Пср

Людей определенно не хватает, дежурная смена перекидывает информацию о звонках и результатах, лишь чудом успевая закрывать все новые и новые запросы. Поглядывая в чат примерно понимаешь, кого удастся вывести сразу, кого чуть позже, а у кого шансы на вывод из леса по телефону откровенно говоря невелики. Основную массу конечно удаётся вывести, но иногда:

- Видим...

- Звоню...

- Абонент недоступен.

- Связь на «двойку».

- Ссылка не отработала.

- Остаток батареи 10%.

- Требуется запрос вертолёта...

Это значит запрос сейчас придёт и надо готовиться на вылет. Глянуть погоду... уточнить наличие запретных зон и зон ограничений полетов. В нашем регионе такого добра полно - полигоны, правительственные дачи, военные части и прочее и прочее и прочее.

На этот раз повезло, ничего из вышеперечисленного в зоне ПСР (поисково-спасательных работ) не обнаружено. А значит не придётся тратить время на «вскрытие». Термин «вскрыть зону» как то незаметно прижился в отряде чуть не с первого поиска который попал в таковую.

Требуется несколько согласований с различными службами в чьей ответственности находится та или иная запретная зона. Нередко это ФСО или военные... и тогда эта история затягивается. Но так или иначе зона «вскрывается» и мы получаем «добро» на использование воздушного пространства в запретной зоне. Да и как иначе... мы же не погулять вышли... полет выполняется в целях поиска и спасания терпящих бедствие.

Уже ночь. Хелипорт Москва приветливо открывает шлагбаум. Пара коротких «привет» и мы начинаем подготовку к вылету. Накидать флайтплан, посмотреть вводные. Ничего не забыть...

Идём на границу Московской области... Шаховская.

Где то там на полянке загрустила бабушка Александра 70-ти лет отроду.

В лес она ушла еще утром, а сейчас практически ночь. За это время бабушка успела заблудиться, насквозь промокнуть и замерзнуть. На улице всего +14° несмотря на июль месяц.

Такая температура в сочетании с мокрой одеждой неизбежно и довольно быстро приводит к одному закономерному результату - гипотермии. Человек начинает медленно замерзать, мозг постепенно отключает периферию, перестают слушаться руки, потом ноги. Пострадавший ложится, сознание медленно начинает угасать... в конце концов, без помощи, человек погибает от переохлаждения даже в плюсовую температуру.

Лодочник (позывной Саши Михайлова) решает набрать нашу ОП (объект поиска) перед вылетом по телефону чтобы предупредить о нашем прилёте через час. Связь отвратительная, с постоянными обрывами... и все же удаётся сообщить Александре о времени прилета вертолета и необходимости внимательно слушать и смотреть в небо.

Из той информации что у нас есть уже становится понятно что эвакуировать бабульку придётся именно нам. На месте только ПЧ (пожарная часть), а у них ничего нет для выхода в лес, на пожаре навигаторы не нужны, а в лесу с пожарной лестницей делать нечего. Для нас Шаховская практически край географии, граница областей.... и даже на наших 110 узлах, мы будем добираться до места целый час. Самое главное чтобы Александра не уходила никуда с той поляны на которой она находится и чтобы заряд её телефона не закончился раньше чем мы доберемся до места.

Без лишней суеты запускаемся, запрашиваем диспетчерское разрешение на вылет. В чат вылета идёт стандартный доклад:

- топливо на 2:30 имеем

- Спутниковый трекер включён

- Gaia включена

В нашем флайтплане стоит отметка SAR (search and rescue), это значит что мы выполняем полет по задачам МЧС в целях поиска и спасания терпящих бедствие (именно то о чем я говорил выше) и проблем с выдачей диспетчерского быть не может.

«Внуково Подход» выполнив все положенные процедуры по радиообмену устало уточняет перед передачей нас под управление «Шереметьево Подход»:

-Опять грибники?

Саша усталым голосом подтверждает его догадку и мы следуем на Буньково.

Там заберём третьего члена экипажа Алексея, и уже оттуда пойдём на точку.

Примерно минут через сорок мы на пределе связи с Шереметьево-Подход. Практически на шумах мы докладываем о переходе под управление Тверь-Район, а это значит что мы фактически на месте. 5 минут до точки. Короткий брифинг перед началом работы. Рабочая высота, скорость, частота расчета спасателей на земле. Все это обязательно произносится вслух, для того чтобы все члены экипажа поняли и запомнили эти данные одинаково.

У нас есть стандартная технология по поиску пропавших в природной среде на телефонной связи. Первое что мы делаем, это проходим над лесом на большой высоте делая круг диаметром до трёх километров от «точки входа» (известная точка где объект нашего поиска заходил в лес). В процессе выполнения этого манёвра мы на связь с пострадавшим не выходим, у него есть время услышать и увидеть вертолёт, а так же включить телефон, если тот был выключен для экономии заряда аккумулятора.

Делаем круг и набираем номер нашей пострадавшей. Она отвечает сразу,

моментально сообщая нам, что мы пролетаем прямо над ней. Этого абсолютно недостаточно для того чтобы сказать что объект поиска найден. Нам нужно подтверждение... и пока у нас его нет мы не можем сказать что пострадавший локализован.

Подтверждаем мы обнаружение двумя способами.

