Алексей Петрович Куров несколько минут метался по военной академии в поисках оставшихся курсантов, пока не поймал выходящую из здания Татьяну:
— Наконец-то! Здравствуй, Таня. Ты нам срочно нужна! У нас боевой выезд.
Татьяна вскрикнула от неожиданности и чуть не выронила сумку.
— Но я еще не аттестовалась…
— Сейчас на это нет времени! Один оперативник сильно заболел, и нам некем его заменить. Мы должны соблюдать комплектацию.
Наскоро переодевшись в форму и получив оружие под ответственность Алексея Петровича, Татьяна впервые очутилась в боевом транспортере. Не успела она сесть на место, как машина с визгом тронулась.
На нее смотрело четверо оперативников. В их взгляде читалось явное неодобрение.
Первым заговорил сержант:
— Кто это?
— Меня зовут Татьяна.
— Никого лучше не нашлось, Алексей Петрович?
Профессор рылся в бумагах, которые выудил из дипломата. Он поднял голову и ответил:
— Успокойтесь, она нам подойдет.
— Чем?! Ты была хоть на одном выезде? ¬– обратился сержант к Татьяне
— Я… я еще не прошла аттестацию…
Оперативники принялись ругаться от досады, а сержант воскликнул:
— Охренеть! Вы кого нам привели? ¬
— Как я уже сказал, она нам подходит. Сила воли ― восемь.
По машине пробежал возглас удивления.
— Восемь? — удивился рыжий парень с веснушчатым лицом, — да у меня шестерка!
— Знаю, выше шести ни у кого нет. Теперь вы понимаете? ―спросил Алексей Петрович.
— И все же, — откликнулся сержант, — я сомневаюсь. Я не видел ее в деле, не видел работы в команде.
— Ну, мы много упражнялись, — робко заметила Татьяна.
— Женя, — негромко обратился Куров к сержанту, — она нам подходит.
Сержант тяжело вздохнул и посмотрел Тане прямо в глаза:
— Ты кого-нибудь убивала?
— Нет.
— Это наша работа — убивать тварей. Как мои боевые братья могут полагаться на тебя, если ты не станешь стрелять в ответственный момент?
— Сержант, секунду! — вмешался Алексей Петрович и вручил Тане несколько листков бумаги, — Дорогая, подпиши это. Не читай, я тебе в общих чертах расскажу, о чем речь.
Татьяна заколебалась, но под давлением взглядов пяти человек все-таки поставила свою подпись.
— Вот, формальности улажены. Теперь ты входишь в число немногих, кто допущен к тайнам. Ты относишься к элите внутренних войск и должна соответствовать своему новому статусу.
— Коллега, к делу! Три минуты до дислокации, — встрял сержант.
— Да-да, прошу прошения. Времени у нас немного. В общем, как выразился сержант Юсупов, мы занимаемся уникальным делом: мы ликвидируем… я выразился бы помягче — не тварей, а хоть и весьма опасных и обладающих сверхспособностями, но все-таки людей.
— Я не считаю за людей тех, кто подчиняет, использует и без сожаления валит себе подобных, ― сказал сержант.
— Подчиняет? — удивленно спросила Татьяна.
— Гребаные паракинетики, — сплюнул коренастый парень с огромным выдающимся подбородком.
Профессор кивнул.
— Да, паракинетики. Люди, которые овладели силами трансформировать реальность согласно своим желаниям.
— Что? Разве это возможно?
— Уж будь уверена! — горько усмехнулся оперативник с черной бородой, который все время что-то жевал.
— К сожалению, да, — сказал Алексей Петрович, — они делятся на классы по возрастанию их сил: от «дельты» до «альфа плюс». Гипотетически, их силы бесконечны, так как мы не знаем физических законов, которые могли бы их ограничить. В реальности же паракинетики могут передвигать вещи, менять их форму, состав. Более сильные способны поджигать и превращать окружение в плазму на расстоянии. Наконец, лучшие из них могут совершать манипуляции с сознанием других людей— от простого подталкивания к нужному решению и чтения мыслей до изменения памяти и полного подчинения.
— О, ужас! — воскликнула Таня.
