evilpanda

Дверь распахнулась, и на нас уставился мужик в маске, на которой были лишь прорези для глаз.

- На пол, сука! Оба! Быстро! – закричал он.

Саня, не опуская пистолет, нажал на спусковой крючок, и меня оглушило. Наш подсадной террорист грохнулся наземь, держась за плечо.

- А-а-а-а, сука!!! – он убрал руку от плеча и начал хлопать ей по полу в поисках автомата.

То, что произошло дальше, заставило меня взвизгнуть от удивления. Саня выпустил пулю в лоб лежавшему на полу и подобрал автомат.

Убрав пистолет за пояс, он выставил «калаш» наперевес и пошел в зал. Я догнал его и зашипел:

- Ты нахера его завалил? Он же «свой»?!

- Потом объясню. Все потом. Поверь, так надо!

Это что сейчас за нахрен такое было? Я бы так и остался стоять, если бы в нашу сторону не раздалась очередь. Крупные щепки посыпались на голову. Саша дал очередь в ответ. Женский крик и мат заставили сосредоточиться.

- Ты чего, бля творишь?

- Короче, - рявкнул Саша, - это не мои люди.

Я сделал глаза по пять копеек.

- А кто?

- Обычные террористы, они захватили посольство в надежде сбежать в Англию.

- Зашибись! А где твои? – я зыркнул на него.

- Нет никого. Это был повод, чтоб затащить тебя сюда. Иначе бы ты не пошел. Давай потом обсудим, а? – с мольбой в голосе сказал он.

Я кивнул.

- Ты кто такой, Рембо? – сквозь женский плач раздался грубый мужской голос. – Выходи.

«Подлый трус», - мысленно закончил я. Саня на заманчивое предложение не согласился. Облокотившись спиной к стене, он досчитал до трех, и резко дернулся из-за угла. Раздалось два выстрела подряд. Саша дернулся обратно и посмотрел на меня с улыбкой:

- Минус один.

В ответ загрохотал калаш, отбивая куски штукатурки.

- Слушай, может, вместе действовать будем? А то я тут как трус отсиживаюсь, пока ты геройствуешь.

Саня одобрительно кивнул и почти шепотом спросил:

- Стреляешь метко?

На точность стрельбы я никогда не жаловался, но, чтобы он не возлагал на меня роль ворошиловского стрелка, сказал:

- Нормально.

- Хорошо, тогда делаем так…

Его речь прервал все тот же голос.

- Слушай, герой, блять. Выходи, иначе я ее грохну.

До нас донесся женский плач, сквозь который было прохлюпано «пааа-жааа-луустааа аааатпустиии ааа».

- Что делать будем? – я посмотрел на Сашку.

- Что, что, выходить. Если я правильно посчитал, их там осталось четверо, плюс те, кто ушел на другие этажи. Сколько же их было, десять или двенадцать?

- Кого - их?

Саша посмотрел на меня, как на ребенка, и я умолк.

- Эй, я выхожу, без оружия. Поговорим?

- Давай!

Саня поднял труп, который все это время лежал возле нас, и резким движением вытолкнул его из нашего закутка в холл. Стреляли, кажется, с трех точек. Своего мертвого товарища расстреляли еще раз.

- Э-э-э, не-е, - Саня проверил магазин калаша, - так дело не пойдет.

- Сыр, Куцый, - обратился бас к своим товарищам, - идите и грохните его нахер!

До нас донесся топот берцов. Бежали к нам.

- Готовься, сразу в лоб стреляй, понял?

Я кивнул и встал на изготовку.

- Их…

Пах. Пах. Два выстрела – два трупа. Саня выстрелил лучше - его точечка была ровная, как у индианки на лбу. Моя пуля разворотила пол-лба.

- …бин пионэр, - закончил Саша. – Короче, - он указал мне на трупы, и я за ноги подтянул тела к нам, стягивая с них оружие, - у вас свои цели, у меня свои. Хочешь говорить - иди сюда сам.

Раздался выстрел и, судя по поднявшемуся крику и плачу, женщину этот хрен все-таки убил.

- На твоей совести жизнь этой женщины, - крикнул он нам. – Сотрудников еще много, выходи.

- Перебьешь всех, чем будешь торговаться с властями? – парировал Саня.

Повисла пауза, нарушаемая одинокими всхлипами и мольбами о пощаде.

- Откуда ты знаешь?

Мне показалось, или в басовитом голосе послышались нотки не то страха, не то удивления?

- Тоже мне секрет. Зачем захватывать посольство? Ясное дело, чтобы диктовать какие-то требования, а заложники - чтоб эти требования быстрее выполнялись.

Саня говорил четко, без паники. Размеренно, как будто мы не в захваченном посольстве, а на светском рауте.

