"Гораздо легче совершать путешествие, чем описывать его".
Завершение истории знаменитого путешественника.
Перед тем, как уехать из Англии - в последний раз - доктор Ливингстон узнает еще одну трагическую новость - его старший сын Роберт, ранее воевавший в армии конфедератов, попал в плен и там погиб. Теперь почти ничто не связывало исследователя с родным домом.
В конце второй экспедиции, приплыв в Бомбей, Давид Ливингстон завел там немало полезных знакомств, а в начале третьей еще и подарил местному султану яхту, за что тот принес искреннюю благодарность и заверения в сотрудничестве, повелев своим подданным оказывать путешественнику всяческую поддержку. Доктор воспользовался шансом и набрал смешанную африкано-индийскую команду, кроме того, в порядке эксперимента он взял с собой:
- 6 верблюдов;
- 3 индийских буйволицы;
- 4 ослов;
- 2 мулов.
Как он объяснил, все эти животные, индусы и негры должны выдержать испытание злобной африканской мухой цеце.
Выяснилось, что у верблюда проходимость по зарослям - примерно как у дэу матиз, для величественных "кораблей пустыни" приходилось прорубать дорогу в африканских джунглях. Если будете в Мозамбике - верблюдов в лес не брать.
Ливингстон частично повторил маршрут второй экспедиции, растеряв половину команды по дороге. Одни ушли из страха перед работорговцами, у другого брат рядом живет... каждый отмазывался, как мог, ибо всем было понятно, что безумный шотландец не на вечерний моцион вышел.
Пройдя через сезон дождей и преодолев расстояние около 900 километров, Давид Ливингстон продолжал двигаться к истокам Нила. Двое носильщиков, оставивших его группу тогда, заодно решили прихватить ящик с лекарствами. Для доктора, много раз перенесшего малярию и лихорадку на ногах, лекарства были единственным путем к спасению. За последующие три года он не раз был на волосок от гибели - сказывалось подорванное здоровье, но Ливингстон каким-то чудом оставался жив, то двигаясь в составе собственного отряда, то присоединяясь к различным торговым караванам.
"Я перенес многое: трудности, лишения, голод, болезни – в твердом убеждении, что стою на верном пути к цели – во что бы то ни стало довести до конца исследование истоков Нила. Полный надежд, спокойно стремился я к тому, чтобы исполнить этот нелегкий труд, выпавший на мою долю, не заботясь о том, выйду ли победителем в этой борьбе или погибну".
После бойни на рынке в Уджиджи, учиненной работорговцами, Ливингстону пришлось повернуть назад, где он обнаружил, что часть его обменного фонда (тканей и бус) была украдена, еще часть - обменяли на слоновую кость. Возможно, это его подкосило бы окончательно, однако 10 ноября 1871 года произошло событие, вдохнувшие новые силы в его душу.
«Это, видимо, роскошно оснащенный путешественник, не как я, зашедший в тупик. Это был Генри Мортон Стэнли, путешествующий корреспондент газеты «Нью-Йорк Геральд», посланный Джеймсом Гордоном Беннетом, чтобы добыть достоверные сведения о докторе Ливингстоне, если только он еще жив, а в случае смерти доставить останки его на родину. На расходы ему было отпущено свыше 4000 фунтов».
Стэнли привез для Ливингстона почту, но тот, прочтя только письма от детей, стал расспрашивать о событиях последних лет. Кроме того, Стэнли сообщил о том, что британское правительство ассигновало Ливингстону 1000 фунтов на экспедицию.
Тогда же получила распространение и знаменитая фраза за авторством американского корреспондента, который при встрече флегматично осведомился у предводителя экспедиции:
- Доктор Ливингстон, я полагаю?
В общем, землю - крестьянам, фабрики - рабочим, Стэнли - Ливингстону. Так один американский и один британский джентльмен образовали союз, который помог Ливингстону растянуть его скитания еще на два года. Во время своего последнего маршрута Ливингстон совершает последнее крупное открытие - доказывает, что озеро Танганьика водной связи с Нилом не имеет.
Миссионер, миротворец, который последние десять лет, помимо исследования Центральной и Восточной Африки, отчаянно боролся с работорговлей, умер первого апреля 1873 года. Его организм был чересчур измучен пережитыми болезнями, чтобы бороться с новыми. Тело Давида Ливингстона было с подобающими великому человеку церемониями отпето в Вестминстерском аббатстве и там же похоронено.
Вместо мемориальной таблички укажу здесь одну из его собственных цитат:
"Вот все, что я могу о работорговле сказать в моем одиночестве: пусть небеса ниспошлют великое благословение на каждого, будь он американец, англичанин или турок, кто поможет излечить эту открытую рану человечества".
Вид на озеро Танганьика
Предыдущие посты с доктором:
Часть 1
Часть 2