— И это еще не все их способности. К счастью, есть пара пунктов, которые играют нам на пользу. Во-первых, хоть их возможности и впечатляют, но они имеют ограничения по расстоянию. Паракинетик должен видеть или чувствовать цель, на которую воздействует.
— Чувствовать?
— Да, если на видимость мы можем воздействовать, и она ограничена зрением, то «чувство» не поддается нашему контролю и распространяется на расстояние до километра. Высокая сила воли снижает эту способность, — улыбнулся ученый. — В твоем случае, думаю, это пара метров, не более. Но у нас еще не было возможности проверить это в полевых условиях.
***
Татьяна вспомнила курс профессора Курова по активации силы воли. Тогда она не понимала, для чего ей это нужно. Некоторых курсантов под печальный взгляд профессора просто выводили с занятий после того, как выяснялось, что их сила воли равна нулю. Профессор говорил, что они еще послужат своей стране, но их помощь будет ограничена. Татьяне было обидно вдвойне за этих ребят и за бессмысленность предмета.
«Сила воли, — говорил Куров, — это некая приведенная единица измерения между остротой ума и крепостью духа. По аналогии с силой мышц, ее можно увеличить специальными тренировками, которыми мы с вами и займемся, и тогда она поможет вашему правому делу. Но если сила воли отсутствует, то ничего не поделаешь. Те из вас, кто получат высшие результаты, станут элитой академии, и их работа будет напрямую связана с применением этой силы. К сожалению, подробней о работе рассказать не могу ― остальное находится под грифом секретности».
Объяснения без пояснений раздражали Татьяну, а занятия, как ей казалось, вообще не имели системы и смысла. Состояли они в различных техниках медитаций, приеме не совсем, видимо, легальных препаратов и странной философии, которую пропагандировал Куров. Экзамен тоже был, мягко говоря, необычным. Заключался он в лишениях. Сначала студентам запрещали что-либо делать в свободное время, помимо естественных нужд. После занятий патрульные провожали курсантов до их комнат, которые запирались на ключ, а внутри за студентами неусыпно следила камера. Затем ограничивали какое-либо общение: студенты учились по видеокурсам, не имея возможности коммуницировать с лекторами и друг другом. Потом прекращались даже занятия. Из комнат выносили все, кроме кровати и нужника и заклеивали окна, отрезая доступ к внешней жизни и предоставляя курсантов самим себе. Апофеозом стало голодание, длившееся три дня в полной изоляции. По окончании этих процедур, которые, в общем, длились на протяжении месяца, курсанты ненавидели академию, друг друга и профессора, что тот воспринимал стоически.
Но те, кто выдержал и не сошел с ума от одиночества, получили оценку силы воли и возможность обучаться дальше. А когда Таня получила свои «восемь», профессор долго тряс ее руку и глупо улыбался.
Теперь Татьяна поняла смысл этих испытаний.
***
— А второй пункт? — спросила Таня.
— Они люди, и ничто человеческое им не чуждо. Мы тоже умеем манипулировать, уговаривать, запугивать, задабривать. Когда цель благодаря этим действиям попадает на расстояние выстрела, и мы ее уничтожаем.
— Но зачем сразу убивать? Разве нельзя… я не знаю, упечь их в тюрьму или просто позволить им жить и заниматься их изучением?
— А, Таня, если б ты знала, как мы этого хотим! К сожалению, мы так и не научились купировать их способности. Можно жить с драконом, но нельзя быть уверенным, что он не спалит тебя во сне. Риски слишком велики.
— Короче, Алексей Петрович, я перехожу к делу, ― вмешался сержант, сверившись со временем, ― как ты поняла, мы едем на устранение одного из этих уникумов. На задании действуют три группы и снайпер. Чаще всего хватает снайпера, но если у него не выходит, вступают первые две группы быстрого реагирования, которые должны устранить цель. Мы работаем на подстраховке, и поэтому я вообще позволил взять в команду новичка. Мы обеспечиваем отступление выжившим членам группы, вызываем подкрепление, и, если понадобится… да, вступаем в бой. Вижу, что автомат, пистолет и штык-нож ты уже получила. В твоих же интересах владеть ими в совершенстве. От тебя требуется полное и быстрое исполнение моих команд. Никакой трусости, никакого геройства, иначе я сам тебя пристрелю. Четкость и скорость. Поняла, рядовой Карпова?
