На заре века мы были молоды и холосты. Институт только закончился, взрослая жизнь едва началась, а мы не могли похвастаться, что были в Питере. У нас другом Димычем только и разговоров было, что про Питер. О том как чертовски здорово гулять по набережной Невы и еле видимый свет Исаакиевского собора, словно от свечи, освещает дороги и сердца питерцам.
И вот, наконец, осенью на работе был взят отпуск на неделю, от матери Димыча были получены наставления и список музеев, которые нужно посетить, и мы поехали.
Позже я узнал, что осень в Питере, эта не та унылая пора, очей очарованье, про которую писал Пушкин. Ну или мы были в ту часть осени, когда приходилось надевать на ногу по трое носков, чтобы не отморозить ноги. Но сейчас не об этом.
Приехав в Питер мы заселились в гостиницу Южная у Витебского вокзала. Не знаю как сейчас, но тогда это был вполне себе "совок": узкая комната, две скрипучие кровати вдоль стен, неработающий ламповый телек, удобства на этаже. Но не это было самое страшное. Самое страшное было в том, что мы приехали в дни школьных осенних каникул, когда дети табунами носятся по гостинице и не дают культурно провести время. Утром первого дня, мучаясь с недосыпу, перед уходом конечно мы сказали все что думаем об этом на ресепшн.
Всю неделю мы катались по достопримечательностям. Обошли мы многое. Было действительно очень красиво. Вымерзли напрочь и, в конце концов, предпочли русский бильярд Русскому музею, так в музей и не попав. Вечером обычно спускались из гостиницы в палатку и брали питерское пиво и консервы. Не помню марки, но совершенно точно мажорного Тинькофф там не было.
В конце первого дня мы взяли по семь бутылок каждому разного пива и пришли в номер ужинать. Ужинали культурно - невкусное пиво не допивали, не нажирались, вели себя тихо. Где-то часов в девять-десять затихли табуны детей, к десяти угомонились. Тут раздался стук в дверь.
Я подошел к двери и спросил: "Кто там?"
"Master", раздалось из-за двери. Я совершенно точно помню свои впечатления от этого голоса. Если вы играли в "Mortal Kombat", то там таким же голосом произносились: "Fatality" и "Finish him!".
"Пришли бить", пронеслось в голове.
Я аккуратно посмотрел в глазок.
Изображение в глазке искажало человека по ту сторону двери, но я узнал Кузьмича из "Особенностей национальной охоты", который пришел прям как есть в ушанке с дальнего кордона.
"Допился", подумалось мне. Я развернулся и пошел обратно.
Стук повторился.
"Чего надо?", - уже Димыч подошел к двери.
"Телевизор посмотреть" – ответил Кузьмич.
"Да вы там совсем охренели чтоль?" - взревел Димыч, - "Иди и к себе смотри!"
На этом стук прекратился и мы пошли спать.
Следующим утром мы предъявили на ресепшне, что ходят ночами разные черти, бегают табуны детей, не гостиница, а не пойми что.
На ресепшне женщина потупила глаза и сказала: "К вам мастер приходил телевизор посмотреть, вы жаловались что не работал, извините что так поздно".
И тут как-то сразу все стало на свои места.
Мы тоже извинилась.
Телевизор до нашего отъезда та и не починили.
