Тут уже много было постов о попрошайках, профессиональных и не очень. И о том, как все видят нутро этих бездельников, наживающихся на простом рабочем классе. Однако если не подавать никому вообще, то однажды мы можем пропустить того, кому наша помощь пригодилась бы на самом деле.
Я сам перестал подавать людям в метро, стоящих с табличками, поскольку считаю это обезличенной просьбой, ненастоящей. Тем не менее, когда ко мне обращаются напрямую с вопросом, то тут уже я могу (как мне кажется) решить, стоит ли помочь человеку или нет. Если человек подойдет со словами "братишь, дай 100 рублей на выпить", я откажу. Однако если попросят 10 рублей на проезд, то почему бы не помочь? Безусловно, так просить могут и профессиональные попрошайки, но я считаю, что чтобы подойти и в глаза озвучить просьбу о помощи (не заученную фразу, а обыкновенную), нужно гораздо больше отваги и решимости, чем просто написать на картонке просьбу. И что на такое может толкнуть в том числе и крайняя ситуация. Вот только пришел я к такому поведению после одного случая с бабушкой.
В первый раз я увидел ту бабушку зимой по пути на работу, она стояла на углу детского сада, маленькая и невзрачная. Одета она была в советское пальто, валенки и серый платок. Пока я шел по направлению к ней, я видел, что она спрашивает прохожих о чем-то, но не каждого из них, а как бы набираясь решимости после очередного отказа. Обратилась она и ко мне с фразой "сынок, помоги на еду". Я сказал, что помочь не могу. И это было неправдой, я спокойно мог бы ей дать те же 100 рублей.
По пути на работу я анализировал этот случай, и чем дальше, тем яснее я понимал, что бабушка на самом деле могла нуждаться в помощи. Да, она могла так и зарабатывать, но весь ее вид, одежда, поведение выдавали в ней просто бабушку, вышедшую на улицу в мороз за помощью. И я очень сожалел, что не помог ей тогда, надеялся увидеть ее после работы. Но после работы я ее не увидел, как не увидел ни на следующий день, ни в течение недели.
И когда я заметил ту бабушку спустя несколько дней, я уже знал, что она меня попросит. И я с радостью дал ей, уже не помню, то ли 100, то ли 500 рублей. И я увидел то, что хотел: искреннюю радость в ее глазах и искренний стыд. За то, что просит. И я с радостью ждал, когда увижу ее снова, потому что был убежден, что моя помощь ей действительно нужна. Однако я ее уже больше не видел на том месте или где-либо в округе. Возможно, она просто не дождалась в очередной раз помощи.