Таня кивнула.
— Отлично, а теперь повторю брифинг. У нас «Альфа плюс».
Татьяна ахнула.
— Группы уже на месте. Это отель «Вероника». Псих захватил весь персонал, и те его обслуживают по полной. Новых постояльцев не принимают, отчего у отеля начались проблемы с деньгами. Когда туда заявились люди из налоговой полиции, они присоединились к персоналу. Эта информация дошла до нас.— так мы его и вычислили.
— Из чего мы делаем вывод, что парень не любит убивать. Он спокойный, ценит комфорт, но не очень умный. Синдрома Бога пока не наблюдается, ― сказал Алексей Петрович.
— Синдром Бога? ― спросила Таня.
— В какой-то момент способности натурально сносят башню парапсиху, отчего тот не скрываясь, начинает творить беспредел. Чем сильнее псих, тем раньше раскрывается, ― ответил сержант.
На этих словах машина сделала крутой поворот и остановилась.
— Тебе все ясно?
— Так точно.
— Хорошо, мы на месте. Выходим.
Они высадились в жилом районе с видом на огромное непропорциональное здание. Вокруг ходили любопытствующие люди, но к оцеплению их не допускали. Навстречу оперативникам вышел молодой парень в погонах лет тридцати, но с опытом во взгляде.
Сержант обратился к нему:
— Лейтенант, добрый день. Какие указания?
— Пока стойте здесь. «Ястреб», как слышно? — спросил он в рацию.
— Слышу вас хорошо. Объект в зоне видимости. Он находится в бассейне на крыше отеля. Приметы: темные короткие волосы, высокий лоб, короткий прямой нос, маленькая челюсть. Рост примерно 160 сантиметров, среднее телосложение
— Слышу вас. Так, я получил картинку. Да, это наш клиент. Отдаю приказ на устранение.
Наступила тишина, и через пару секунд Таня как будто услышала слабый хлопок и через секунду еще один.
— Докладываю: два попадания — в корпус и голову. Объект мертв, повторяю — объект мертв.
Лейтенант улыбнулся, все облегченно вздохнули, и сама Татьяна почувствовала себя лучше. Лейтенант подошел к ней, пожал руку и сказал:
— Что, твое первое дело? Поздравляю с боевым крещением.
Затем он снова заговорил в рацию:
— «Кондор», заходите в здание и осмотритесь. «Грифон», вы заходите через 10 минут. Докладывайте о любых следах аномальной активности. Вы, — он обратился к сержанту, — заходите через 20 минут.
Таня чувствовала облегчение. Она была безмерно рада, что ей не пришлось сталкиваться с мощным паракинетиком в первый же день, но с другой стороны, она практически не получила боевого опыта, что мог ей пригодиться в будущем.
— Пора выдвигаться, —наконец, сказал сержант, — и команда отправилась по направлению к отелю. «Кондор» уже доложил, что на этажах полно народу, находящемся в обмороке, «Грифон» докладывал ту же информацию.
Они вышли. Когда до отеля оставалась сотня метров, Таня смогла его оглядеть получше. Это было шикарное здание со множеством зеркальных окон, каждый этаж которого по-разному располагался относительно других. Отель, казалось, собран неправильно и вообще было не понятно, как эта конструкция держится вместе. Внезапно здание загорелось. Пламя охватило его полностью, скрыв строение красно-белой пеленой света. Татьяна зажмурила глаза, все остановились, пытаясь сообразить, что делать дальше. Первым опомнился сержант и закричал:
— Назад, к оцеплению!
«Красиво, правда?»
Кто-то схватил Таню за рукав и поволок за собой, но она продолжала смотреть на огонь. Он не двигался, не издавал звука и не порождал дыма. Он исчез так же внезапно, как и появился. А на его месте осталась обугленная и расплавленная груда хлама высотой не более пары метров.
«Интересно… а я ведь тебя сразу не почувствовал. Мне нравится твой разум. Такой упрямый, такой дисциплинированный. Тише, не кричи! Невероятно, волшебно. Скоро я займусь реконструированием твоего внутреннего бытия, а пока ты поработаешь на меня».
