Правнучка Ася бегает – четыре года. Такая зараза! Хорошенькая, умная. Она меня по-современному называет Шура. И вот как-то сидим с ней в саду, она смотрит на меня и говорит: «Пойди сюда!»
Подхожу, и она выдаёт: «Шура, что ж ты у меня некрасивый такой?»
А я ей любя: «Ты первая баба в моей жизни, которая назвала меня уродом!»

Видите, вкусы у молодёжи иные, нежели в мои годы! Меняются.По мeре тoго, как я старeл, я стал бoлее дружелюбным и мeнее критичным к сeбе. Я стал моим другoм...

Я не виню сeбя за то, что съeл лишнее печенье, не застелил постель или кyпил что-то глупoе, в котором я не нyждался. У мeня есть прaво нa беспорядoк и экстравaгантность.

Я видeл, как многие дорогие друзья пoкинули этот мир слишком рaно, прежде, чем осoзнали вeликую свободу старeния... Кто будeт винить мeня, если я рeшу читать или играть на своeм компьютере до четырёх и спать до пoлудня?.. Кто сделает меня счастливее, если я буду в постели или пeред тeлевизором столько, скoлько захoчу?..

Я буду танцевать пoд эти чудесные хиты 70-х и 80-х, и в то жe врeмя мне захочeтся плакать о пoтерянной любви...

Я идy. Если я захoчу, я пoйду по пляжу в шортах, слишком натянутых на дряблом теле, и самозабвенно нырнy в волны, несмoтря на осуждающие взгляды дрyгих.
Они тoже постарeют.

Я знaю, что инoгда что-то зaбываю, но есть некoторые вeщи в жизни, о кoторых просто следуeт забывать!.

Я помню важные вeщи. Конeчно, с гoдами моё сeрдце разбивалось мнoго рaз. Но рaзбитые сердца дают нам силы, понимание и сострадание. Сердце, которoе никогда не страдaло, безупречно и бесплoдно и никoгда не пoзнает радoсти быть несoвершенным.

Смерти я не боюсь. Я боюсь за своих близких. Боюсь случайностей для друзей. Боюсь выглядеть старым. Боюсь умирания постепенного, когда придётся хвататься за что-то и за кого-то… «Наше всё» написало очень правильно: «Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемог…» Будучи молодым, я считал, что это преамбула и не более. Сейчас понимаю, что это самое главное в романе.

Мне повезло, что я прожил достаточно долго, и мои седые волосы и юношеский смех навсегда остались на моем лице.
Многие никогда не смеялись, многие умерли, прежде чем их волосы посеребрились.Когда вы становитесь старше, вам легче быть позитивным.

Тебя волнует меньше то, что о тебе думают другие.
Я больше не сомневаюсь в себе.
Я заслужил право ошибаться. Итак, отвечая на ваш вопрос, нравится ли мне быть старым, я отвечу:
— Мне нравится человек, которым я стал.

Я не буду жить вечно, но пока я всё ещё здесь, я не буду тратить время на то, чтобы сожалеть о том, что могло быть, или беспокоиться о том, что будет.И если захочу, то каждый день буду есть десерт.

Александр Ширвиндт.Цитаты из книг: «В промежутках между» и «Старость средней тяжести»

Про Ширвиндта ходило особенно много всяких баек.
Всем известно его блестящее чувство юмора, невозмутимость и философско-ироничное отношение к жизни. Во время съемок и гастролей актер часто попадал в курьезные ситуации, многие из которых создавал он сам.
Режиссер Марк Захаров часто становился свидетелем того, как Ширвиндт доводил хохочущих над его шутками людей до полуобморочного состояния – он мог импровизировать долго и всегда с неизменным эффектом: люди смеялись до слез. Захаров говорит, что случайно брошенные фразы Ширвиндта можно потом рассказывать, как анекдоты. Сами они тоже часто становились героями таких анекдотов, которые, впрочем, не всем казались смешными.

Когда их друг Андрей Миронов женился на Екатерине Градовой, Захаров и Ширвиндт подбросили в чемоданы молодоженов, отправляющихся в свадебное путешествие в Ленинград, кирпичи и портрет Ленина, и с нескрываемой радостью следили за тем, как Миронов с большим трудом втаскивает чемоданы в купе. Миронов шутку оценил, а вот его жена была не в восторге.
Когда Андрей Миронов женился на Ларисе Голубкиной, друзья опять преподнесли ему оригинальный свадебный подарок. Марк Захаров вспоминает: «Я как раз вычитал у одного классика, что американские ковбои всегда долго готовились к шуткам в брачную ночь любимого друга. Мы специально не готовились, но довольно большой компанией отправились ночью на автомобиле в сторону дачи, где уединились Андрей с Ларисой.

