Горячее
Лучшее
Свежее
Подписки
Сообщества
Блоги
Эксперты
Войти
Забыли пароль?
или продолжите с
Создать аккаунт
Я хочу получать рассылки с лучшими постами за неделю
или
Восстановление пароля
Восстановление пароля
Получить код в Telegram
Войти с Яндекс ID Войти через VK ID
Создавая аккаунт, я соглашаюсь с правилами Пикабу и даю согласие на обработку персональных данных.
ПромокодыРаботаКурсыРекламаИгрыПополнение Steam
Пикабу Игры +1000 бесплатных онлайн игр
“Рецепт Счастья” — увлекательная игра в жанре «соедини предметы»! Помогите Эмили раскрыть тайны пропавшего родственника, найти сокровища и восстановить её любимое кафе.

Рецепт Счастья

Казуальные, Головоломки, Новеллы

Играть

Топ прошлой недели

  • Oskanov Oskanov 8 постов
  • alekseyJHL alekseyJHL 6 постов
  • XpyMy XpyMy 1 пост
Посмотреть весь топ

Лучшие посты недели

Рассылка Пикабу: отправляем самые рейтинговые материалы за 7 дней 🔥

Нажимая кнопку «Подписаться на рассылку», я соглашаюсь с Правилами Пикабу и даю согласие на обработку персональных данных.

Спасибо, что подписались!
Пожалуйста, проверьте почту 😊

Новости Пикабу Помощь Кодекс Пикабу Реклама О компании
Команда Пикабу Награды Контакты О проекте Зал славы
Промокоды Скидки Работа Курсы Блоги
Купоны Biggeek Купоны AliExpress Купоны М.Видео Купоны YandexTravel Купоны Lamoda
Мобильное приложение

Historyfun

С этим тегом используют

История Образование Гражданская война в США Крестовый поход История США Гуситы Интересное Все
84 поста сначала свежее
518
Ancz
Ancz
9 лет назад

History Fun, цикл четвертый — Гейзерих и вандалы, выпуск 6⁠⁠

History Fun, цикл четвертый — Гейзерих и вандалы, выпуск 6 Historyfun, Гейзерих, Аттила, Римская империя, Темные века, История, Образование, Длиннопост

В прошлом выпуске мы рассказали о том, как культурные различия привели к серьезнейшему осложнению во внешней политике Римской империи в целом и к лютой головной боли у Аэция в частности.


Итак, в 451 году, Аттила, собрав совершенно невозможную толпу гуннов и всех сопричастных, адовым катком влетел в и без того разоренную Галлию. Города сносились, церкви сжигались, жители резались и угонялись в рабство, причем вождю гуннов, уязвленному матримониально, было абсолютно по барабану, кого конкретно жечь и калечить — римлян, готов, франков или полностью ошалевших, недобитых всеми предыдущими галлов.


Пока Гейзерих, злорадно скалясь в Карфагене, приказывал подать себе еще попкорну, Аэций с выпученными глазами носился по бывшим противникам, которых он успешно валил все это время, и на пальцах пытался объяснить, что Аттила же дурак, он не только к римлянам пришел, он тут сейчас вообще все выжгет, что твоя ядерная война — срочно надо собираться всем миром и как-то решать проблему.


Учитывая масштабы разрушений и явную упоротость гуннов, к которым у многих были давние счеты (благодаря тому же Аэцию, устраивавшему познавательные экскурсии в Галлию), долго уговаривать никого не пришлось. Сборная коалиция франков, бургундов, сарматов и вообще всех, кто под руку попался, включая большое войско вестготов во главе с уже стареньким Теодорихом I, пришла на выручку к римским войскам. Побоище состоялось на Каталаунских полях, о точном местонахождении которых до сих пор спорят, известно лишь, что это было где-то в Шампани.


Начали битву поздно, не с утра, да и вообще проходила она довольно сумбурно, больше напоминая мясорубку. Сперва стороны еще пытались применять какие-то тактические решения — римляне грамотно заняли холм по центру, противники с потерями пытались их оттуда выбить, но ближе к вечеру озверевший вождь гуннов обратился к войску с пафосной речью вида «Кто может пребывать в покое, если Аттила сражается, тот уже похоронен!», и началось. Рубились весь вечер и начало ночи, причем в темноте сослепу не заметили, как дедушка Теодорих упал с коня и был затоптан. Аэций в какой-то момент потерял связь с союзниками и вонзался в автономном режиме, потом едва найдя лагерь. Торисмунд, сын покойного Теодориха, возвращаясь к своим, сбился с пути и неожиданно для себя приехал к гуннам. К счастью, отделался всего лишь небольшими засечками на черепе.


В общем, тактика и стратегия — не те слова, которые описывают битву на Каталаунских полях.


Разойдясь под утро, стороны дождались рассвета и стали мрачно обозревать заваленные телами окрестности (пишут о сотнях тысяч погибших). Выяснилось, что Аттила не горит желанием выходить из своего укрепленного лагеря, хоть и мужественно орет оттуда всякое — гуннов осталось слишком мало для повторения. Сначала Аэций сотоварищи хотели осадить недобитков и решить проблему раз и навсегда, но на военном совете почему-то отсутствовал Теодорих, которого обнаружили чуть позже и в совсем неживом состоянии. Торисмунд, увидев такое дело, от продолжения веселья отказался — ему теперь нужно было шустро двигать в Тулузу, пока братья не отобрали трон.


Без хоть и поредевшей, но все-таки толпы вестготов начинать второй акт Марлезонского балета желающих не нашлось, поэтому Аэций решил отойти, понадеявшись, что Аттила, потеряв большую часть войска и нескольких родственников, чуть угомонится и таки сядет за стол переговоров. Плюс у полководца были определенные прикидки на дальнейшее сотрудничество — все-таки в Тулузе остались вестготы, и их тоже неплохо было бы поприжать, желательно чужими руками.


Ага, щаз. В 452 году, отступив и поднакопив сил, вождь гуннов снова пришел к римлянам, размахивая перстнем и вопя про Гонорию. На этот раз вторжение пошло не в Галлию, а непосредственно в Италию. Прощайте, Аквилея и Милан — второй раз сдержать волну дикарей у Аэция никак не получалось, и от окончательного уничтожения Рим спасли две вещи: Византия, вовремя зашедшая в Паннонию, пока войска гуннов топтали римлян, и чума, подкосившая наступающую армию.


На следующий год упертый вождь снова пошел в поход с мыслью сотворить нехорошее, но, к огромнейшему облегчению всех соседей, таки помер от неизвестной болезни. Аэций, дрожащими руками расправив лавровый венок победителя, выдохнул. Как показала практика — зря. В Равенне начался второй сезон «Игры Престолов», и единственным из проклятой семейки Галлы Плацидии, кто еще не проявил себя в полной мере, был сам император — Валентиниан.