Этот голос раздавался в голове Татьяны. Голос был явно мужской, чужеродный, раздражающий. Его источник как будто находился вне ее головы, но все же звучал внутри нее. Она хотела позвать на помощь, но Голос не позволил ей. Она больше не владела своим голосом. Вслед за этим ее перестали слушаться руки. Она с ужасом наблюдала, как снимает с предохранителя автомат и направляет оперативника. Щелк! И рыжий падает на месте с пулей в затылке. Щелк-щелк, и бородатый лежит замертво. Она направила дуло на бугая из своей команды, но тот успел подскочить и выбить автомат у нее из рук.
— Я ее задержу! Псих где-то рядом! Вызывайте подкрепление — закричал он, а сам в этот момент пытается скрутить Татьяну.
Захват был мощный, но существо, сидевшее внутри Татьяны, было сильнее. В ее мускулах текла чужеродная сила, которая использовала ее память как инструкцию.
«О, ну это уже наглость!» — смеясь, сказал Голос.
Татьяна ловко высвободилась из захвата, увернулась от ударов в голову, и сама нанесла удар ребром ладони в горло, что остановило бугая на мгновение, которого было достаточно, чтобы всадить ему нож в глазницу.
Из-за баррикад показались лица новоприбывших спецназовцев. Они достали оружие и направили на Татьяну.
«Удивим их, а?» — спросил голос.
Внезапно Татьяну подбросило в высоту на добрых пять этажей. Солдаты удивленно воззрились на место, где секунду назад стояла Таня. Она приземлилась точно на одного из них, прибив того к земле. Он больше не шевелился. Второму Таня разнесла голову выстрелом пистолета. Из машины пехоты выбежал сержант, кинув что-то перед собой. Это была светошумовая граната. Таня ослепла, и ее дезориентировало.
«Вот и пошли грязные приемчики. Один момент…».
Внезапно обессилившая, Таня упала на колени и пыталась прийти в себя. Ее вырвало. Она хотела бы помочь своим, но не могла — все ее тело ломило, как во время сильной болезни. Она услышала крик, и ее разум снова был захвачен. Таня посмотрела перед собой и увидела лежащего сержанта. Его голова пылала и зажаривалась прямо на глазах. Сзади послышался оглушительный хруст, и кто-то завопил от боли. Таня не оборачивалась — она уже знала, что это был лейтенант.
— Нечестно нападать на женщину сзади, — произнесла она чужие слова.
Из машины вышел Алексей Петрович, и у Татьяны сердце ушло в пятки.
— Таня, паракинетик недалеко. Мы не смогли его уничтожить. Ты должна узнать, где он. Иначе погибнет еще много людей.
— Она тебя не слышит.
— Помни про силу воли. Он где-то рядом, узнай его местоположение. Таня, ты сильнее него, — спокойно сказал ученый.
— Какая «Таня», старик? Здесь только мы с тобой.
— Скоро прибудут новые силы. В крайнем случае, тут все раскатают артиллерией
— Спасибо, что сказал. Теперь я буду готов. Потом я отправлюсь в вашу… академию. И кстати, теперь я знаю адрес твоих детей.
Алексей Петрович побледнел.
— Не делай этого! Таня, пожалуйста…
Таня схватила его за горло одной рукой, а он даже не сопротивлялся. Она начала сдавливать пальцами, медленно и мучительно.
«Да, прочувствуй момент. Видишь его беспомощность? Чувствуешь власть над этим жалким созданием? Проникнись до конца».
Лицо профессора посинело. Из горла раздавался жалкий хрип, но глаза его были обращены прямо к Тане. Она не могла остановить удушение. Из ее глаз полились слезы, а с уст сорвалось:
— Мне жаль…
«Не надо жалеть слабых»
Шея профессора хрустнула, и тот обмяк. Отчаяние и обреченность захлестнули Таню.
«Не огорчайся, милая, это всего лишь человек. Ты привыкнешь. Я сплету из тебя свою послушницу, которая будет с радостью убивать для меня. Главное, не сопротивляйся, иначе изменения будут болезненны. Лучше сама меняй отношение к этим червям, чтобы стать такой же, как я».
Таня забилась в темный угол своего сознания, свернулась в кулек беспомощности и отрешилась от происходящего.