- Ну, так что? – аккуратно подходя к углу, спросил он.

- Ладно, говори, чего хотел? – раздался голос через пару секунд раздумий.

- Дай мне поговорить с послом. Пять минут.

- Где посол? – раздался властный голос.

Судя по кряхтению, посол валялся на полу, и сейчас его поднимали.

- Говори. Посол тебя слышит, - и, уже обращаясь к послу, - слышишь ведь?

- Да.

Дрожит голос у посла.

- Представься!

- Меня зовут Родрик Брейтвейт. Я посол Великобритании в России. С кем я говорю?

Голос-то дрожал, но мужик, судя по всему, держится молодцом.

- Э, не, так не пойдет, - укоризненно сказал Саня. – Пусть сюда идет. Один.

- Либо ты говоришь так, либо мозги посла через секунду будут на полу.

- Меня зовут Фил Маррей, мистер Брейтвейт. Код «Сигма» активирован.

- Ты чего несешь, твою мать?! – заорал главный. – Ты англичанин?! Какая сигма?!

- Мистер Маррей, помогите!

В воздухе бахнуло, и, судя по очередному крику, кажется, посол был мертв.

- Следующий будет ему в башку. На выход. Быстро.

Фу-ух, ну хоть посла не завалили, и то хорошо. Уже слышались звуки сирен и шипение мегафона на улице. Захватчики что-то обсуждали, но до нас звук не доходил.

- Так, выбора особого у нас нет. Если я все правильно рассчитал, то сейчас - самое время. Давай так, возьми на себя двоих. Они стоят у лестницы. Остальных беру я. Постарайся не подставляться, труп твой тащить я не буду.

Вот уж подбодрил.

- По моей команде.

Я кивнул, а Саня снял магазин с автомата и, бросая его в холл, сказал «Давай». Я выбежал и проще пареной репы убрал двух орлов, стоявших возле лестницы. Автомат застрочил в мою сторону, но тут же умолк. Саня садил с двух рук. Я не понял, что оглушало больше - крики или стрельба. Через секунду все смокло. Я выглянул из-за колонны. Все лежат, Саня тоже.

- Э-э-э, Егерь, куда? Куда, бл…?!

- Плечо, херня.

Мое плечо тоже заныло, вспомнив пульку от Амаури.

- Подними, чего встал.

Я рывком поднял его за здоровую руку, и он зашагал в сторону лежавших людей.

- Помоги, - Саша указал на худого мужчину.

- Мистер Брейтвейт?

Мужчина часто закивал, а Саша перешел на чистый английский.

- Фил Маррей, МИ-6. Мой напарник, Том, - он кивнул в мою сторону. – Здание освобождено. Нам надо срочно поговорить. Пойдемте.

Народ так и остался лежать. Лишь некоторые поднимали головы, но, видя у нас оружие, снова решали изучать узоры мрамора на полу. Посол резво зашагал вверх по лестнице, и через минуту мы оказались в его кабинете. Он поправил галстук и, откашлявшись, спросил:

- Что происходит, джентльмены?

Из почти непонятного мне английского я уловил лишь то, что мы с Саней - агенты МИ-6, и прибыли для спасения документов.

- Но я не знаю ни про какие документы, - замямлил посол.

Саша стал бледным из-за потери крови и злым из-за несогласия посла передать нам документы.

- Сейчас прибудет вторая группа террористов. У нас нет времени. Где документы, переданные агентом?! Это дело под контролем премьер-министра! Вы хотите, чтобы я провалил задание? Мне нужно их эвакуировать, у вас должны быть инструкции.

- Да-да, инструкции, сейчас. Вы позволите, - посол встал и подошел к своему столу. – Инструкции у меня есть, сейчас, где-то здесь, - он копошился в столе.

- Давайте быстрее, мистер Брейтвейт, - у нас не так много времени.

- А-а-а, вот они, - радостно воскликнул посол.

А дальше все было, как в «Матрице». Посол ловко достал пистолет и, дважды выстрелив в Сашу, перевел ствол на меня. Я прыгнул вправо, и, подобрав пистолет, выстрелил послу в ногу, которая торчала между стойками стола. Англичанин упал, как подкошенный, и, скуля, катался по полу.

- Саня, - я хлопнул его щеке. – САНЯ, ТВОЮ МАТЬ! Не лучшее время для притворяшек!

Он хрипел и медленно закрывал глаза. Веки его дрожали. Ну, сука, ты у меня попляшешь!

Я подошел к послу и, сев на него, приложил еще горячее дуло к его щеке.

- Где документы?!

Посол заорал от боли. Боковым зрением я увидел, что пуля прошла чуть ниже коленного сгиба и, судя по всему, застряла в икроножной мышце. Я взял со стола нож для вскрытия конвертов и вогнал его во входное отверстие.

