Я пошёл, потому что сам хотел — да, я настолько глупый. Возможно, это было ошибочное решение в моменте, но я не жалею. На втором курсе учёбы я забросил это неблагородное дело и сам явился в военкомат в начале апреля. Высказал страстное желание служить Родине, представление о службе у меня было смутное, я был патриотом и думал, что сейчас наша армия находится на пике современных тенденций и всё не так, как рассказывали раньше, сейчас всё продумано и современно. Это был 2013 год. Прошёл первичную медкомиссию, стою в кабинете, где принимаются решения, и там мне говорят: ты здоровый, категория А1, спортивный, сам рвёшься служить, есть для тебя отличное место недалеко от дома — Кремль, президентский полк, хочешь там служить? Я говорю: конечно, давайте. Ну всё, держи список документов, иди собирай. Я собирал все справки: наркологички, психодиспансера, в поликлинике карту свою забрал, принёс всё им. Отправили на повторную медкомиссию в призывной пункт на Угрешке. Там подтвердили категорию годности. Дальше меня направили на собеседование в ФСБ на Лубянке, сказали прихватить с собой список всех своих родственников до второго колена. Там тоже была медкомиссия и опрос, раздели, тех, у кого были татуировки, сразу нахер отправили, а я вроде как годный оказался по всем параметрам, но в конечном итоге я не прошёл, наверное, из-за психики, я чутка нестабильный. (Это я уже понял потом, когда увидел свою фамилию в списке таких лиц у командира роты, типо нуждаются в присмотре) Военком говорит: раз с этим не сложилось, отправим тебя в ВДВ, спецназ или морпехи. Ну, я и стал ждать, жду-жду, наступает середина мая, и приходит повестка на начало июня. Короче, явился, отправили — в учебку в Коврове, наебали, получается, с «элитой». Но нас всю службу гордо именовали гвардейцами.
Ещё в поезде нас сержанты наебали, заставив сдать по 500 руб. (чтобы распределили в хорошее подразделение). К ночи добрались в Ковров, там хрен пойми где разместили, удалось немного поспать. А утром мне предстоял выбор: наводчик-оператор БМП-2, механик-водитель БМП-2 или командир боевой машины. С техникой у меня хреново, командую ещё хуже (типичный омежка), остался только наводчик. Армейские приколы начались в первый же день (отрывайте липучки с погон и пришивайте пуговицы). Зачем? Надо. Как день прошёл, уже не помню, но, засыпая ночью в кровати, я понял, что совершил ошибку, и у меня осталось 364 дня до дома. Кстати, у нас было два взвода москвичей, сержант-контрактник, зачем-то построил нас и начал рассказывать, как он ненавидит Москву и москвичей.
В моменте был ад, в первые два месяца учебки около 10 человек скосили по дурке, я и сам задумывался тогда об этом, но всё же не решился. Ещё отец дал мне важный совет по телефону, точнее фразу: «День прошёл, ну и нахуй он пошёл». Сказал мне просто забей хуй на всё, отслужи и приходи домой. Я принял это как руководство к действию и в дальнейшем следовал его совету в любой ситуации.
С удивлением узнал, что в армии учиться нужно больше, чем в вузе. Подъем, зарядка, завтрак, учёба, обед, учёба, ужин, личное время, отбой, сон. Расклад примерно такой. Но также у нас были разнообразные задачи (подметать ломом плац, красить землю, собирать лужи совком и веником, разгружать фуры) и увлекательные игры: мы играли в подъём-отбой, играли в «три скрипа», весело выносили кровати и тумбочки на плац с третьего этажа и заносили обратно, толкали землю, чтобы она быстрее вращалась, обещали нас научить игре в 5:45, но в учебке до этого не дошло.
И как же не вспомнить бег в ОЗК или противогазе — это моё любимое, я ещё и с блинами бегал по лестнице. Наказывали всех, но я не воспринимал прокачку как наказание, потому что физических нагрузок не хватало, да, психически был истощён, но дома я привык к большему: бегал в парке и занимался в зале по 5 раз в неделю, а там не было такой возможности.