Первый - визуально. То есть мы видим непосредственно самого пострадавшего, понимаем что совпадает описание одежды, пол, возраст и т.п.

Второй - мы не видим объект поиска (что бывает чаще всего, особенно ночью), но мы в телефонном разговоре слышим через микрофон трубки пострадавшего, лопасти нашего вертолета. Как правило, это означает что мы не далее 100 метров от искомой точки.

Обычно даже этого достаточно, чтобы пострадавший был гарантированно обнаружен наземной поисковой группой по переданным координатам, даже с такой погрешностью.

С первого захода Александру мы не увидели и собственные лопасти так же не услышали. Но уже на втором заходе сначала в гарнитурах появился звук лопастей, а потом, практически сразу слева от нас, в чёрной пустоте леса появился слабый огонёк. Это и был фонарик телефона нашей бабули. Светить им в сторону вертолета она догадалась сама. Чем собственно неимоверно облегчила нам задачу. Буквально несколько минут нам потребовалось чтобы отловить в свете прожектора хрупкую фигуру среди кустов. Решение о посадке принято сходу. Ведь других вариантов не было, а возможность - вот она, внизу, на поляне.

Садимся тщательно осматривая все вокруг и снизу.

Алексей бросается к пострадавшей и усаживает ее в вертолёт. Александра явно испугана всем этим грохотом и светом прожекторов, но надевает гарнитуру и отвечает тихим голосом на задаваемые нами вопросы о самочувствии.

Снова энергичный взлёт и посадка рядом с машиной пожарного расчёта.

Мы передаём пострадавшую с рук на руки и снова занимаем места в кабине вертолета. Следует короткий доклад о готовности и мы снова в воздухе, но на этот раз носом на базу. Будет ещё почти час в ночном небе, посадка в Буньково чтобы высадить Алексея, короткий перелёт в Хелипорт Москва, пустой ночной перрон, тёплый ангар, ночной МКАД и наконец тяжелая голова на мягкой подушке...

Москва встречает рассвет, а я только пытаюсь заснуть после ночного вылета. Адреналин ещё докипает где то глубоко в жилах, постепенно уступая место обычной усталости...

Все живы... все хорошо... спать.

P.S. Берегите себя...

Ну и напоследок видео

https://youtu.be/ehHy-rtwrdw

У потерявшейся телефон сел окончательно, и оставалось лишь надеяться на её благоразумность и способность усидеть на одном месте. Работать на отклик начали примерно за километр до указанной точки, с интервалами в 100-200 метров, чтобы ответный крик услышать наверняка, но общий фоновый шум несколько усложнял задачу, да и отсутствие связи с подразделениями, работающими с нами параллельно, не позволяло наверняка сказать, слышим мы потерявшуюся, или же это работают другие спасатели. После очередного гудка, который мы приняли за сирену, приняли решение немного скорректировать маршрут, чтобы пытаться перехватить женщину, если она решит выходить на звук.

Работа на отклик условно заключается в следующем: покричал - послушал. Очень часто в такой работе, особенно под утро, даже в самом тихом лесу можно поймать много разных голосов - ответный крик хочется услышать настолько сильно, что подсознание радостно идет навстречу и начинает генерировать просто массу всяческого шума: кто-то слышит радио, кто-то музыку и разговоры, у кого-то лай собак или какие-то техногенные звуки. В одиночку крайне трудно распознать, глюк это или нет, и ты тайком посматриваешь на напарника - если он никак не реагирует, то скорее всего глюк. Но вот если он встрепенулся и тоже пытается что-то поймать - поздравляю, вы правда что-то услышали, ибо коллективно с ума не сходят, а раз так - надо идти и проверять, а если он еще и повторился - у поисковой группы открывается второе (третье, пятое итд, в зависимости от леса) дыханье и дальше она, группа, мчится уже по азимуту, почти не выбирая дороги.

Первый крик мы услышали метров за 300, но в стороне от полученной точки - либо потерявшаяся не стала выполнять рекомендаций, либо локализация была чуть более приблизительная (спасибо и на этом!). Рванули на голоса - решили, что с другой стороны женщину поймали ПСС, и возможно потребуется помощь в эвакуации. Но ПСС не было - потерявшихся было двое - вышли за грибами, и как-то потихоньку, незаметно для себя, оказались незнамо где. Выяснилось, что с ними связывались ПСС и попросили найти место с более устойчивой связью (могу ошибаться), те и пошли, и вышли на наши стрелки (это отдельный проект Экстремума, почитать можно здесь, не реклама!), где и сели окончательно. Отзвонился РПСР, связался наконец с ПСС и ПЧ, прикинули маршрут выхода, построились и пошли в сторону дома.

Небольшой дождик, болото, заросшие и по пояс заполненные водой канавы, и все это в темноте - что может быть прекрасней и романтичней? (да что угодно, на самом деле) Купание, падение, грибы, снова купание - но все "хорошее" когда-то заканчивается, и вот впереди в просвете уже показалась техническая дорога, а значит где-то совсем рядом нас дожидаются коллеги из ПСС, а когда в свете фонаря мелькнули знакомые полосы - как-то даже жизнь милее показалась: вылезли.

Ребята подкинули потерявшихся к дому, а нас - к точке старта, и убыли по своим делам, ну а нам осталось лишь отзвониться руководству и с чистой совестью расходиться по домам.

Хэппи энд:)