- Заткнись, сука! – прошипел я. – Отдай документы, и мы уйдем!

- Там, там, - сквозь слезы посол указал на стену.

- Поднимайся, - я дернул его за руку, чем причинил неслабую боль. – Открывай.

Брейтвейт щелкнул скрытой кнопкой, и деревянная отделка стены отодвинулась. За ней была тёмно-синяя дверь с замком как на сейфе, только раз в пять больше. Посол ввел комбинацию, и дверь приоткрылась.

- Давай, вперед, - я подтолкнул его пистолетом.

Он потянул дверь, и мы оказались в довольно просторном, но пустом помещении без окон. В левом углу были аккуратно сложены какие-то ящики размером с детский гроб, видимо, от мебели или техники.

- Ты решил потянуть время? Моя жизнь ничего стоит, а вот стоит ли твоя? – я прислонил пистолет к его виску. – Где эти сраные документы?!

Посол плакал. Сопли уже были в районе подбородка.

- Во-о-от же они, отпустите, мне больно, а-а-а-а!

Я повернул голову. ЭТО? Твою мать. Десять ящиков??? Я, когда слышал про документы, представлял себе папочку, ну, или пару книг. Стоп. В справке действительно было указано, что документы хранятся в контейнерах. Этот еще скулит под ухом, не дает сосредоточиться. Саня, блин, лежит, хрипит. Легкому кранты, по ходу.

- Где твоя машина?

- Та-а-ам, в гараже.

- Пошли, - я от злости ткнул пистолетом ему в висок сильнее, чем обычно.

- Та-ам, гараж та-а-ам, - заныл он.

- Понял, не дурак.

«Меня зовут Зайцев Александр Викторович. Полковник милиции. Назовите себя и свои требования» - донеслось до меня. Ну как так, а? Ну как так? Посол кое-как волочил ногу и все время ныл. К моему удивлению, все захваченные сотрудники продолжали лежать в тех же положениях, как и во время нашего ухода, хотя, в принципе, прошло-то всего от силы три-четыре минуты. Для устрашения я сделал два выстрела в стену. Опять плач и всхлипывания женщин.

- Ты и ты, встать, - я пнул двух лежащих ближе к лестнице мужчин.

Они покорно поднялись. Я достал второй пистолет и, обхватив левой рукой горло посла, направил пистолет на очкарика.

- Наверх, быстро.

Мужчины повиновались и поднялись по лестнице. Егерь скрестил руки на груди, но лежал в той же позе. Хрип усилился.

- Ключи! – рявкнул я на посла и, секунду подумав, добавил, - от машины!

- Все в гараже, - брякнул он и потерял сознание.

Твою мать. Хороший козырь.

- Вы двое, где гараж?

- За стенкой, там спуск и машина посла, - уверенно сказал очкарик.

- Ящики вниз, - я махнул пистолетом в сторону документов. Судя по тому, с каким видом они их подняли, ящики были действительно тяжелыми. Проходя мимо Саши, я чуть присел и сказал:

- Не вздумай сдохнуть тут, держись!

«Назовите свои требования. Предлагаю вам отпустить женщин и пожилых людей» - раздалось с улицы. Как не вовремя! Я жестом показал парням остановиться, и, держа их обоих на линии огня, подошел к окну и проорал:

- Требования будут через полчаса!

Парни продолжили спускать ящики. Внизу был личный гараж посла. Вместо посольского мерса я указал на красный чероки. Парни грузили документы, и на третьей ходке я перетащил Саню вниз и положил на заднее сиденье. Каждый раз мне приходилось подниматься вверх-вниз вместе с ними и держать их на прицеле. Когда наверху остался один ящик, я потерял бдительность. Проверив по совету очкарика машину, я обнаружил ключи в замке зажигания. Ну хоть в чем-то повезло. Я хотел было развернуться и проконтролировать вынос последнего ящика, как вдруг получил удар в лоб. От неожиданности я выстрелил. Учитывая расстояние, которое было между мной и молчаливым парнем, насмерть. Все через жопу.

Гараж был ближе к улице, и выступления полковника Зайцева слышались лучше. Отпустить женщин, стариков, назвать требования. Все стандартно. Я кивнул очкарику, чтоб шел впереди, и пошел за ним, чтоб спустить последний ящик. Когда до верха осталось три ступеньки, он остановился и правой ногой сильно лягнул меня в область солнечного сплетения. Я задохнулся от удара, но не успел ничего понять, так как кубарем, отбивая головой ступеньки, покатился вниз. Очкарик бежал за мной. Я подтянулся к пистолету и два раза выстрелил в него. Первая пуля прошла мимо, зато вторая попала точно в руку. Он взвизгнул, и, сбив шаг, упал. Я поднялся, шатающейся походкой подошел к нему и высадил две оставшиеся пули ему в голову. Сука! Герой, бля! От злости я пнул труп. Голова кружилась так, что описывала орбиту Плутона. Так. Девять ящиков здесь, один наверху. В машине раненый Санек, которого еще можно спасти. Я плюнул и прыгнул за руль джипа.