Жил-был некий Петроний Максим, знатный и богатый патриций с большим влиянием и властью. И была у него красивая жена, что Валентиниан счел личным оскорблением: как это, красивое — и не его?! На прямое предложение отбежать за сеновал послушать новые кассеты императору было отказано. Пришлось включать хитрость. Сыграв с Петронием в некую азартную игру и отжав в качестве залога за проигрыш его перстень, правитель Рима послал этот перстень жене Максима — дескать, муж очень зовет во дворец, дело одно решить надо.


Дело Валентиниан решил, после отпустив униженную и изнасилованную домой. Максим, конечно, утерся, но поклялся отомстить. Мстить пришлось в несколько этапов — просто так императора не зарубить, особенно когда у него рядом толковый и грамотный Аэций, только что признанный спасителем Империи да и вообще всего рода человеческого. Поэтому в последующие месяцы Валентиниану то и дело сообщали, что Аэций очень зазнался, очень много хочет, того гляди захватит власть и вообще — Галла Плацидия была права, когда хотела от него избавиться.


Император не был слишком-то умен. Как пишут историки, он вообще особым интеллектом не обладал, в политике ничего не смыслил и любил лишь две вещи — разврат и пьянство. Поэтому в какой-то момент Валентиниан вызвал полководца к себе на аудиенцию и там же зарезал, будучи притом крайне горд собой — орел же, раскрыл чудовищный заговор! Римляне, правда, с такого поворота событий серьезно напряглись — Аэция любили и уважали, причем было за что, а вот коронованное чучело на троне ничего хорошего никому не сделало.


Петроний Максим, радостно потирая руки, немедленно попросил императора назначить его главнокомандующим и консулом взамен убитого, на что был послан вдаль без особого объяснения причин. Это было одно из последних решений Валентиниана. Оскорбленный дважды, патриций решил, что раз не вышло по-хорошему, то будет иначе, и вскоре, во время охоты, император был забит охранниками-варварами, которые и сами хотели посчитаться за Аэция.


В 455 году Петроний Максим наконец-то всходит на трон, немедленно берет в жены Лицинию Евдоксию, вдову Валентиниана III, чтобы получить хотя бы номинальные права на власть, и попутно отменяет помолвку ее дочери — мол, получше кого найдем.


Жениха этой дочери звали Гунерих, и был он сыном некоего Гейзериха, который после таких известий выплюнул недожеванный попкорн и злобно сообщил римлянам, что мирный договор вандалы заключали с Валентинианом, который хоть и урод, но все же был император. А вот то, что сейчас сидит на троне — никто и звать его никак, поэтому сами напросились.


Петроний Максим пытался удержать власть и не поссориться с соседями, Аэций, «последний из римлян» и победитель Аттилы, лежал мертвый, Гейзерих собирал могучий флот.


Кульминация — в следующем выпуске.

Прошлый — тут:

http://pikabu.ru/story/history_fun_tsikl_chetvertyiy__geyzer...

Показать полностью 1
[моё] Historyfun Гейзерих Аттила Римская империя Темные века История Образование Длиннопост
56
382
Ancz
Ancz
9 лет назад

History Fun, цикл четвертый — Гейзерих и вандалы, выпуск 5⁠⁠

History Fun, цикл четвертый — Гейзерих и вандалы, выпуск 5 Historyfun, Аттила, Гейзерих, Темные века, Римская империя, История, Образование, Длиннопост

В прошлом выпуске Гейзерих серьезнейшим образом удивил римлян и византийцев и воцарился в Карфагене.


На какое-то время в Африке стало относительно спокойно — Рим и Константинополь кошмарили северные варвары, поэтому на вандалов цивилизованные страны забили — пусть себе сидят за морем, еще дойдут руки разобраться с ними как следует. Воспользовавшись передышкой, Гейзерих стал решать вопросы с диссидентами и оппозицией внутри племени.


Вообще государство вандалов и аланов в Карфагене принято именовать королевством, что сомнительно с точки зрения русского языка, ведь до появления той личности, от которой и пойдет термин «король» осталось ровно триста лет. На этом этапе развития варварской государственности всей полноты власти у одного человека еще не было — мешали всякие всенародные собрания, выборы правителей, интриги вождей мелких племен и прочие древние атавизмы. От которых Гейзерих и решил избавиться раз и навсегда.


Путь прогресса, что поделать. Сперва правитель образовал круг приближенных дворян, титулы и земли которым раздавались не за красивые глаза или достойных предков, а сугубо за полезность и преданность лично Гейзериху. Те же потомки знатных вождей, что о себе думали слишком много, а толкового ничего не делали, всяких прав и послаблений лишались, что не вызывало особой любви и обожания в среде обиженной аристократии.


В 442 году накипело и прорвалось. Вернее, прорвалось бы, если бы Гейзерих был кем-то вроде донельзя разумного Валентиниана, развлекавшегося в Равенне. Но так как голова правителю вандалов была дана не только для того, чтобы в нее есть, заговор был раскрыт еще до исполнения преступных планов. После долгих пыток все заговорщики, их домочадцы, приближенные и просто подозреваемые в нехорошем были распяты и расставлены вдоль дорог — все-таки влияние цивилизации не обошло варваров стороной.


Племя изрядно поредело, зато в преданности всех оставшихся Гейзерих мог быть уверен. Чем тут же и воспользовался, издав пачку законов. Во-первых, всенародные собрания отменялись за ненадобностью — нечего тут, чай не Афины какие. Во-вторых, вождями племени теперь могли быть только потомки Гейзериха по мужской линии. Народ, естественно, в процессе смены правителей по новым правилам мог участвовать чуть менее чем никак, однако возражать желающих уже не осталось — старые спорщики долго висели на крестах, радуя воронье.


Теперь государство вандалов и аланов действительно можно было называть королевством — почти абсолютная власть оказалась сосредоточена в одних руках, причем руках умелых.


Тем временем на севере, в Римской империи, дела шли совсем не так хорошо. Флавий Аэций крутился как электровеник, пытаясь раздать всем окрестным племенам по их загребущим лапам и оставить Равенне хотя бы кусочек Галлии — всю провинцию уже было никак не вернуть. Попутно надо было как-то защищать Италию, пытаться не допустить охреневших вандалов с юга и заодно дружелюбно улыбаться страшным гуннам, обосновавшимся в Паннонии. С Аттилой на первых порах даже получалось — Аэций сохранял с ним правильные пацанские отношения, чему весьма способствовало то, что еще в юности римлянин 3 года провел у племени в заложниках — было время выучить обычаи и обзавестись знакомствами.


