Шла русско-персидская война. В 1796 году два полка черноморских казаков по 500 человек во главе с войсковым судьей Д. Головатым были направлены в состав десантных войск русской Каспийской флотилии.

В полки были отобраны "самые исправные и надежные казаки и усердные старшины", которые могли сражаться и в пешем бою, и нести морскую службу на лодках, и "стать в ряды кавалерии".

Пеший переход казаков начался 26 февраля 1796 года от Усть-Лабинской крепости к Астрахани. Он составил 757 верст. Затем на судах Каспийской флотилии были перевезены в Баку, но казаки в военных действиях задействованы не были.

Их силы тратились часто на ненужные передвижения и на непосильную физическую работу. Казаки укладывали в бурты провиант, разгружали транспортные суда, поставляли продовольствие в армейский корпус по реке Куре, рубили лес на дрова и для возведения батарей. Их посылали на частные хозяйственные работы к господам Ахматову и Валериану Зубову.

Присяга правителей Дербента на верность Императору России 15 мая 1796 года.

Надо сказать, что Персидский поход 1796 года для русских войск оказался серьёзным испытанием. 25-летний генерал-поручик Валериан Зубов, родной брат фаворита Екатерины II Платона Зубова, не проявил особых полководческих способностей, к тому же от плохого климата и повальных болезней потери оказались едва ли не больше, чем в сражениях, так что войска таяли на глазах.

Войсковая старшина обвешивал, обмеривал, обсчитывал рядовых казаков, и держала их на полуголодном пайке. Казачий же провиант продавал.

Так, например, Никита Собакарь утверждал, что казачья старшина в Баку за проданный персианам провиант получил 1700 рублей, а за порционную водку - 700 рублей. Он же утаил от казаков 16 тысяч рублей, которые они заработали на казенных работах.

Среди казаков начались болезни, увеличивалась смертность. В персидском походе погибло до половины состава казаков. Умер от болезни и А. Головатый. Командование Черноморскими полками принял полковник И. Чернышев. Возвратились в Екатеринодар в августе 1797 года только 200 измученных, переболевших, очень усталых людей.

Портрет войскового судьи Черноморского казачьего войска А. А. Головатого, кисти Михаила

Иванова, написанный в Петербурге в 1792 году. Головатый опирается на судейскую трость.

В городе казаки стали лагерем. Отказались расходиться по куреням. Они потребовали "удовлетворения за все обиды, претерпленные в Персидском походе". На следующий день казаки подали в Войсковое правление прошение, в котором добивались денежной компенсации за вычеты из жалованья, оплаты за провоз вещей, за невыплату заработанных у казны денег и за проданный старшиной провиант.

К тому же, их недовольство вызвал тот факт, что, не дождавшись возвращения казаков из похода русская администрация назначила атаманом Тимофея Котляревского, который остался на Кубани, после смерти знаменитого атамана Захара Чепиги ("отец Харько»), в ранге военного писаря (по другим данным - военного есаула).

Чепига Захарий Алексеевич

Сам Тимофей Котляревский особым уважением казаков не пользовался: в сражениях не прославился, от простого казачества держался на расстоянии.

То есть шансы быть избранным на военном совете у него оказались незначительными. Однако, как выяснилось, никто и не собирался созвать совет и выбирать нового атамана.

Тогда Котляревский, не вникая в жалобы, вызвал из Усть-Лабинской крепости регулярные войска. Восставшие в ответ, действуя под руководством Фёдора Дикуна и Осипа Шмалько, призвали окрестных казаков прибыть в Екатеринодар

Сделать это было несложно, тем более что в день праздника Преображения в городе проходила традиционная ярмарка. Тогда на торговой площади и произошло столкновение рядовых казаков со старшинами и армейскими офицерами, намеревавшимися арестовать Шмалько и Дикуна. В результате этих событий атаман Котляревский бежал в Усть-Лабинскую крепость, а восставшие вышли из города и стали лагерем «близ кладбища, при колодезе». Федора Дикуна и Остапа Шмалько они освободили.

Тимофей Котляревский, Войсковой атаман Черноморского Казачьего Войска, генерал-майор русской армии. Двоюродный дядя Ивана Котляревского, автора  «Енеиды, на Малороссійскій языкъ перелицїованной И. Котляревскимъ»

Были избиты многие офицеры и старшины. По свидетельству генерал-лейтенанта Маркова, инспектировавшего укрепления Черноморского войска в апреле 1798 г., "весь беспорядок, названный тогда "бунтом", произошел по вине атамана Т. Котляревского, который не удовлетворил просьбы вернувшихся из Персидского похода казаков.

К участникам Персидского похода присоединились рядовые казаки. Восставшие заменили на местах атаманов, сместили ряд должностных лиц в Войсковом правлении. На их место они выбрали казаков из числа восставших. Так, Федор Дикун был избран на должность войскового есаула, Осип Шмалько - войскового пушкаря, Никита Собакарь - смотрителя менового двора в Екатеринодаре, Дубовицкого - священником. Последний давал советы, наставления, благословлял казаков.

Восставшие выдвинули ряд требований: вернуть отобранные у них офицерами земли, разрешить им рубить лес наряду со старшиной, уменьшить пошлины за рыбную ловлю и добычу соли. Главное требование, которое выдвинули бунтовавшие казаки, - восстановить выборность должностей в Черноморском войске. С 5 по 12 августа 1797 года власть в Екатеринодаре находилась в руках восставших.

Казак Черноморского казачьего Войска

Полковник Пузыревский, присланный из Петербурга, предложил пойти на хитрость: отослать в столицу руководителей бунта для подачи жалобы императору, а затем расправиться с восставшими. Замысел удался. Ф. Дикун и все казаки поверили полковнику, который убедил их в том, что император разберется во всех обидах и удовлетворит требования бунтовщиков.

По настоянию Пузыревского, Ф. Дикун дал распоряжение казакам разойтись по местам до своего возвращения из Петербурга.

12 августа 14 казаков во главе с новым атаманом Черноморского войска Ф. Дикуном уехали в столицу. На следующий же день в Екатеринодаре начались репрессии. Были арестованы участники бунта. Казаки станицы Джерелиевской хотели освободить арестованных в Екатеринодаре казаков.

Они соединились с отрядами из станиц Полтавской и Ивановской и поджидали подхода казаков из других мест. Из донесения майора Белого видно, что участники похода в 200 человек дошли до станицы Мышастовской, которая находилась в 40 км от Екатеринодара. Однако их не поддержали казаки других станиц.

Делегацию, прибывшую в столицу, никто не собирался допускать к царю. Был отдан приказ арестовать казаков и заключить в Петропавловскую крепость. Следствие велось три года. Участников бунта приговорили к смертной казни через повешение.

Но Павел I, боясь новых волнений среди казаков, смягчил приговор. В царском указе от 28 августа 1800 года повелевалось руководителей выступления Ф. Дикуна, О. Шмалько, Н. Собакаря, И. Полового высечь кнутом, заклеймить и отправить в Сибирь на каторжные работы; других участников "оставить без наказания свободными".

Ф. Дикун умер при загадочных обстоятельствах на пути из Петербурга на родину, где его должны были подвергнуть позорному наказанию. О. Шмалько умер в тюрьме в Екатеринодаре, Н. Собакарь и И. Половой были отправлены в Сибирь.

Казаки Черноморской сотни лейб-гвардии Казачьего полка в униформе 1811 года.

Так закончился Персидский бунт черноморских казаков в 1797-1800 годов. Стихийность выступления, твердая вера в справедливое решение императора Павла I привели к поражению.

Источник