- Как ты, Саня? Не молчи?! Мы в жопе! Посоветуй чего-нибудь!

Но Саня молчал и лишь устрашающе хрипел. Я дернулся в машину и уперся в металлические ворота. Открыв засов, я сначала прыгнул в машину, и только потом, бампером, распахнул их. Мы выехали в Проточный переулок и оказались заперты с двух сторон. Милицейские уазики плотными рядами с двух сторон блокировали переулок.

- Добро пожаловать в жопу, Саня, - я положил голову на руль…

Я разбежался с двух шагов и сиганул в котлован. Последнее, что я увидел, это как Саша достает пистолет из-под куртки. Твою мать…

***

Я инстинктивно выставил руки вперед и кубарем покатился по грязи. Дурацкая была затея. Во-первых, место возврата всегда четко ограничено кругом радиусом около двух метров. По моим прикидкам, этот круг находился как раз в центре ямы. Во-вторых, мне нужен прыжок с высоты, а я просто упал в яму. Громыхнул выстрел, который совпал с моей остановкой на дне котлована. Я встал и, не отряхиваясь от грязи, подпрыгнул. Без толку. Надо лезть обратно. Раздался еще один выстрел. Земля осыпалась под ногами, но я настолько часто перебирал и ногами и руками, что просто не замечал этого. К верху котлован становился более пологим, и наверх я уже просто выбежал. Саня стоял на том же месте с поднятым вверх пистолетом. Все работяги стояли на том же месте, значит, Саня стрелял в воздух.

- Слушай, мужик, чего тебе надо? – спросил старший, и, глядя на меня, добавил, - что вы тут забыли?

- Пошли, Сань, - сказал я шепотом.

Он посмотрел на меня глазами, полными разочарования, и грустно выдохнул:

- Пошли.

Мы прошли мимо строителей и молча, не оборачиваясь, дошли до машины. Я попытался сбить грязь с обуви о колесные диски, однако просто размазал ее. Без зазрения совести я плюхнулся на сиденье, не переживая за испачканный салон.

- Значит, не сработало, - стуча пальцами по рулю, процедил Саша.

- Не сработало? Не сработало, бл…??? Я застрял в чертовом 92-м году!!!

- Ты не поверишь, но у меня та же ерунда, - саркастически заметил он.

- Что будем делать?

- Что, что, вкладывать в биткоины, млять! – ругнулся он.

Я улыбнулся. Все-таки оптимизм не покинул его.

- Искать англичанина будем и забирать документы.

- Где искать? Как забирать? – сомнительно спросил я.

- Где, где? Ну что ты заладил? Придумаем чего-нибудь!

- А возвращаться как? – я продолжил командовать парадом на дне тупых вопросов.

Саня посмотрел на меня глазами кота из Шрека еще не снятого здесь Шрека, и сказал:

- Отвали, а?

- Понял, понял.

Мы тронулись, и на въезде в город я предложил Сане остановиться и все-таки стереть кровь с заднего стекла. Он остановился, и мы потратили минут двадцать на оттирание засохшей крови. Лучше бы не трогали, честное слово. С горем пополам растерев кровь, мы поехали дальше.

- Куда поедем-то?

- Ко мне. Помоешься, переоденешься, и будем думать.

Я кивнул, и мы въехали в город. Саня жил у какой-то слепой бабушки через два дома от того, где должен был. На мой вопрос, почему не там, он коротко ответил: «Паранойя». Слишком часто он параноит. Я намекнул ему об этом, на что получил колкое замечание, что, мол поэтому и живой до сих пор. Машину мы бросили в безлюдном месте и пошли вдоль дороги. Спустя пару минут нас подобрал дед на «шестерке» и подвез почти до дома.

- Слушай, так мне что, с КБ можно увольняться? – неуверенно спросил я.

Ответ был в его глазах, и больше глупых вопросов я не задавал.

- Сашенька, это ты? – раздался скрипучий голос, когда мы вошли во двор дома.

- Да, баб Нин. Я с другом.

- А-а-а, - многозначительно протянула бабка, - ну проходите.

- Здравствуйте, - сказал я слепой бабке.

- Молодой, по голосу-то. Как там это у вас сейчас говорят? Здорова! – весело сказала баба Нина.