Однако время шло, аппетиты гуннов росли, и Византия, на которую они в то время наседали, перестала их удовлетворять. О мотивах произошедшего далее есть несколько версий, одна из которых обвиняет в хитром заговоре Гейзериха, однако есть множество причин ей не доверять, не последняя из которых — откровенная демонизация правителя вандалов. Он, конечно, был очень и очень хитрым и толковым мужиком, но подобного всемогущества не снискал. Мы опираемся на другую версию, куда более распространенную, которую сейчас и расскажем.


В районе 449 года в Равенне началась форменная «Игра Престолов». Старшей сестрой Валентиниана III была Юста Грата Гонория, уже немолодая, но очень амбициозная тетка. Она пыталась всячески интриговать еще за двадцать лет до описываемых событий, но тогда как раз делили трон и бронированные фаланги ходили по Италии, поэтому как следует вписаться в закулисные войны у Гонории не очень получилось — ей дали по носу и на всякий случай решили замуж не выдавать, слишком уж близко она была к линии наследования, могли случиться казусы. Они и случились, хоть и немного не так, как все опасались.


В 449 общественность внезапно обнаружила, что Гонория беременна, причем от какого-то непонятного сенатора по имени Евгений. Женю тут же казнили, чтобы не отсвечивал, а разъяренную почти сорокалетнюю тетку сперва выслали в Константинополь, а потом шустро подготовили свадьбу с удобным стареньким дедком, от которого не стоило ждать внезапных сюрпризов. Зато их стоило ждать от Гонории. Обиженная в лучших чувствах, женщина послала доверенного евнуха не куда-нибудь, а к самому Аттиле, как к самому крутому альфа-самцу на континенте. Евнух должен был передать просьбу о помощи, печальные рассказы про великие обиды и унижения, а в доказательство подлинности послания вручить вождю гуннов перстень Гонории.


И тут в дело вмешались различия в культурных стереотипах и обычаях. Аттила, получив слезную мольбу и перстень, понял происходящее сугубо по-своему — с его точки зрения Гонория только что выразила полное и недвусмысленное желание стать его женой, поэтому, если ее немедля не доставят к нему в свадебном платье, кто-то очень сильно огребет, хорошие там отношения или нет. Партия была крайне выгодная, с правами на римский престол, поэтому чувства правителя гуннов вполне понятны — кто ж будет отказываться от такого нежданного везения?


Римляне пытались объяснить, что вышло некоторое недоразумение, и Гонория уже давно замужем и ничего такого в виду не имела. Аттила размахивал перстнем и обещал всех примерно-показательно покарать.


Переговоры продлились недолго. Поняв, что никто не собирается отдавать ему полцарства и руку царевны, вождь гуннов решил взять все сам и в 451 вторгся в многострадальную Галлию, вызвав жуткую фрустрацию у Аэция, полжизни положившего на то, чтобы этого не случилось.


Как пройдет дележка Гонории и Римской империи? Почему все-таки Валентиниан дурак? И почему мы до сих пор вспоминаем вандалов в негативном ключе?


Как и обещали, скоро расскажем. Потерпите еще немного — продолжение "Игры Престолов в Равенне" будет в следующем выпуске.


Прошлый выпуск тут:

http://pikabu.ru/story/history_fun_tsikl_chetvertyiy__geyzer...

Показать полностью
[моё] Historyfun Аттила Гейзерих Темные века Римская империя История Образование Длиннопост
34
396
Ancz
Ancz
9 лет назад

History Fun, цикл четвертый — Гейзерих и вандалы, выпуск 4⁠⁠

History Fun, цикл четвертый — Гейзерих и вандалы, выпуск 4 Historyfun, Карфаген, Темные века, Римская империя, Гейзерих, История, Образование, Длиннопост

В прошлом выпуске Гейзерих убедил римлян и византийцев в том, что с вандалами лучше дружить, Аэций стал серым кардиналом Равенны, а Бонифаций, так и не добившись своего, помер от ран.


Согласно договору, вандалы становились автономной частью Империи, обороняли ее границы и поставляли в Рим продовольствие. Во всем остальном они были вольны делать все, что заблагорассудится, и, чтобы у Гейзериха не возникло лишних и ненужных идей, его сын, Гунерих, был взят в качестве заложника. Как будто королю вандалов и аланов, известному своей гуманностью, было до него большое дело.


Впрочем, сын все равно вскоре под удобным предлогом вернулся обратно. Четыре года Африка жила сравнительно спокойно — Гейзерих строил планы, укреплял собственную власть и намечал следующие точки для наступления. Как уже не раз говорилось, он был совсем не дураком и умел не только выжидать, но и использовать различные тактики для достижения своих целей, чего римляне как-то не учли.


Гром грянул неожиданно и оставил и Рим, и Византию в тягостном недоумении. В октябре 439 года Карфаген как-то очень быстро и практически бескровно стал принадлежать вандалам. Все привыкли, что варвары берут города с особой жестокостью, закидывая стены своими и чужими трупами, а тут поди ж ты — бац! — и город взят. Видимо, Гейзерих смекнул, что вместо долгой и шумной осады можно просто навести мосты с нужными людьми и немного поделиться с ними честно награбленными деньгами.


Сперва в Равенне и Константинополе в такой расклад даже не поверили. Еще большее недоверие вызвали слухи о том, что вандалы захватили весь транспортный флот, спокойно стоявший в гавани Карфагена, и спешно переоборудуют его в боевой, благо в те века это не требовало совсем сверхъестественных усилий. Германцы? На море? Новость для всех цивилизованных стран того времени совершенно бредовая. Но на всякий случай правители южных провинций предприняли некоторые оборонительные меры — мало ли, как говорится, иногда и палка стреляет. Большего Рим сделать не смог — на тот момент Аэций крепко увяз в Галлии, а император Валентиниан вообще забил на внешнюю политику и развлекался в свое удовольствие.


Готовились не зря. В 440 году жители Сицилии с шоком увидели идущие с юга корабли — те самые бывшие транспортники, которые все же вполне справлялись с задачей вида «доставить толпу суровых мужиков через море, и потом забрать их с захваченными ценностями». Подобная же петрушка продолжилась и на следующий год, причем Гейзерих начал грабить не только Сицилию, но и юг Италии, что вообще ни в какие ворота не лезло. Аэций, обеспокоенный такой внезапной смекалкой вандалов в деле мореходства, обратился за помощью к вечно занятому своей писаниной Феодосию, а сам собрал армию из более-менее свободных резервов, еще не использованных для защиты северных границ, и выслал ее в Африку сухопутным путем — через Испанию. Ошибся он только в одном — поручил командовать войсками Себастьяну. Да-да, тому самому зятю покойного Бонифация, у которого несколько лет назад отжал титул главнокомандующего.


