ускорил шаг.

Женщина безучастно смотрела в пустоту, и в ее мутных глазах отражались искры костра. Она не сдвинулась с места, когда толстяк оказался метрах в двадцати от центра каменного круга.

Военные рассредоточились вокруг, постепенно следуя за ученым. Они с опаской заходили внутрь круга, приглядываясь, но не держа ведьму на мушке.

— Опустите оружие! — гаркнул сотрудник Бюро. — Сейчас же опустите оружие!

— Ты нами не командуешь, — ответил Камень, даже и не думая опускать дуло автомата. Он лишь прочнее прижал приклад к плечу и снизил силуэт. — Не забывайся, Профессор.

— Идиоты, — прошептал толстяк и поправил очки. — Но теперь уже ничего не важно.

Подойдя еще ближе, ученый все же заслужил взгляд ведьмы. Власта повернулась к нему и молча изучала человека так, если бы перед ней оказалось нечто почти занятное. Она встала и, немного наклонив голову на бок, произнесла:

— Это ты тот, кто кормит камни? — в голосе ведьмы звучал холод, но он все еще принадлежал молодой девушке. Острые черты лица и серый оттенок кожи ее совершенно не портил. Напротив, в ее облике присутствовал необъяснимый магнетизм.

— Кормит камни? — переспросил толстяк, задумавшись, а затем, вспомнив что-то, наградил ведьму улыбкой. — Можно сказать и так. Технически.

— Я так и думала, — разочарованная Власта развернулась спиной и сделала несколько шагов по направлению к костру. — Очередное жалкое зрелище. Но я другого и не ожидала от чужаков.

Ведьма фыркнула и подбросила в костер небольшую охапку хвороста.

Профессор побледнел, а затем пунцовый цвет залил его лицо. Пусть он и не произнес ни слова, но со стороны было понятно и так — мужчина впал в бешенство. Ему стоило больших усилий держать себя в узде и не прокомментировать слова женщины.

— Ну, говори, — Власта развернулась и вопросительно подняла брови. — Чего ты хочешь взамен на мое освобождение?

Камень присвистнул. Солдаты остановились. Они веером окружали людей в центре круга.

— А вы, уважаемый Профессор, оказывается, еще та сволочь! — солдат сверлил взглядом лицо мужчины, но не увидел там ни единого намека на возражение. — Такой маленький человек и...

— Заткнись! — брызгая слюной, проревел Профессор. — Ты даже не знаешь, о чем говоришь, идиот!

— Да мне и не нужно, — вояка кивнул, указывая на остальных бойцов. — Никому из нас не нужно. Пусть Костер с тобой разбирается, падаль...

От последнего слова ведьма вздрогнула и впервые посмотрела на солдат. Ее лицо исказило презрение. Немного поразмыслив, она бросила в костер небольшой пузырек. Тот еле слышно разлетелся о камни, и пламя сменило цвет.

— Страх. — произнесла ведьма глубоким голосом и выдохнула несколько клубов дыма изо рта.

Военные застыли, а спустя несколько секунд послышался лязг первого из упавших автоматов. Один за другим они падали на камни.

Лампа, что запомнился всем своим неискоренимым оптимизмом, сейчас прижимал обе ладони к голове, затыкая уши. По его лицу струились слезы. Мужчина упал на колени и принялся нечленораздельно мычать, изображая человеческую речь. Но ничего связного так и не смог произнести.

Один за другим люди теряли равновесие и опускались на землю вслед за своим оружием. Кто-то пытался что-то вытащить из-за ворота. Несколько бойцов начали снимать с себя экипировку. Их бронежилеты свисли на бок, пока владельцы остервенело обшаривали свои тела в поисках ведомой только им угрозы.

Камень молча изучал происходящее. Его Калашников все еще прижимался к плечу. Вены на лбу и шее вздулись, дыхание стало тяжелым и глубоким. Но солдат продолжал стоять, несмотря ни на что.

— Ты уже умирал? — Власта с интересом оглядела мужчину. — Впрочем, это ничего не меняет.

«Страх!» —произнесла ведьма уже громче, и черный смог скопился в уголках ее красных губ.

Стоны солдат перешли в громкие вопли боли. Люди катались по земле, срывая с себя одежду, царапая руками по лицу и издавая протяжные стоны.

Камень протяжно заскулил, будто его ранили, опустился на одно колено, но все еще не выпускал автомат из рук. Ствол оружия начал дрожать и ходить из стороны в сторону. Солдат прицелился и выстрелил. Пули пролетели мимо, но свист от рикошета привел Профессора в чувство.