Там я узнал одну очень важную вещь: нет слова «спиздили», есть слово «проебал», нет слова «спиздил», есть слово «родил». Я проебывал вещи (бушлат, кашне, флягу) и научился их рожать. Расклад простой: ты либо рожаешь, либо тебя задрочат, прокачают, а потом ты всё равно рожаешь. Проебать там можно всё. Я проебал даже потные заношенные носки. Родить вещь желательно у другой роты, либо, на крайний случай, у другого взвода.
Ещё одно важное правило — никогда нельзя говорить, что ты что-то умеешь, но я ничего не умел, поэтому с этим был полный порядок. И второе правило: надо спать при любой удобной возможности.
Самое важное умение на срочной службе — это уметь «проебаться», то есть не привлекать к себе лишнего внимания, чтобы избежать ненужных наказаний или дополнительных задач. Я был в этом мастер, сливался с толпой, не косячил, в холодное время года я даже учёбу проебывал, находясь на охране бушлатов. За 5,5 месяцев ни разу не был в наряде по роте, но иногда проебывался в наряде по парку. Этот наряд был как удовольствие, выполняешь свои задачи: открываешь калитку, поддерживаешь порядок на территории, ходишь неспешно на приёмы пищи, никто не качает, мозги не ебёт, отдых от суровых будней, одним словом. Мы «рвались» в такие наряды, будь то парк или КПП. Быстро определились счастливчики, которые ходили в эти наряды, один раз сходишь, норм пройдёт и тебя ещё раз берут, тк ты уже был и всё знаешь.
Стрельбы тоже были, и очень много, я даже заебался стрелять, поэтому старался проебываться. Ну как были… Привязывается ПКТ к столу, и огонь по деревьям, чтобы отстрелять патроны. Либо бежишь с автоматом и шлемом на глазах, занимаешь позицию, куда-то стреляешь под крики офицера и бежишь обратно. Я даже не видел, куда именно стреляю, шлем хер поправишь, он упирается в бронежилет, начинаешь поправлять, получаешь удар по шлему, медлишь — и на тебя кричат, поэтому лишь бы куда отстреляться.
Как проставлялись оценки за стрельбы? Так же, как и за ФИЗО: писари ставили в ведомости, как Бог на душу положит. Перед напряжённым месяцем учений я успешно симулировал болезнь (гипертонию и тахикардию, сделал это с помощью таблеток, которые мне привезли родители) и меня от греха подальше направили в военный госпиталь на лечение, пробыл там три недели. А там кайф, как в санатории: спи сколько хочешь, магазин на территории, супчики вкусные, мобильники разрешены, фильмы на них смотрели. Я даже старшиной успел стать за это время, в смысле не звание, а должность, это тот тип, кто других на работы в «калечке» назначает.
Увольнений не было. Но если в выходные приезжали родители, то разрешали сходить к ним на КПП на час, чем я пользовался 3-4 раза за службу, один раз даже в город отпустили.
Ещё вспомнил что по 1000 руб. сдавали на нужды роты, но я ни разу не сдавал. Схема была такая: тех, кто хотят снять собирали и вели к банкомату. Зарплата была 2000, 1000 идёт на нужды роты. Хочешь купить что-то в магазине в части, так же договариваешься с сержантом, он тебя отводит и берёт процент натурой. Я так не делал, был в том магазине всего два раза, когда ходил в наряд.
Кормили в части хорошо, был шведский стол с салатами различными, оливки, но не всегда успеваешь поесть или быстро разбирают самое востребованное.
Дедовщины, у нас не было, все же были одного призыва, кроме сержантов. Взаимоотношения были нормальные, но сразу выстроилась иерархия, «слабых физически и морально личностей» постоянно назначали на всю грязную работу. Были солдаты, которых «качали» даже не сержанты, а люди из своего призыва. Один из таких типов не умел даже завязывать шнурки. А были люди «на особом положении», те, кто общался с сержантами, как с друзьями. Я был в основной массе. Прослужил там 5,5 месяцев, а потом нас начали отправлять в войска.