Вандалы отступили с Сицилии, которую уже почти начали обживать, и Гейзерих включил дипломатию. Пообщавшись некоторое время с Себастьяном, король вандалов популярно объяснил тому, что Аэция любить, в общем-то, совсем не за что и лучше «вместе ударить по Тбилиси». Так у Рима стало на одну армию меньше, а у вандалов появился неплохой союзник. Византийский же флот добрался до цели и даже успел немного потопить варваров, но вскоре был отозван — очень некстати на северные провинции напали гунны, а своя рубашка всегда ближе к телу — пусть в Равенне сами разбираются с этими непонятными морскими германцами. Как только византийцы скрылись из виду, вандалы, радостно щерясь, немедленно снова приплыли на Сицилию — теперь уже надолго.


Аэций, видя полную бесперспективность боевых действий на все тысячи фронтов, что к тому времени успели сформироваться вокруг Империи, был вынужден признать поражение. Вандалы стали независимыми и с помпой перенесли свою столицу в Карфаген. Где-то на том свете злорадно смеялся Ганнибал Барка.


Гейзерих повелел начать летоисчисление с момента захвата древнего города и, заключив мир с похмельным Валентинианом, обратился к внутренней политике — назрели проблемы. Флавий Аэций, проклиная всех родственников мертвого Бонифация и нерешительных византийцев, рубился с вестготами и бургундами. Феодосий II оторвался от юридических проблем и с тоской думал о том, как бы утихомирить какого-то нового вождя гуннов по имени Аттила.


Что стряслось у Гейзериха? Доберется ли Аэций до наглых вандалов? Отчего в УК РФ есть статья под названием «вандализм»?


Об этом скоро расскажем.


Прошлый выпуск тут:

http://pikabu.ru/story/history_fun_tsikl_chetvertyiy__geyzer...

Показать полностью
[моё] Historyfun Карфаген Темные века Римская империя Гейзерих История Образование Длиннопост
19
421
Ancz
Ancz
9 лет назад

History Fun, цикл четвертый — Гейзерих и вандалы, выпуск 3⁠⁠

History Fun, цикл четвертый — Гейзерих и вандалы, выпуск 3 Historyfun, История, Образование, Гейзерих, Темные века, Римская империя, Длиннопост

В прошлом выпуске мы рассказали о непостоянстве Галлы Плацидии, опрометчивости Бонифация и брутальном недоумении Гейзериха


Захватив Гиппон-Регий и проводив взглядом улепетывающие войска бывшего наместника, правитель вандалов начал муштровать армию и искать союзников среди местных — любому варварскому князьку с отклонениями в развитии было понятно, что римляне скоро вернутся, а дураком Гейзерих не был, скорее наоборот, о чем есть свидетельства современников. Кое-как приведя в себя ошалевших от безнаказанности вандалов, аланов и всех сопричастных, вождь обратился к вопросам внутренней политики.


Вообще после полномасштабного вторжения и грабежа завязать с местным населением узы крепкой дружбы довольно сложно — ручкаться с насильниками, ворами и убийцами никому не интересно. Однако тут помогла религия. Вандалы к тому моменту были вполне себе христиане, хоть и своего рода — арианство, осужденное главными державами на Никейском соборе, у них вполне себе цвело и пахло.


Но тонкие различия римской ветви христианства и арианства оставались за пределами понимания основных народных масс — им хватало того, что вандалы не устраивают кровавых жертвоприношений, не молятся золотым тельцам и не прыгают в пентаграммах, обмазавшись всяким. Плюс грабежи и мародерства почти не затронули беднейшую часть населения, крестьян и рабов — у них-то и брать толком было нечего, а вот зрелище притеснения их богатых господ им пришлось очень даже по вкусу.


В народе распространилось мнение, что вторжение вандалов — тот самый бич Божий, который искоренит несправедливость и воздаст всем по заслугам, и бывшие рабы и потерявшие все маргиналы начали стекаться под знамена Гейзериха, снабдив его бесполезным и неумелым, но почти бесплатным «пушечным мясом».


Вовремя. В конце 431 Бонифаций вернулся со свежими силами, пусть и в небольшом числе, но с подмогой из Византии — помните про Феодосия II, попросившего своих полководцев разрулить проблему? Ардавур Аспар, до того удачно взявший Равенну в заварушке из-за Иоанна и Валентиниана, с небольшим контингентом войск был отправлен в Африку — проследить, чтобы охреневшие вандалы не вторгались хотя бы на византийские территории, а в идеале — закончить их совсем и забрать все себе.


Не получилось. В 432 состоялась битва, после которой объединенные римско-византийские войска откатились назад, зализывать раны, а вандалы распределились по окрестностям, добивать уцелевших и чистить карманы оставшихся неограбленных. Какое-то время Бонифаций и Аспар пытались попробовать себя в партизанской войне, но и тут особого успеха не добились. Есть теории, что взять Равенну с минимальными потерями византийцу помогла простая и бесхитростная тактика — подкуп. Ну а с вандалами это не сработало — зачем им брать деньги и уходить, если можно захапать себе вообще все?


Военачальников от греха отозвали назад. Ардавура в Константинополь, а Бонифация — в Равенну, где Галла Плацидия начала совсем беспокоиться за свою дальнейшую жизнедеятельность. Оставшиеся в Африке гарнизоны остались предоставлены сами себе, что не лучшим образом сказалось на их эффективности, и без того небогатой. Вандалы были не слишком сильны в осадах, зато брали числом, лютым упорством и применением рвавших римлянам все шаблоны тактик. Не можем взять укрепленные стены военного лагеря? Не вопрос! Подтяните сюда лишних пленных, порубите их в фрикасе и обкидайте фортификации по кругу. На жарком африканском солнце это месиво вскоре начнет вонять так, что мягкотелые людишки либо задохнутся, либо сами выбегут под мечи. Такая вот контрвалация а-ля Гейзерих. Действовало безотказно.


А пока вандалы развлекались в Африке, и мирное население постепенно приходило к мысли, что бич Божий как-то перебарщивает, Бонифаций с благословения Галлы устроил полномасштабные боевые действия в самом сердце Империи с целью наконец-то угомонить честолюбивого Аэция. С этим получилось лучше, чем с вандалами, но, как говорится, есть один нюанс. Бонифаций в битве при Ариминуме (Римини) выиграл, но через три месяца умер от ран. Аэций же проиграл, но остался жив и сбежал к гуннам, с которыми давно и тесно общался.