— Если они тебе нужны, то забирай. — толстяк снял большие очки и потер переносицу.

— Они и так мои. Глупец, — равнодушно бросила ведьма. — Вы все мои с тех самых пор, как решили прийти на эту землю без приглашения.

— Я понимаю, — спокойно парировал ученый. — Как будет тебе угодно.

— Так и чего ты хочешь? — женщина внимательно разглядывала невысокого мужчину, что тер глаза. — Отвечай уже.

— Чего может хотеть такой человек, как я? — Профессор рассеянно оглядел поляну и корчившихся от боли солдат. — Мне нужны знания.

— Ну конечно! — ведьма рассмеялась. — Что же еще нужно всем чужакам от нас? Как и всегда...

Со стороны леса показалось несколько темных фигур. Три обличия Хора очень медленно выбирались из леса на поляну. За фигурой, что хромала больше других, тянулась дорожка из капель крови. Черная жидкость закипала, как только оказывалась на земле. Вскоре слуги были уже рядом.

— Бедный, бедный Хор, — ведьма продолжала улыбаться. — Давно я не видела тебя настолько потрепанным. А ты и забыл, что смертен?

— Это было моей ошибкой, госпожа, — в унисон ответили все три обличия. — Я только сейчас все вспомнил. Только сейчас...

Существо приблизилось к ведьме еще немного и опустилось на землю. Две другие фигуры рухнули, не успев последовать его примеру.

Власта подошла к слуге и наклонилась над ним. Ее бледные руки откинули капюшон, обнажив голову фамильяра. Под черным тряпьем оказался человек. Но черты его лица не походили на людские: слишком грубые, стертые, — он выглядел так, если бы некто сделал грубый набросок, да так и оставил работу незавершенной. Абсолютно безволосое лицо не могло принадлежать мужчине или женщине, а впалые глаза едва различимо светились холодным голубым цветом.

— Ты все еще служишь мне, Хор. — в тоне Власты не было ничего, кроме холода. — Ты все еще мне платишь. Помнишь?

— Да, госпожа, — слуга начал хрипеть и запрокидывать голову назад. — Всегда, госпожа...

— Как удачно, что сегодня все кончится. — ведьма посмотрела туда, где были военные.

Несколько человек уже потеряли сознание, пара билась в мелких судорогах. В уголках их губ скопились мутные разводы пены. Только Камень продолжал стоять на одном колене. Но его двенашка[2] уже смотрела в землю. Он опирался на оружие, держась из последних сил. Из глаз текли крупные слезы. Солдат громко хрипел, пытаясь выровнять дыхание. Но у него ничего не выходило.

[1] Разг., обозначение зажигательных снарядов и боеприпасов. (прим. автора)

[2] Разг., обозначение АК-12 (6П70) — автомат Калашникова образца 2016 года. (прим. автора)

Продолжение следует...

© Copyright: Валерий Сергеевич Васин, 2025

           Женщина подошла ко входу и приложила руку к доскам. Что-то лязгнуло, и проем оказался свободен. Босые ноги ведьмы ступили в помещение, освещенное несколькими свечами. Внутри стоял запах плесени, сушеных трав и влажности. Несколько грубо сколоченных стеллажей и полтора десятка полок расположились вдоль стен. На них стояли всевозможные горшочки, коробочки, плетеные шкатулки и узелки. Большая печь горела напротив двери. Поленья потрескивали и плевали на пол небольшими искрами. Стол оказался заставлен, а на гвоздике возле него висела потрепанная тканевая сумка с таким же узором, как на рубашке ведьмы.

— Ничего не изменилось, — почти веселым голосом сказала Власта, окидывая взглядом комнату. — Ты присматривал за домом, Хор?

— Да, госпожа. Мы ждали, что вы вернетесь с минуты на минуту. — фигура в хламиде застыла в дверях, не пересекая порога.

— Можешь войти. — голос у ведьмы был звонкий, девичий. — У нас много дел, Хор. Скоро придут люди. А мы не можем не встретить гостей достойно.

— Не можем, госпожа, — согласилось существо и вошло внутрь дома. — Никак не можем.

— У нас будет важный гость. И для него нужен особый прием. — женщина сняла сумку с гвоздика и начала собирать в нее вещи.