***
В ее воспоминаниях всплыла камера сенсорной депривации, в которой Куров заставлял сидеть их часами для «Постигания своего эго». Перед погружением в глухую тьму он раздал им таблетки, расширяющие сознание и сопроводил это словами:
— Люди редко по-настоящему остаются с cобой наедине, — говорил он томным голосом, расхаживая перед курсантами, — и у вас появилась замечательная возможность сделать это. Загляните в свое нутро. Составьте о себе диагноз. Растворитесь и соберите себя по кусочкам. Переродитесь.
Студенты стали неловко садиться в камеры, с опаской поглядывая на пришедшего в фанатичное возбуждение профессора. Тем временем, он продолжал свои наставления, распаляясь с каждой секундой:
— Не прославляйте идеалы. Не поклоняйтесь кумирам. Не слушайте подстрекательства. Не принимайте чужие решения. Не продавайтесь конфликтам и не покупайтесь на компромиссы. Это ваше время, ваша возможность, ваша жизнь. Задайте себе главный вопрос. И ответьте на него. Итак, кто вы?
***
— Я не такая как ты.
Тьма расступилась. Она увидела, как отрывает голову снайперу, что стрелял в человека, которому принадлежал Голос.
«Что?»
— Я не такая как ты!
Заключенная в паутину чужого сознания, Таня сделала отчаянный рывок и освободилась. Ее тело, безукоризненно выполнявшее до этого любые команды незнакомца, затрепыхалось в страшной конвульсии. Но чужое сознание силой вновь одержало верх.
«Больше так не делай, дорогая. Да ты и не сможешь. Кто такая ты по сравнению с Богом?»
— Я не такая как ты! — крикнула Таня во весь голос.
Мнимая паутина лопнула, разлетевшись на тысячи осколков, и нечто огромное, вязкое и сильное, наполнявшее Танино сознание, получило могучий импульс. Оно взревело от боли и неожиданности.
«Что? Как ты смеешь?» — спросил Голос. Только в нем больше не слышалось триумфа.
Все изменилось.
По телу Татьяны заструилась новая живительная субстанция, проникающая всюду и за пределы. Чувства ее обострились. Она поняла, что овладела внутренней силой, способной противостоять Голосу. Таня увидела, как незримое полотно рванулось к ней, чтобы снова овладеть ее разумом, но она воздвигла незримый щит и отразила удар, породивший оглушительную звуковую волну. Последовала еще одна атака, более яростная и беспощадная, но Таня опять справилась с ней.
— Больше никогда, — сказала Таня.
Тогда оно прекратило попытки завладеть разумом Татьяны и попыталось уничтожить ее саму. Существо ринулось к Татьяне, чтобы раздавить, растереть, растерзать. Девушка атаковала в ответ. Завязалась битва. Существа меняли форму, сталкивались и кромсали друг друга. Любой человек, оказавшийся в эпицентре битвы, ничего не увидел бы, но был бы смолот в порошок. Наконец, Таня смогла оторвать значительный кусок вражеского полотна, и оно задрожало. Кто-то взвыл от боли. Существо растворилось в окружении и начало со всех сторон забрасывать Таню автомобилями, кусками бетона, арматурой. Она отпрыгивала, отбивала предметы и превращала их в пыль.
— Это все, на что ты способен? — воскликнула она.
Последовала задержка. Откуда-то сверху к Тане потянулась тонкая раскаленная нить энергии. Она чувствовала тепло, исходящее от нити. Она мысленно прикрепилась к нити и сразу ощутила нестерпимый жар, проникающий в нее. Но она не сгорела. Она впитала в себя энергию нити, сконцентрировала ее внутри и резко пустила во все стороны, вызвав оплавление всего окружения в радиусе нескольких сот метров.
Искалеченное и обессиленное существо отступило. Но Таня и не думала его отпускать. Она знала, что человек недалеко. Нет, не человек, а тварь, которая заставила ее убивать своих сослуживцев. Она чувствовала его. Он находился за обломками ближайшего жилого здания и в данный момент улепетывал.
— Ну уж нет!
