До 1960 года Екатерина Алексеевна Фурцева успешно взбиралась по партийной лестнице и достигла должности секретаря ЦК КПСС.

4 мая 1960 в жизни этой удивительной женщины произошел крутой поворот, по распоряжению Хрущева ее скинули с партийного Олимпа, превратив в никчемного министра культуры СССР. Благодаря этому назначению Фурцева и вошла в учебники отечественной истории.

Кто бы как не относился к Екатерине Алексеевне, трудно будет не признать, что для нашей культуры она сделала столько же, сколько все остальные «культурные министры» вместе взятые. Были те, кому Фурцева помогала и создавала дополнительные условия для творчества, но находились и другие, кого товарищ министр гнобила, всячески препятствуя их творчеству.

Среди «гнобимых» оказалась и выдающаяся певица Клавдия Ивановна Шульженко.
Во время знакомства с певицей Фурцева посоветовала ей включить в репертуар песни о патриотизме. Шульженко спасшая своим «Синим платочком» на фронте и в тылу тысячи жизней, посоветовала министру заняться глобальными вопросами и не думать о ее репертуаре. После этого разговора на всех мероприятиях, как только на сцене появлялась легендарная певица Фурцева выходила из зала. Под зорким контролем министра, Шульженко оформили самую низкую на советской эстраде пенсию, отказали в ордере на новую квартиру, периодически устраивали травлю певицы в СМИ.  

Эстрадная певица Тамара Миансарова разгневала товарища министра на новогоднем огоньке 1964 года. Тогда вокруг талантливой и сексапильной женщины нарезали круги Герман Титов, Юрий Гагарин, Иосиф Кобзон. Вскоре песни певицы попали под негласный запрет, а сама она перебралась на работу в донецкую филармонию.

Аида Ведищева, выстрелившая в зрителей песнями «Где-то на белом свете», «Помоги мне», «Лесной олень», оказалась под запретом после несанкционированного выступления в 1968 году в мятежной Праге.

Мегапопулярный певец Валерий Ободзинский («Льет ли теплый дождь», «Эти глаза напротив») попал в «черный список» Фурцевой после того как она побывала на «Заводе грампластинок» в Апрелевке. Увидев горы виниловых дисков Ободзинского, она спросила не купил ли эстрадный певец себе этот завод? Услышав отрицательный ответ приказала прекратить производство пластинок певца, а изготовленный тираж уничтожить. Столкнувшись с запретом на гастрольную деятельность Валерий Ободзинский начала потихоньку спиваться.

Зато когда песню «Хотят ли русские войны» исполненную Марком Бернесом чиновники решили положить на полку, автор текста Евгений Евтушенко пришел в кабинет к Фурцевой. Достав портативный магнитофон, поэт включил композицию и Фурцева буквально оглушенная шедевром, дала ему зеленый свет.

Великий Муслим Магомаев также познавший гнев министра культуры СССР дал этой волевой женщине потрясающую характеристику:
«С Екатериной Алексеевной мне довелось общаться много. Я узнал ее достаточно хорошо, поэтому могу сказать, что была она человеком незаурядным и на своем месте. Она любила свое дело, любила артистов. Многим она помогла стать тем, кем они стали. Но почему-то сейчас считается чуть ли не за доблесть бросать одни лишь упреки в ее адрес. Мне представляется это недостойным. Да, она была частью той системы, но, в отличие от многих, работала в ней со знанием порученного ей дела. Сейчас уже стало ясно, что лучшего министра культуры после Фурцевой у нас не было. И будет ли?».