           Внутрь отправлялись пучки сухих растений, узелки с цветным порошком, кости животных в плавленом воске. Все это играючи попадало в руки ведьмы, стоило той взглянуть на вещь. Она была почти красива: прямые линии лица, застывшие в полуулыбке, алые губы. Но глаза выдавали в ней именно ведьму. Затянутые мутной белой дымкой, они были почти непроницаемы.

           Женщина взяла со стола нож и заткнула за пояс. Затем в руках оказался серп. Она подошла к горящей печи и достала из той пригоршню углей. Тлеющая алым древесина вспыхнула голубым пламенем, не причиняя Власте вреда. Та произнесла несколько слов и швырнула те обратно в печь. Затем туда же отправилась прядь свежесрезанных волос.

           Несколько минут ведьма смотрела в огонь. Ее тонкая рука с болезненно бледной кожей проскользнула в самых жар, задержалась на мгновение и достала венок. Тот был еще зелен и отдавал свежестью летнего сезона. Ветви и листья сплетались в круг, а по внешнему краю расположились красные гроздья спелой рябины. Женщина довольно улыбнулась и надела его на голову.

           — Пойдем, Хор. Не будет заставлять собравшихся ждать за забором. — ведьма набросила на плечо сумку и вышла наружу, в несколько быстрых шагов преодолев дворик.

           На тропинке стояло несколько человек. Двое солдат и один человек в серой плотной длинной куртке с большими карманами. Военные прижали приклады к плечам и опустили на одно колено, прицеливаясь в женщину. Человек в форме просто наблюдал за происходящим.

           — Спокойно! Это была не она! — сотрудник Бюро изучающе оглядел появившуюся ведьму. — Нам нужен другой. Тот, в черном.

           Хор, хромая на правую ногу, появился из-за спины Власты. Накинутый капюшон все еще скрывал лицо существа, а голова была опущена вниз. Но рядом с женщиной он казался гораздо крупнее – широкие плечи, длинные, почти до колен, руки и рост почти на голову выше своей госпожи.

           При появлении существа военные щелкнули предохранителями, переводя оружие в режим автоматической стрельбы очередями. Раздался лязг затворов. Человек в форме оставил их, жестом руки выбросив назад открытую ладонь.

           — Госпожа, мы можем и сами закрыть их рты, — напевно произнес слуга, приложив к груди, где огромные ладони с когтистыми пальцами. — Они недостойны вашего внимания. Нет, нет. Совсем недостойны.

           — Ничего.

«Они тоже подойдут», —женщина протянула руку к венку и сорвала несколько ягод рябины из пышной грозди.

           Человек в форме резко сорвался с места. Из-под полов куртки показался длинный изогнутый нож. Одной рукой он решил нанести удар в грудь ведьмы, второй – упираясь в навершие оружия. Но оказавшийся рядом Хор отшвырнул нападавшего в сторону. Раздалась автоматная очередь, и пули одна за другой разорвали черное тряпье, в которое был облачен слуга ведьмы. Тот отшатнулся, но устоял на ногах, закрывая собой женщину.

           Человек в форме оказался поваленным навзничь. Но он проворно поднимался, упирая руку в колено, когда ведьма подошла к нему.

— Съешь это человек, — голос ведьмы звучал весело, а на губах снова заиграла улыбка. — Съешь. И печали отступят прочь. Все горести мира будут над тобой не властны.

Женщина смотрела в глаза человеку, который так и замер на одном колене. Холодная женская рука вложила ягоды ему в рот. Власта плеснула смехом. Она сделала несколько шагов, отступая назад.

Хор же успел преодолеть расстояние между ним и стрелявшими. Его узловатые пальцы рассекли лицо одного из солдат, как раскаленных нож масло. Удар был нанесен наотмашь, и, издав приглушенный хрип, он рухнул на бок. Второй нападавший упирал приклад в землю, пытаясь привести заклинивший автомат в боевую готовность.

Ладонь Хора пронзила бронепластину в районе груди, там, где находилось сердце солдата. Рука существа по запястье погрузилась в плоть. В уголках губ военного проступила кровь. Оружие упало на землю. Затем оно вырвало сердце из груди человека и отбросило его в сторону, как гнилое яблоко. Кровь пропитала зеленую униформу, а глаза человека так и остались открытыми. Взгляд смотревших в небо глаз спустя мгновение уже потух.