Мы прошли в дом, и Саня показал мне, где ванная. Я сбросил одежду и, одной рукой держа душ, помылся под вялым напором воды. Саша уже приготовил мне одежду. Свитер был чуть великоват, но так даже лучше, не сковывает движения. Баба Нина сидела на улице, поэтому мы расположились на кухне.

- Итак, - начал он, - мой план таков. Мы знаем человека, которому передали документы. Мы предполагаем, что документы еще не покинули страну. Значит, наша задача - найти этого чудика и узнать у него, где доки. Берем их, и потом думаем как вернуться. Вопросы? Замечания? Предложения?

- На бумаге все выглядит замечательно. Где искать-то будем? Вряд ли он после такого дела будет светиться. Заляжет где-нибудь, и ищи свищи его.

- Я думал об этом. Поэтому план у меня, такой же отбитый, как и я сам.

Я внимательно уставился на него.

- Мы захватим британское посольство.

Отбитый? Какая мягкая формулировка идиотизма.

- Ха-ха, - саркастически посмеялся я. – Британское посольство? Захватим? Вдвоем? Ха-ха!

- Сдрейфил? – с издевкой спросил Саня.

- Нет, просто у меня пока здравый смысл не властвует над эмоциями. Ты понимаешь всю бредовость затеи?

- Больше, чем ты можешь себе представить.

- Ну, тогда за твое психическое здоровье я могу быть спокоен. Сань, надо придумывать что-то более реальное.

- Я весь во внимании. Предлагай. Только перед тем, как предложить, прими во внимание тот факт, что у нас осталось 3 дня.

Времени действительно нет.

- А у меня уже есть разработанный сценарий, - с блеском в глазах сказал он.

- Черт с тобой, показывай.

План был глуп, нелеп, провален и гениален одновременно. Захватывать посольство Саня планировал не лично, а с помощью других людей. Команда у него уже была готова (какой предусмотрительный) и ждала только его отмашки. Посольство захвачено, а дальше появляемся мы с ним. До приезда милиции мы должны проникнуть в здание и якобы провести переговоры с захватчиками насчет вывода людей. Людей, конечно, нам никто не отдаст, тогда мы говорим, что заберем хотя бы диппочту.

- С какого перепугу тебе ее должны отдать? Кто ты такой?

- Я-то? Я буду агентом МИ-6. А ты будешь моим помощником.

- И ты всерьез считаешь, что в этот бред поверят?

- Ты, видимо, не учитываешь фактор стресса и наши возможности убеждения.

Про внушение я действительно забыл, и сейчас, переваривая информацию, спросил:

- А почему нельзя просто прийти и с помощью внушения забрать эти документы?

- Во-первых, я лишний раз убеждаюсь, что ты свой талант не изучал совсем. Как ты вообще выжил в своих операциях? Убеждение слабеет, чем дальше ты от точки появления. До двух тысяч километров все более-менее нормально, без особых провалов, но потом резко начинает падать. От нас до Москвы около двух с половиной тысяч. Вместе мы сможем убедить сотрудников посольства отдать нам почту. Во-вторых, ну придешь ты такой красивый, кто тебя допустит до сотрудника, отвечающего за почту? Правильно. Никто.

- Так, ну, допустим. А что за люди будут захватывать посольство? Это же не ларек отжать.

- Люди нормальные, проверенные и готовые. Бывшие сотрудники «Альфы». Озлобленные фактом своего увольнения. Уже внушенные мной. Короче, в них я уверен.

- Это не может не радовать.

Саша достал блокнот и, пролистав страницы, сказал:

- Самолет на Москву в 9 вечера. Нам надо уже собираться. Пока до аэропорта доберемся, пока то да се. Документы при себе?

- Паспорт, - я похлопал себя по нагрудному карману и понял, что сижу в Сашином свитере, а не в своей куртке.

- Отлично, собираемся тогда.

На сборы мы потратили минут двадцать, большую часть из которых Саня копошился и выбирал, чем забить свой рюкзак. Под мое нервное перестукивание он все же определился, и мы вышли из дома.

- Баб Нин, мы с другом отъедем. Ужин готов, в холодильнике стоит. Телевизор включен. Не поминай лихом, баб Нин.

Саня наклонился и обнял ее. От трогательности сцены у меня чуть не покатились слезы из глаз. Когда мы вышли на дорогу, я спросил:

- А как ты вообще к этой бабке попал?

Он отмахнулся от меня, как от назойливой мухи, и мы встали у дороги ловить машину. Через двадцать минут нам удалось договориться о цене с водителем «москвича», и мы выехали на трассу, соединяющую городок с аэропортом. Ехали молча. Саша был сосредоточен и, видимо, прокручивал в голове детали операции. Я просто смотрел в окно и обдумывал ситуацию последних дней. Патриотизм - дело хорошее. Более того, нужное. Но вот существенная разница между мной и ним состояла в том, что в его личном деле, если бы такое было, была бы приписка «способен совершить поступок», а в моем - нет. Его вообще не волновал процесс возвращения домой. Он просто-напросто не думал о такой мелочи. Главным для него было выполнение тупого задания. Тупого, потому что без возвращения назад вся наша операция не имела смысла. Я же, в свою очередь, только и думал, как бы нам вернуться. И заботила меня только собственная задница, а не противостояние спецслужб в моем времени. Провоцировать Саню я не хотел, поэтому копался только в себе. Единственной нашей надеждой было то, что после того, как документы окажутся у нас, мы все-таки найдем способ вернуться. Это у меня только жажда наживы, а Саня - он голова. Придумает чего-нибудь. Обязан придумать.

За размышлениями я не заметил, как мы подкатили к зданию аэровокзала, и, расплатившись, вышли. Билеты были в свободной продаже прямо в здании аэропорта. Мы без проблем выкупили два билета и сели в зоне ожидания. Аэропорт был полупустой. Народ бедствует, народу не до полетов. В жестком кресле я умудрился даже покемарить с полчаса, пока не проснулся от тычка локтем в бок.

- Проснись и пой, регистрация.

Я встал и, протирая глаза, пошел за Саней. Во рту было паршиво, как будто спал я не полчаса, а всю ночь. Нас зарегистрировали на рейс, и прождав еще с час, мы наконец-то сели в кресла. Кроме нас в самолете было еще от силы человек двадцать. Вспомнив забитые под завязку чартеры в Египет и Турцию в моем времени, я лишь грустно улыбнулся. Само собой, ни о какой еде на борту речи не было. Не до Лос-Анджелеса лететь, потерпим. Я попросил только стакан воды и, пристегнувшись, уснул дальше. Сели мы настолько мягко, что я проснулся уже когда самолет заканчивал руление.

- Вот ты, блин, спящая красавица. Сколько можно дрыхнуть? – возмутился Саша.

- Не знаю, я, когда ныряю, меня всегда в сон клонит. Постоянно спать хочу.

- Прикольно, у меня вон зуд открывается. В первый раз вообще себя до мяса расчесал. Потом привык и перестал.

Интересные у нас особенности. Я даже не задумывался никогда об этом. Надо будет у Мигеля с Крисом спросить. Я осекся. Ага, спросить. Если вернусь. От мыслей, что я застрял тут, опять стало грустно. Мы вышли из здания, и Саня подошел к таксофону. Набрав номер, он быстро поговорил, и мы пошли ловить машину.

- Кому звонил?

- Ребятам. Они готовы. Ждут команды.

- Отлично. А что, они заранее сюда приехали? – осенило меня.

- Да. Я бы так или иначе провернул это дело. С тобой будет проще.

Уже в машине меня осенила мысль, которую я озвучил Сане.

- Слушай, а с чего ты вообще решил, что документы будут в посольстве?

- Ни с чего. Я предполагаю. Британцы - весьма прагматичный народ. Хранить столь важные бумаги они предпочтут в надежном месте, куда нет доступа посторонним, и подальше от лишних глаз. Посольство подходит идеально. Так или иначе, даже если их там не окажется, мы с вероятностью 99% найдем человека, который в курсе этих телодвижений. А уж раскалывать я умею. Поверь.

Я даже не сомневался в этом, особенно учитывая его опыт. Ехали мы около получаса и оказались на северо-востоке Москвы. Саня расплатился с таксистом, и мы пошли к девятиэтажке.

- А квартира здесь откуда? – поинтересовался я.

- Купил.

- Нормально так живут сотрудники СГБ, - присвистнул я.

- Не обольщайся. Денег я, - он замялся, - ну, так скажем, позаимствовал у братков. Квартиру оформил три недели назад.

В достижении своих целей и поставленных задач Саша не гнушался и криминала. Своим появлением мы спугнули целующуюся парочку с лестничной площадки и вошли в квартиру. Время было давно за двенадцать, поэтому мы съели по несколько бутербродов с липким, дешевым сыром, и легли спать.

Утро началось с грохота и топота. Это Саша прыгал через скакалку.

- За-ря-дка. Фух – он выдохнул и остановился. – Надо быть в форме.

Я накрылся одеялом и хотел украсть еще пару минут сна. За завтраком, в точности повторяющим наш ночной ужин, он рассказал, что работать начинаем сегодня. В обед.

- Английский знаешь? – он посмотрел на меня, жуя бутерброд.

- Ну, так, на школьном уровне. Мне же знания языка передаются, нафига учить?

- Ну, мне тоже, но языки нужны. Хотя бы вот для таких ситуаций.