Через несколько месяцев он вернулся, и у Плацидии настали тяжелые времена. Пост главнокомандующего, ушедший было зятю покойного Бонифация, Себастьяну (мы его еще встретим, запомните это имя), был отнят, влияние Аэция на внешнюю и внутреннюю политику стало полным, а до кучи хитрый полководец отжал все имущество Бонифация, включая жену, ту самую вандалку Пелагею. Видимо, действительно была очень хороша.


В 435 году, кое-как отстояв Карфаген, римляне признали все завоевания вандалов. «Не можешь предотвратить — возглавь!». Племени был выдан статус федератов, то есть признанных участников империи с самоуправлением, а взамен Гейзериха слезно попросили больше ужасов не творить, продукты исправно поставлять, а если уж очень кровищи хочется — резать тех же берберов. Правитель вандалов согласился.


Надолго ли все затихло в Африке? Как Аэций будет интриговать дальше? Чем примечателен Валентиниан, наконец-то ставший совершеннолетним?


Скоро узнаем.


Ссылка на прошлый выпуск:

http://pikabu.ru/story/history_fun_tsikl_chetvertyiy__geyzer...

Показать полностью 1
[моё] Historyfun История Образование Гейзерих Темные века Римская империя Длиннопост
10
448
Ancz
Ancz
9 лет назад

History Fun, цикл четвертый — Гейзерих и вандалы, выпуск 2⁠⁠

History Fun, цикл четвертый — Гейзерих и вандалы, выпуск 2 Historyfun, Гейзерих, Темные века, Римская империя, Длиннопост, История, Образовательное

В прошлом выпуске мы рассказали о том, как на закате Римской империи встретились два одиночества — предводитель вандалов Гейзерих и бывший наместник, а теперь тиран Африки Бонифаций.


Условия сделки были не слишком выгодны для правителя североафриканских земель, но в его ситуации торговаться было сложно — присмиревшие берберы, поняв, что белые люди ожесточенно рубятся друг с другом, снова подняли голову и быстро отхапали неплохую часть провинции. Оказавшись между легионами и черными ордами, Бонифаций решил отдать вандалам под поселение аж две трети собственных земель и в знак заключения договора женился на Пелагее, подданной Гейзериха.


Высадившись на побережье, варвары начали шустро обживаться и теснить берберов, совершенно не ожидавших такого захода, обратно в пустыни, попутно наводя ужас на местное романизированное население своим внешним видом и повадками. Некоторое время до того вандалы ударными темпами прошли сквозь Галлию и Иберию, так что успели как следует потренироваться в скоростном отъеме ценностей и раздаче местным жителям, ополчению и регулярным войскам.


Правда, в этом случае особо жесткого прессинга гражданского населения вандалы не производили — все-таки подразумевалось, что им тут теперь жить, да и Бонифаций был бы против. Поэтому Гейзерих своих упырей держал на поводке, а сам строил планы на будущее. Например, прагматично притопил жену прошлого правителя вандалов, своего брата, а племянников без особых затей зарезал. Никому ведь не нужны внезапные чужие наследники и последующие междоусобицы, верно?


Тем временем на фронте политических интриг и войны с Римом ситуация самым радикальным образом поменялась. В том же 429 году Аэций добился должности magister militum, то есть главнокомандующего войсками всей империи, и начал зачищать возможных конкурентов. Галла Плацидия неожиданно осознала, что после того, как деятельный Флавий разберется со всеми соперниками по армейской части, он неизбежно пойдет в политику, тем более что в Риме тех времен эти области были очень тесно связаны. В Африку Бонифацию пошли депеши вида «Я ошиблась, милый, прости!!111». Наместнику предложили официально стать правителем Африки (но в составе империи), дальнейшую благосклонность и титул патриция в довесок. Взамен нужно было как-то решить ситуацию с совершенно лишними при таком раскладе варварами — зачем они вообще на римских землях, да еще в таком количестве?


Взвесив все «за» и «против», Бонифаций сотворил странное. Вместо того чтобы как-то обосновать Галле смысл присутствия вандалов в Африке или хотя бы поторговаться, он просто-напросто объявил Гейзериху, что договор расторгнут, в услугах быдла Рим более не нуждается, поэтому давайте, чемодан-вокзал-Иберия, бегом марш. Как вы полагаете, какова была реакция вождя 80-тысячного племени, которому сообщили, что надо всем кагалом возвращаться обратно, к радушно скалящимся вестготам?


Гейзерих был в бешенстве. Он тут, значит, плывет куда-то, родственников убивает, берберов гоняет по пескам и даже пограбить вволю не может, а с ним так обращаются?!


Как мы уже говорили, политик из Бонифация был так себе, зато полководец он был неплохой. Однако стратегических и тактических талантов наместника совсем не хватило, чтобы сдержать лавину разъяренных вандалов. На этот раз варвары шли действительно катком, снося все — берберов, местное население, пришлых римлян — и остановились только упершись в стены города Гиппон-Регий, чьи руины до сих пор можно увидеть рядом с городом Аннаба в Алжире. С крепостями у вандалов было не очень, поэтому под стенами они прыгали 14 месяцев, но в 431 году Бонифаций, разослав панические письма в Рим и Константинополь, вынужден был эвакуироваться, забрав с собой всех жителей: сомнений в их судьбе в случае сдачи города не было ни у кого. За время осады в Гиппоне умер Августин Аврелий, позже названный святым — его останки тоже забрали с собой от неминуемого осквернения.


В июле 431 Гейзерих берет город и объявляет, что кто бы там что ни думал, а вандалы таки будут жить здесь, Бонифаций, прихватив Пелагею (видимо, хороша была) спешно отступает, Галла Плацидия с возрастающим ужасом наблюдает, как Аэций режет конкурентов и нехорошо улыбается в ее сторону, Феодосий II, оторвавшись от писанины, с неудовольствием изучает происходящее на фронтах и приказывает кому-нибудь с этим разобраться и больше его не отвлекать.


Как будут Рим и Византия разбираться с задержавшимся гостями? Справится ли Бонифаций с политическими интригами? Дадут ли Феодосию дописать его трактат?


Оставайтесь с нами, скоро рассказ продолжится.

Показать полностью 1
[моё] Historyfun Гейзерих Темные века Римская империя Длиннопост История Образовательное
31
584
Ancz
Ancz
9 лет назад

History Fun, цикл четвертый — Гейзерих и вандалы, выпуск 1⁠⁠

History Fun, цикл четвертый — Гейзерих и вандалы, выпуск 1 Historyfun, История, Вандализм, Гейзерих, Римская империя, Образование, Длиннопост

429 год.

Император Восточной Римской империи Феодосий II трудится на ниве юстиции и попутно откупается от гуннов, епископы Герман Осерский и Лупп Тройский высадились в Британии и пытаются побороть пелагианскую ересь, в Афинах грабят Парфенон и режут язычников.