Человек в серой форменной куртке схватился одной рукой за горло, второй принялся бить себя в грудь. Он громко кашлял, надрывно рычал и не мог остановиться несколько минут, пока его громкий крик не сотряс окрестности. Из его рта, подобно змее, наружу показались ветви рябины. Они разрывали кожу и плоть, прорастая наружу. Брызнула кровь и окропила грязный снег. Мгновение за мгновением ветви становились все длиннее. Хруст костей и треск разрываемой ткани вскоре сменились тишиной. Дерево проросло сквозь человека, вонзив корни в землю, на которой он стоял. Тело же сотрудника Бюро было искажено, завинчено и осталось висеть в неестественной позе.

Ведьма осталась явно довольна представлением. Она подошла к трупу человека и поцеловала его в лоб:

— Вот и все, милый. Теперь тебе совсем ничего не страшно, — Власта подняла нож с костяной рукоятью и принялась его разглядывать. — Больше не нужно сражаться и убивать. Теперь ты всегда будешь спокоен. Но не будь я на своей земле…

Женщина вонзила нож в грудь человека. Все трое нападавших были мертвы. Лишь кровь беззвучно вытекала из их тел, смешиваясь со снегом и грязью.

— Пойдем, Хор. Нам еще нужно навестить оставшихся гостей.

— Да, госпожа, — из длинной щели рта на безглазом лице существа показался темно-фиолетовый змеиный язык. Нечто принялось облизывать окровавленные руки. — Мы так рады, что вы вернулись. Да, да! Так рады!

— Скоро явится и мой последний гость, — женщина проскользнула между тел и вышла на дорогу. — Нужно его отблагодарить как следует.

— Тот, кто кормит камни, — проскрипело существо, следуя за своей хозяйкой. — Жадный человек. Очень-очень жадный человек!

— Ничего, Хор. Он получит то, за чем придет, и то, чего так долго ждал.

— Костер Лампе. Костер Лампе! — раздался трескучий голос из рации. — Прием! Слышно меня?

— Костер, да, — произнес командир, отжав тангенту. — Говори.

— Кэп, мы на точке. Нашли пропавшую группу и ученых... — мужчина замялся, ненадолго замолчал, а затем продолжил, — В общем, тебе все самому нужно увидеть. Объяснять будет долго.

— Почему? — брови командира поползли вверх. — Лампа, доклад не по форме.

— Да к лешему эту форму, кэп! — военный явно был чем-то очень сильно удивлен. — Вот дойдете до точки, и все сами увидите. Угроз нет. Встали на дежурство.

— Ладно, принял, — Костер опустил руку с рацией и оглядел обступивших его людей. — Профессор, может быть, стоит рассказать что-то?

— Что же именно? — запыхавшийся толстяк вытирал влажные руки о полы форменной куртки. Он достал из кармана платок и протер лицо. — Что вы хотите узнать?

— Что-то полезное. — военный сверлил глазами лицо ученого. — Что-то полезное и понятное.

— Ну, если это что-то изменит, — буркнул толстяк, поправляя очки. — Спрашивайте уже.

— Чем тут занималось Бюро?

— Я бы не стала, — вклинилась в разговор девушка.

— Все нормально, — мужчина остановил ассистентку. — Я расскажу.

Еще несколько минут ученый собирался с мыслями, а затем присел на ствол поваленного дерева. Костер скомандовал группе привал, и те расположились рядом с деревьями.

— Вот вы знаете, что у ведьминой традиции нет единства? — начал толстяк задумчиво. — У каждой народности и общности своё представление о том, кто такая ведьма. Колдуны, ведуны, чародеи и прочие фольклорные персонажи, конечно, присутствуют в своем изобилии. Но только в сказках. А вот ведьмы – совершенное другое дело.

— Вы хотите сказать, что... — озадаченно произнес солдат.

— Да, да. Это факт, — перебил его ученый. — Тем более, что ведьмы бывают совершенно разные.

— Это какая-то шутка? — Костер почувствовал, как кровь снова приливает к лицу, а внутри шевелится раздражение. — Мы тут за сказками охотимся?

— Сказки, — поправил очки толстяк. — О, Нет. Совсем нет. Они более чем реальны, дорогой. Более чем.

— Профессор хочет сказать, — снова влезла в разговор рыжеволосая девушка, — Что Бюро не стало бы тратить ресурсы на изучение слухов. А уж тем более того, чего нельзя увидеть или потрогать руками.

— ... Традиция ведьмовства очень давно в нашей культуре, но в быту мы сталкиваемся редко с проявлениями их ремесла. Почему? Кто-то задумывался?

— Откровенно говоря, нет, — сухо произнес Костер.

— Они сами себя истребили, — Профессор достал из рюкзака фляжку и сделал большой глоток. — То, чего не понимают или боятся – прямая угроза. Поэтому до наших дней дошли только обрывки знаний. Но и они под запретом.

— Ведьмы хорошо прячут свои тайны, — девушка потирала замершие ладони раскрасневшихся рук. — Иногда слишком хорошо.

— Допустим. — командир внимательно ловил каждое слово сотрудников Бюро.

— Единой традиции ведьмачества не существует. По ряду причин они просто не сложились, — толстяк снова принялся опустошать фляжку. — Мы вообще думаем, что умения и могущество каждой из них строго индивидуальны.

— И как это относится к задаче?

— Строго говоря, абсолютно непосредственно, — ученый закончил пить и убрал емкость в рюкзак. — В этой и только в этой глуши могла сохраниться почти нетронутой настоящая ведьмина келья. Мы уже несколько лет изучаем все, что оставила ее владелица.

— Хозяйки просто не оказалось дома? — Соболь, следивший за разговором, разразился хохотом, и к нему присоединилась пара солдат.

— Напомните мне, а кто попросил больше информации? — толстяк за одно мгновение стал серьезным.

— Парни, тихо! — скомандовал Костер, и солдаты умолкли.

— Не нужно было... — начала девушка, но не стала договаривать.

— Мы здесь изучали ведьмачью традицию одной из очень могущественных представительниц данной профессии, — толстяк посмотрел исподлобья на собравшихся. — И хозяйка вполне могла вернуться домой. Ведь по-настоящему убить ведьму невозможно, только если соблюсти определенный ряд условий. И то это будет временное решение. Непрочное.

— И какой ведьме принадлежала келья?

— Так называемой моровой ведьме. — Толстяк поднялся на ноги и забросил рюкзак на плечи. — Самой опасной из нам известных.

— Моровой ведьме, — повторил Костер и вспомнил слова Ольги. — А женщина на кладбище?

— Просто старуха, — фыркнула рыжеволосая ассистентка. — Последняя из тех, кто тут живет.

— Встречу с настоящей ведьмой никто из нас не переживёт, — изрек Профессор равнодушным тоном. — Разве что она сама решит иначе.

Разговор был окончен, как и недолгий привал. Солдаты переглянулись, пожали плечами и отправились дальше. Через четверть часа показались первые дома заброшенной деревушки.

В поселении оказалось всего две улицы и чуть больше сотни заброшенных хат. Они находились на удалении друг от друга, зияя провалами пустых окон и выбитых дверей. Завалившиеся печи, сложившиеся внутрь крыши, говорили о том, что никому до деревни не было дела. Уже очень давно.

Палаточный лагерь ученых располагался в самом конце селения, на границе леса. Рядом раскинулись кирпичные коровники, которые уже подразобрали. Длинный дом бывшего главы деревни стоял тут же, выделяясь на общем фоне расписными наличниками. Лампа вышел навстречу группе со стороны сада, забор которого исчез в паутине травы и врос в землю полвека тому назад.

Обеспокоенное лицо улыбчивого бородача не сулило ничего хорошего. Тот поприветствовал колонну жестом и отозвал капитана в сторону.

— Ну? Что там? — Костер всегда терял терпение, если ему недоставало оперативной информации.

— Пошли вдвоем, — рассеянно обронил военный и отправился в сторону палаточного городка. — Сам посмотришь.

Камням было много лет. Настолько много, что невозможно точно установить, что появилось первым: села в округе или само загадочное место.

Поляна располагалась южнее деревни, за несколькими оврагами и вырубкой. Идеально круглая, на ней не росло ничего, кроме низкой травы и мха. Исполины камней располагались на первый взгляд хаотично. Но лишь приглядевшись, можно было заметить, как закручивалась спираль от центра и расходилась, теряясь среди деревьев. Серые глыбы лежали на боку, возвышались волчьими клыками и рассыпались мелкими брызгами, но соблюдали только им известный порядок. В центре круга расположено черное пятно кострища. Даже припорошенное легким снегом, оно оставалось густой тьмой посреди места, где лес отступил.

Власта шагнула навстречу камням, и те отозвались еле слышным стуком. Так если бы вы уронили в песок стеклянную бутыль. Ведьма проследовала к большому продолговатому валуну возле места для разведения огня. Она сняла с плеча сумку и принялась выуживать оттуда необходимое, а затем раскладывать на мягком ковре из толстого мха.

