Почти не считается
Сукины отчаявшиеся дети отверженные материей.
Скотские отчаянные доживатели отвергнутые материей.
Маски на лицах, пляски, веселье,
А по утру адские боли с похмелья.
Стоит задуматься? Вот еще право!
Карнавал по улицам: браво, браво!
Ангел и демон в вальсе закружат,
Робкий юнец поцелуй дамы заслужит!
Ангел и демон в лихой пляске резвятся,
Делай безумства, стоит ль стесняться?
Р азгорелся на сердце пожар,
А лым пламенем душу зажег.
Д ень прошел, схлынул жар.
О блака, звезд мерцанье, пежо.
С еребро на крыле, тихо мчит.
Т епло рук предвкушаю твоих
(Ь) Притяженье любви как магнит,
В ечер теплый и ветер затих.
С ерость будней отбросим назад.
Т ерпкий воздух и пламя свечей.
Р ядом чувствую трепетный взгляд
Е сли хочешь, вина нам налей.
Ч увств сплетенье, дурмана цветы,
И скры страсти ты и я, я и ты.
Отчего за окном небо кашляет
Отступает под натиском свет
От того ли, что сердце уставшее
Отгуляло своё по весне
Дальше нет пути, встань и задумайся
Долго ли ещё много ли слов
Диск луны старый скоро прищурится
День ночь сменит, а нас сменит кто?
Искорежено памятью прошлое
И не важно, что будет потом
Иссушила меня пыль дорожная
И мечта мой покинула дом
Неизвестность-сирена-обманщица
Нет, не пой, не зови, я устал
Не нужны мне твои обещания
Нас никто, никогда здесь не ждал
Откровеньями сны перепуганы
Откажись! – говорили они
Окна настежь, в них тянет холодом
Октябрь, вновь, спит у двери
Человек видит в зеркале лучшее
Чем я хуже, и мне покажись
Чай остыл и с ним наше прошлое
Что-то тихо в груди не стучит
Если б знать, где кончается ниточка
Есть ли кто-то, кто правильно шёл?
Едва ли по жизни мы встретимся
Если он таки правильно шёл
Сказки сказаны, всё переделано
Стоит ли начинать всё с нуля...
Скалит зубы дворняга мне серая
Струны смирно стоят, ждут огня
Только сыро внутри, нет ни искорки
Тонет слово на полпути вздох
Три креста жизнь на грудь мне повесила
Так и быть тому, свой всему срок
В дверь без стука вошло одиночество
Выгнав всё, что любил за порог
Вот теперь собираю крупицами
Всех, кого в прошлом не уберёг.
Отстают часы от ожидания,
Опустел стакан, сны не идут,
Одиночество бродит счастливое,
Отварённые двери зовут.
Как это по-американски? Beauty!
Разумные люди приемлют дикую природу лишь в виде
Антрекота или чучела. Прибьют и,
Сняв шкуру, наполнят опилками, а мясо – на кухню, никто не в обиде!
Общество потребления: и волки сыты, и овцы набиты.
Таксидермия – недаром от этого слова так явственно плохо пахнет…
«Ах, нет! Как цинично!» – оскорбленно особо ранимый читатель мой ахнет.
Человек человеку — мир.
Если даже придётся век
Гнить во мгле, он найдёт ответ.
От способности быть людьми —
Хоть во тьме — станет ярче свет,
Отворясь потайными дверьми.
Человек человеку — миг.
Если в сердце его огонь,
Тронь, согрейся, сними свою бронь,
Жизнь кратка, даже напрямик
Если мчаться — не проворонь.
Не на веру прими — пойми.
Щедрость к миру – последний миг
Из отпущенных не стеречь,
Не считать, скольких стоит свеч,
А прожить легко, детьми.
Г арь разномыслий, застившая взоры обоим...
Р адость никчемной победы добра над добром...
У тро, один, тишина, завиток на обоях...
С оль на щеке и в груди разорвавшийся гром...
Т ам, где оставил ее, утомленной мечтою,
Н астежь распахнута будет, я знаю, душа...
О сень наступит на совесть холодной пятою...
М не невозможно забыть, как она хороша...
Н очь, пожалевшая сном раздраженные веки...
Е ле цепляюсь за мыслей обрывки и фраз...
Б ольно, как больно, о Боже, мне быть Человеком...
Е й не забыть ничего ни потом, ни сейчас...
З лость надругалась над рано нахлынувшим летом...
Н епониманье мое- это ленная ложь...
Е сли поможешь терпеньем- спасибо за это...
Е сли ударишь молчаньем — заслуженно, что ж...