А правитель вандалов и аланов Гейзерих заключает крайне удачную сделку с Бонифацием, бывшим римским наместником.


Как и полагается человеку с таким именем, Бонифаций жил и правил в Африке, на северном ее побережье. Но в отличие от своего мультяшного тезки, был не так позитивен и незлобив. Впрочем, и время было суровое — западную часть Римской империи трясло и лихорадило, варвары уже совсем внаглую селились на ее землях, не подписывая никаких договоров, императоры то и дело менялись в результате переворотов и убийств, да и восточные братья из Константинополя порой замышляли недоброе.


Бонифаций успел зарекомендовать себя неплохим полководцем, но был не очень силен в политике. Примерно за семь лет до описываемых событий он был призван в Африку, чтобы защитить ее от постоянных набегов дикарей-берберов, которые изрядно достали местное римское население. Притащив с собой войско из тех готских племен, что признали римское владычество, наместник временно успокоил берберов и даже атаковал земли вандалов в южной Испании, которые они захватили десятком лет ранее, никого, естественно, не спрашивая. С вандалами быстро справиться не получилось, и Бонифаций был вынужден отступить, тем более, что в Равенне (тогдашняя столица) снова началось. Император Гонорий умер, и власть узурпировал Иоанн при поддержке Флавия Аэция, лютого врага Бонифация.


Узнав, что к власти пришли его недруги, наместник немедленно объявил, что он этому «императору» подчиняться отказывается и вообще, раз такое дело, выходит из состава империи и организует свою — с игрой в кости и гетерами. Иоанн отправил в Африку войска, но в дело внезапно вмешалась Византия, и правление узурпатора долгим не получилось — Аэций, подошедший на выручку с нанятыми гуннами, немного не успел и был вынужден присягнуть малолетнему Валентиниану, который, по совершеннейшей случайности, приходился византийскому императору двоюродным братом.


Так как правителю империи было всего 5 лет, все решения за него принимала мать, Галла Плацидия, женщина редкой непостоянности. Сперва она с готовностью подтвердила все полномочия Бонифация, лишь бы тот остался в составе империи и не прекращал поставки продовольствия. Однако это длилось недолго.


Аэций, вовремя присягнувший Галле, в это время занимался двумя вещами: рубил франков, вестготов, кельтов и в принципе всех, кто тусовался рядом с границами, а также настраивал Плацидию против Бонифация. С обеими вещами он справлялся весьма эффективно. Уже через два года, в 427, в Африку были посланы римские войска — обеспечить конституционный порядок, чтобы чего невзначай не вышло. Наместник такого демарша не понял и на всякий случай присланный контингент разгромил — примерно с той же мотивацией.


Тут-то Галлу и прорвало: Бонифаций был объявлен предателем, моральным уродом и вообще отщепенцем. Поняв, что дело начинает пахнуть керосином, и его личных варваров может не хватить, правитель Африки оглянулся по сторонам в поисках еще каких-нибудь суровых мужиков, которых можно пристроить к полезному делу защиты его личных владений, и далеко искать ему не пришлось — как раз в это время дела у вандалов и аланов, живших на самом юге Испании, становились все хуже и хуже.


С севера набегали вестготы, когда подкупленные Римом, а когда просто так, по широте душевной, сами римляне тоже регулярно пытались зайти в гости и намекнуть варварам, что земли чужие и надо бы отдать, и Гейзериху было понятно, что в Испании долго не удержаться. Буквально десять лет тому назад, в 418, войска вестготов вырезали под ноль одно из двух вандальских племен — вандалов-силингов, и были совсем не прочь устроить геноцид оставшимся.


Поэтому, когда с Гейзерихом связался Бонифаций и предложил обсудить вариант с небольшим переездом, правитель вандалов счел, что это отличная идея.


В мае 429 года 80 тысяч варваров сели на корабли, предоставленные наместником, и пересекли Гибралтар, став первыми германским племенем, пришедшим в Африку.


Получится ли у Бонифация отбиться от Рима с вандальской помощью? Что еще отчебучит Галла Плацидия? Какие козни замыслил Аэций?


Об этом — в следующем выпуске.

Показать полностью 1
[моё] Historyfun История Вандализм Гейзерих Римская империя Образование Длиннопост
61
528
Ancz
Ancz
9 лет назад

History Fun, цикл третий — Альбигойские войны, выпуск 7⁠⁠

History Fun, цикл третий — Альбигойские войны, выпуск 7 Historyfun, История, Альбигойские войны, Крестовый поход, Катары, Образование, Длиннопост

В прошлом выпуске Симон де Монфор проявил себя во всей красе, наголову разгромив значительно превосходящие силы арагонско-альбигойской коалиции, Педро II погиб смертью храбрых, но глупых, Раймунд VI сбежал в Англию.


Настал 1216 год. Крестоносцы захватили Тулузу и большую часть Лангедока, но спокойствия в регион это не принесло — население не слишком-то жаловало северных захватчиков и недовольно бурлило. Воинство Христово, расправившись со своими противниками, прессовало покоренных жителей и попутно делило захваченное, иногда скатываясь до междоусобиц.


Так, в январе, памятный нам Арнольд Амальрик внезапно решил поправить свое материальное и моральное положение и потребовал от города Нарбонны вассальной присяги. То есть, возомнил себя дворянином примерно герцогского уровня, что вызвало категорическое непонимание Симона де Монфора, которому принадлежала эта самая Нарбонна, честно отжатая у Раймунда. В ответ на возмущенное предложение отвалить от чужого имущества Арнольд применил излюбленную тактику — немедленно отлучил Монфора от церкви. Амальрик как-то не учел, что уж кому-кому, а Симону эти отлучения были совершенно до фени.


Немного удивившись, Монфор собрал войска и тупо взял Нарбонну с ходу, выгнав оттуда взашей церковного иерарха. Амальрик был вынужден утереться и признать превосходство грубой силы перед словом Божьим.


Пока крестоносцы грызлись за города и деревни, в Марселе произошло очень ожидаемое многими окситанцами событие — в порту высадился Раймунд VI. «I am back», как говорится. Прознав про возвращение старого графа, города Лангедока начали массово переходить на его сторону, выкидывая на мороз крестоносных оккупантов. Симон, которому никак не давали пожить спокойно, озверел и любыми способами пытался удержать то, что осталось, жестоко подавляя восстания и вырезая инакомыслящих. Получалось у него так себе — все-таки воевать со всем народом сразу затруднительно даже такому тактическому гению.


