Ровно 32 года назад, 11 мая 1987 года, состоялся релиз сингла Are You Man Enough - шестого номерного за всю дискографию #CCCatch и одновременно первого, представляющего ново-вышедший на тот момент релиз исполнительницы - альбом Like A Hurricane.
Конкретных данных о написании и записи сингла не имеется, за исключением небольшой предыстории, которая сопровождала Дитера Болена и Are You Man Enough на протяжении некоторого времени. Как излагает сам Болен в своей автобиографии "Ничего Кроме Правды" (2002) в Главе 9, песня изначально не планировалась как окончательный продукт для C.C.Catch. Подробности ниже:
Глава 9. Фрау Сталлоне или Are You Man Enough?
И СНОВА МЕНЯ ВЫЗВАЛИ В BMG. На этот раз речь шла о Бриджитт Нильсен, белокурой датчанке супруге Рембо (он же Сильвестр Сталлоне), в которой вдруг взыграли музыкальные амбиции. Она скучала, чувствовала себя невостребованной. Нормальные женщины открывают в таких случаях бутики, Бриджитт хотела петь. Из-за таких же амбиций мир уже услышал пение принцессы Стефани.
Мы договорились встретиться в Лос-Анджелесе. С песней «Are You Man Enough?» в чемодане я взошёл на борт боинга во Франкфурте. Бриджитт встретила меня и Фридерика Габовича в аэропорту с мерседесами, с лимузинами - всё по спец.заказу, с телохранителями своего мужа. Она была жутко мила, и к тому же обладала двумя громадными буферами. Между нами возникла совершенно спонтанно симпатия, просто гормоны разыгрались. Не из-за буферов, а потому, что оба мы сделаны из одного и того же материала: много энергии, много драйва, высокая скорость. Всё вжик-вжик, гоп-гоп! Даже для меня её энергии было многовато.
Без долгих раздумий она взяла меня и Фридерика Габовича на съёмки «Полицейские из Беверли Хиллс II». Там она сразу отправилась, как и предписывал сценарий, в ювелирный магазин и очистила её. Жужжали камеры. Она начала опустошать витрину. В это время мы с Фридериком Габовичем сидели в фургоне Бриджитт и попивали холодную колу. Келли, подруга и ассистентка Бриджит, обладавшая точно такими же буферами (я имею в виду, им их сделал один и тот же хирург), самоотверженно заботилась о нас. Больше всего ей пришлась по душе моя куртка из двадцати пяти видов джинсовой ткани. Я подарил ей шмотку для укрепления американо-германских отношений, а также как инвестицию в приятное совместное времяпрепровождение.
Бриджитт вернулась в фургон через три четверти часа, покончив с грабежами и стрельбой. Увидела Келли в моей куртке и надулась. Если бы я только знал! Но я быстро утешился: никогда тебе не быть с ней! Она живёт с Рембо! А той, что вместе с Рембо, не может нравиться Болен!
Но Бриджитт была настоящим товарищем. Прошло немного времени, и настроение снова поднялось на должный уровень. Здороваясь направо и налево, весело болтая, мы направились вчетвером к студии, расположенной в нижней части города. По пути Бриджитт без устали рассказывала грязные анекдоты: «Идёт как-то м...к к врачу». Я владел английским ровно настолько, чтобы хихикать вовремя.
В студии моему хорошему настроению нанесли серьёзный удар. Бриджитт попыталась спросить в микрофон «Are You Man Enough?». У меня - ого-го! - мороз по коже прошёл. Её голос был так же тяжёл и холоден, как и цвет волос. Ой-ой-ой, думал я. Ничего себе! Такова уж была Бриджитт, что после съёмок фильма и пения бодрым галопом помчалась дальше.
Ближе к вечеру Слай Сталлоне давал огромную пресс-конференцию в отеле «Беверли-Хиллс». Он продал права на свои фильмы большой компании видео-проката и загрёб много миллионов. Бриджитт, Келли, Фридерик и я сидели за большим круглым празднично убранным столом с видом на пока ещё пустующую сцену. Вокруг нас было ещё полторы сотни журналистов. Дверь отворилась и выплюнула в зал несколько полицейских. Потом ещё несколько. Потом фалангу людей в лаковых ботинках и смокингах. В конце концов появился сам Рембо в костюме, сшитом специально для такого случая, с галстуком-бабочкой, шевелюра прилизана назад. И за ним ещё несколько полицейских. Так сказать, человеческий сэндвич. Такого мне ещё ни разу видеть не случалось. А я, если уж на то пошло? Кроссовки «Адидас» и спортивные брюки. Я сам себе казался недочеловеком. Встретился бы с собой на улице - ни за что бы не поздоровался. Если бы не Бриджитт, меня ни за что бы не впустили, даже если бы у меня было приглашение.
Пресс-конференция скоро наскучила фрау Сталлоне. Тогда как Слай грелся в лучах славы, она подвинула свой стул поближе ко мне и принялась нашёптывать мне на ухо всякие непристойности: «Отгадай-ка цвет моих трусиков!» И то, чего я не знал, и о чем она мне раньше не рассказывала: её брак бился в последних конвульсиях. Но меня смутило то, как откровенно и просто она рассказывала: «Слай вечно меня обманывает... диван... застукала... эта шлюха... даже не потрудилась прикрыться!» И дальше в таком же темпе: «Слай и все его частные полёты!... все его траханные приятели... дикие вечеринки... полёты по стране... Сан-Франциско!» Она была разочарована и лишь из-за этого баловала себя дорогими игрушками.
А я просто сидел рядом и бормотал «ох!» и «ух!», как вдруг Бриджитт вытащила из сумочки помаду и быстро намалевала что-то у меня на лбу. Фридерик Габович, увидя это, направил на меня объектив своей камеры. Я спросил: «Что там написано?» И Фридерик продиктовал нарочито медленно: «F-u-c-k-m-e»
Бриджитт отнюдь не понравилась идея с фотографией, но Фридерик успокоил её: «Не бери в голову, Бриджитт, фотографию я оставлю себе на память!» Причём фото, разумеется, появилось в следующем выпуске «Браво».
После выступления - я думаю, Слай устроил его, чтобы хорошенько заправиться со своими приятелями, я привёл Бриджитт и Келли в мои апартаменты, где мы и продолжили нашу вечернюю программу. Дамы принялись злоупотреблять мной. Сперва Келли ласкала Бриджитт, потом Бриджитт меня, а потом мы трое друг друга. Но мой девиз звучит так: никогда не заводи романа ни с какой музыкантшей. Хотя, прослушав Бриджитт в студии, я понял, что хорошей певицей ей не быть, но девиз есть девиз - ни с какой музыкантшей.
Обе дамы расстегнули пояски халатов, всякие интересные игрушки они принесли заранее. Могу наверняка сказать одно: я никогда ещё не видел столь красиво сложенных женщин. Но вместе с тем мне стало страшно. Ауэ, думал я, если сейчас войдёт этот Рембо, он снимет с тебя шкуру и пустит её на ботинки!
Я постарался поскорей улизнуть и переждать в баре. Когда небо воздух снова был чист, я вернулся в свои апартаменты и несколько часов пролежал без сна. Меня бросило в жар, когда я лишь пытался представить себе, что было бы, если...
Следующим же рейсом я улетел из Лос-Анджелеса, не записав ни одной песни. А «Are You Man Enough?» я отдал нашей железобетонной отходо-перерабатывающей машине C.C. Quetsch...