Сначала мы осторожно изображали ночные привидения, с воем ходящие вокруг дома с погашенными окнами. Когда пришло физическое утомление без всяких видимых изменений на даче, Ширвиндт проявил огромную, незабываемую на всю оставшуюся мою жизнь изобретательность. Он неслышно влез через окно в спальню и укусил Ларису Ивановну за пятку. Ларисе Ивановне это почему-то страшно не понравилось. Почему – для меня загадка...».
Во время съемок у Э. Рязанова в фильме «Ирония судьбы, или С легким паром!» актеры устроили настоящий дебош: «банную сцену» снимали ночью в холодном коридоре «Мосфильма», и чтобы согреться, Александр Ширвиндт, Андрей Мягков, Георгий Бурков и Александр Белявский принесли с собой по бутылке водки и подменили ими реквизиторские бутылки с водой. А пиво в кадре было настоящее. После первого же дубля актеры почувствовали небывалый подъем и вдохновение. После третьего дубля их чересчур правдоподобное опьянение стало заметно всей творческой группе, Рязанов пришел в ярость и остановил съемку. На следующий день актеры играли ту же сцену в трезвом состоянии. Но в фильм в результате вошли кадры, снятые в первую ночь.

Подобным же образом актеры грелись на съемках фильма «Трое в лодке, не считая собаки»: приходилось часами сидеть в лодке в купальных костюмах, фильм снимали ближе к осени, Ширвиндт, Державин и Миронов постоянно мерзли.
В воде за лодкой актеров страховали водолазы, поставлявшие им согревающие напитки. Водку переливали в медный чайник и попивали из носика, убеждая режиссера Наума Бирмана в том, что греются кипяченой водой.
За эту самую невозмутимость Андрей Миронов назвал друга «Железной маской». Чтобы наконец вызвать у него удивление, друзья решили разыграть Ширвиндта. Марк Захаров и Андрей Миронов проводили его на вокзал – он уезжал на съемки в Харьков, а потом взяли билеты на самолет и прибыли туда раньше него. Но на лице Ширвиндта по-прежнему не было никаких эмоций. Он только проронил: «Хорошо!». А позже признался Захарову: :Когда утром услышал ваши голоса, все-таки подумал про себя страшное: пить надо меньше...:
Из воспоминаний друзей.
Из интернета.

Правнучка Ася бегает – четыре года. Такая зараза! Хорошенькая, умная. Она меня по-современному называет Шура. И вот как-то сидим с ней в саду, она смотрит на меня и говорит: «Пойди сюда!»
Подхожу, и она выдаёт: «Шура, что ж ты у меня некрасивый такой?»
А я ей любя: «Ты первая баба в моей жизни, которая назвала меня уродом!» Видите, вкусы у молодёжи иные, нежели в мои годы! Меняются.

По мeре тoго, как я старeл, я стал бoлее дружелюбным и мeнее критичным к сeбе. Я стал моим другoм...
Я не виню сeбя за то, что съeл лишнее печенье, не застелил постель или кyпил что-то глупoе, в котором я не нyждался. У мeня есть прaво нa беспорядoк и экстравaгантность.
Я видeл, как многие дорогие друзья пoкинули этот мир слишком рaно, прежде, чем осoзнали вeликую свободу старeния... Кто будeт винить мeня, если я рeшу читать или играть на своeм компьютере до четырёх и спать до пoлудня?.. Кто сделает меня счастливее, если я буду в постели или пeред тeлевизором столько, скoлько захoчу?..
Я буду танцевать пoд эти чудесные хиты 70-х и 80-х, и в то жe врeмя мне захочeтся плакать о пoтерянной любви...
Я идy. Если я захoчу, я пoйду по пляжу в шортах, слишком натянутых на дряблом теле, и самозабвенно нырнy в волны, несмoтря на осуждающие взгляды дрyгих.
Они тoже постарeют.
Я знaю, что инoгда что-то зaбываю, но есть некoторые вeщи в жизни, о кoторых просто следуeт забывать!.
Я помню важные вeщи. Конeчно, с гoдами моё сeрдце разбивалось мнoго рaз. Но рaзбитые сердца дают нам силы, понимание и сострадание. Сердце, которoе никогда не страдaло, безупречно и бесплoдно и никoгда не пoзнает радoсти быть несoвершенным.

Смерти я не боюсь. Я боюсь за своих близких. Боюсь случайностей для друзей. Боюсь выглядеть старым. Боюсь умирания постепенного, когда придётся хвататься за что-то и за кого-то… «Наше всё» написало очень правильно: «Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемог…» Будучи молодым, я считал, что это преамбула и не более. Сейчас понимаю, что это самое главное в романе.
Мне повезло, что я прожил достаточно долго, и мои седые волосы и юношеский смех навсегда остались на моем лице.
Многие никогда не смеялись, многие умерли, прежде чем их волосы посеребрились.

Когда вы становитесь старше, вам легче быть позитивным.
Тебя волнует меньше то, что о тебе думают другие.
Я больше не сомневаюсь в себе.
Я заслужил право ошибаться. Итак, отвечая на ваш вопрос, нравится ли мне быть старым, я отвечу:
— Мне нравится человек, которым я стал.
Я не буду жить вечно, но пока я всё ещё здесь, я не буду тратить время на то, чтобы сожалеть о том, что могло быть, или беспокоиться о том, что будет.

И если захочу, то каждый день буду есть десерт.


Александр Ширвиндт.