Об этом стоит сказать пару слов, чтобы понять масштаб проблемы. Возьмем в качестве иллюстрации знаменитую «панфиловскую дивизию», которая стояла на последних рубежах обороны Москвы. За ними не было уже никого. Самым известным эпизодом ее истории является бой «28 панфиловцев» у разъезда Дубосеково, но подразделения 8-й стрелковой дивизии в октябре-ноябре 1941 года стояли на критических рубежах не только там. Эти события в России прославляют и поныне. Вот только в каком виде? С рассказами о пафосной речи политрука Клочкова «Велика Россия, а отступать некуда, позади Москва». Со списком «28 героев», в котором почти сплошь славянские имена.

Сейчас преемница этой дивизии входит в состав Вооруженных сил Кыргызстана. И это не совпадение и не случайность, а точное указание на то, откуда пришли те герои. Дивизия формировалась в Кыргызстане и Южном Казахстане сразу после начала войны. Она имела подчеркнуто местный характер, времени на перетасовку кадров не было, и даже командовал ею военком Кыргызской ССР Иван Панфилов, вся жизнь которого прошла в тех местах. Большинство личного состава дивизии — казахи, кыргызы, уйгуры. Да, были и местные славянские жители, но и местные дунгане (китайские мусульмане) и пр. Всего этого нет в современном российском нарративе о тех событиях. Разумеется, он берет свое начало в позднесоветских патологиях расизма в отношении неславянских народов, который сыграл важную роль и в развале СССР. Но все же в советское время эта проблема еще не обрела нынешних масштабов. И, говоря о панфиловцах, тогда еще была на слуху, печаталась и читалась замечательная повесть Александра Бека «Волоколамское шоссе» об обороне Москвы. Она посвящена действиям батальона панфиловской дивизии под командованием Бауржана Момышулы, причем акцент делался не на командире с ярким нерусским именем и совсем, как он сам настаивал, по казахскому обычаю, без фамилии. Он отказался рассказывать писателю о себе, хотя уже был человеком «с биографией». Момышулы охотнее рассказывал о своих бойцах, кто спас тогда не просто Москву, а остановил стальной каток, раздавивший Европу и катившийся с такими же целями в новом направлении.

Тех, кто спас мир и чьи имена, вроде Хабибуллы Рахимова или Джалмухаммеда Бозжанова, четко показывают, откуда они взялись. Но повесть была написана еще в годы войны, а затем такие эпизоды все больше отступали на задний план перед поднимавшим голову великорусским шовинизмом. Показательно, что и звание Героя Советского Союза Момышулы было присвоено лишь в 1990 году, спустя годы после смерти.

Разумеется, проблема не ограничивается одним эпизодом. Недавно, оказавшись в Александро-Невской лавре Петербурга, мне довелось услышать рассказ штатного церковнослужителя о том, как в блокадном Ленинграде советские бойцы тайно приходили в тамошнюю церковь с могилой Суворова перед отправкой на фронт. Вот, мол, так и выстояли. Может, кто-то и приходил. Но как насчет других, похоже, более многочисленных, чем воцерковленные красноармейцы? Тысяч бойцов с Кавказа и из Центральной Азии с неправославными именами и неславянской внешностью. О ком забыли, хотя они играли важнейшую роль даже в оторванной от остальной части страны части фронта — в блокадном Ленинграде. А иначе для кого там, в блокаду, издавали газету на казахском языке «Отанды қорғауда»? Всего, кстати, таких изданий во время войны только по-казахски было почти три десятка. Или вот еще иллюстрация роли неславянских народов — русско-казахские разговорники для командиров Красной Армии, имевших дело с казахскими бойцами. Как видим, эти бойцы нередко держали оборону в самые безнадежные моменты войны и на самых тяжелых участках. Когда из Москвы уже вывозили все ценное, когда Ленинград вымирал, а СССР еще сражался практически в одиночку, без ленд-лизов и союзников.
https://caliber.az/post/318940