В археологическом лагере все справляют нужду централизовано, а не гадят где попало. Поэтому при открытии сезона в дальнем углу посадки обустраивают по туалету Эм и Жэ типа "сортир": вырывается яма, кладется перекрытие с технологическим вырезом и ставится 3 фанерные стенки. Крыша и передняя дверь отсутствуют, чтоб проветривалось.
Открытая сторона постройки обращена к густым зарослям и подойти можно только по тропинке сзади. Что бы вас неожиданно не застали в позе орла(двери-то нет), приходится прислушиваться к звуку шагов. Если кто-то идет, нужно пошуршать бумажкой или прокашляться, обозначая присутствие. Тогда потенциальный посетитель остановится и тактично подождет выхода. Впрочем, это подробности для любознательных и прямого отношения к истории не имеют.
Важно то, что в конце сезона сортиры разбираются, а ямы с фекалиями слегка присыпаются землей. На их месте в земле остаются углубления в 30-40 сантиметров. На следующий год тропа углубляется в посадку и, соответственно, дальше переносится расположение клозета. По старым ямкам можно считать, сколько лет в этом месте стоит лагерь. Как по годовым кольцам на бревнах.
К лету 1999 года раскопки на Горе шли более 10 лет и количество характерных углублений справа-слева от санитарной тропы это подтверждало. Ходить по большому приходилось все дальше.
И вот очередная посиделка в анклаве экс-студентов. Я, как мы помним, был школотой, бывал на подобных мероприятиях редко и пил мало. Но в тот памятный вечер вместе с еще одним школьником (Толя звали, кажется?) я сидел среди стариков и слушал их великолепную игру на гитаре. Чертяки исполняли хорошие песни, например про полковника, с такими душевными словами:
"...Что ж, располагайтесь без чинов, полковник,
Запросто отстегивайте свой протез..."
По тексту полковника травят вином и больше ему никто не пишет.
Вечер подошел к концу, все потихоньку расходились. Мне тоже было пора баиньки, но перед сном решил посетить отхожее место. Вместе со мной пошли Антон и Дэн(назовем его так). Дэн был из выпускников истфака, выпил изрядно- по статусу положено.
Уже где-то на подходе к цели, старика подвела координация движений. Он споткнулся в темноте о какой-то корешок, запутался в трех чахлых деревцах и грохнулся на спину. Все бы ничего, только попал Дэн точно в прошлогоднюю выгребную яму. В воздухе характерно запахло- упавшее тело пробило тонкий дерн и погрузилось в зловонную клоаку. Неглубоко, вершка на два.
-Ооооо,- Дэн не двигался, помня правила поведения на болотах, только тянул руки вверх,- оооо, вытащите меня.
-Руки чистые?,- зачем-то уточнил Толя.
-Да.
Взявшись за руки, мы с трудом вынули не сильно легкого парня из коварной ловушки. Завоняло сильнее, от задницы и до шеи он был весь в говне. Я с удивлением понял, что содержимое таких резервуаров перегнивает долго. По крайней мере, много дольше года. Футболку и трусы Дэн выбросил тут же, в яму. Штаны потом долго пытался стирать- джинсы хорошие, а на дворе был, напомню, 99-й...
Держась наветренной от Дэна стороны, мы вернулись в засыпающий лагерь. Там раздобыли литров пять воды и поливали ею пострадавшего. Тот остервенело терся хозяйственным мылом.
Кое-как отмывшийся злой и пьяный Дэн вытерся полотенцем и повязал его вокруг чресел.
И тут, по закону жанра, на нашу веселую компанию наткнулась студентка. Луч ее фонарика уперся в фигуру страдальца. От неожиданности тот дернулся и неплотно повязанное полотенце соскользнуло к ногам. Фонарик опустился ниже, на хозяйство.
-Впечатляет!
Смеялись мы долго и на шум сбежалось еще много любопытных.
P.S. Про полковника:
