Киллер

Сапрыкин бросил на него скоротечный взгляд и снова отвернулся.

— Ты мой вопрос слышал? — Угрожающе произнес Геннадий, опустив руки.

— Не знаю я такого, — в голосе Сапрыкина слышалось раздражение.

— Тогда почему он хочет тебя убить? — Не убирая надменной улыбки с лица, спросил Артамонов.

— Кто меня хочет убить?

— Костомаров, — Николай склонил голову в бок.

— Ничего об этом не знаю.

Артамонов многозначительно посмотрел на майора, словно их объединяла одна мысль. Скрипицын молча кивнул головой, и Николай достал из кармана пиджака, висящего на спинке стула, ручной кассетный магнитофон. Положив его на стол, капитан, глядя на задержанного, нажал на кнопку воспроизведения.

— Тёмыч, здорово! — Сказал голос из динамика.

— Привет. Как там на Крите? — Ответил другой, принадлежавший тому самому Тёмычу.

— Да нормально. Кости греем, кайфуем. Дело к тебе есть от босса. Важное.

— Слушаю.

— Сапёра нужно убрать. Труп в лесу закопайте или утопите. Короче, чтоб его точно не нашли.

— А че случилось?

— Болтает много. В общем, подробности при встрече. А сейчас сделайте, как говорю.

— Принял.

Артамонов выключил запись и посмотрел на Сапрыкина. Сапёр — это его прозвище. И Алексей, конечно, догадался, что в разговоре двух его соратников речь шла о нем самом, а точнее о намерении его убить. Говоривших он, к слову, узнал и, не смотря на шипящий звук записи, Сапрыкин четко определил голоса Тёмы и Бориса, который сейчас вместе с Костомаровым находился в Греции.

— Узнал голоса? — Задал вопрос Николай.

— Узнал, — Леша с вызовом посмотрел на собеседника.

— Теперь не будешь отрицать, что знаком с Костомаровым? — Грозно спросил Скрипицын. — Как давно на него работаешь?

— Не помню. Года три.

— Значит, когда я тебя завербовал, ты уже на него работал? — Артамонов впился взглядом в задержанного.

— Да.

— Понятно. Игру на два фронта затеял, — усмехнулся капитан.

— На три, — добавил майор. — Он же еще и с Туйнова деньги получал.

— Работал я только на Костомарова и Легина. А вас с курскими просто за нос водил, — ухмыльнулся Сапрыкин.

— Ну а теперь твой босс хочет тебя вальнуть, — констатировал Николай. — Знаешь, за что?

— Не знаю.

— Твои друзья сказали, что болтаешь много, — Скрипицын медленно подходил к столу. — Что они имели в виду?

— Не знаю.

— А что ты знаешь?! — Майор ударил ладонью по столу с такой силой, что Алексей и Артамонов слегка вздрогнули. — Чего ты упираешься? Мы сейчас, — Геннадий перевел рукой с Николая на себя, — твой единственный шанс выжить. Можем прямо сейчас отпустить тебя на все четыре стороны, а потом даже труп твой искать не будем.

— И это не говоря о том, что мы можем выдвинуть против тебя обвинения за участие в преступном сообществе, — сухо произнес Артамонов.

Алексей замолчал и снова отвернул взгляд в сторону. Тяжело вздохнув, он поочередно посмотрел на оперативников и сказал:

— Ладно. Чего вы хотите?

— Дай нам показания против Костомарова и его людей, — Скрипицын повис над задержанным, упершись руками о стол. — Также сообщи о всех его передвижениях в ближайшие дни и делах, которые он планирует. Разумеется, нас интересуют незаконные дела.

— Да, — улыбнулся Николай. — О том, что он планирует купить молоко, нам сообщать не нужно.

— И главное, — продолжил майор. — Что тебе известно о киллере, который убил Ахвледиани и Шишковского?

Сапрыкин согласился дать показания, ожидаемо попросив взамен отказ от обвинений в отношении него, а также помощь в сокрытии собственного местонахождения.

Алексей был в курсе всех важных дел Соколинской группировки и рассказал следователям обо всем, что знал. Его показаний с лихвой хватало для того, чтобы задержать Костомарова по подозрению в организации множества преступлений. В том числе недавно объявленном заказе на убийство банкира Андрея Исакова, о котором Сапрыкин узнал на днях и о чем не преминул рассказать сотрудниками угрозыска.

Единственное, в чем Алексей не смог удовлетворить запрос офицеров, так это в установлении личности наемного убийцы, поскольку не обладал данной информацией. Но в тот день Скрипицын и Артамонов услышали много полезных фактов, которыми и поделились вечером с полковником Пушилиным.

14

На протяжении десяти дней Померанцев вел слежку за Исаковым. В Москву он вернулся спустя сутки после разговора с Костомаровым и тут же принялся за работу.

Виктория прибыла в столицу вместе с возлюбленным, но не была в курсе его новых дел. В то время, пока Никита тенью проживал жизнь своей новой мишени, девушка занималась обустройством их съемной квартиры.

Как и большинство крупных предпринимателей, Андрей Рудольфович половину дня проводил в дороге, решая деловые вопросы на заднем сиденье своего бронированного «Мерседеса». Оставшееся время равными порциями он распределял между бизнес-встречами с представителями власти, силовых структур, крупными заемщиками — все те, кто прямо или косвенно помогали ему выстраивать собственную финансовую империю.

Свой плотный график банкир разбавлял вылазками в спортзал — три раза в неделю, визитами к любовнице — два раза в неделю и дежурными воскресными поездками с семьей загород.

Казалось, что ритм жизни Исакова опережает скорость полета любой пули. В редкие моменты пеших перемещений его заслоняла плотная стена охранников. Машина бронированная, да еще и постоянно сопровождаемая кортежем из двух внедорожников, набитых охраной.

Померанцев быстро понял, что ликвидация подобной персоны чревата не только большими сложностями, но и колоссальными рисками. Вот уже неделю он ломал голову над тем, каким способом выполнить свою задачу. Поэтому он прибегнул к излюбленному способу ведения слежки — маскировке.

К зданию «РосКапитал Банка» подъехала колонна из трех машин. По одному «Ленд Крузеру» в начале и хвосте, посредине бронированный черный «Мерседес S-класса».

Из внедорожников вышли мужчины в одинаковых деловых костюмах и облепили автомобиль босса. Один из них открыл заднюю дверь, и снаружи показалась фигура Андрея Исакова. Плотным кольцом окружив банкира, вся группа направилась ко входу в здание.

За всем этим, через дорогу, наблюдал сидевший на краю тротуара мужчина с густой черной бородой и поношенной одеждой. Для полноты образа перед ним на тротуарной плитке лежала перевернутая шляпа, на дне которой были рассыпаны несколько монет и две купюры.

Никита уже два дня как вжился в роль бездомного, выбрав пунктом своего дозора пространство напротив входа в банк. Позади него располагался небольшой сквер. Прямо — дорога с двусторонним автомобильным движением, на обочине которой и припарковался сейчас кортеж Исакова.

Незаметно залечь где-либо с винтовкой возможности не было. Если вести стрельбу прямо отсюда из пистолета, не прячась, с большой долей вероятности охрана откроет ответный огонь. Да и попасть будет сложно.

Никита внимательно изучил местность и максимум, за что удалось зацепиться его пытливому уму, так это за устройство входной двери в банк. Она представляла собой трехсектурную карусель, которая вращается против часовой стрелки и не позволяет войти или покинуть здание одновременно большому количеству людей.

Померанцев еще вчера обратил внимание, что первым из своей свиты банк покидает сам Исаков с двумя охранниками. Они втроем запираются в одном из отсеков карусельного входа, тогда как остальные телохранители по трое занимают оставшиеся отсеки.

Никита подумал, что это тот редкий момент, когда банкир оказывается наименее охраняем и наиболее уязвим.

Если Исаков и сегодня будет покидать здание таким же способом, киллер подойдет ко входу и в упор расстреляет бизнесмена и двух телохранителей рядом, пока другие окажутся запертыми незамысловатой механикой карусели.

Пистолет у Померанцева был с собой. Подойти ко входу можно заранее, и как только он увидит сквозь застекленные стены фасада идущую свиту банкира, то встанет напротив и произведет выстрелы. Никита стрелок хороший, и убить трех человек так быстро, чтобы они не успели ничего предпринять, ему точно удастся. А потом быстро покинуть место преступления. К тому моменту, как охранники из других отсеков двери окажутся снаружи, киллер уже растворится за ближайшим поворотом.

План хороший, но рискованный. Померанцев уже готов был на его реализацию. Ради этого он перешел дорогу и расположился у подножия входной лестницы. Перевернутая шляпа все также ютила скромные пожертвования горожан. Сам же Никита пристально смотрел на вход в здание, ожидая, когда карусельная рулетка предоставит ему выигрышный шанс.

Пока киллер смотрел на дверь, мимолетом, исподлобья провожая взглядом случайных прохожих, он вспомнил события последнего года, приведшие его к данной точке. Вспомнил свою первую жертву, Кирилла. Парня заказали за то, что он отказался нести покупки жены босса. Вспомнил случайно убитую школьницу при взрыве на Расплетина. Всплыл даже образ Туйнова. Ведь его убийство не было заказом — Померанцев устранил его из ревности, по личным мотивам. То, что это совпадет с интересами боссов, Никита узнал уже после того, как задумал преступление.

И вот сейчас он стоит у входа в банк и готовится совершить новые убийства. Причем не только заказанного Исакова, но и его телохранителей. Но ведь они не при делах. Их смерти будут лишь издержками плохого плана, несостоятельной идеи киллера для выполнения своей работы.

Только сейчас Никита понял, что недостаточно продумал покушение на банкира. Он лишает себя всякой анонимности. Устроить стрельбу прямо на улице, не прячась, да еще и с сопутствующими жертвами в лице охранников, было не в его правилах. До этого он действовал деликатнее. Так же должен был действовать и сейчас.

С этими мыслями Померанцев поднял с тротуара шляпу, предварительно разложив ее содержимое по карманам затасканного пиджака, и не надевая ее направился в сторону своей машины. Сегодня он вынес Исакову оправдательный приговор.

Вечер Никита проводил своим любимым способом, выработанным им еще во времена одинокого затворничества, — за просмотром кино. Только на этот раз широкое пространство гостевого дивана с мужчиной разделяла Вика, приютившаяся у него на груди.

На экране шел боевик про наемного убийцу. В одной из сцен экранный герой расстреливает жертву из пулемета на дистанционном радиоуправлении. Технология была крайне удобной: обзор прицела выводился на дисплей гаджета, управляемого киллером. Само же оружие было спрятано на заднем сиденье минивэна в нескольких десятках метров от стрелка и направлено на потенциальную мишень. Оружие есть, а стреляющего нет. Задумка не могла не взволновать профессиональный перфекционизм Никиты.

Он аккуратно вынул руку из под головы Вики. Девушка тихо дремала, что являлось наглядной реакцией на выбранный мужчиной жанр кино.

Померанцев встал с дивана и подошел к окну. Кажется, он придумал способ, как можно убить Исакова. Надо только собрать информацию по радиоуправлению винтовкой и понять, насколько реально раздобыть данную технологию. В конце концов Костомаров сказал же, что готов оказать ему любую помощь для выполнения задания. Вот как раз такая необходимость созрела.

15

В то время, пока Никита выслеживал Исакова, сотрудники угрозыска вместе с УБОПовцами провели серию задержаний членов Соколинской группировки. Среди арестованных был и Костомаров, который сейчас находился в той же комнате для допросов, где несколькими неделями ранее Скрипицын и Артамонов выбивали показания из несговорчивого Сапрыкина.

Теперь в комнате напротив задержанного сидел Иван Пушилин в полковничьем кителе. Больше в помещении никого не было, что давало надежду на большую откровенность преступника. Но надежда оказалась ложной.

— Рэкет, отмывание денег, проституция, — чеканно произнес Пушилин, двигая по столу стопку документов. — В этом вас обвиняют, Роман Александрович. Можете ознакомиться с показаниями ваших подчиненных, — полковник указал пальцем на бумаги. — Многие из них оказались сговорчивыми взамен на сокращение срока.

Костомаров лениво взял один из документов, бегло пробежался по нему глазами и, с ухмылкой, положил на место.

— Так обвиняйте, — с вызовом во взгляде произнес авторитет. — К чему этот разговор?

— Хочу, чтобы вы признались в организации убийства Шишковского, объявленном заказе на Исакова. Сказали мне, кто и за что убил Ахвледиани и сдали мне киллера, — произнес Пушилин, кладя руки на стол.

— Вы много хотите, полковник, — Рома улыбнулся. — Чтобы я признался в том, чего не делал.

— У нас есть запись разговора вашего помощника Бориса с неким Артемом Васютиным. В ней говорится о необходимости убить Алексея Сапрыкина, другого вашего подопечного. И что указание это дали вы.

— Так и говорится? — Ухмыльнулся Роман.

— Борис упоминает своего босса. Вы же его босс?

— Ну мало ли, с кем он там работает. Имя же он мое не называл?

— Сапрыкин знает, что его хотят убить. Мы обеспечили ему защиту, взамен он дал против вас показания. — Пушилин устало покачал головой. — Кончайте, Роман Александрович. Даже без убийств у вас минимум на 20 лет наберется. Пойдите на сотрудничество — в суде это учтут.

— Это вы кончайте, полковник. Я вам не ребенок. Нет у вас ничего серьезного на меня. А что касается Сапрыкина, то это разборки пацанов между собой. Еще не факт, что запись у вас настоящая. В любом случае, я тут ни при чем.

— Исакова зачем заказал? — Пушилин стал раздражаться, поэтому перешел на «ты».

— Так ты спроси у своего Сапрыкина. Че он там тебе наплел?

— То есть не заказывал?

— Нет, — Костомаров, выставив вперед нижнюю губу, качнул головой.

— Ну вот и хорошо. Значит ты не расстроишься, узнав, что мы предупредили Исакова о готовящемся на него покушении. Наши сотрудники следят за ним. Плюс еще его охрана. А значит, как только появится киллер, мы его схватим. А уж он выгораживать тебя не будет. А за ложные показания твои накинем сверху еще лет пять. Из тюрьмы ты уже не выйдешь, Роман Александрович, — Полковник интонационно подчеркнул имя задержанного.

— Я сейчас должен был испугаться, — Костомаров надменно задрал голову. — Хорошо, мент. Что дальше?

— Отмени заказ. Сдай нам киллера. Признайся в совершенных убийствах и, пусть и незначительно, облегчишь себе участь.

— Не буду я ни в чем признаваться. Никого я не убивал. И киллера вашего не знаю.

— Это он устранил Ахвледиани? — На этот раз голос Пушилина звучал менее раздраженно.

— Ну, говорят работает в Москве один спец. Вроде он грузина убил, — Роман смягчился в ответ на реакцию полковника.

— Ты его знаешь? Имя? Внешность?

— Нет, — Роман равнодушно посмотрел в сторону. — Его мало кто знает. Он осторожен очень. Но, — Костомаров перевел взгляд на Пушилина и улыбнулся. — Даже если бы знал, не сказал бы.

Разговор не удовлетворил полковника, хотя офицер и не возлагал на него особых надежд. Костомаров не рядовой боец, он слишком умен, чтобы не распознать блеф Пушилина и не понять, что показания Сапрыкина и других членов банды имеют меньший вес, чем сказал о них полковник. Тем не менее, их хватило, чтобы заключить Романа в следственный изолятор, куда он и направился сразу после дачи показаний.

16

Рабочий день близился к завершению. На город стали опускаться сумерки. На синем матовом небе хозяйничал хлопковый полумесяц, подгоняя солнце к своему свиданию с горизонтом.

Улицы заполонялись людьми, покидавшими офисные центры, закусочные, ларьки и магазины — все спешили домой.

Здание «РосКапитал Банка» исключением не было. Извлекая из своей бетонной утробы армию клерков, оно тут же, сиянием стеклянного фасада, подмигивало им в напутствие.

По обе стороны от входа, у тротуара, были припаркованы милицейские автомобили. Слева — «ВАЗ-2109» без опознавательных знаков. Внутри него сидели Пушилин, Скрипицын, Артамонов и еще один оперативник из их части, за рулем. С другого, правого края от входа в банк, был припаркован коричневый «УАЗ», полностью набитый сотрудниками СОБРа.

Правоохранители дежурили у офиса Исакова каждый день, надеясь на появление киллера. При этом, обычно, в засаде не участвовал сам Пушилин, но в этот день он решил поехать на место вместе со своими подчиненными.

Никто из сотрудников милиции не знал, как выглядит убийца, но по какой-то льстивой вере в фатум надеялись, что киллер выдаст себя при попытке покушения. Они не знали, что смотреть надо не на прохожих, а на припаркованный напротив банка, с другой стороны дороги, красный «ВАЗ-2104». На заднем сидении затонированной машины находился укомплектованный и заряженный АК-74.

Оружие было закреплено на штатив. На крышке ствольной коробки черным оком зиял объектив небольшой камеры. От спускового крючка шли провода, соединенные с серой коробкой, из которой торчала антенна.

В глубине сквера, который располагался неподалеку, на скамейке сидел Померанцев, держа в руках устройство, похожее на рацию. Он смотрел на дисплей, где сквозь черно-белый фильтр подавалось изображение входа в банк. С минуты на минуту там должны появиться Исаков со своими телохранителями.

Задумка киллера была схожа с прежней. Когда бизнесмен покинет здание через карусельную дверь, первые несколько секунд он окажется на улице в сопровождении только двух охранников, тем самым оставаясь не защищенным плотным живым щитом. Еще до того, как здание покинут остальные телохранители, Никита должен будет нажать на кнопку выстрела и выпустить в направление банкира автоматную очередь. Прицелом он управлял с помощью небольшой рукоятки, торчащей с лицевой стороны аппарата в его руках. Замысел был прежним, вот только стрелок теперь находился на безопасном расстоянии.

Сквозь дисплей гаджета Померанцев увидел движение на входе в банк. Дверь зашевелилась. Никита дернул ручку и навел красный перекрест прицела на объект.

В переднем отсеке карусельной двери, как и полагал киллер, катились Исаков с двумя телохранителями.

Как только банкир оказался на улице, убийца навел прицел прямо на грудь мишени.

Все готово. Рука Померанцева медленно потянулась к кнопке. Исаков с охранниками остановились, ожидая выхода остальных телохранителей. Никита нажал на «пуск».

Из двери показалась остальная часть свиты Исакова и вместе с ним, к этому моменту уже окруженным плотной стеной людей, они стали спускаться к припаркованным у лестницы машинам.

После нажатия на кнопку выстрела не произошло. Электроника была куплена на черном рынке и, разумеется, гарантировать ее безукоризненную исправность никто не мог.

Еще когда банкир стоял неподвижно на месте, Никита в растерянности нажал на кнопку несколько раз, все время поглядывая в сторону красной «четверки», где находилось оружие. Выстрела так и не произошло.

И вот, едва Исаков сел в свою машину, как громом затарахтела автоматная очередь. Бездушное орудие выплевывало пули в хаотичном направлении.

«Мерседес» банкира резко двинулся с места. Из других машин кортежа повылетали телохранители, держа в руках пистолеты и прячась за кузовами внедорожников.

Из своих автомобилей вышли и Пушилин с помощниками, парализовано глядя на грохочущий «ВАЗ-2104».

Офицеры, поняв откуда ведется стрельба, обнажили оружие и побежали к красной «жигули». Еще до того, как они добрались до машины, одна из пуль, выпускаемых автоматом, попала в висок идущего по тротуару прохожего. Мужчина умер на месте.

Скрипицын и Артамонов наставили на «ВАЗ» пистолеты, тогда как Пушилин резко, не опуская своего табельного оружия, открыл водительскую дверь. Внутри никого не было. Полковник осмотрел салон и увидел, как на заднем сиденье дулом вниз лежал черный АК-74 с опустошенным магазином.

Радиосигнал, который должен был привести в действие автомат, поступил с задержкой. Поэтому вместо одного выстрела оружие произвело целую очередь, в компенсацию за холостые и многочисленные нажатия Никиты на кнопку пульта. Когда автомат израсходовал почти все патроны в магазине, от неконтролируемой отдачи оружие слетело со штатива и уперлось дулом в сиденье так, что последние две пули вошли в тело автомобильной набивки.

17

Никита добрался до своей машины, припаркованной на другой стороне парка, спустя минуту после того, как замолкла автоматная очередь.

Киллер наблюдал за всем происходящим со скамейки сквера. Он видел, как ревущее соло автомата сводит на нет все его старания, дни тщательной слежки и подготовки. Исаков остался жив. Но хуже всего: снова погиб невиновный. Случайный прохожий стал жертвой чужих разборок.

С этими мыслями Померанцев управлял автомобилем, пока не добрался домой.

Войдя в квартиру, Никита заперся в ванной. Он смывал с себя остатки скверного дня, стоя под рассеянной струей душа. Больше всего ему хотелось сейчас остановить течение времени, чтобы вся оставшаяся жизнь протекала в теплых объятиях воды. Он не хотел никого видеть, даже Вику, не хотел соприкасаться с миром, обдумывать план дальнейших действий, оставаясь наедине со своими мыслями.

Реальность всегда жестче. Рука повернула ручку крана, и вода исчезла. После выхода из душевой на мужчину накинулась сырая прохлада прихожей.

Никита прошел на кухню, чтобы поздороваться с Викторией. Едва он показался на пороге, как его встретил испуганный взгляд девушки:

— Ты слышал? — Вика указала рукой на включенный телевизор. — Сегодня кто-то стрелял по прохожим. Один мужчина погиб.

— Нет, не слышал, — Померанцев устало расположился на стуле.

— А ты чего такой? — Спросила девушка, не переставая украдкой переводить взгляд на экран телевизора.

Никита не ответил, с каменным выражением лица слушая новости. Там говорили про «ужасное преступление», совершенное в центре города. Им совершенное.

— Представляешь, — продолжала недоумевать Вика, глядя в экран. — Стреляли из машины, но когда милиционеры добрались до нее, оказалось, что внутри никого нет. Автомат стрелял сам, с помощью дистанционного управления.

— Сделай, пожалуйста, чай, — Померанцев посмотрел на девушку.

— С тобой все нормально? Где ты был весь день?

— Ездил загород, — соврал Никита.

— На тебе лица нет, — девушка взволнованно смотрела на возлюбленного. — Сразу в душ пошел, даже не поздоровался. У тебя опять какие-то проблемы?

— Дорогая, сделай чай, — во взгляде и интонации Померанцева звучала усталость, перетекающая в раздражение.

Виктория повернулась к нему спиной, обнажая внутренности подвесных шкафов и поочередно доставая заварку и сахар.

— Нам сегодня же нужно уехать, — сказал мужчина, обхватив ладонями горячую чашку, только что поставленную перед ним.

— Куда? Почему? — Вика села на соседний стул.

— В другой город. В Краснодар поедем. Нет, — Никита нервно забарабанил пальцами по столу. — Лучше к побережью. В какое-нибудь село, где людей по-меньше.

— Ты можешь сказать, что случилось?! — Повысила голос девушка.

Померанцев многозначительно посмотрел на нее и, недолго помолчав, ответил:

— Расскажу. Потом.

Вика нацелила на мужчину растерянный взгляд, принимая вынужденную капитуляцию своего допроса. Хотела бы она знать причину столь резкой смены настроения возлюбленного, но, в то же время, понимала тщетность своих попыток: Никита не посвящал девушку в детали собственных дел.

Как вдруг ее осенило. Виктория еще раз посмотрела на экран, затем перевела взгляд на Померанцева.

— Подожди, — она лениво вытянула руку в сторону телевизора. — Эта стрельба… Ты имеешь к ней отношение?

Никита обескураженный догадкой девушки, растерянно бросил взгляд на экран и, выдержав короткую паузу, отрицательно кивнул головой.

Вика не отводила глаз от него, не понимая до конца, верит ему или нет. Скорее всего, нет.

— Пожалуйста, иди собери вещи, — Померанцев отпил чай, чтобы сместить фокус разговора. — Через несколько минут мы должны уехать. Это вопрос жизни и смерти.

— Отлично, — сказала девушка, наблюдая, как он ставит чашку на стол. — Ты хорошо демонстрируешь, как нужно принимать совместные решения.

Девушка встала из-за стола и пошла в спальню.

Никита не отреагировал на показную обиду Виктории и продолжил медленно допивать остатки чая.

Продолжение следует. Подписывайтесь, чтобы не пропустить

Никита это понимал и мириться с этим не хотел. Он и без того испытывал мучительные эмоции, когда был вынужден прощаться с Викой после очередного скоротечного свидания. Померанцева стала терзать бессонница от накопившихся чувств. Особенно от осознания того, что в эти самые часы его любимая делит постель с другим мужчиной.

Так долго продолжаться не могло. Никита, как мужчина, должен был решить эту проблему. И он нашел способ, рискованный, но единственный, который имеет шанс на счастливый исход.

Счастливый для них с Викой, но не для Туйнова. В конце концов, Померанцев убил уже несколько людей, гораздо меньше заслуживающих смерти, чем новый партнер Вики. Поэтому свежая кровь не станет для киллера греховной, а лишь продолжит выбранную им стезю профессионального убийцы. Так, по крайней мере, считал сам Никита.

Померанцев мог бы узнать от Виктории о расписании дня Александра, его передвижениях, количестве охранников, сопровождающих того в разные промежутки дня. Но Никита не хотел вовлекать в свой замысел девушку, более того, он вообще не хотел, чтобы она знала, что он задумал. Убийство Туйнова можно было списать на кого угодно, учитывая широкий круг его влиятельных врагов из криминального мира.

Нужно было искать другой способ. Тогда Никита стал делать то, что занимает большую часть рабочего времени наемного убийцы — он стал следить за Александром.

После очередного свидания с Викой Померанцев тайно проследил за ней, чтобы узнать адрес их проживания с Туйновым. Вилла была большая, огороженная невысоким, но красивым забором; с минималистичным фасадом; зеленой лужайкой во дворе, окружающей среднего размера бассейн.

Так Никита проводил часами возле жилища Александра, в то время как тот и понятия не имел, что за ним ведется слежка со стороны самого прославленного, пусть и анонимно, киллера Москвы.

За время наблюдения Померанцев понял, что большую часть дня Туйнов проводит за пределами дома, тогда как вечерами, напротив, предпочитает находиться в стенах своей обители.

Его постоянно сопровождают два телохранителя. Еще пять дежурят в доме: трое на улице, двое попеременно меняют локации, курсируя между внутренней частью виллы и наружной.

Но киллер должен был вычислить не только количественный потенциал охраны, но и их боевое оснащение, привычки и маршруты передвижения.

И слежка дала плоды: один из телохранителей каждый день посещал местный рынок, где покупал излюбленные Туйновым и Викой сладости, а заодно не упускал возможности пофлиртовать с молодой красивой гречанкой, стоявшей за прилавком. Вероятно, именно эта девушка была причиной, по которой один и тот же охранник с таким энтузиазмом покидал виллу и отправлялся за продуктами.

Первоначальный план Померанцева заключался в том, чтобы добыть себе оружие. Охранники Туйнова носили при себе пистолеты. Поэтому Никита собирался нейтрализовать одного из них, чтобы обеспечить себя огневой мощью.

Но убивать киллер не хотел никого, кроме самого Туйнова. Поэтому сложность задачи усугублялась тем, что возвращаемого с рынка телохранителя нужно было не просто обезвредить, а сделать это так, чтобы он смог вернуться в сознание и не понять, кто его ограбил.

Никита стоял возле прилавка с аксессуарами и украдкой наблюдал за охранником, в десяти метрах от него покупающим местные сладости. Мужчина, улыбаясь молодой продавщице, принял из ее рук пакет с продуктами. Затем наклонился к ее уху и сказал что-то такое, что заставило девушку смущенно прикрыть губы ладонью. «На каком языке он это сказал?» — подумал про себя Никита, но тут же осекся, поняв, что за месяцы пребывания здесь охранник Туйнова вполне мог выучить пару пошлых подкатов для знакомства с местной красоткой.

Охранник покинул рынок и вышел на безлюдную улицу, надев солнцезащитные очки. Быстрой спортивной походкой, слегка покачиваясь, он нес в руке пакет с такой легкостью, словно его не существовало вовсе.

Никита понимал, что атаковать соперника нужно внезапно, чтобы тот не сумел оказать сопротивления. Померанцев обладал навыками рукопашного боя, приобретенные им еще в армии. Но телохранитель Туйнова по своей комплекции и положению должен был быть бойцом опытным, а значит вступать с ним в честный бой чревато последствиями. Даже если Померанцеву удастся выйти из этой драки победителем, то точно он не сможет сделать это незаметно.

Никита не стал усложнять и без того запутанную ситуацию и схватил первый попавшийся на улице булыжник и начал постепенно ускорять шаг. Затылок жертвы маятником покачивался в десяти метрах от Померанцева. Один рывок: Никита за секунду преодолеет это расстояние и ударом камня сверху вниз обезвредит охранника. Тот даже не успеет понять, что произошло, а когда очнется, оружия у него уже не будет.

Только Никита стал набирать скорость, как его левого плеча коснулась рука неизвестного. Померанцев с застывшим на глазах ужасом посмотрел в сторону этого человека и, увидев его, выронил камень.

— Ты что здесь делаешь? — Холодно произнес Никита, глядя на стоящего перед ним Евгения. Он тут же узнал в нем того самого помощника Костомарова, который сопровождал его в Краснодаре и Воронеже перед убийством Шишковского.

— Привет, — наигранно улыбнулся Женя и, похлопывая по спине Никиту, продолжил: — Пойдем со мной.

Померанцев, настороженно глядя на своего знакомого, неуверенно зашагал за ним, перед этим еще раз посмотрев в сторону отдалявшегося от них охранника Туйнова. Тот уже находился в метрах пятидесяти и каждым своим шагом втаптывал в землю план Никиты.

Через пять минут Померанцев и Евгений сидели на скамейке набережной, откуда открывался прекрасный в своей необъятности вид на море.

— Откуда ты здесь? — Спросил Никита, сдвинув брови и глядя на собеседника.

— А ты что, не рад? — Улыбнулся Женя, но, увидев серьезное лицо Померанцева, продолжил уже без улыбки. — Рома послал меня за тобой. Сразу как ты улетел из Москвы.

Никита, задумавшись, посмотрел прямо, в сторону моря.

— Это же Костомаров посоветовал тебе Ретимно? — Риторически спросил Евгений.

Померанцев молча кивнул.

— Ну вот, — продолжил Женя. — Неужели ты думал, мы оставим тебя одного? Надо же было проконтролировать, чтобы с тобой ничего не случилось. Поэтому и деньгами Рома тебе помог, и с жильем подсобил.

— А сам Роман где?

— В Москве.

— Так он не уезжал из России?

Тут Женя понял, что допустил ошибку, разрушив легенду Костомарова, по которой тот сказал Никите, что тоже покинет страну после убийства Леонида. Это было основным доводом, чтобы заставить киллера уехать из России.

— А, ну да… — соврал Евгений, опустив голову. — Он уже вернулся.

Померанцев внимательно разглядывал собеседника и трудно сказать, что он ему верил. Тем не менее выслушать был готов.

— Ты не случайно здесь, — задумчиво произнес Никита. — И Ретимно мне посоветовал Рома не случайно, верно?

— Ты о чем?

— Да о том, что здесь много братков. Может среди них и враги Романа имеются…

— Может быть. А ты то тут причем? — Женя ухмыльнулся.

— Ну как причем? Иметь своего киллера рядом с врагами — неплохая идея. Костомаров просто так меня бы сюда не отправил.

— А ты здесь кого-то видел? — С намеком спросил Евгений.

— Нет, — ответил Померанцев после недолгого молчания.

— А зачем хотел ударить булыжником того парня? — Женя имел в виду охранника Туйнова, за которым следовал Никита.

— Ды ты уж, наверное, знаешь зачем, — киллер посмотрел на море, затем снова на собеседника.

— Догадываюсь, — Женя облокотился о спинку скамейки и тоже посмотрел на берег. — Красиво здесь… Нам с тобой повезло, что босс сюда нас направил. Могли бы в Москве прозябать, там как раз морозы начинаются.

Мужчины на некоторое время замолчали, наслаждаясь танцем серебристых блик. Красиво здесь, как в сказке. И главный злодей имеется.

— Ладно, — Евгений отник от спинки скамьи и посмотрел на Никиту. — Давай начистоту. Зачем ты следил за Туйновым?

Померанцев ответил не сразу. Но взвесив ситуацию решил, что лучше рассказать правду:

— Убить его хочу.

— Зачем?

— Это личное. Костомаров против?

— А если был бы против, то что? — Евгений улыбнулся глазами, тогда как губы его были тесно прижаты друг к другу.

— Так против или нет? — Раздраженно спросил Никита.

— Ты знаешь, кто такой Туйнов?

— Нет, — киллер отрицательно покачал головой. — Я даже имени его не знал, пока ты не сказал.

— Серьезный авторитет. Убьешь его, будут проблемы.

Теперь уже Никита облокотился о спинку скамьи и посмотрел на Евгения. Женя знал о романе Туйнова с бывшей девушкой Померанцева и понимал, почему тот не говорит ему всей правды.

— А ты молодец, — с иронией произнес помощник Костомарова. — Не каждый бы простил свою бабу после такого.

— Следи за языком. Она не баба.

Женя пристально посмотрел на Никиту, нащупывая ту словесную грань, за которую не должен заходить.

— Ладно, дело твое… Короче, Рома не против, чтобы ты убрал Туйнова.

— Он с этим расчетом меня сюда прислал? Поближе к нему.

— Ну Туйнов сюда приехал позже, чем ты. Впрочем, мы знали, что у него здесь вилла. Поэтому считай, что ваши с Ромой интересы совпали. — Женя ненадолго задумался, затем посмотрел на собеседника: — Как ты собираешься его убрать?

— Мне нужно оружие. Поэтому я хотел вырубить охранника, чтоб забрать у него пистолет.

Евгений, кивая, запустил руку за спину и достал из-за пояса девятимиллиметровую «Беретту», которую протянул Померанцеву.

— Держи. Оружие теперь у тебя есть.

Никита посмотрел на пистолет и, инстинктивно оглянувшись, засунул оружие за пояс штанов.

— Это мой ствол. Так что вернешь его потом, как сделаешь, — Женя выставил под прямым углом указательный и большой пальцы, изображая пистолет. — Деньги у тебя остались?

Никита молча кивнул.

— Хорошо. Если что будет нужно, я в отеле «Филоксения», на набережной. Оружие мое у тебя, так что огневую поддержку оказать не смогу, — Женя улыбнулся. — Но, как я понял, стреляешь ты метко, справишься. Удачи.

Евгений встал со скамейки и ушел. Никита еще несколько секунд любовался пейзажным альянсом неба и моря, затем тоже поднялся и пошел в противоположную от Жени сторону.

11

Электронная музыка играла так громко, что не было слышно собственных мыслей. Темный зал прорезали подвижные лучи светодиодов. Узкий кратер танцпола был заполонен активными молодыми людьми, в основном девушками в коротких юбках, подтверждающих стройность своих тел ритмичными танцами. Вокруг каймой стелился туман сигаретного дыма. Вдоль стен ночного клуба, на кожаных диванах, восседали мужчины разных возрастов, держа в руках сигареты или бокалы со спиртным и наблюдая за активной жизнью после заката.

Это заведение было излюбленным местом отдыха русских иммигрантов, а потому атмосфера здесь была схожа с ночными клубами Москвы 90-х.

За одним из столов сидела шумная компания, правда, их выкрики, прерываемые залпами смеха, были не слышны из-за гудящей вокруг музыки. Но за самим столом, наверняка, было весело.

Шестеро мужчин в костюмах, среди которых были Туйнов с телохранителями, распивали остатки четвертой бутылки водки. Трезвость сохраняли двое охранников курского авторитета, временами посматривающие на танцпол, и две девушки, сидящие по центру дивана и держащие осаду со стороны тискающих их мужчин.

Туйнов, сидевший с краю, опрокинув очередную рюмку, встал из-за стола и жестом рук показал, что ему нужно отлучиться. Один из телохранителей последовал за ним и остановился у входа в мужской туалет, ожидая возвращения босса.

Справив нужду, Туйнов мыл руки, стоя напротив зеркала спиной к кабинкам. Из одной из них вышел Померанцев и встал за соседнюю раковину, пустив воду из крана. Больше в уборной никого не было.

Александр, сквозь расплывчатый фильтр хмеля, смотрел на незнакомца через отражение в зеркале.

— Братан, ты русский? — Спросил Туйнов, слегка пошатнувшись.

— Осторожно, — Никита бережно схватил мужчину, не дав ему упасть.

— Все нормально, — улыбнулся Александр и вернул равновесие. — Эти греки не умеют пить, но мы с братвой их научим. — Откуда ты?

— Из Москвы, — ответил Померанцев и посмотрел на входную дверь, убеждаясь, что никого нет.

— О, земеля!

Едва Туйнов произнес эту фразу, как Никита закрыл левой рукой его рот, правой обхватив шею, и затолкал в ближайшую кабинку. Александр с силой плюхнулся на унитаз и, не успев вымолвить возмущение, тут же получил сильный боковой удар в челюсть.

Пока Туйнов находился без сознания, Померанцев выглянул из кабины, снова убедиться, что они все еще одни, и закрыл дверь изнутри. Затем он взял рулон туалетной бумаги, просунул в него дуло «Беретты» и приставил ко лбу Александра. В других обстоятельствах выстрел был бы слышен за пределами комнаты, но только не в гремящих стенах ночного клуба.

Киллер быстро покинул заведение и отправился прямиком домой, временами оглядываясь. За ним никто не следил и, как потом узнал Померанцев, никто и не собирался, поскольку труп Туйнова обнаружили спустя десять минут после убийства, когда его телохранитель зашел в уборную, чтобы проверить состояние босса.

К тому времени Никита уже заходил в собственное жилище, насквозь промокший от внезапно обрушившегося на город ливня. Небо оплакивало новую жертву убийцы.

12

Смерть Туйнова сместила баланс сил в Москве, дав крен в сторону группировки Костомарова. Через угрозы, подкупы и убийства Роман смог завладеть львиной долей бывших активов курских, тем самым став наиболее могущественным авторитетом столицы.

Власть ударила в голову Костомарову и, то ли от полученной вседозволенности, то ли от нарастающей подозрительности, новый лидер «соколов» оросил московские улицы брызгами вражеской крови. Вражеской, как ему казалось самому.

Трупы множились с трагичной регулярностью, ежедневно пополняя список милицейских сводок. Жертвами Соколинской ОПГ были не только члены конкурирующих группировок, но и свои же соратники.

Любой человек, который наводил подозрения на измену, стукачество, неоднозначно воспринимал приказы старших либо отказывался сотрудничать, любой отправлялся на тот свет.

Игра шла на высоком уровне, деньги через Костомарова проходили большие, что, по его мнению, накладывало на него особые риски, не терпящие послаблений.

Действительно, жесткие методы управления укрепили власть Романа на преступном троне. К тому же, следуя долгосрочной стратегии своего предшественника, многие активы Костомаров выводил в «белую», превращая их в легальный источник дохода.

Но такая непомерная жестокость сыграла с соколинскими и в обратную сторону. Череда убийств за последние несколько недель усилила и без того пристальное внимание к банде со стороны уголовного розыска.

Организованная преступность уже давно стала популистским аргументом местных и федеральных властей. А потому борьба с ней стала для управленческого аппарата делом принципа и чести. А тут еще череда убийств, словно оспаривающих монополию на насилие, традиционно закрепленную за государством.

И пока УБОП вступил в активную фазу борьбы с уличным бандитизмом, Пушилин со своей командой шли по кровавым следам, оставленным соколинскими и, в частности, Померанцевым.

Так им стало известно, что Алексей Сапрыкин, внедренный ранее агент под прикрытием в банду Костомарова, на самом деле работает на последнего, дезинформируя тем самым правоохранительные органы. Кроме того, из разных источников следователям стало известно, что убийства Ахвледиани, Шишковского и даже Туйнова — дело рук одного киллера, все это время работавшего на Соколинскую ОПГ.

Таким образом против банды Костомарова сформировалась межведомственная коалиция, включающая в себя УБОП, уголовный розыск и прокуратуру, что еще сильнее радикализировало управленческие методы Романа и заставило его действовать более решительно. Это и привело Костомарова на остров Крит, в город Ретимно, где он добился встречи с Померанцевым.

Никита и Роман сидели на террасе роскошного номера, с видом на море, одной из лучших прибрежных гостиниц города. Между ними небольшой стол с круглой стеклянной столешницей. На столе только пепельница, в которую время от времени Костомаров стряхивал сигаретную седину.

В самом номере, на белом кожанном диване, расположились Евгений и Борис — телохранитель Ромы.

— Ну как ты? — Спросил Костомаров, сминая в пепельнице окурок и глядя на Никиту.

— Нормально, — Померанцев кивнул.

— Я слышал ты тут Шекспировские страсти устроил, — Рома улыбнулся, скрестив ладони на коленях.

Никита ничего не ответил, а только посмотрел на уходящую синеву моря. Отведя взгляд от собеседника, он хотел не только насладиться чарующим утренним пейзажем, но и сменить тему разговора. Обсуждать свое последнее убийство киллер намерен не был, что верно расценил Костомаров.

— У меня к тебе дело, — сменил тему последний.

— Какое? — Никита бросил брезгливый взгляд на собеседника.

— Сейчас скажу, какое, — Рома облокотился о спинку стула и, глядя в проем открытой двери балкона, позвал телохранителя: — Борис! Принеси папку.

Охранник положил на стол тонкую прозрачную папку с бумагами, сверху прикрытыми фотографией мужчины.

— Это краткое досье на Андрея Исакова, — Костомаров подвинул папку в сторону Никиты. — Там изложены адреса дома и офиса. Его расписание, имена жены, любовницы, номера машин, количество охранников. Короче все, что может понадобиться.

Померанцев несколько секунд смотрел на предложенные ему бумаги, не поднимая их со стола. Взгляд его одновременно источал усталость и удивление.

— Мы же договорились с тобой, — произнес Никита. — Я убираю Леню, и ты меня отпускаешь.

— Договорились, — Роман улыбнулся и закурил новую сигарету. — Но планы изменились. Ты должен убить этого человека, — Костомаров указал пальцем на папку.

— А если я откажусь?

— Откажешься? — Рома сделал глубокую затяжку. — Это будет ошибкой, Никита.

Померанцев недоуменно смотрел на собеседника. Не то чтобы он верил, что сможет так легко отделаться от бандитов, но надежда была. Как минимум его удивила прямолинейность нового босса, который приказным тоном назначал задание, словно никакого уговора ранее не было.

— Ты ведь грохнул крупного авторитета, — продолжил Рома после небольшой паузы. — Я тебе не приказывал убивать Туйнова. Это твоя инициатива. А знаешь, какой за это может быть спрос?

— Будешь шантажировать меня? — Ухмыльнувшись, спросил Никита.

— На войне все средства хороши. Как и в бизнесе. Считай я включил тебя в свою комбинацию. Ты киллер. И киллер первоклассный. Глупо не воспользоваться твоими услугами, когда есть такая возможность.

Померанцев ничего не ответил, отвернув взгляд в сторону побережья.

— Я знаю, что ты думаешь, — продолжил Костомаров. — Считаешь, что я пользуюсь тобой, как пользовался Шишковский. Но, — Роман затушил сигарету и посмотрел на собеседника, — Я не буду держать тебя как крепостного. Вызывать буду по крайней необходимости, а платить за работу — достойно.

Никита с сомнением воспринял слова о «крайней необходимости», заявленной Костомаровым. Было неясно, кто определяет эту крайность, и какова ее степень в предстоящем задании.

Цель киллера, Андрей Рудольфович Исаков, являлся директором «РосКапитал Банка» и уже давно находился под патронажем Соколинской ОПГ.

Финансовое учреждение Исаков основал еще в 1991 году. Спустя год активного роста банка на предпринимателя вышел Легин и предложил «крышу». Банкир отказался, несмотря на настойчивые, но деликатные доводы бандитов.

Лидер соколинских посоветовал Исакову подумать и вернулся в его офис через неделю, но снова получил отказ. Тогда Анатолий назначил директору банка еще одну стрелку, пообещав также вернуться через неделю. Именно на этой встрече Легин привел Исакову безапелляционный аргумент, после которого банкир уже не мог не принять предложение Драго.

Анатолий, в течение предшествующей недели, поручил своим людям найти на московских улицах бездомного мужчину средних лет с сохранившимся в относительной целостности лицом.

Такого человека нашли, накормили его, купили приличную одежду, сняли ему посуточно квартиру, где он смог привести себя в порядок.

В день встречи с Исаковым Легин вошел в его кабинет в сопровождении трех человек, двое из которых были его телохранителями, а третий — тот самый бездомный, который в деловом костюме, гладко выбритый, выглядел как вполне себе представительный столичный бизнесмен.

Все пятеро расселись по местам: Исаков в свое рабочее кресло, Легин в кресло напротив, а трое остальных на стоящий у стены кожаный диван. В руках одного из бойцов Драго находился вытянутый сверток из черной ткани.

Анатолий снова спросил банкира, не изменил ли тот своего решения и, получив на это отрицательный ответ, представил Исакову бездомного, выдав последнего за крупного коммерсанта, который также не желает сотрудничать с их бригадой.

Бездомный произносил перед банкиром заученный текст, в котором излагал якобы свою принципиальную позицию, почему не хочет иметь дел с бандитами.

И тут, посреди выступления, за его спиной вознеслась рослая фигура охранника, который вынул из черного свертка настоящую казацкую шашку. Резкое движение руки: обнажившаяся сталь со свистом пролетела в воздухе, и голова бездомного с глухим стуком упала на пол, прокатившись несколько сантиметров.

Банкир, не веря своим глазам, медленно и молча встал с кресла и ошеломленно посмотрел на отсеченную голову. Только что перед ним стоял живой человек: разговаривал, выражал эмоции. А теперь его останки лежат здесь, в кабинете Исакова, демонстрируя непоколебимую власть оружия над законом.

Даже если банкир и не поверил в то, что убитый был крупным коммерсантом, сам факт такой жестокой и наглядной казни уже свидетельствовал о том, что лучше подчиниться и принять предложение Легина.

Так «РосКапитал Банк» стал подконтрольным Соколинской группировке, сам Анатолий стал его акционером, влияя на операционную деятельность предприятия в свою пользу. Речь шла не только о рэкете, но и отмывании денег и получении дешевых займов для своих партнеров из криминальной сферы.

После смерти Легина на связь с Исаковым вышел Костомаров, заявив о унаследованных им полномочиях по работе с банком. Андрей Рудольфович принял во внимание слова Романа, но недооценил их.

Платить соколинским Исаков продолжил, но, почуяв шальное дуновение ложных надежд, начал проворачивать новые сделки в тайне от своей «крыши», утаивая от бандитов и приличную прибыль.

Костомаров узнал об этом и вынес банкиру смертный приговор. Исполнить приговор в действие было поручено Померанцеву в комфортабельном отеле города Ретимно.

Выбора у Никиты, как он сам считал, не было, поэтому ему пришлось выслушать дальнейшие инструкции Романа.

— Охрана у него мощная, — продолжал говорить Костомаров про Исакова. — Две-три машины сопровождения. Рядом всегда человек десять ходят, не меньше. Поэтому нужно тщательно все спланировать. Я даже думал, может, взорвать весь его кортеж к чертовой матери. Или в квартиру бомбу заложить.

— Нет, — резко ответил Никита. — Больше никаких бомб. Снова могут пострадать невиновные.

— Ну как знаешь, — Рома настороженно посмотрел на киллера. — В любом случае, я тебя предупредил. Дело серьезное, требует тщательной подготовки. Если нужна будет какая-нибудь помощь, с оборудованием, оружием или людьми, обращайся.

В сопровождении своих помощников Костомаров покинул здание отеля и сел на заднее сиденье припаркованного рядом «Ягуара XJ».

Евгений сидел за рулем, на пассажирском сиденье справа разместился Борис, который, повернув голову назад, обратился к боссу:

— Информация по Сапрыкину подтвердилась. Сучоныш обо всем рассказывает своей бабе. Она проболталась о наших делах на одном из обедов с подругами. Там была девушка Сивого, она все ему рассказала.

— Это жена Сапрыкина? Та, кому он все разбалтывает? — Поинтересовался Костомаров, глядя на Бориса.

— Нет, сожительница. Они уже около года вместе живут. Он ей про все наши дела рассказывает. Про все. Про стрелки наши, про то, что работает на нас и на мусоров одновременно. Даже про убийство Шиши. Говорит, Рома, то есть ты, совсем озверел. Якобы хочешь всю Москву кровью залить.

— Ну его кровь точно прольется, — Костомаров задумчиво посмотрел в окно. — Позвони Тёме, пусть разберутся с ним. Только аккуратно, чтоб тело не нашли. Мусора и так уши навострили. Не хватало еще, чтоб из-за этого петуха нас накрыли.

— Понял.

Машина тронулась с места, оставив после себя небольшое облако пыли. Ретимно погрузился в привычный размеренный ритм курортного города.

Продолжение следует. Подписывайтесь, чтобы не пропустить

Никита не стал искать Викторию, чтобы в очередной раз не подвергать ее жизнь опасности. Он небезосновательно, после слов Костомарова, считал, что в любой момент может стать жертвой бандитской расправы, а потому в данный момент времени предпочитал быть один.

Сама же Вика в скором времени узнала о том, чем занимается ее молодой человек. Девушка обладала некими знакомствами в криминальном мире и где-то в случайном разговоре услышала знакомое ей имя: Никита Померанцев.

Как бы киллер ни пытался скрыть свою личность, информационный поток иногда дает брешь и обнажает мелкие секреты криминальных структур. За подобные крупицы нередко цепляются следователи, складывая из них фундамент будущего обвинения.

Виктория была обескуражена полученной информацией. Она подозревала, что Никита как-то связан с бандитами, но отказывалась в это верить. Не похож он на тех представителей криминального мира, с которыми ей доводилось встречаться ранее. Слишком упорядоченная речь, интеллигентный взгляд, хорошие манеры.

Но реальность оказалась жестче. Ее возлюбленный был наемным убийцей. Слухи относительно его рода деятельности подтвердил Вике и Александр Туйнов. Это в спальне его квартиры сейчас сидит девушка и распрямляет свои пшеничные локоны.

Виктория познакомилась с Туйновым в Москве около полутора лет назад. Она снималась для вывески магазина нижнего белья. Заведение принадлежало знакомому Александра, его же бандой и крышевалось. Туйнов увидел девушку и влюбился. С первого взгляда. Так бывает, и понял это Александр именно после того случая.

Вика с прохладой принимала его ухаживания. Она понимала, что ее чувства к нему не взаимны. По большому счету это понимал и сам Туйнов, но нрав завоевателя отодвигал сомнения далеко на задворки сознания. В итоге его настойчивость, сдобренная жестами неукротимой щедрости и заботы, пробили броню девушки, и они сошлись.

Роман Александра и Вики развивался бурно. Параллельно с этим лидер курских стремительно укреплял свои позиции в криминальной иерархии столицы. Чем большую силу набирал Туйнов, тем меньше времени проводил дома, а, главное, тем больше отдалялся от своей девушки.

Их роли поменялись местами. Теперь он не чувствовал господства ее красоты над ним. Вокруг него каждый день ютились десятки женщин красотой не хуже, к тому же доступных. Александр по-прежнему любил Вику, но другой любовью, не подобострастной, а покровительственной, вместо романтики — цинизм, ромашковая кротость цветочно-букетного периода оформилась в патриархальную тиранию.

Конечно, Туйнов не бил Вику и не оскорблял ее. Но свой статус в их союзе он обозначал резко, прекрасно понимая собственное физическое и материальное доминирование над девушкой. Подобным же образом Туйнов вел себя и со своими партнерами по бизнесу, поэтому отношения с Викой были скорее следствием его неукротимого и жесткого характера.

Неудивительно, что Виктории хватило таких отношений всего на год. Даже этого впоследствии ей показалось много. Но не властность возлюбленного больше тяготила Вику, а его образ жизни, сопряженный с опасностями и преступлениями. Поэтому, в попытках сменить обстановку и вверить себя в руки судьбы, девушка собрала вещи и уехала в Краснодар. Там же и познакомилась с Никитой. И потому ее разочарованию не было предела, когда она узнала, что снова может стать свидетелем рискованной игры, которую ведет ее новый избранник.

Да, Никиту, в отличие от Александра, она любила. Но строить семью с уголовником не хотела. Кроме того, считала себя оскорбленной обманом Померанцева, скрывшего от нее немаловажный факт собственной биографии.

Отсутствие связи с Померанцевым и попранное самолюбие вынудили ее принимать новые ухаживания Туйнова. Александра уязвлял тот факт, что Вика потеряла к нему интерес, а потому он с присущей ему решительностью возобновил общение с девушкой, пока не добился ее снова.

Так они, спустя полтора месяца после отъезда Виктории из Краснодара, стали жить вместе. Но забыть Никиту девушка не могла, а потому на протяжении последних недель пребывала в неприступной меланхолии. Даже сейчас, сидя в роскошной спальне, приготавливая себя к массовой гулянке, на которую Туйнов решил взять ее с собой.

Расчесав волосы, Вика положила гребень на столик у зеркала и опустила глаза. Она смотрела вниз, разглаживая тыльной стороной ладони ночнушку на бедре.

Ее раздумья прервал Александр, вошедший в комнату и застегивая манжеты белой рубашки. Он уже успел надеть брюки и, очевидно, заканчивал свои приготовления.

— Ты еще не одета, — разочарованно, с раздражением в голосе сказал он.

Вика слегка вздрогнула и посмотрела на его отражение в зеркале. Затем резко встала и направилась в ванную комнату, бросив на ходу:

— Мне нужно больше времени.

— Давай быстрее, — крикнул ей вслед Туйнов. — Это тебе не ваши бабские посиделки. Там серьезные люди будут, ждать они не любят.

Сходка курских, по замыслу, имела официальный статус, но не была лишена досугового флера.

В банкетном зале ресторана, на застекленной веранде с видом на Москва-реку уже собралась приличная группа людей. Человек пятьдесят, большая часть из которых мужчины. Женщины, присутствующие там, свое меньшее количество компенсировали внешним видом. Все в вечерних платьях, подчеркивающих их стройные фигуры: где-то оголенными плечами, где-то укороченной длиной юбки. В иных случаях, ткани нарядов так плотно прилегали к телу, что красота женской стати проглядывалась даже сквозь непроницаюмую материю.

Мужской ассортимент нарядов был более скуп и сводился к деловым костюмам двух-трех фасонов, но неизменно качественного пошива. Те, что помоложе, позволяли себе приталенный покрой; гости постарше, ради компромисса с выпирающим под грудью брюхом, предпочитали пиджаки посвободней. Козырять им приходилось теперь разве что толщиной кармана и личным авторитетом. И судя по тому, что красавицы рядом с ними были ничуть не хуже, чем спутницы молодых, у них это неплохо получалось.

В зал вошел Туйнов, по фасону костюма и спортивной фигуре, справедливо относящийся к когорте молодых. Рядом с ним, в элегантном желтом платье, держа его за руку, шла Вика. Руки открыты, края подола опущены чуть ниже колен, балуя взгляд окружающих видом стройных загорелых икр. Завершался образ синими туфлями на высоких каблуках, подчеркивающих и без того неотразимую фигуру девушки.

Присутствующие, распределившиеся по разным уголкам зала — кто-то курил, кто-то сидел за столом, запивая водкой деловое перешептывание, — все синхронно посмотрели на вошедших. Красота Вики, с метким выбором цветовой гаммы, приковала восхищенные взгляды мужчин и оценивающие, но не менее восхищенные, взоры женщин.

Но затем те, кто стояли ближе ко входу, сменили фокус внимания на организатора данного мероприятия и, с искривленными в улыбках лицами и вытянутыми руками, подходили приветствовать Туйнова. Рукопожатия сопровождались объятиями в тех случаях, когда гость обладал тем же статусом, что и сам Александр, либо приехал на встречу из Курска, демонстрируя особую важность своего присутствия.

Приветствие плавно перетекло в застолье. Туйнов, в качестве преамбулы, поблагодарил всех за визит, пожелал приятного аппетита и сел на свое место во главе стола. Вика располагалась по левую руку и украдкой оценивала присутствующих.

Иногда ее взгляд вырывался за пределы зала, сквозь панорамные окна, порхая над серой рябью реки. Вдоль обоих берегов скрюченными колоннами выстроились деревья, храня зыбкую аскезу московского пригорода.

У ближнего берега, к которому от ресторана вела коралловая брусчатка, была пришвартована моторная лодка. Рядом с ней, на причале, дежурил крупный мужчина в спортивном костюме, в солнцезащитных очках и с проводной гарнитурой на правом ухе. Остальные охранники были распределены по периметру заведения, держа на своих крепких плечах безмятежность внутреннего сборища.

Все должно было выглядеть не как сходка бандитов. Рабочие вопросы участники застолья договорились обсуждать между собой урывками, подальше от женщин, в кругу посвященных лиц. Так, под дуновением вербального ветра, от одного края зала к другому перемещался Леша Сапрыкин, информатор уголовного розыска, а по совместительству член группировки Костомарова.

Он был в курсе многих дел, курируемых курскими, а потому его активное участие в различных разговорах ни у кого не вызывало вопросов. Сам же Сапрыкин с трудом сдерживал свое волнение. Содержание диалогов его не интересовало, он ожидал нечто более важное, что должно было произойти на этой встрече и к чему приложил собственные усилия.

Это самое событие произошло через несколько минут. Дверь зала распахнулась и внутрь россыпью ворвалась группа мужчин в камуфляжной форме и балаклавах. Возглавляли вторжение СОБРа идущие впереди Иван Пушилин, Геннадий Скрипицын и майор РУБОПа Владимир Канарейкин.

— Всем оставаться на местах! — Выкрикнул Пушилин, выставляя вперед ладони.

В то время пока полковник озирал банкетный зал, бойцы СОБРа, под аккомпанемент женских криков, укладывали лицом в пол всех, кто попадал под руку.

Некоторые из гостей пытались ретироваться через запасной выход, ведущий к причалу, но жесткой рукой правосудия их заталкивали обратно в помещение и кидали в объятия паркета.

Впрочем, не ко всем участникам застолья спецназовцы применяли силу, а лишь к тем, кто предпринимал отчаянные попытки сопротивления либо бегства. Остальные же смиренно подчинились стальному аргументу автоматного дула, направленного на них.

На несколько секунд суета прекратилась, крики утихли, и в зале воцарила тишина. Был слышен только глухой топот по паркетному настилу. Это Пушилин уверенной походкой шел вдоль стола, разглядывая присутствующих. Глазами он искал Туйнова, но организатора сходки нигде не было. Полковник посмотрел в окно и увидел, как движущаяся точка рассекала водную гладь, оставляя на реке перламутровый шрам.

Туйнов, обнаружив облаву, вместе с Викой незаметно проникли на причал. К тому моменту охранник, дежуривший там, уже успел завести моторную лодку, и когда его босс с девушкой расположились позади него, судно ринулось с места прочь от ресторана.

Пушилин хладнокровно сообщил о бегстве Туйнова Скрипицыну, после чего зачитал присутствующим причину их задержания. Половину мужчин, не являвшихся объектами расследования, отпустили на месте. Женщин освободили всех. Остальных, с предварительной декламацией обвинений, повезли в отделение РУБОП для допросов.

Для некоторых текущая неделя закончилась помещением в СИЗО. Но главного фигуранта дела, Александра Туйнова, поймать не удалось.

8

Яркое солнце дразняще выглядывало из под черепиц невысоких домов. Небо затянуто лазурной простыней, на которой хлопковым узором повисли редкие облака. Лето на Крите не заканчивается никогда. Оно откармливает местных жителей досыта, оставляя бронзовый оттиск на коже и замедляя общественный ритм. Неудивительно, что люди здесь дружелюбные, гостеприимные и праздные.

Померанцев за месяц пребывания в Ретимно успел вдоволь насытиться местным колоритом. К зною он привык еще в Краснодаре, а вот фонтанирующий темперамент греков и непоколебимость античной архитектуры были для него в диковинку. Но и это стало ему родным, ведь в тихом, размеренном антураже курорта день идет за два, а потому четырехнедельное пребывание здесь полностью исчерпало в нем жажду беспечного отдыха.

Никита скучал по Вике и скучал в принципе. Красивый пейзаж, вкусные овощи, ласковое море, улыбчивые люди — все это выглядит заманчивым на рекламных брошюрах туристических агентств. И столь же притягательным кажется первые пару недель. Но дальше подобная атмосфера становится такой же приторной, как вкус здешнего инжира, и столь же изнуряющей, как полуденное солнце.

Померанцева тянуло обратно в Москву. Холодную, серую, но родную. Щедрость южноевропейского колорита особенно раздражает, когда ее не с кем разделить. Чем бы ни занимался Никита, осматривал ли очередное колонное детище древних эллинов, вкушал десертное вино в семейном кафе, либо гулял босиком по песчаному пляжу, он считал проведенное время непростительным расточительством. Самые приятные эмоции не имеют смысла, когда не можешь их разделить с любимым человеком. Поэтому где бы он ни находился, неизменно жалел, что рядом с ним нет Виктории.

Никита снова думал об этом, идя с пляжа в свое съемное жилище. Недавно он плотно пообедал; из планов на сегодня оставались такой же сытный ужин и очередная прогулка по набережной. Конечно, не ему жаловаться на жизнь, когда после стольких совершенных преступлений его заточение протекает не в сырых стенах «Бутырки», а здесь, в объятиях любвеобильного климата Греции. Но Померанцев оказался тут поневоле. А любое изгнание — это рок, даже если оно сдобрено ежедневной порцией медового заката.

Вязкие дни внезапного отпуска прервались однажды на террасе небольшого ресторана в центре Ретимно.

Никита закончил свой обед и наслаждался свежесваренным кофе. Море дышало приятным бризом, пуская в хаотичный танец бликующие листья деревьев. С террасы открывался чудесный вид на парк — вокруг спокойно и хорошо.

Померанцев медленно клал чашку на стол, провожая ее взглядом. Периферийным зрением он чувствовал, что кто-то смотрит на него. Никита поднял голову и увидел впереди, на расстоянии трех столиков, красивое, до боли родное, лицо светловолосой девушки, которая растерянно впилась в него глазами.

Грудь мужчины потяжелела, тело обдало сиюминутным жаром, в голове расстелился туман. Померанцев был ошеломлен и обрадован одновременно, поскольку меньше всего ожидал сейчас увидеть Викторию. На мгновение ему показалось даже, что он просто обознался, и за соседним столиком сидит похожая на нее девушка. Но нет. Лицо Вики Никита не перепутает ни с чьим другим. И ее взгляд, испуганный, но в тоже время ласковый, который был направлен сейчас на него, говорил о том же.

Померанцев хотел тут же сорваться со своего места и заключить в объятия любимую, но не сделал это. Напротив девушки, спиной к нему, сидел незнакомый мужчина, и Никита понял, что Виктория приехала на отдых в сопровождении своего нового партнера.

Померанцев поспешно окрестил волею судьбы столь неожиданную встречу с Викой. Рациональное объяснение, как в таком огромном мире их дороги пересеклись, он дал себе тем фактом, что Крит является прибежищем многих зажиточных россиян, в том числе из криминальной сферы. Если прятаться от карающего кинжала правосудия, то почему бы не выбрать место покомфортней. А оффшорные оазисы по соседству давно уже сделали греческий архипелаг излюбленным курортом российских бандитов.

Тем не менее, совпадение удивительное и от того более знаковое. Никита чувствовал, что обязательно должен увидеться с Викой снова.

От замысла он тут же перешел к действиям. Попросив у официанта ручку, Померанцев поспешно написал на салфетке несколько слов. Вика исподлобья, украдкой поглядывала на него, в то же время стараясь не вызвать подозрений у Туйнова, который сидел напротив.

Никита, закончив писать, свернул салфетку вчетверо и посмотрел на девушку, вновь поймав на себе ее взгляд. Вика тут же переключила фокус на своего спутника, поддерживая ложный разговор с ним, тогда как Померанцев обратил внимание на крупного мужчину за соседним столиком. Другой, примерно такой же комплекции, в свободных летних штанах и обтягивающей футболке, стоял снаружи террасы и временами поглядывал внутрь. Оба явно не были похожи на местных и, по верной догадке Никиты, являлись телохранителями спутника Вики.

Померанцев не знал Туйнова, но впоследствии поймет, как ему повезло, что тот сидел к нему спиной. Ведь не исключено, что курский авторитет мог узнать киллера в лицо или хотя бы с подозрением к нему отнестись. Вероятность маленькая, учитывая, что не все члены соколинских знали, как выглядит их штатный убийца, но все же.

Сейчас Никиту больше беспокоило то, как передать записку Виктории. И, как по заказу, Туйнов резко встал из-за стола и вышел наружу террасы. Охранник с соседнего столика последовал за ним, и спустя минуту все трое (к ним присоединился боец, дежуривший у входа) дружественно приветствовали незнакомых Померанцеву мужчин славянской наружности. «Деловая блиц-встреча», — подумал про себя Никита, глядя на улыбающихся вдалеке братков, еще раз поймав себя на мысли, как тесен криминальный мир в изгнании.

Никита встал из-за стола и последовал в направлении Вики. Он вспомнил, как проделывал примерно такой же маршрут в Краснодаре, в день их первой встречи, когда подходил к ее столику для знакомства.

Посмотрев наружу, чтобы убедиться, что их никто не видит, Померанцев, улыбаясь глазами, сказал:

— Привет. Как ты?

Девушка также профилактически посмотрела за парапет и, поняв, что свидетелей нет, перевела взгляд на Никиту:

— Хорошо, — ответила она, опустив глаза.

— Это тебе, — сказал Померанцев, кладя перед ней на стол свернутую салфетку.

После этого он направился в бар, чтобы расплатиться, и покинул ресторан.

Девушка, проводив его грустным взглядом, взяла в руки записку и развернула. «ФОРТ ФОРТЕЦЦА. СЕГОДНЯ В 9 ВЕЧЕРА. ЕСЛИ НЕ СМОЖЕШЬ СЕГОДНЯ, БУДУ ЖДАТЬ ТЕБЯ ТАМ КАЖДЫЙ ДЕНЬ В ЭТО ЖЕ ВРЕМЯ», — гласила надпись на салфетке.

Виктория свернула ее и положила в свой клатч. С дрожащей от волнения рукой она схватила бокал с водой и прислонила к губам. Ставя его обратно, Вика увидела, как на белую скатерть стола упала прозрачная капля. Но это не была вода из ее бокала. Просто девушка не могла больше удерживать слез.

9

Вика пришла на указанное в записке место в тот же вечер. Никита встретил ее поцелуем в щеку и крепким объятием. Девушка демонстрировала хладнокровие, на поцелуй не ответила, обнимать мужчину не стала, прижавшись к нему с опущенными руками. Но нахлынувшие на нее воспоминания, обострившие сентиментальность момента, заставили ее поднять левую и руку и ласково обхватить ею шею Никиты.

Они спустились к берегу, оставив за собой каменные стены древнего форта. День растворялся в сумерках, превращая монументальное строение в черный силуэт. Уходящее солнце стелило над горизонтом янтарное зарево, окрашивая море в изумрудный цвет. На песчаном берегу было безлюдно и тихо — только прибой пел колыбельную уходящему дню своим шелестящим мотивом. Красивый пейзаж словно возмещал Никите и Вике длительный период разлуки, позволяя им любоваться собой в ходе неторопливой прогулки по пляжу.

Девушка высказала мужчине все накопившиеся обиды, в то же время приправляя свою тираду щепоткой стыда за новые отношения с Туйновым.

Померанцев слушал ее хладнокровно, не выражая эмоций. Он ревновал, но в случившемся винил исключительно себя.

Впрочем, Никита не считал, что допустил ошибку, поскольку в ошибки не верил вовсе. И раз им пришлось расстаться, значит так было угодно судьбе. Обстоятельства не предполагали продолжение их союза в переломное для Померанцева время. И хотя бы ради этой долгожданной встречи здесь, на красивом острове Крит, среди дышащих мудростью памятников и под присмотром огненного заката, хотя бы ради этого стоило на время побыть в разлуке.

Любовь — великая громада,

Как Колосс Родоса того,

Чтобы узреть его, лишь надо

Отплыть от порта далеко.

Эти строки Никита набросал во время бесчисленных минут одиночества. Посвящены они были разлуке с Викторией. Любовь в них сравнивается со знаменитой древнегреческой статуей, которая тем обозримее, чем дальше от нее находишься. То же самое происходит и с человеческими чувствами, масштаб которых ощущается только при расставании.

Стихов Померанцев девушке не читал. Он был сентиментален только в пределах собственного разума. Но извинялся много, нивелируя собственные сожаления надеждами на светлое будущее. Он верил, что теперь с Викой не расстанется никогда.

Девушка трепетно слушала его, с надеждой вписывая свой образ в эскиз их совместной жизни. Долго она злиться на него не могла, хотя и пыталась. Тоска по нему заглушила обиду и теперь оба, прощаясь друг с другом перед сном, думали только о том, чтобы как можно скорее встретиться вновь.

День завершился, и когда над Ретимно повисла густая чернота ночи, Вика с Никитой разбрелись по своим жилищам в ожидании нового дня.

Продолжение следует. Подписывайтесь, чтобы не пропустить

В правом корпусе, на верхнем этаже, располагался номер Леонида: президентский трехкомнатный люкс. Помимо главы строгинских в номере проживали двое его охранников. Еще шестеро поровну были расселены в двух смежных номерах, по бокам от апартаментов Леонида. Их жилища, разумеется, были скромнее обители босса, но тоже довольно просторные и комфортабельные.

Никита заселился напротив, в левом корпусе, показав администратору гостиницы фиктивный паспорт. Он знал, что окна и балкон Шишковского выходят во внутреннюю часть отеля, во двор. А потому занял аналогичный номер, на том же десятом этаже, с видом на окна Леонида. Это был пусть и не президентский люкс, но просторные двухкомнатные апартаменты того же бизнес-сегмента. Роман еще в Москве выдал Померанцеву наличные для оперативных расходов, которые включали в себя гонорар связного, выдавшего киллеру винтовку, и аренду одного из лучших номеров гостиницы. Сверху оставалось еще около тысячи долларов, которые Костомаров предложил Никите оставить себе. Это не было платой за предстоящее убийство, поскольку подлинная цена сводилась к предоставлению обещанной свободы.

Никита уже около часа смотрел в бинокль на окна Шишковского, наблюдая за перемещениями внутри номера. То охранник, медвежьей походкой, пройдет в одну сторону, а обратно возвращается уже с бутербродом в руке: видимо, ходил к холодильнику. То сам Шишковский мелькнет в светящемся проеме окна, словно герой фильма на экране телевизора. Второй охранник, не теряя время, также курсировал по номеру, периодически разминая руки и совершая гастрономические паломничества к холодильнику.

Померанцев понимал, что Леня на балкон не выйдет. И не столько, чтобы избежать роковой пули, но хотя бы ради избавления себя от лишних свидетельских глаз.

На часах было почти 11 вечера. Померанцев запланировал убийство на завтра, ожидая, что Леонид усядется завтракать за кухонный стол, который как раз располагается рядом с окном.

Винтовка, не расчехленная, лежала рядом, по правую руку. Никита мог наблюдать за своей целью из оптического прицела, но, поскольку не планировал совершать выстрел сегодня, решил не собирать оружие. Вряд ли кто-то проникнет к нему в запертый номер, но все-таки.

Черная вуаль ночи обволакивала улицу. Вокруг тихо. Траурное безмолвие прерывали лишь припозднившиеся постояльцы гостиницы: барабанным топотом ног в коридоре, хмельными разговорами и неуклюжими попытками открыть дверь собственного номера. В остальном все было подчинено мертвенному спокойствию. И даже луна, отдавая дань господству ночи, пряталась за облачной пеленой неба.

Никита почувствовал, как его веки наливаются свинцом. Он выехал из Краснодара рано утром и почти безостановочно управлял машиной до самого Воронежа. Лишь на некоторое время его подменил Евгений, подарив Померанцеву пару часов дорожного дрема.

Но киллер на покидал пост. «Еще несколько минут», — сказал он себе, а потом пойдет спать. Слишком сильно в нем было желание разобраться с Шишковским и положить конец своей зависимости от него.

Никита понял, что сон придется отложить, когда увидел, как Леонид с двумя телохранителями стали усаживаться за обеденный стол. Тот самый, который располагался у окна и который отлично просматривался в оптике бинокля.

Шишковский сидел спиной к окну, активно жестикулируя и разговаривая с подчиненными. Один из охранников, распределив между сидящими бокалы для виски, откупоривал бутылку с жидкостью карамельного цвета. Другой доставал из пакетов закуски и методично выкладывал их на стол.

Никита понял, что планируется застолье. Значит, время есть. Он медленно опустил бинокль на подоконник. Затем подошел к одной из двух прикроватных тумб, снял с нее неработающий торшер и положил его на постель. Аккуратно, так, чтобы не было слышно снаружи номера, мужчина оторвал тумбу от пола и переместил ее вплотную к окну. Прислонил к ней локти и кистями рук обхватил воздух, имитируя наличие в них винтовки. Слишком низко. Тогда Померанцев вышел из спальни в гостиную, отыскал на полке четыре книги и стопкой сложил их на тумбе. Теперь высота опоры соответствовала корректному ведению огня.

Никита поднял с пола футляр синтезатора и, держа его в руках, еще раз посмотрел в проем занавесок: Шишковский все еще сидел за столом вместе со своими телохранителями.

Тогда киллер положил футляр на кровать, открыл его и стал поочередно выкладывать механизмы винтовки. Через минуту оружие было собрано.

Померанцев подошел к окну, слегка отдернул шторы в стороны, увеличив брешь между ними, согнулся в коленях и снова принял огневую стойку: только на этот раз в руках он держал не воздух, а настоящую СВД.

Несколько манипуляций с баллистическим регулятором и все: оружие готово для выполнения задания. Киллер просунул руку в щель между занавесками, чтобы его не было видно у окна, и медленно поднял створку вверх. В комнату ринулась эклектика уличных звуков: приглушенные звуки машин, отдаленное соло сирены, сдавленное завывание ветра.

Померанцев сел на одно колено, прислонил левый локоть к книжной опоре и прицелился. Крест окуляра смотрел прямо на спину Шишковского. Леонид что-то говорил охранникам, периодически вынимая из тарелки колбасную нарезку.

Никита переместил центр прицела чуть выше: на голову. Теперь смертоносный зрачок оказался на затылке. В комнате было по-прежнему тихо. Кажется, что перестали бродить и коридорные. И даже ветер замер на мгновение, словно, в ожидании выстрела. Свет торшера обволакивал фигуру киллера, отбрасывая на потолок гигантскую тень, застывшую в зловещей позе. Никита нажал на спусковой крючок.

5

Спустя пять минут мужчина с длинным париком, в солнцезащитных очках, накладной бороде и с футляром в руках прошел мимо стойки ресепшена и вышел на улицу. Померанцев изменил себя до неузнаваемости, чтобы впоследствии свидетели выдали правоохранителям ложный образ подозреваемого.

Сразу после выстрела Никита вернул тумбу и торшер на место, книги поставил на полку. Он так торопился покинуть гостиницу, что не стал дожидаться лифта и спустился по лестнице.

К тому моменту, когда телохранители Леонида забили тревогу и потребовали от персонала вызвать милицию, Померанцев находился в полукилометре от гостиницы и шел по направлению центра города.

Свернув на безлюдную темную улицу, он поочередно вынимал из футляра части винтовки в выбрасывал их на расстоянии примерно ста метров друг от друга. Пустой чехол из под синтезатора киллер оставил на первой попавшейся ему скамейке.

На дворе стояла глубокая ночь, прогнавшая с улиц случайных свидетелей. Теперь уже совершенно налегке, с двумя паспортами в кармане, настоящим и фальшивым, Никита поймал такси и поехал на вокзал.

6

Иван Пушилин зашел в собственный кабинет, где его ждали следователь по особо важным делам Геннадий Скрипицын, занимающийся делом Ахвледиани, и помогающий ему в этом оперуполномоченный Николай Артамонов. Оба являлись сотрудниками оперативно-розыскной части, возглавляемой Пушилиным, а значит были его подчиненными.

Полковник извинился за опоздание и, расстегивая пуговицы офицерского кителя, сел за свое рабочее место. Скрипицын и Артамонов располагались друг напротив друга за вытянутым столом, по обе руки от их начальника.

— Ну что у нас, Геннадий Андреевич? — Мягким тоном спросил Пушилин, раскрывая ожидавшую его на столе папку.

— Новостей много, Иван Сергеевич, — ответил Скрипицын, переводя взгляд с папки на полковника. — Есть версия, что за убийством Шишковского в Воронеже и покушением на Ахвледиани стоят одни люди.

Пушилин ничего не ответил, продолжая изучать содержимое представленных ему документов и призывая, тем самым, следователя продолжить свою речь:

— Мы с Колей… С Николаем Ивановичем, — поправил себя Скрипицын, указывая рукой на сидящего напротив оперативника, — ездили в Воронеж, пробивали гостиницу, в которой убили Шишу, — таким было прозвище Шишковского в криминальных кругах, но соратники по банде его так называли редко, потому что самому Леониду такая кличка не нравилась.

— Что удалось узнать? — Пушилин поочередно посмотрел на Геннадия и Николая.

— Баллистическая экспертиза установила, что стрельба велась из винтовки Драгунова. Киллер находился в противоположном корпусе гостиницы. Мы даже смогли установить номер, в котором он находился.

— На чье имя был снят номер? — Полковник сосредоточенно смотрел на следователя.

— Вот тут самое интересное. Номер арендовали по документам некоего Сергея Кожевникова. Но сам Кожевников уже больше года как числится трупом. Он был членом воронежской ОПГ, тело нашли в лесу случайно, убийство так и не раскрыто. Как всегда, в общем, — Скрипицын улыбнулся правым краем губы, признавая злую иронию бандитской судьбы. — Многие главари банд сохраняют паспорта убитых товарищей для использования вот в таких вот делах, — следователь указал рукой на папку, которую держал Пушилин.

— Ясно, — задумался полковник и опустил взгляд на документы. Затем снова посмотрел на Геннадия: — А внешность киллера установить удалось? Его же должен был видеть хоть кто-нибудь.

— Конечно, — продолжил Скрипицын. — Его запомнил администратор гостиницы. Сказал: обычный мужчина, с бородой, высокий. При себе был большой чехол из под музыкального инструмента. Вероятно, там и была спрятана винтовка.

— Фоторобот составили? — Спросил полковник.

— Да, но на него ориентироваться будет сложно. Киллер, скорее всего, изменил внешность и бороду наклеил, чтобы быть похожим на покойного Кожевникова.

— Кроме того, — включился в разговор Артамонов. — Пару свидетелей, тот же администратор гостиницы и его коллега на ресепшене, видели, как мимо них быстрым шагом покинул здание странный мужчина, тоже с бородой, волосы длинные и тот же футляр в руках.

— Это один и тот же человек, — дополнил сказанное Артамоновым Скрипицын. — Мы уверены, что это и был киллер. Более того, нам кажется, что он же и совершил убийство Ахвледиани.

Пушилин внимательно посмотрел на следователя. Он анализировал слова своих сотрудников, особенно тезис, связывающий одного и того же стрелка с двумя нашумевшими делами.

— Откуда такое предположение? — Полковник отложил папку в сторону и скрестил ладони на столе.

— В обоих случаях действовал явно профессионал, — ответил Геннадий. — Стрельба велась высокоточным оружием с большого расстояния. Киллер уже не в первый раз пытается ввести нас в заблуждение, то подменяя улики, то меняя собственную внешность. А самое главное, нам кажется, что в столице сейчас ведется война за передел сфер влияния.

— Поясните, Геннадий Андреевич, — полковник грузно смотрел на следователя.

— Как вы знаете, в городе главенствовала группировка Легина. Ей в противовес развивалось чеченское преступное сообщество. Ахвледиани имел общие дела с чеченцами и с грузинскими ворами в законе, которые держались вместе в противовес набирающим силу соколинским. Повод для войны нужен был пустяковый. Тем более что Легин недолюбливал кавказцев, а тут еще и прямое столкновение интересов бизнеса.

— Допустим, — Пушилин погладил подбородок. — Вы хотите сказать, что убийство Шишковского было местью за Ахвледиани? Но вы же сами сказали, что в обоих случаях работал один киллер. А Легин? Его тоже убили кавказцы?

— Нет, — Скрипицын качнул головой и опустил взгляд. Подумав секунду, он снова посмотрел на начальника: — Мы думаем, что ни чеченцы, ни воры здесь ни при чем. Ахвледиани и Шишковского устранила третья сторона. Что же касается Легина, то есть основания полагать, что его смерть на связана с бандитскими разборками. Просто так совпало. Вы сами знаете, какие слухи ходят. Говорят, Беркович его заказал. Так это или нет, мы достоверно не знаем. В любом случае Драго тоже находился под ударом, и его убийство было вопросом времени.

Иван Сергеевич выпрямил корпус, не переставая смотреть на Скрипицына. Он думал о том, какая каша заваривается в Москве, и что ключом к разгадке этой череды убийств могли бы стать показания киллера. Только бы его найти. Но им неизвестна даже личность убийцы, даже его внешность. «Работы предстоит много», — думал полковник, посмотрев в окно. Затем снова перевел взгляд на подчиненных:

— Ну хорошо, — сказал Пушилин. — Кто же эта третья сторона, которая начала войну против всех?

— Есть основания полагать, что это курские, — вновь включился в разговор Артамонов. — Группировка молодая, в Москву приехали недавно. Но за последний год обросли мускулами, подмяли под себя несколько районов: рэкет, игорный бизнес, проституция. В общем, джентльменский набор, — Николай ухмыльнулся. — Работают парни жестко, потому и установили такое влияние в городе всего за два года. Чуть что не так, сразу стреляют. За ними шлейф из трупов тянется.

— Возглавляет группировку Александр Туйнов, — вклинился в разговор Скрипицын. — Коренной курянин, там установил свои порядки, затем перебрался в Москву с друзьями. Все спортсмены. Ну а дальше, как рассказал Коля, стали расширяться. Сейчас в банде человек пятьдесят числятся.

— Вы думаете, это Туйнов стоит за убийствами Ахвледиани и Шишковского? — Пушилин посмотрел на своих сотрудников.

— У меня есть стукач в его банде, — сказал Артамонов. — От него поступила информация, что Туйнов заказал грузина и Шишу, чтобы спровоцировать войну между кавказцами и соколинскими. Якобы и Легина Туйнов хотел убрать, но его кто-то опередил.

Полковник снова задумался, нырнув подбородком в ладонь. Много пищи для ума преподнесли ему его подчиненные. Не поперхнуться бы.

— А источник надежный? — Спросил Пушилин, глядя на Николая.

— Является непосредственным членом курской группировки, — ответил оперативник. — Все эти события на его глазах происходили, поэтому ошибиться он не мог. Если только соврал. Но зачем ему врать, подставляя своего босса?

А врать было за чем. Потому что информатор Артамонова, член банды Туйнова, Леша Сапрыкин, на самом деле работал на Романа Костомарова. По приказу последнего Сапрыкин был внедрен к курским для шпионажа. Когда же его прижал уголовный розыск за соучастие в организованном убийстве, Леша согласился тайно сотрудничать с милицией взамен на свободу.

Но тайными его контакты с правоохранительными органами были для Туйнова, тогда как для Костомарова — нет. Более того, Сапрыкин сам рассказал Роману о том, что милиция села ему на хвост. Тогда Костомаров и поставил задачу своему человеку стучать ментам против банды Туйнова. Таким образом Рома решал сразу две задачи: диверсия против вражеской группировки и дезинформация правоохранителей, которая отвлечет последних от деятельности соколинских.

— Туйновские в скором времени планируют организовать сходняк, — продолжил Артамонов. — На нем много кто будет. Столичные авторитеты, кто-то из курских подтянется. Повестка встречи пока неизвестна, но догадаться нетрудно: будут обсуждать планы на дальнейшее расширение власти в Москве. Мой человек в их банде будет держать нас в курсе и, когда дата встречи станет известна, он сообщит ее мне вместе с местом, где они соберутся.

В течение следующих двух месяцев Пушилин, Скрипицын и его оперативная группа вели работу по сбору компрометирующих материалов деятельности Ивана Туйнова и его банды. В доказательную базу входили не только слова Сапрыкина, засланного агента, но и другие факты правонарушений, накопившиеся у правоохранителей за последние пару лет.

Курские не входили в зону ответственности управления Пушилина, его главная задача сейчас — поиск и поимка исполнителей и заказчиков убийства Ахвледиани. Но, во-первых, Иван Сергеевич полковник милиции, и если есть возможность пресечь деятельность крупной преступной группировки, он не имеет права бездействовать. Во-вторых, убийство грузинского авторитета является лишь локальным симптомом раковой опухоли под названием организованная преступность, и пытаться устранить метастазу, игнорируя очаг заболевания, не имет никакого смысла.

Поэтому Пушилин получил добро «сверху» на арест лидеров туйновской бригады после того, как собрал необходимые для первичного обвинения материалы. Оставалось только дождаться даты, на которой будут присутствовать Александр Туйнов вместе со своей свитой. «Рыбалка» у правоохранителей намечается знатная.

Продолжение следует. Подписывайтесь, чтобы не пропустить

С женой Никита развелся. Его отъезд, место которого не было известно ни его жене Наталье, ни кому другому, стал последним аргументом женщины, чтобы разорвать отношения с мужем.

Разговор супругов состоялся по телефону. Девушка высказала свои претензии, предложив каждому пойти своей дорогой. Развод оформили быстро, в течение дня, перед отъездом Померанцева. Для ускорения процесса он дал небольшую взятку.

Никита не сожалел. Он понимал, что жизнь в изгнании будет легче без оков обручального кольца. Да и не любил он больше Наталью. К тому же официальный развод уменьшал риски давления на его семью со стороны бандитов, поскольку, как таковой, семьи уже и не было. Деньги продолжал посылать, в основном ради сына. В остальном, молодой организм мужчины жаждал новых ласк, которые помогут ему забыться в череде экстремальных скитаний.

И Краснодар благоволил этому. Мягкий климат, обилие красоток и тугой карман — Померанцеву удалось скопить немного наличных, чтобы какое-то время существовать без нового заработка.

Возвращая на стол запотевший стакан с соком, Никита посмотрел на соседний столик. В который раз он уже ловит на себе взгляд сидящей за ним привлекательной блондинки. Если девушка смотрит на тебя один раз, это можно списать на совпадение. Но после второго подобный визуальный контакт говорит о заинтересованности с ее стороны. Померанцев вывел данную формулу исходя из личного опыта: его привлекательная наружность притягивала женщин, чем он охотно пользовался до женитьбы.

Никита улыбнулся девушке, заставив ее смущенно отвести взгляд в сторону. Она смотрела на реку, но профиль выдавал улыбку. Отсюда, с расстояния пяти метров, зоркий глаз Померанцева углядел отсутствие кольца на безымянном пальце правой руки. Никита встал из-за стола и подошел к девушке.

— Вы позволите сесть? — Спросил он, стоя у ее столика.

Девушка видела, как к ней подходит незнакомец, и мысленно приготовила себя к этому разговору, но это не избавило ее от растекшегося по щекам румянца. Она, улыбаясь, кивнула и указала рукой на соседний стул.

— Меня Никита зовут, — Померанцев протянул руку.

— Вика, — девушка ответила на рукопожатие, не переставая улыбаться.

— Откуда вы приехали, Вика? — На этот раз улыбнулся и он сам.

— А как вы узнали, что я не местная? — Девушка кокетливо наклонила голову в бок.

— На вас нет загара, — Померанцев скользнул взглядом с ее тела на лицо. — В отпуске?

Девушка, поведя бровью, отпила кофе из чашки и, вернув ее на стол, сказала:

— Вы очень наблюдательны. Вы случайно не следователь?

Никита не смог удержать смеха. Посмотрев на реку, а затем снова на свою собеседницу, он продолжил:

— Нет, не следователь. Так откуда вы?

— Из Москвы?

Никита испытал легкое разочарование. По канонам жанра южное приключение должно заключать в себе знакомство с местной красавицей. Но, разумеется, место прописки не умаляло всех достоинств девушки, разжигаемых отблеском ее нефритовых глаз.

— А вы, местный? — Спросила Вика.

— Да. Теперь да.

— Теперь? Недавно в Краснодаре?

— Около года, — соврал Никита, поскольку жил здесь всего несколько месяцев.

— Откуда приехали? — Девушка снова наклонила голову вбок.

— Вообще-то я тоже из Москвы, — улыбнувшись, ответил Померанцев.

— Да ну? — Вика удивленно повела бровями и рассмеялась. — Вот это встреча. Ну тогда за златоглавую!

Девушка приподняла чашку кофе, знаменуя сказанный тост. Никита, улыбаясь, проделал то же самое со своим стаканом.

Следующие 10 минут молодые люди продолжали вести такой же легкий разговор, приправленный флиртом и непринужденными шутками. За это время они уже успели перейти на «ты» и заказать новые порции безалкогольных коктейлей. Окончательно убедившись в присутствии взаимной симпатии, беседа перешла на личные темы:

— Чем ты занимаешься, Никита? — Спросила Вика, едва официант отошел от их столика, предварительно десантировав на стол пару бокалов.

— Я телохранитель, — с серьезным выражением лица ответил Померанцев. Эту легенду он придумал заранее, на случай подобного рода знакомств.

— Хм… И кого охраняешь?

— Это секрет, — мужчина снова улыбнулся.

— О нет, — Вика наигранно задрала голову. — Опять мужчина с секретами.

— Опять?

— Был у меня в Москве… Скажем так, с сомнительной профессиональной деятельностью.

— Почему был? — Никита нахмурился. Кажется, он понимал, к чему ведет его собеседница.

— Ну мы, отчасти, и расстались из-за его образа жизни. Бандитом он был. Хотя, почему был? Он и сейчас есть, надеюсь.

Померанцев улыбнулся, но это скорее была нервная реакция на слова Вики — скрыть неловкость. Тут была двойная ирония. Во-первых, что сама того не зная, девушка наступает на те же грабли. Упрекнуть ее не в чем, вероятно, типаж крепких брутальных мужчин был ей близок, а потому, нарваться среди таких на представителей криминальной сферы, в это хаотичное время, довольно легко. Второе, что показалось Никите интересным, так это то, что они оба уехали далеко от дома по похожим причинам: хотели отдалиться от пронизанного грязью мира преступности.

— Почему ты улыбаешься? — Девушка театрально сощурилась.

— Извини, — Никита раскрыл ладони в качестве капитуляции.

— Ты случайно не из этих? Не из блатных?

Померанцеву было легко притворяться, поскольку ни его манера речи, ни повадки не выдавали в нем представителя криминальной среды.

— Нет, — Никита отпил коктейль из бокала.

Вика внимательно посмотрела на него, затем повернула голову в сторону реки.

— Так ты приехала сюда, чтобы его проучить? — Спросил Померанцев, поставив напиток на стол.

— Нет. Приехала, чтобы отдохнуть, осмотреться. Здесь моя мама. Пока живу у нее, а там посмотрим.

Эти слова успокоили Никиту. Значит, Вика на планирует возвращаться в Москву в ближайшее время, что дает надежду на дальнейшее общение с ней.

— А ты женат?

— Нет. Иначе я был бы плохим мужем, флиртуя тут с тобой, — ответил Никита, улыбнувшись.

— Ну, быть плохим мужем — это не преступление. Многие мужчины легко с этим справляются, — девушка подхватила шуточный тон собеседника.

— Это точно, — Померанцев посмотрел в сторону. — Это не преступление. По крайней мере, не самое страшное.

Спонтанное свидание в кафе окончилось прогулкой вдоль набережной реки Кубань. Следующая встреча Никиты с Викой была уже запланированной.

Померанцев заехал за ней на своем «БМВ», пригнанным из Москвы, встретил с пышным букетом алых роз, открыл дверь машины и совершил прочие подношения богу Галантности, свойственные мужчинам на первом свидании.

Дальше все по шаблону: ужин в ресторане, первый секс, первое совместное утро, завтрак. Но это не было стихийным увлечением Никиты, порожденным красотой новой знакомой. Померанцев действительно влюбился в Вику, и влюбленность его крепла от осознания того, что чувство это взаимно. И в перманентном анализе событий последних месяцев, вызванным одиночеством, Никита стремился к тому, чтобы это одиночество развеять. Потому новые романтические отношения казались ему наиболее привлекательным продолжением собственной биографии.

Их роман развивался по экспоненте. Одолеваемые взаимной страстью, возлюбленные проводили вместе очень много времени. Этому благоволил их свободный график: Вика не работала, а потому охотно соглашалась на предложения встречи своего нового избранника.

Померанцев, поскольку находился в «бессрочном отпуске», также не страдал излишней занятостью. Но время от времени разрывал связь с Викой ради достоверной имитации рабочего графика.

В какой-то момент его обдало бризом надежды: что если от него отстанут, и теперь он может жить, как нормальный человек. Спустя месяц пребывания в Краснодаре, Никита впервые с тех пор, как связался со строгинскими, всерьез подумал о поиске официальной работы.

Но над романтической идиллией медленно начали сгущаться тучи. Чувства Виктории к Померанцеву достигли той стадии, когда девушка предложила им съехаться. Никита не был против, наоборот, его зрелые представления о семье, предполагали именно совместное обустройство быта с любимой. Но предложить этого девушке он не мог, поскольку скрывал от нее существенную часть своей жизни. И, главное, совершенно не знал, как распорядится с ним судьба в дальнейшем. Не сегодня завтра его найдет Леонид и покажет ему фотографию новой мишени. И снова начнется стрельба, убийства, маскировка. Он вновь окажется в гуще криминальных разборок, от которых за тысячу с лишним километров сбежала его возлюбленная.

Никита не мог рисковать жизнью Виктории и не мог предложить ей совместную жизнь. По крайней мере не сейчас. Для начала ему необходимо вырваться из лап Соколинской банды, а точнее ее боссов: Шишковского и Легина.

Но Вике, конечно, Никита сказать правду не мог. А потому придумывал отговорки, разной степени убедительности, из-за чего вводил девушку не только в уныние, но и злил ее.

Это предсказуемо привело к ссорам, которых становилось тем больше, чем сильнее укреплялась тяга друг к другу. В какой-то момент Виктория перестала выходить на связь с Никитой в знак протеста. Но даже это не стало испытанием для их любви, поскольку девушка сама же прервала размолвку, когда поняла, что жаждет снова увидеть Померанцева. Затем новые ссоры из-за тщетности ее усилий, что-либо изменить, и слабости его попыток, что-либо объяснить.

Надежда на светлое будущее пришла внезапно. Никита узнал о гибели Анатолия Легина. Его «Гелендваген» взорвали вместе с ним и водителем. Взрыв был таким мощным, что экспертам с трудом удалось опознать тела погибших.

Померанцев узнал о случившемся не от своих соратников по бизнесу, а, вместе с гражданами всей страны, по телевизору. Гибели криминального авторитета были посвящены все новостные программы федеральных каналов и каждая вторая титульная полоса газет.

Убийство Легина сравнивали с покушением на Вито Корлеоне, говорили о переделе собственности в столице, крушении бандитской монополии. Журналисты жонглировали заголовками, упражняясь в остроумии и до предела эксплуатируя лояльность печатной прессы.

«Король умер, злорадствует король», — гласило оглавление одной из статей, которая недвусмысленно обвиняла в убийстве Легина того самого Берковича. Ведь, по слухам, именно Драго был главным подозреваемым в покушении на олигарха. И тот, по мнению автора статьи, решил дать ответку тем же самым способом, от которого чуть не погиб сам: подрывом личного автомобиля.

Версия причастности Берковича, как основная, так и закрепилась в умах большинства людей, причем и среди правоохранительной верхушки. Неудивительно, что дело спустили на тормозах. Преступление так и не раскрыли, списав его на естестваенные сейсмические коллебания криминального ландшафта. Бандиты гибнут каждый день, а значит их становится меньше, — такой расклад вряд ли мог огорчить тех, кто за этими бандитами охотится. Впрочем, ликвидация главаря крупнейшей ОПГ в городе, закономерно должна была привести к появлению новых сил. А это новые разборки, и свежие лужи крови на столичных тротуарах.

Об этом думал и Померанцев, глядя в экран телевизора. Новости уже транслировали следующий репортаж: говорили что-то про визит Ельцина в Европу. Но мысли витали там: на Георгиевском переулке, среди обуглившегося салона «Гелендвагена», вокруг которого снуют следаки и репортеры.

С одной стороны киллер Соколинской бригады испытал ликующий трепет из-за смерти своего босса. С другой — понимал, что его место может занять Шишковский. И тогда тот не просто обретет еще большую власть над ним самим, Померанцевым, но и обеспечит его чередой новых заказов, трамбуя трупами конкурентов собственное влияние.

И Никита оказался прав. Спустя две недели после смерти Легина на стационарный телефон квартиры, которую он снимал, позвонил неизвестный и сказал, что Леонид хочет видеть его в Москве через три дня.

Опустошенный, Померанцев повесил трубку. Этот звонок, как лезвие кинжала, проник в сердце его беспечной жизни. Казалось, он стал забывать о мрачных буднях бандитской жизни, как его снова вырвали из объятий южного краснодарского солнца, теплой постели с любимой женщиной и пытаются вернуть в эту пучину беззакония.

С другой стороны иллюзий Никита на счет своего будущего не строил и понимал изначально, что человек с преступным статусом его уровня может выйти из криминала либо в наручниках, либо в гробу. Только малая часть особенно удачливых парней прерывают подобный карьерный путь свободными, а иногда и богатыми.

Кроме того, тот факт, что строгинские нашли его номер телефона в Краснодаре, лишний раз напоминал об их могуществе и стал как бы намеком: «Мы всегда знаем где ты. Поэтому даже не пытайся от нас сбежать».

На фоне подобных мыслей, в противовес сильной привязанности к Виктории, у Никиты оформилась настоящая ненависть к Леониду. Он желал его смерти и надеялся, что среди сотен пуль, выпускаемых киллерами всей страны ежегодно, хотя бы одна обретет свое прибежище в теле Шишковского. В какой-то момент Померанцев подумал, а не стать ли ему тем самым киллером, который положит конец собственной несвободы.

С подобными мыслями Никита провел трое суток, пока не приземлился во Внуково, чтобы отправиться на встречу с Леонидом. Виктории он сказал, что едет в командировку вместе со своим боссом, которого, по собственной же легенде, охраняет.

Встреча со своим настоящим шефом у Померанцева была назначена в японском ресторане на Патриарших прудах.

2

Никита вошел в полупустое заведение в четвертом часу пополудни. Просторный зал ресторана, на стенах — имитация японской живописи, в углу — статуя будды с блаженным бронзовым взглядом, официанты — казахи и буряты, а абажуры настенных бра покрыты миниатюрными пагодами для удовлетворения жажды москвичей в экзотическом сквозняке «железного занавеса».

Померанцев осмотрелся: Леонида нигде не было. Он стал медленно продвигаться вперед, сканируя взглядом каждый столик, пока ему не перегородил путь, только что вставший со своего места, крупный парень:

— Ты Никита? — Спросил незнакомец.

— Я, — Померанцев с вызовом посмотрел на него.

— Пойдем за мной, — кивком головы здоровяк пригласил киллера следовать за ним.

Мужчины прошли в отдельный зал, отгороженный от основного двустворчатой дверью, наполненный пурпурным свечением и туманом табачного дыма. Посреди стоял вытянутый черный стол, вдоль которого растянулся кожаный диван. На нем, как король, восседал неизвестный Померанцеву мужчина лет сорока, облокотив распростертые руки на спинку дивана.

— Привет, Никита, — сказал незнакомец, протягивая Померанцеву руку и слегка приподнявшись.

Киллер ответил на рукопожатие и посмотрел на стоящего позади охранника, который проводив его до своего босса, вышел за дверь, где, вероятно, и остался нести пост.

— Садись, — хозяин дивана указал рукой на место справа от себя. — Ты знаешь, кто я?

— Нет, — Никита отрицательно покачал головой.

— Меня Рома зовут. Мы с тобой не пересекались, но как-то общались по телефону.

— Не помню.

— Ты звонил в ресторан «Ночные огни», сразу после смерти Ахвледиани. Хотел поговорить с Леонидом. Помнишь?

— Да.

— Трубку тогда взял я и сказал, что Лени нет на месте.

— Ясно. А где сам Леонид? Он назначил мне встречу в этом ресторане, — Никита обвел взглядом пространство зала.

— Встречу назначил я, — Роман медленно поднес к губам фарфоровую чашку и отпил из нее немного чая. — Леня не знает о нашей встрече.

Померанцев пытался понять, какую игру затеял этот Роман, но так устал от догадок и подозрений, что решил просто выслушать.

Рома Костомаров являлся ближайшим помощником Шишковского, что называется, был его правой рукой. Друзьями их назвать если и можно, то только с поправкой на колеблющиеся принципы дружбы между бандитами. В основе такой дружбы всегда стоят личные интересы и деньги. Но, как только эти две переменные обретают потенциал к изменению, на место преданности приходит кровавая вражда. Подобная ситуация происходила и сейчас, когда после гибели Легина, бандиты разных мастей позарились на главенствующую роль в иерархии Соколинской группировки.

— Скажи мне, — Рома поставил чашку на стол, — тебе нравится твое положение?

— Мое положение?

— Да. Тебе нравится работать на Леню?

Никита замялся. Он впервые видит этого человека и понятия не имеет о его мотивах. Правдивый ответ может стать для Померанцева смертным приговором.

— Ответь честно, — Костомаров, улыбаясь взглядом, смотрел на Никиту.

— А к чему разговор? — Сморщился от непонимания Померанцев.

— Я знаю, что Леня завербовал тебя к нам против твоей воли. Знаю, что держит на коротком поводке. Платит куда меньше, чем получают московские киллеры. Одно только убийство Ахвледиани должно стоить столько, что ты вообще мог бы никогда больше не работать. — Рома посмотрел прямо перед собой, сделав глубокий вздох. — Ты у него как раб, Никита. Мы оба это знаем. А, главное, это понимает и сам Шишковский.

Померанцев замолчал, что стало самым красноречивым подтверждением слов Романа.

— Помнишь того парня, Кирилла? Свою первую жертву?

Никита молча кивнул в знак согласия.

— Ты знаешь, за что его заказал Леонид?

— Не знаю.

— Он, Кирилл, был из строгинских. Пацан ровный, косяков за ним замечено не было. Как-то он подвозил Шишковского с его женой из ЦУМа. Когда подъехали к дому Лени, его супруга держала в руках несколько пакетов. Не очень тяжелых, там тряпье бабское, но все-таки руки занимает. Леня стоял возле машины и наблюдал, как его жена эти пакеты тащит, и сказал Кириллу, мол возьми пакеты, помоги. Если б там не было самого Лени, Кирилл бы, наверное, помог. Но он верно оценил ситуацию: сам муж стоит в сторонке и просит его, как шестерку, тащить пакеты своей жены. Ну Кирилл и отказался, мол твоя жена, сам и тащи. Не прямо так сказал, но намекнул. Леня промолчал, взял пакеты, но на Кирилла закусился. А потом поручил тебе его убить. Из-за такой мелочи.

Роман снова отпил чай, давая Никите время для обдумывания своих слов. Держа чашку в руке, Костомаров посмотрел на собеседника:

— Ты спрашиваешь, к чему этот разговор, — продолжил Рома. — Сам понимаешь, к чему. Мы для Шишковского расходный материал. Он и тебя уберет, как только мусора сядут тебе на хвост. А они сейчас крепко возьмутся за дело грузина. Драго слишком жестко с ним поступил.

Померанцев молча слушал Костомарова, с одной стороны соглашаясь с ним, с другой — прекрасно понимая его мотивы. Да, он говорил правду. Шишковский действительно использовал Никиту в своих интересах, причем делал это под воздействием угроз и за небольшую плату. Но и Роман явно ведет свою игру. Вряд ли ему есть дело до судьбы Померанцева, а на доброго мужика он не похож: слишком надменный взгляд и слишком хороший покрой костюма. Если, конечно, он вдруг не решил основать профсоюз бандитов, с иронией думал Никита.

Дело тут в другом. Смерть Легина сделала вакантным место лидера Соколинской ОПГ. Больше всего шансов занять его сейчас у Шишковского. Костомаров же, как серый кардинал строгинских, решил незаметно подкрасться из-за спины своего босса, вонзить нож в его сердце и самому занять криминальный трон столицы.

Никита это понимал, но до разборок главарей московской мафии ему дела не было. Его волновали собственные перспективы, которые, как ни странно, на данный момент совпадали с интересами Костомарова. Все, чего хотел Померанцев, так это выйти из игры и вернуться к нормальной жизни, построить новую семью с Викторией и никогда больше не ступать на тропу криминала. И если ради этого нужно убить Шишковского, киллер с радостью посодействует в этом, применив весь свой талант.

— Я думаю, ты уже понял, что я хочу тебе предложить, — Роман поставил чашку на стол и, сомкнув пальцы рук, положил локти на колени.

— Догадываюсь, — Никита несколько раз качнул головой.

— Леня сейчас в Воронеже. Засел там после убийства Ахвледиани. Он планирует возвращаться в Москву в ближайшие дни. Наша задача: сделать так, чтобы этого не произошло. Я скажу тебе адрес гостиницы, где он живет. С оружием помогут на месте мои люди. А ты сделаешь то, что должен.

Померанцев поймал себя на мысли, что сейчас Костомаров сделал то же самое, что провернул с ним Шишковский несколькими месяцами ранее. Он завербовал его. Не получив согласие от Никиты, Роман вынуждает его пойти на убийство. Очевидно, что если киллер откажется, то жить ему останется не больше часа. Свидетелей заговора против Леонида Костомаров явно оставлять не планировал. Поэтому, пусть и в деликатной форме, но не оставил Померанцеву выбора. К счастью, в этот раз интересы Никиты и Ромы совпали: оба хотят смерти своего босса. Но вот что будет дальше — этот вопрос волновал киллера не меньше, чем его новое задание.

— После того, как уберешь Шишковского, я тебя держать не буду, можешь заниматься своими делами, — сказал Роман, предвосхищая вопрос Никиты и предлагая ему компенсацию за предстоящую работу. — Конечно, мне бы понадобился такой профессионал как ты, но удерживать насильно я тебя не хочу.

Никита не знал, верит он Костомарову или нет, но выбора у него не было. Поэтому он молча кивнул головой. Но надежда на то, что Роман сдержит свое обещание, теплилась в душе Померанцева, вследствие чего он сказал:

— Я и сам подумывал об этом, — Никита с опаской посмотрел на дверь зала, убеждаясь, что его никто не слышит. — Я убью Леню, но потом хочу уйти на покой.

— Я же сказал, держать тебя не буду. Выполни заказ, и ты свободен.

— Перед этим мне нужно вернуться в Краснодар, решить личные дела.

Костомаров замялся. Не хотел он отпускать Померанцева, пока тот не разберется с Шишковским. Слишком опасную операцию он затеял и опасался утечки информации. Вдруг люди Леонида выйдут на киллера раньше. И тогда под угрозой окажется не только покушение на лидера строгинских, но и жизнь самого Романа.

— Так не пойдет. Я хочу, чтобы ты уже сегодня вылетел в Воронеж, — поставил условие Рома.

— Я сказал своей девушке, что до завтра вернусь в Краснодар. Если нет, она может заподозрить неладное.

Никита соврал. Сроков своего возвращения он Виктории не оглашал, но для пущей убедительности решил выдвинуть данный аргумент, чтобы повернуть ситуацию в свою сторону.

— Ладно, даю тебе сутки, — немного подумав, ответил Роман. — Но, я надеюсь, ты понимаешь, что мой человек поедет с тобой. Дело серьезное, один неосторожный шаг и…

Костомаров не стал договаривать: не хотел начинать сотрудничество с Померанцевым с угроз. Вместо этого он сообщил киллеру данные гостиницы, где живет Шишковский, контакты связного, который должен передать оружие, и прочую сопутствующую информация для выполнения задачи.

3

Из аэропорта Краснодара Никита, в сопровождении молодого мужчины, приставленного ему Костомаровым, отправился в дом, где жила Вика.

Его нервировало присутствие рядом незнакомого человека, но это казалось приемлемым компромиссом для того, чтобы Роман предоставил ему возможность приехать в Краснодар. Чем закончится операция по устранению Леонида не мог знать никто: выживет ли сам киллер и, если да, не придется ли ему снова залечь на дно уже в другом городе. Предчувствие подсказывало Померанцеву, что ему надо повидаться с Викой, поговорить с ней, успокоить, возможно, подарить надежду на светлое будущее, обещанное ему Ромой, если Никита выполнит свою работу.

Померанцев надавил на кнопку звонка. Дверь ответила приглушенным свистом соловья — суррогатный голос природы в чертогах городских многоэтажек.

Замок лязгнул, дверная ручка совершила приветственный поклон — на пороге стояла Вика.

— Привет, — сказал Никита, поцеловав девушку в щеку через порог.

Виктория на поцелуй не ответила, хотя собиралась, и инстинктивно обняла возлюбленного, вовлекая за собой в квартиру.

Евгений, приставленный к Померанцеву боец, остался ждать его на скамейке во дворе дома. По замыслу Романа, сопровождающий должен был дать киллеру последний инструктаж в Краснодаре, а затем на машине Никиты вместе с ним поехать в Воронеж. Таким образом Померанцев приобретает себе, пусть и слабое, но алиби: если милиция будет отслеживать его полеты, то обнаружит, что прямых рейсов в Воронеж он не совершал; зато в сводках авиакомпании останутся данные о купленном билете из Москвы в Краснодар.

Переступив порог, Никита увидел стоящую в коридоре дорожную сумку. Виктория проследила за движением взгляда мужчины и, ничего не сказав, с выражением грусти ушла в свою комнату.

