В этот раз она убила антилопу пуку и быстро затащила ее на дерево, жадно приступая к трапезе. Это обычный способ леопардов прятать добычу, и он не случаен: под деревом уже бродит гиена — матриарх местного клана, который не упускает возможности стянуть у леопардов уже убитую жертву. Сейчас гиена уже опоздала — так высоко ей не забраться, но она рассчитывает на объедки.
Малайку гиена не волнует; у нее есть соперник куда более серьезный. Ее заклятый враг — это самец леопарда, который уже заметил хищницу с добычей и направился к дереву. Гиена, предусмотрительно рассудив, что несколько клочков мяса не стоят того, чтобы вставать на пути у леопарда, уходит прочь.
Малайка пытается забраться выше вместе с тушей антилопы, но не успевает — хищник в мгновение ока взлетает по стволу дерева и присваивает себе убитую ею жертву.
Он крупнее и сильнее, и злобный рык самки ничего не меняет — теперь это его ужин, а не ее.
Пятнистая кошка уходит ни с чем: завязывать сражение она не стала.
Годом ранее свирепая драка с этим самцом оставила самку хромой. Тогда он располосовал когтями правый бок соперницы, и когда шрамы затянулись, на ее шкуре остался рисунок в форме звезды — пожизненное напоминание о заклятом враге.
Как бы то ни было, именно притеснение более сильного хищника мотивирует Малайку совершенствоваться в своих охотничьих навыках: если она не сумеет убивать как можно больше, ей грозит голодная смерть.