Мы доели бутерброды и вышли из дома. Погода была пасмурной, и с неба сыпалась какая-то крупа, что-то среднее между снегом и градом. У Саши на плечах висел большой спортивный рюкзак, в который он упаковал два комплекта черной униформы.

- Там переоденемся, - сказал он перед выходом, - чтобы не привлекать внимания.

- Шоб никто не догадался? – процитировал я Никулина.

- Именно.

Мы спустились в метро. Больше всего я боялся именно этого этапа операции. В метро нас могли остановить сотрудники милиции. Да, сама по себе черная форма никоим образом не вызывает подозрений, однако я больше боялся за вспыльчивость Сани и за то, что он может наломать дров.

Наплевательское отношение сотрудников органов к своей работе позволило нам без проблем добраться до «Смоленской». Когда мы вышли из метро, крупа превратилась в полноценный снегопад. Видимость снизилась до пары метров, и, несмотря на пронизывающий ветер, Саня настоял на том, чтобы мы шли до посольства пешком. Посмотреть пути отхода, в случае чего. Я по своей старой традиции считал шаги, но сбился, когда счет перевалил за девятьсот. Мы предъявили документы охраннику на входе, а Саня выпотрошил свой рюкзак, показывая, что ничего запрещенного не проносит. В здании посольства было многолюдно, я и шепнул на ему на ухо о своих надеждах, чтобы никто не пострадал из гражданских. Да, мы в плоском прошлом. Да, здесь все лишь проекции. Но я никогда не был сторонником убивать ради удовольствия.

- Не ссы, ребята грамотные, сработают как надо.

Он посмотрел на часы и плечом толкнул меня в сторону туалетов. Мы дождались, пока усатый дед закончит мыть руки, и закрыли за ним дверь. Я подпер дверь спиной, а Саня переоделся как по армейским нормативам. Затем он сменил меня, и переоделся я. Как только я застегнул молнию на куртке, за дверью раздался мат, крики и выстрелы. Фу-у-ух! Адреналин заставлял сердце колотиться так, что я всерьез начал переживать за целостность своих ребер. Саня прислонился к двери и вслушивался в крики. За дверью металлическим звоном стучали каблуки. Саша отошел от двери на шаг и ловким движением руки вытащил из-под мраморной столешницы два пистолета. Один он бросил мне, а второй направил на дверь.

- Ну, понеслась, - прошептал он, и дверь резко открылась вовнутрь…

Я кивнул. Он убрал правую руку с руля и протянул ее мне:

- Егерь.

***

Мы объехали перевернутый «вольво» и разбитую «копейку», на которой Егерь совершил таран, и, свернув на светофоре налево, плавно покатились вниз по улице. Признаться, на меня напал жесткий ступор.

- Ну чего молчишь? Хреново? Остановиться?

Я помотал головой.

- Леша, Алексей, - даже в глубине моего сотрясенного мозга проскочила мысль, что рано вскрываться.

Егерь ухмыльнулся, и, посмотрев на мой затылок, сказал:

- Ты от Ромы? Я правильно понимаю?

Ну, теперь можно не выделываться. Я раскрыт, хотя, по ощущениям, в этом ничего плохого.

- Да, - потирая шишку ответил я. – Меня, кстати, Ваня зовут, - представился я настоящим именем.

- Саша, - коротко ответил он. – Позавтракать не хочешь? А то я с ночи не ел ничего.

Я кивнул и приложился затылком к холодному стеклу. Вопросы крутились в голове, но никак не складывались в предложения. Саша, видимо, за годы службы стал хорошим психологом, и, с грустью посмотрев на меня, сказал:

- Не напрягайся, сейчас в кафе заедем, задашь вопросы. Мне скрывать нечего.

Я что-то буркнул и закрыл глаза. Нет, так еще хуже. Не видно даже точек опоры. Мы остановились у одноэтажного домика, отделанного под деревенскую избу. Вывеска над дверью гласила «Кафе-Бар Путник». Саня помог мне подняться, причем по отточенности его движений я понял, что он не в первый раз кого-то тащит на себе. Кафе пустовало. За стойкой, подперев щеку, сидела дама в нелепом чепчике, которая, по-видимому, была здесь и за официантку, и за бармена, и не удивлюсь, если и за повара с бухгалтером. Саша кивнул ей и довел меня до туалета.

- Умойся и выходи.

- Угу.

Я открыл холодную воду и, не дожидаясь, пока она стечет, ополоснул лицо. Помогло мало. Смачивая руку, я разглаживал волосы на затылке, собирая кровь. Отряхнув джинсы и куртку от рвоты и грязи, я сполоснул рот и вышел в зал. Меня пошатывало, как после бутылочки крепкого пива. В принципе, терпимо. Саня занял столик в углу и уже цедил чай из большой кружки.

