Наручники тихо лязгнули, кольцо о кольцо, и тут же вызывающе звякнули, прилетев на железный пол. Стёпа замер, глядя вниз: "Сработало!" Он осторожно - по обычной человеческой привычке – встал, повел ладонями, потом поднял руки, посмотрел на них, опустил взгляд на ноги. "Йессс!" – руки, ноги, живот, плечи – все части тела и одежды, что мог охватить его взгляд, всё переливалось серебристо-прозрачным, энергично движущимся внутри привычной глазу формы. Теперь надо было действовать быстро. Времени на адаптацию могло и не быть вовсе, просто повезло: небольшая пауза между его помещением в автозак и забором следующей партии везунчиков с площади. Стёпа доверял инструктору и опыту попробовавших "Водяной", поэтому быстро сосредоточился, не застрял в ощущениях, не испугался и не замешкал. Дверь фургона распахнулась, снаружи кричали, хрипели и кряхтели с разной степени исступления и громкости. Кого-то безуспешно пытались пропихнуть внутрь. Стёпа метнулся к двери, упал лицом вниз, стёк по ступенькам на асфальт, затем, расползаясь ртутными пятнами, просочился между, под и вокруг ног, спин и ягодиц, занимавших всё пространство на асфальте у автозака, вскочил на условные ноги и побежал. Понимая, что выбрался, и впереди еще минут пять-семь абсолютной свободы и кайфа в новом агрегатном состоянии, он замедлился и, наконец, остановился. Площадь была позади, основная масса людей осталась в стороне, но здесь, в относительно тихом дворе, тоже было слишком людно, чтобы "высыхать". Стёпа дал себе еще минуту – рассмотрел себя, перелился через металлическое ограждение палисадника у подъезда, заглянул в ведро, висящее опрокинутым на корявом остове какой-то вишни или сливы. Смешно было забираться по стволу: старая высохшая кора впитывала субстанцию "водяного", впуская внутрь дерева до самой сердцевины, давно уже подгнившей и похожей на желтый фильтр выкуренной сигареты. Преодолев желание остаться внутри коры и древесины навсегда, новопосвященный супергерой добрался-таки до верху, через дырявое дно ведра выбрался наружу, собрал весь свой объем на ржавом постаменте, дефрагментировался в фигуру Ильича и, вскинув руку, прокричал: "Товагищи! Так победим! Так победим, товагищи!" – и рассмеялся. После чего легко и грациозно плюхнулся всем прозрачным телом на клумбу и пошел домой. "Высыхать".
- Что-то дождь, что ли, Аня? Булькало, вроде, что-то. Хоть разгонит, может, этих митингуев, весь двор перемесили. Окурками засыпали. Полиция их тут-то не ловит, а следовало бы.
- Не, мам. Кто-то, похоже, ведро воды им на голову вылил. Нет дождя. А так бы надо. В смысле, следовало бы, ага.