Померанцев последовал за ней, но остановился в проеме двери. Вика меланхолично вынимала одежду из шкафа и складывала на кровать. У подножия постели, разинув нейлоновую пасть, лежал полузаполненный чемодан. Ему предстояло проглотить оставшиеся на кровати вещи и отправиться вслед за дорожной сумкой в коридор.

— Ты уезжаешь? — Спросил Никита интонацией человека, заведомо знающего ответ на свой вопрос.

— Да, — не прерывая процесса, сказала Виктория.

— Куда?

Девушка ничего не ответила, опустилась на колени, схватила чемодан с двух сторон и переместила его на кровать. Никита подошел к возлюбленной и, прикоснувшись к ее руке, помешал ей продолжить сборку.

— Вика, — произнес он, глядя на нее.

— Что? — Спросила девушка, не поднимая головы.

— Посмотри на меня.

Виктория подняла на Никиту влажные от слез глаза. Поглядев на него несколько секунд, она высвободила свою руку и продолжила складывать вещи в чемодан.

— Что происходит? — Никита продолжил допрос.

— Я уезжаю. В Москву.

— Зачем? — Снова задал вопрос мужчина и, увидев как Виктория продолжает равнодушно собирать вещи, повысил голос: — Ты можешь нормально поговорить?

Вика бросила на кровать платье, которое держала в руках. Затем выразительно посмотрела на Померанцева и произнесла:

— Давай поговорим.

Голос девушки дрожал, но взгляд источал твердость. Никита одобрительно кивнул, взял возлюбленную за руку и повел на кухню. Оба сели на стулья, расположенные друг к другу под прямым углом. Не отпуская руки девушки, мужчина продолжил:

— В чем дело, любимая?

Померанцев был скуп на словесные нежности, но сейчас, чтобы разрядить обстановку, обратился к Вике словом, которое целиком и полностью выражало его отношение к ней. Он действительно ее любил, хотя и редко признавался в этом.

— Я не могу так жить Никита. Не хочу, — по щекам девушки побежали хрустальные ручейки слез. — Я люблю тебя, очень люблю. Но не понимаю. Не понимаю, почему мы не можем жить вместе. Почему ты не делаешь мне предложение? Все твои объяснения звучат как бред. Я понимаю, что ты от меня что-то скрываешь, но не знаю что. Я все больше начинаю думать, что у тебя есть жена в Москве. А в Краснодаре ты в длительной командировке и просто морочишь мне голову.

Сказав это, Вика тихо вздохнула, словно компенсировала воздухом выпущенную из себя энергию слов. Померанцев смотрел на нее, но не торопился с ответом. Говорить было нечего: она права. Ему есть, что скрывать. И именно поэтому он не может сойтись с Викторией, как бы сам этого ни хотел.

Но сказать ей правду, значит сделать невольным участником событий, от которых стоит держаться подальше. Подвергать ее опасности Никита не собирался, а надеялся, что его проблемы разрешатся в скором времени. Именно поэтому он и должен ехать на следующий день в Воронеж, чтобы выстрелом снайперской винтовки решить эту проблему.

— Ты можешь не уезжать сегодня? — Тихо, почти шепотом, спросил Померанцев. — Завтра я уезжаю по делам, а когда вернусь, у нас все наладится.

— Я была права? — Вика пристально смотрела на возлюбленного. — У тебя есть жена?

— Нет.

— Тогда в чем дело? Какие у тебя проблемы?

Девушка опустила голову, убедив себя в тщетности своих вопросов. Честного ответа на них она не ждала.

— Когда все закончится, я тебе расскажу. Обещаю.

— Может быть, я смогу тебе помочь. — Она сжала в своих ладонях его руки. — Вместе мы справимся, что бы там ни было.

— Нет.

Померанцев высвободил свои руки, встал из-за стола и подошел к окну, посмотрев на улицу. Затем обернулся и снова взглянул на Вику. Ее умоляющий взгляд сменился на разочарованный. Просидев так около двух секунд, девушка встала и пошла собирать вещи.

Никита не стал ей больше ничего обещать. Сначала он разберется с Леонидом, а потом, если позволят обстоятельства, вернется за ней. Как бы Никита ни относился к своей работе, он профессиональный убийца. И, к сожалению, даже из романтических отношений он не может выкинуть эту переменную. Поэтому решать свою проблему киллер будет на языке оружия. Завтра. В Воронеже.

Продолжение следует. Подписывайтесь, чтобы не пропустить

— Хорошо, — Афанасьев одобрительно кивнул. — Кто назначен следователем по делу?

— Майор Скрипицын.

— Дело серьезное, — генерал облокотился о спинку стула. — Нашему главе из министерства звонили. Он поручил мне взять расследование на личный контроль. Ахвледиани ведь был не просто коммерсантом. Человек баллотироваться собирался. Убийство таких людей не должно оставаться безнаказанным.

— Убийство любого человека не должно оставаться безнаказанным, — отчеканил Пушилин, глядя на генерала.

— Ты понимаешь, о чем я говорю, полковник. Сегодня, что не день — новые трупы. Сколько из таких дел вы раскрываете?

— Не все, — Иван Сергеевич не сбавлял уверенности в тоне.

— Не все, — протяжно повторил Афанасьев. — В том-то и дело. Каждый день появляются новые группировки. Если б только местные… Так со всей России в Москву молодежь съезжается. Отхапать кусок столицы хотят. Цапаются между собой, а поделить не могут. И непонятно, кто кого заказал и за что? Но тут дело другое, — генерал большим пальцем указал на окно. — Убили уважаемого человека, который от криминала старался держаться подальше. Россия должна выйти из этого периода, чтобы все эти братки остались в прошлом. А убийством Ахвледиани они нас в это прошлое втягивают, показывают, что это они тут власть, а не мы с тобой.

Последние слова Афанасьев сопроводил жестом указательного пальца, направив его сначала на себя, потом — на собеседника.

— Я понимаю, Михаил Евгеньевич, — сказал Пушилин. — Майор Скрипицын — опытный следователь. Будем работать.

— Работайте, — генерал кивнул. — Работайте, а мы, чем сможем, подсобим. Всегда звоните мне напрямую, если что будет нужно.

После недолгой паузы, Афанасьев спросил:

— Уже есть какие-нибудь догадки, кто мог заказать Ахвледиани?

— Пока нет. Убийство вчера произошло. Провели баллистическую экспертизу. Девятимиллиметровый снаряд: стреляли, скорее всего, из «Винтореза» или «Вала». Очевидно, работал профессионал. Также обнаружили место, откуда стрелял киллер.

— Свидетели, что говорят?

— Никто ничего подозрительного не видел. Пока не видели. В ходе следствия, как обычно, могут появиться несколько зорких глаз. Убийца оставил на месте преступления несколько окурков. Скорее всего, чужих. Хотел сбить нас с толку.

— Важно понять, кто заказал, — генерал провел ладонью по подбородку. — Бандиты совсем ошалели в этом году. Сначала на Берковича покушение. Теперь вот грузина этого.

— Заказчиков всегда труднее найти, чем исполнителей. Работать, конечно, будем по двум фронтам. Но если поймаем киллера, выйти на его работодателей станет проще. К тому же Ахвледиани был человеком влиятельным. Врагов, наверняка, у него было немало.

— Немало, это точно, — задумчиво произнес Афанасьев, переваривая слова полковника. Затем посмотрел на Пушилина, резко встал и протянул руку: — Ладно, Иван Сергеевич. Задача вам ясна, жду результатов.

— Так точно, — ответил полковник, стоя пожимая руку генералу.

Пушилин проводил взглядом выходящего из кабинета Афанасьева, после чего вернулся в рабочее кресло. Посидев молча около двух минут, полковник снова поднялся и направился в кабинет Геннадия Скрипицына.

16

В программе вечерних новостей, по центральному каналу телевидения, транслировали кадры похорон Гия Ахвледиани. Огромная толпа людей сосредоточилась вокруг гроба. Лица растерянные, испуганные. Женщины плачут. Некоторые мужчины, почтительного возраста, тоже.

К этому хаотичному морю голов примыкала колонна вновь прибывающих: люди разного возраста и пола, чиновники, артисты, представители грузинской диаспоры. В руках держат букеты гвоздик или венки, кто-то шагает уверенно, а кто-то — понуро, но все с одинаковым оттиском печали на лице.

Запись похорон прерывалась биографическими сводками об Ахвледиани. Кадрами его публичных выступлений, сопровождаемые хвалебными фактами о профессиональной и социальной деятельностей. «Филантроп, талантливый предприниматель, отзывчивый руководитель, хороший друг, галантный мужчина», — таков был свод характеристик Ахвледиани со слов его коллег и друзей. А среди последних, между прочим, были весьма узнаваемые люди. Артисты, любимые народом, чьим словам охотно верили зрители. И вот сейчас Никита, как и половина страны, прильнувшая к экранам телевизоров, наблюдают похороны этого «замечательного» человека, любимца государственной элиты, нашедшего последнее прибежище в скорлупе бордового гроба.

И только сейчас Померанцев понял весь масштаб личности Ахвледиани. Это не просто очередной криминальный авторитет, которые, как шахматные фигуры, сменяют друг друга в этой кровавой партии дикого капитализма. Ахвледиани — «лицо с экрана», без пяти минут политик, чья смерть привлечет внимание верхних эшелонов власти, которые и без того устали от бандитской вакханалии, развернувшейся на улицах российских городов.

Его смерть могут и будут расследовать. И рано или поздно скользкая длань следствия проникнет в щели прочного фундамента Соколинской группировки. Чем больше мишень, тем легче в нее попасть. Кому, как не профессиональному стрелку Померанцеву, это знать. И сейчас именно такой мишенью и были соколинские. А в эпицентре случившегося он сам, киллер, нажавший на курок, и его главарь, Анатолий Легин.

Причем опасность в равной степени исходила от обеих сторон: правоохранителей и своих же, бандитов. Если следствие сядет на хвост Драго, то проще всего в этой ситуации избавиться от замыкающего звена этой цепи — Померанцева.

Никита понимал, что в противостоянии двух сил, государственной и мафиозной, он сам является лишь разменной монетой. Милиция, если поймает его, заставит сдать всех организаторов убийства Ахвледиани, а по совместительству и лидеров крупнейшей преступной организации Москвы. Это, наверняка, понимает и Анатолий. И что мешает тому сейчас же, в данную минуту, прислать своих бойцов в дом Никиты, чтобы отправить его по тому же адресу, куда отправился Ахвледиани. Жизнь Померанцева не стоит ничего, особенно сейчас, когда на нем, как на волоске, висит будущее криминальной столицы.

С грузом увесистых мыслей Никита поднялся с дивана. Он собирался поужинать после просмотра вечерних новостей. Но аппетита не было. Голод ретировался от увиденного на экране, от потока гнетущих идей, от вязкой картины неутешительного будущего. Померанцеву было страшно.

Он медленно прошел по коридору собственной квартиры и зажег свет в ванной. Снова посмотрел в отражение. На этот раз его двойник в зеркале молчит: тоже боится.

Никита разделся и встал под душ. Включил кран: тело обдало холодом, хотя вода была теплой. Спустя минуту ему удалось согреться. Терапевтическая функция душа возымела власть над внутренним состоянием Померанцева. Ему пришла в голову идея. Сегодня же, после того, как он выйдет из ванной, он соберет вещи и уедет из города.

Надо сменить обстановку. Привести мысли в порядок. Отдалиться от громыхающего потока выстрелов. А потом, возможно, решение придет само собой. В любом случае его подельники, наверняка, тоже сейчас лягут на дно.

Но как же быть с семьей? Вдруг Легин с Шишковским начнут его искать. Обнаружив пустую квартиру, они могут отправиться в Рязань и спросить у его жены, где находится их штатный киллер?

Значит надо предупредить боссов о том, что он собирается на время уехать. Учитывая обстоятельства, они не должны возражать. В конце концов, от судьбы Никиты зависит в первую очередь их свобода.

Померанцев вышел из душа в одних штанах, с голым, еще влажным, торсом. Он так торопился разрешить текущую проблему, что не стал утруждать себя обильными объятиями с полотенцем и натягиванием футболки.

Никита подошел к телефону и снял трубку. Он набрал номер ресторана «Ночные огни», где часто бывал Шишковский.

— Мне нужен Леонид, — утвердительно произнес Померанцев после приторного приветствия администратора ресторана.

— А кто его спрашивает? — На этот раз тон менеджера звучал формально.

— Это по работе. Дайте ему трубку.

— Подождите минуту, — голос замолк, превратившись в отдаленное перешептывание мужчин.

Спустя минуту трубка телефона снова ожила:

— Я слушаю, — сказал уже совсем другой голос, более низкий и грубый.

— Мне нужен Шишковский, — повторил свою просьбу Никита, не узнав в говорившем своего босса.

— Леонида нет. Что ему передать?

— Я должен с ним лично поговорить. Когда он будет?

— Не знаю, он не отчитывается. Кто ты? Как появится, я ему передам, что ты звонил.

Никита на несколько секунд задумался о том, стоит ли выдавать свою личность. Поймав себя на мысли, что хуже не будет, он произнес:

— Скажи Лёне, что Померанцев звонил. Это срочно.

Оба повесили трубки.

Никита вошел в спальню, надел свежую футболку. Затем переместился в зал и сел на диван. Телевизор включать не стал: ему нужна была тишина, чтобы обдумать план дальнейших действий.

Надо позвонить жене и сказать, что он на время уезжает. Но для начала необходимо поговорить с Леонидом. Если тот согласует план его отъезда, тогда можно спокойно оставить семью. Если нет, Никита заберет их с собой. Но этот сценарий ему не нравился, и он полагался на благоразумие босса, которому также было на руку временное исчезновение его киллера.

Снова вспомнились похороны Ахвледиани. Траурные лица в экране телевизора. Слова престарелого мужчины, наверное какого-нибудь знаменитого артиста, который молил правоохранительные органы найти и наказать людей, причастных к убийству «этого выдающегося россиянина».

Тишину, уже позднего, вечера пронзил звонок телефона. Никита даже слегка вздрогнул от неожиданности. Настолько он был погружен в размышления.

— Да, — сказал Померанцев, быстро подойдя к аппарату и сняв трубку.

— Звонил? — Раздался знакомый голос Леонида.

— Да. Разговор есть, — Никита немного волновался, но решил говорить прямо. — Я собираюсь уехать из города.

— Хорошо, — сказал Шишковский после непродолжительного молчания. — Куда?

— Пока не решил, — солгал Померанцев. Он, действительно, досконально не знал, куда поедет, но мысли на этот счет у него были. И, конечно, он не собирался делиться ими с Леонидом.

— Я и сам хотел это тебе предложить, — сказал Леня.

Никита облокотился рукой о стену напротив. Он молчал, но испытывал сильное облегчение, услышав о том, что за ним не будут охотиться после его отъезда. Вряд ли сейчас настал момент, когда он смог бы разорвать отношения с Шишковским и его бандой. Но хотя бы на какое-то время Померанцев сможет отдохнуть от пороховой гари бандитских будней.

— Нам всем нужно немного затаиться, — продолжил Леонид. — Этот жмур много шуму наделал.

Под «жмуром» глава строгинских подразумевал Ахвледиани. И, как и полагал Никита, его старшие сами решили залечь на дно, чтобы стряхнуть с себя далеко разлетевшиеся брызги крови убитого. Фигуральные брызги.

— Я и сам собираюсь уехать, — вздохнув, сказал Леонид. — Ты правильно делаешь, что не говоришь, куда едешь. По телефону нельзя. И вообще, зря позвонил. Надо было тебе приехать, лично поговорить.

— В принципе, я все сказал, — резюмировал Никита.

— Я тебя услышал. Когда будет надо, я сам тебя найду. Бывай.

Леня положил трубку. Последние слова звучали бы как угроза, если бы Никита уже не вошел в это болото, став подневольным ликвидатором на службе «его величества» Легина. Поэтому пугать Померанцева уже нечем. Новые убийства будут впереди. Обязательно будут.

Продолжение следует. Подписывайтесь, чтобы не пропустить