Со стороны чащи показался темный силуэт Хора. Существо вышло на поляну, неся в когтистых руках валежник. Затем на белое зеркало поляны ступил еще один силуэт в черном тряпье. И еще. Со всех сторон глухого леса стекались одна за другой обличья ведьминого слуги. Вскоре большая гора собранных веток и поленьев собралась в центре каменного круга. Слуга собрался воедино и остался стоять подле Власты, ожидая, пока та завершит приготовления.

— Ты помнишь свои жизни, Хор? — ведьма холодно отчеканила слова, не отрываясь от работы.

— Нет, госпожа, — протянуло существо. — Совсем нет.

— Ни одной?

— Ни одной, госпожа. — существо, кажется, задумалось, но ничего не добавило.

— Рассказать тебе? — алые губы женщины искривились в усмешке. — Я помню их все до одной.

— Мне это не нужно, — слуга сделал шаг вперед. — Больше не нужно.

— Славно, Хор. Но тебе вскоре придется это вспомнить, — ведьма сняла с пояса нож и покрутила его в руках. — Начнем.

— Хорошо, — отозвалось существо десятком разных голосов.

Женщина подошла к костру и произнесла нараспев:

То не ветер, что воротился,
То не птицы, что нынче смолкли,
То не дерево вишни, что тоньше спицы,
То не холод, пяльцы пронзил иглою.
То лишь воля дочери твоей названной,
То лишь слово сказанное для силы:

Не кованое, закаленное,
Не соленое и не бранное,
Не простое, не праздное,
Не будущее и не прошлое,

Только слово Матерь Сыра Земля,
Для тех, кто не упокоен.

То не ветер, что воротился,
То не птицы, что нынче смолкли,
То не кости хрустят, как поленнице,
То не воет в чаще лесной волчица.
Как сажа черна, как огонь горяча,
Как кровь красна, как лента атласна,

Разгорись же костер, неупокоенная свеча,
Пусть очи мои увидят все души ясно!

Существо повторяло слова хозяйки, и десяток голосов сходился в протяжном распеве его речи. Затем ведьма достала камень и высекла сноп искр ножом с пояса. Влажный хворост принялся дымить, но еще пары мгновений хватило для появления нескольких языков пламени. Они распускались вытянутыми оранжевыми бутонами, перепрыгивая с одной веточки на другую. Огонь множился, и вот уже вся куча веток воспылала. К небу устремился кинжал костра. Огонь унимался: он рос, гудел, стрелял искрами, что тонули в синеве неба. Он жаждал.

Власта принялась произносить под нос слова, но разобрать их из-за гула огня было почти невозможно. Ее глаза искрились. Женщина бросила в огонь несколько пучков травы и пригоршню зеленого порошка. Огонь припал к земле и тут же взвился с утроенной силой, сменив цвет на зеленовато-синий.

Ведьма зачерпнула огонь и принялась пить бушующую стихию из ладони. Пламя повиновалось, словно стало водой.

Тонкие пальцы вытащили из сумки два глиняных горшка. Один из них был доверху наполнен зерном. Спелые чешуйки ячменя женщина принялась рассыпать вокруг себя, сдабривая каждый камень, пока на дне горшочка осталось не больше пригоршни. Затем Власта взяла второй, в котором была темная и густая кровь того самого ученого, что недавно заявился к ее келье.

Ведьма отрезала от своей косы несколько сантиметров волос, завязав их в узел, и принялась выводить на камнях древние письмена. Когда ритуал был почти завершен, девушка опустила два пальца на дно емкости, зачерпнула жидкость и провела ими по своим губам. Она ни на минуту не переставала читать наговор, окропляя ячмень и вознося дань каменному кругу.

С последним словом, что сошло с ее губ, пламя окончательно вышло из-под контроля. Огонь ожил и растекся по спиральному кругу, пожирая зерна, траву и жадно слизывая с минералов алые капли. С губ ведьмы шел легкий пар, проступили алые прожилки на лице, а глаза будто ввалились внутрь еще глубже.

— Теперь посмотрим, Хор. — Власта была очень довольна произошедшим. — Чего стоят эти чужаки на моей земле. И маленькая воровка, что решила, будто моя келья пустует.

— Да, госпожа, — существо стиснуло когтистые пальцы на руках. — Да, да! Чужаки без приглашения! Глупые люди!

Ведьма поклонилась камням и приняла благословение. Затем она отправилась в ту сторону, где располагался городок ученых. Хор поспешил вслед за хозяйкой.

Продолжение следует...

© Copyright: Валерий Сергеевич Васин, 2025