Пока Монфор метался по всему Лангедоку, стараясь поправить положение, Раймунд в 1217 подъехал к Тулузе и торжественно вошел в город, приветствовавший своего старого господина. Сложно оценить объем ярости Симона, узнавшего о потере Тулузы, которую с такими усилиями пришлось завоевывать. Собрав все возможные войска, крестоносец вернулся обратно, карать и уничтожать. Однако не сложилось.


Симон де Монфор был не какой-то там арагонский Педро, чтобы быть просто зарубленным в сече. Нет! Знатный полководец должен погибнуть эпично! Отдадим Симону должное — у него получилось. При осаде Тулузы крестоносец получил заряд из камнемета в голову. Overkill. После такого внезапного хедшота войско Монфора как-то погрустнело и отступило, оставив Раймунда праздновать в Тулузе. Впрочем, граф вскоре тоже отошел от дел, предоставив отвоевывать остальные владения своему сыну, которого — сюрприз! — тоже звали Раймунд, но уже за номером 7. Старый правитель тихо и спокойно умер в 1222 году, перед смертью успев полюбоваться на успехи сына в военном деле.


Правда, успехи эти объяснялись не столько талантами Раймунда Юного, сколько полной безыскусностью Амори де Монфора, сына погибшего крестоносца. Удерживать страну, население которой тебя ненавидит и с радостью ткнет в бок вилами при первом удобном случае, и без того нелегко, а уж не обладая опытом и знаниями Симона — и подавно. Амори призывал на помощь французского короля и тот даже выделил какие-то войска, но тщетно — Тулуза держалась и отбивала все атаки.


К 1224 году, потеряв Каркассон и осознав свою полную никчемность в роли полководца, младший Монфор отказался от всех своих земель в пользу короля Франции, Людовика VIII (Филипп II Август помер годом ранее). Папа Римский к тому времени тоже сменился на куда более терпимого и мягкосердечного Гонория III, которому поголовного истребление катаров было не так важно, как упертому Иннокентию. Однако Людовик счел, что дожать Лангедок таки надо, раз уж по закону это теперь его земля, и, продавив слабо упиравшегося Гонория, король Франции отправился в новый крестовый поход, собрав серьезные силы. А то что это в самом деле такое — почти 20 лет прыжков вокруг Тулузы, а воз и ныне там?


В 1225 году Раймунда VII отлучили от церкви, после чего на следующий год пришли в Лангедок самолично — добивать недобитое. Памятуя о меткости катапульт Тулузы, город штурмовать не стали, вместо этого применив тактику выжженной земли. То есть, разнесли все окрестные деревеньки, поселки, хутора и городки. Перед лицом превосходящих сил замки сдавались сами, отличился только Авиньон, державшийся три месяца.


Даже неожиданная смерть Людовика VIII от дизентерии (Раймунд-Рожер передает пламенный привет) не исправила положения — Тулузу намеревались растоптать и теперь уже навсегда. Граф держался как мог, но силы были слишком уж неравны, и храброго Педро II на белом коне на горизонте не маячило.


В 1229, после трех лет превозмогания, Раймунд VII согласился на предложенный мир. Согласно условиям договора, он лишался большей части владений, должен был платить и каяться, а еще, что самое неприятное — обязан был выдать дочь за королевского брата. То есть, после смерти Раймунда и при отсутствии наследников Тулуза неизбежно переходила короне.

С подписанием мира крестовый поход официально завершился, хотя многие замки катаров продолжали сопротивление — Монсегюр пал только в 1244, причем менее ста защитников крепости оборонялись против нескольких тысяч крестоносцев 9 месяцев, будучи полностью отрезанными от источников снабжения. Иннокентий IV, тогдашний Папа Римский, «с уважением» отнесся к героизму катаров и повелел срыть ненавистную цитадель до основания. Как-то не везло римскому престолу с Иннокентиями.


Раймунд VII посвятит весь остаток жизни попыткам удачно жениться, чтобы расширить свои владения и обзавестись-таки наследником, но это у него так и не получится — особенно усердно палки в колеса будет ставить уже упомянутый Иннокентий. В вооруженную борьбу против захватчиков граф больше не вступит, предпочитая держать нейтралитет, и в 1249 году помрет, едва не успев отправиться в седьмой крестовый поход. Династия Раймундидов прервется.


Арнольд Амальрик умер еще в 1225, перед смертью потеряв все владения благодаря неумелости младшего де Монфора. Сам Амори успел повоевать на Святой земле, умудрился попасть там в плен и два года просидел сычом у арабов, пока родственники и друзья собирали деньги на выкуп. После освобождения так и не доехал до дома, дал дуба по дороге в 1241.


Так, несмотря на свое поражение, Раймунду VII удалось пережить своих основных противников.


Последний катарский замок пал в 1255. Последний альбигоец был сожжен в 1321 году. Окситания перестала быть самостоятельной областью и навсегда вошла в состав Франции, потеряв многое из своей самобытной культуры, зато приобретя прекрасный подарок от Рима: «Святой отдел расследований еретической греховности», куда более известный как Инквизиция.

Вскоре полномочия святого отдела распространятся и на другие области, и тогда многие погреются у огонька.


Так завершились Альбигойские войны. Увы, хэппи-энда не вышло.

Показать полностью 1
[моё] Historyfun История Альбигойские войны Крестовый поход Катары Образование Длиннопост
39
436
Ancz
Ancz
9 лет назад

History Fun, цикл третий — Альбигойские войны, выпуск 6⁠⁠

History Fun, цикл третий — Альбигойские войны, выпуск 6 Historyfun, Образование, История, Катары, Альбигойские войны, Крестовый поход, Длиннопост

В прошлом выпуске мы рассказали о том, как все дипломатические попытки Педро II пропали втуне, после чего он решил обратиться к последнему доводу королей и во главе серьезного войска пошел на Тулузу.

Симон де Монфор, как раз осаждавший город, сразу сообразил, что стоять между арагонской армией и стенами Тулузы — идея глубоко нездоровая, и шустро отошел с пути наступающих войск, сняв осаду.


Войска короля соединились с оставшимися силами Раймунда и местных дворян, после чего принялись методично выбивать крестоносцев изо всех захваченных ими замков. Крестоносцы мрачно отступали, помня о том, что против лома — приема нет, а такая толпа, пусть и проигрывающая в выучке и решительности — тот еще лом.


Потеряв так несколько стратегических точек, Монфор обозлился и начал огрызаться. Проблема была в том, что воинство Христово успело несколько поистрепаться, и если против Раймунда его вполне хватало, то выходить в чисто поле против свежей армии было, мягко говоря, рискованно. У Симона осталось где-то 1600 крепких и натасканных бойцов, в то время как Арагон подтянул около 40 000, плюс несколько тысяч местного ополчения и прочих недобитков. Однако сдавать город за городом было тоже нельзя — такую армию измором не взять, скорее вымрет сам Монфор, плюс король Франции совсем не хотел терять только-только полученную зону влияния.