Таня взлетела, влекомая ударной волной. Теперь она видела его. Жалкого человечка, вызывающего лишь отвращение. Мгновенно сократив расстояние, она выпустила призрачные когти, которыми впилась в его плоть, раздирая ее до костей. Он взвыл от боли
— П-пожалуйста, отпусти, — промямлил подвешенный в воздухе человечек, и Таня узнала голос, звучавший в ее голове.
— Отпустить? Зачем? Чтобы ты зарылся в нору поглубже и никогда больше не высовывался?
Человечек кивнул.
Таня захохотала. Ярость клокотала в ее душе, и теперь, когда перед глазами встал образ Алексея Петровича, она собиралась убить это чудовище. Сначала она хотела испепелить его, но это была бы слишком легкая смерть.
— Кого ты из меня хотел сделать? Послушницу?
Ее разум устремился прямиком в его сознание. Он это предвидел и воздвиг многочисленные барьеры, но все они были сокрушен мощью Татьяны. Она проникла внутрь, отбросила беззвучно скулящее полотно на задворки мыслей и стала изучать своего врага.
— Вот почему ты не умер! Ты взял невинного человека и вылепил из него полную свою копию…
Она проникла глубже и увидела все. Увидела нелюбимого сына, обижаемого школьника, клерка-неудачника. Увидела момент получения силы, робкую пробу своих способностей и полное овладение могуществом. Это было кошмарно. Убийства, пытки и манипуляции преследовали ее везде.
Она стала рвать эти воспоминания, не церемонясь. Она выжигала его память. Человечек забился в конвульсиях от боли, но Тане было плевать. Пробивая себе дорогу через толщу зарослей памяти, она увидела нечто новое. Фонтан. Источник силы, бьющий из космоса прямиком в мозг паракинетика. Она поняла, что нужно делать. Медленными движениями призрачных рук Таня стала тянуть и обрывать связи источника с мозгом. Это требовало много сил, но постепенно все связи пропали и остался слабо мерцающая область в мозге, напоминающая колодец. Невероятным усилием она закупорила этот колодец и поняла — тварь больше не опасна.
Она вышла из его разума и опустила на землю. Из ее носа хлестала кровь, а парень держался за голову в позе эмбриона.
— У тебя больше нет сил, и теперь тебе придется жить с этим.
***
Таня пришла к оцеплению, а ее узник по воздуху следовал за ней. Теперь здесь стояли не меньше десяти оперативников, и все направили оружие на нее. Она чувствовала, что множество солдат прячется, ожидая приказа.
— «Альфа плюс» ликвидирован и больше не представляет опасности, — сказала она и бросила тело своего врага к ногам солдат. Они не убрали оружие.
Из-за их спин вышел генерал и неуверенной походкой приблизился к Татьяне. Он был молод, высок и силен, но перед Татьяной выглядел беспомощным ребенком.
— М-мы ценим вашу работу, рядовой Карпова. Скоро прибудет команда стирателей памяти и все тут обработает. М-можете пока отдохнуть в машине «Скорой помощи».
Таня молча отправилась в машину, не обращая внимания на людскую панику, пронизывающую воздух.
***
Татьяну приехали поздравлять все высшее начальство и лично губернатор области. Она видела страх в их глазах, чуяла его сознанием. Генерал, подающий ей наградные часы с гравировкой, тут же отдернул руку, будто ударившись током. Все улыбались и хлопали, когда было нужно. Она играла в этом спектакле, потому что понимала их и не желала им зла.
Но тут она почувствовала толчок, потом еще один. Перед глазами пролетели осколки черепа, которые только что были у нее во лбу. Внезапно вспыхнули часы, покрыв ее синим пламенем с ног до головы.
В голове сами собой возникли слова Курова, которые он говорил после экзамена:
— Настанет время, и все изменится. Вы, дорогие мои студенты, получите силы, о которых и не мечтали. Да-да, не надо так странно смотреть на меня. Мы здесь не занимаемся ерундой. К сожалению, никто из высшего командования этого не понимает, но мы здесь не взращиваем щит, который оградит нас от всех опасностей. Мы пестуем меч, который перерубит и нас, и наших врагов.
Таня не умерла. Она была к этому готова. Чужое тело — тело преступника, слепленное ею до полного сличения, упало замертво
«Вы привыкнете ко мне, — мысленно сообщила им Таня, — хотите вы того или нет».