Поэтому, когда Педро II осадил город Мюре, Симон пошел в контратаку. Но не в самоубийственную контратаку камикадзе-стайл, все-таки Монфора не зря назначили военным вождем похода.

Битва при Мюре началась ранним утром 12 сентября 1213 года. Под прикрытием проливного дождя крестоносцы аккуратно обогнули армию Педро и зашли ей в тыл, причем где-то 600 человек из и без того небогатых сил Монфора остались в арьегарде, на тот случай, если король Арагона тоже окажется хитрым тактиком. Не оказался. Поняв, что к нему в зад постучались нежданные гости, Педро перегруппировал войска, стянув основные силы поближе к Монфору, но осаду не бросил — зачем? Уверенности в исходе битвы у монарха было хоть отбавляй.


Хотя конкретно это утро было для Педро тяжелым. Ночь накануне он совершенно не спал, так как притащил с собой на войну пару-тройку любовниц (надо же королю как-то развлекаться!), поэтому тактические решения давались арагонцу с трудом. Раймунд VI, командовавший арьегардом и уже имевший до того дело с Монфором, предложил играть от обороны — забросать атакующих стрелами, дротиками, камнями и вообще всем, что под руку попадется, после чего уже добивать оставшихся. Предложение было отклонено как абсолютно не рыцарское, неправильное, да и вообще, нечего поперек короля лезть со своими стратегиями, раз сам Тулузу защитить не можешь.


Храбрые арагонские рыцари решили атаковать первые. Впрочем, Педро, понимая, что после деятельной ночи его боевая мощь как-то поугасла, перед битвой быстренько поменялся доспехами с одним из своих друзей-рыцарей — всем было понятно, что именно короля будут стараться нейтрализовать и пленить в первую очередь.


Авангард арагонцев пошел в атаку. И тут же был отбит, поскольку крестоносцы крепко знали свое дело. Во время второй попытки продавить их оборону, воинство Христово подалось назад и разыграло отступление, после чего ловко затерялось в предместьях города, чтобы внезапно вылететь к преследователям сзади и с флангов. Неожиданный удар бронированной рыцарской кавалерии в тыл — штука посильнее «Фауста» Гёте, и передовые войска арагонцев прочувствовали это на своей шкуре.


Оставшись без авангарда, армия Педро все равно перла вперед, а Монфор собрал почти все силы в один бронированный кулак и ударил прямо по центру наступавших. Небольшая часть рыцарей повторила прошлый маневр и ловко зашла с левого фланга. Левый фланг, не привычный к таким сюрпризам, начал теряться и паниковать. Чтобы успокоить народ, Педро II лично ломанулся в гущу событий, надеясь собственным примером воодушевить войска и откинуть крестоносцев. Пока король пытался добраться до отступающих (что было сложнее, чем обычно — доспех-то его ничем особенно не выделялся), начались неприятности по центру.


Крестоносцы, конечно, увязли в схватке с толпой народа, но довольно уверенно ее месили за счет куда большей выучки и лучшего, чем у многих, снаряжения. К тому же, сверкающие королевские доспехи добавляли азарта в происходящее: выкуп за короля — это как сорвать джек-пот в лотерее, пример Ричарда Львиное Сердце всем это доказал. Поэтому на бедного друга Педро насели очень и очень плотно. Увидев такое дело, король развернулся, так и не остановив начинавшуюся панику, и помчался спасать своего товарища.


Угадайте, что произойдет с каким-то левым рыцарем, который отчаянно мешает взять в плен короля и при этом еще и орет, что настоящий Педро тут он? Правильно. Ничего хорошего. Напоровшись на крестоносцев, король попытался как-то выручить своего «двойника», но прорубиться до него не смог. Приятная ночь наутро вышла боком. В какой-то момент монарх выронил секиру и был немедленно убит.


Оставшись без предводителя вообще и уже потеряв немало рыцарей в общем месиве, войско арагонцев дрогнуло и побежало вслед за левым флангом, бросая оружие. Раймунд VI наблюдая происходящее из арьегарда с перманентным фейспалмом, пытался как-то остановить бегство, но не преуспел и предпочел смотаться сам.


Войска Монфора гоняли альбигойскую коалицию по всем окрестным полям и весям, безжалостно добивая всех отстающих. Отряд, осаждавший Мюре, тоже начал спасаться бегством, но вслед за ним из города выскочили обороняющиеся, пытаясь догнать и показать, где же тут в Лангедоке зимуют раки.


Кровавое шоу Бенни Хилла продолжалось еще несколько часов, пока окончательно не стемнело. Потери крестоносцев: 150 рыцарей. Потери еретическо-арагонской коалиции: 12 тысяч человек и один любвеобильный король.


После такого разгрома Арагон более не имел ничего сказать на тему Окситании. Да и было бы кому — сын Педро ведь по-прежнему сидел почетным заложником в Каркассоне. Раймунд VI, поняв, что гейм овер близок, в печали и безысходности вместе с сыном уплыл в Англию, но, как Карлсон, обещал когда-нибудь вернуться. Тулуза пала в 1215 и отошла Симону де Монфору. Заслужил. Симон на блюдечке с голубой каемочкой передал земли под власть французской короны, то есть Филиппу II Августу, и получил в ответ большое человеческое «спасибо».


Крестоносцы могли праздновать победу. Или?

Что ждало наших героев в 1216?


Последний выпуск расскажет.


Прошлый выпуск тут: 

http://pikabu.ru/story/history_fun_tsikl_tretiy__albigoyskie...

Показать полностью
[моё] Historyfun Образование История Катары Альбигойские войны Крестовый поход Длиннопост
55
Посты не найдены
О Нас
О Пикабу
Контакты
Реклама
Сообщить об ошибке
Сообщить о нарушении законодательства
Отзывы и предложения
Новости Пикабу
RSS
Информация
Помощь
Кодекс Пикабу
Награды
Команда Пикабу
Бан-лист
Конфиденциальность
Правила соцсети
О рекомендациях
Наши проекты
Блоги
Работа
Промокоды
Игры
Скидки
Курсы
Зал славы
Mobile
Мобильное приложение
Партнёры
Промокоды Biggeek
Промокоды Маркет Деливери
Промокоды Яндекс Путешествия
Промокоды М.Видео
Промокоды в Ленте Онлайн
Промокоды Тефаль
Промокоды Сбермаркет
Промокоды Спортмастер
Постила
Футбол сегодня
На информационном ресурсе Pikabu.ru применяются рекомендательные технологии