- Оклемался? – спросил он, наливая мне чай.

- Вроде да.

- Я покушать заказал, сейчас принесут. Пока спрашивай.

А чего спрашивать-то, с чего начать? Я мялся, и он взял инициативу в свои руки.

- Егоров, Александр Викторович. Позывной «Егерь». Работаю на СГБ более 13 лет. Являюсь первым и пока единственным официально зарегистрированным путешественником во времени в России. Раз ты от Ромы, то либо пришел за мной, либо доделывать задание. Отвечаю сразу на оба вопроса. Задание выполнить не получилось, и, скорее всего, в этом причина того, что я не могу вернуться.

- То есть, как это не можешь? – я раскрыл рот.

- Вот так. Точка возврата не сработала, я пытался месяц. А потом тот дом и вовсе снесли. Так что я теперь застрял тут, без вариантов.

Я почувствовал, как волосы на голове шевелятся.

- Ты застрял здесь, и говоришь об этом так спокойно?! – моему удивлению не было предела.

Саша отхлебнул чай.

- А почему я должен нервничать? Я знаю, что произойдет с миром в ближайшие четверть века, чего мне паниковать? Как там это говорилось, «верни мне мой 2007»? Ну, вот так и со мной. Я знаю даты всех мало-мальски значимых событий в будущей истории, и буду к ним готов.

Меня поразила его невозмутимость. Так спокойно рассуждать о том, что он больше никогда не вернется в свое время. Охренеть!

- А что с заданием? Почему не получилось?

- По данным Ромы, документы должны были передать 18-го мая. Я прибыл в конце января и за неделю выяснил, что документов в КБ уже нет.

- В смысле нет? А где они? – удивился я.

- Скорее всего, уже переданы британцам. Радует одно, что пределы страны они еще не покинули, - спокойно сказал он.

- Откуда такая уверенность?

- Справку внимательно читал?

- Да, - неуверенно произнес я.

- Назови мне дату начала дипломатической корреспонденции между Россией и Великобританией? – сказал он с ухмылкой.

Я попытался вспомнить такую информацию, и определенно был уверен, что она была в справке, но вот точную я так и не смог назвать.

- То-то и оно, - улыбнулся Саня, - диппочту стали отправлять с 1-го апреля 1992 года. Зацепка, конечно слабая, но других путей, как вывезти эти документы, я не знаю. Грубо говоря, у нас есть пять дней, чтобы проверить эту версию.

Логика в его словах была: британцы понимают, что все спецслужбы сейчас будут искать документы, и вывозить их весьма проблематично. С другой стороны, это не банановая республика, а одна из лучших разведок мира, и уж способ отправки документов они найдут, и, уверен, даже не один. Я попытался донести свои слова до Саши, на что он сказал:

- Возможно, ты и прав, но других версий я не придумал.

Мы говорили еще около получаса о возможности провернуть это задание, после чего я спросил:

- А как ты меня вообще вычислил?

- Проще простого, на самом деле. Я вел наблюдение за квартирой Владлена, и, когда увидел тебя, все стало понятно. Потом увидел, как ты влез в дом, в котором я должен жить. Первым делом я хотел броситься к тебе и все рассказать, но потом усомнился и решил тебя проверить. Когда ты устроился в КБ, мне все уже стало понятно, но и слежку за тобой я не прекратил, потому что видел, как ты детишек отлупасил. Мое предположение, что тебя будут искать, оказалось верным, и я дежурил у подъезда.

Значит, мне не казалось, что за мной следят.

- Вот. Ну а сегодня, когда я решил раскрыться, на тебя напали.

- То есть, ты видел как меня огрели арматурой по голове, и не стал помогать там? – я прищурил глаз.

- Да, потому что помогать тебе во дворе жилого дома, без эффекта внезапности, глупо и нерасчетливо. Я заранее навел справки и предположил, что повезут тебя в загородный дом дяди этого пацана, ну и план родился сам собой. Я срезал путь через город, и когда вы остановились на светофоре, протаранил «вольво». Затем быстро шлепнул уродов в девятке и разобрался с твоими. Если бы у них были закрыты окна, пришлось бы туго, но удача мне сопутствует, и четыре курящие рожи отправились на тот свет.

- Получается, весь твой план построен на «предположил» и «повезло»? Зашибись.

Я прокручивал в голове события часовой давности, и надо отдать должное Саше - сработано было на отлично.

- А место? Жители?

- Что место? Там кончается город, дома эти расселены давно, и живут там алкаши да бомжи, им дела нет, кого там застрелили. Милиция, если и приедет, предположит, что это результат очередных разборок местных бандитов. Так что, вроде, все нормально.

В его плане действительно было много если бы да кабы, но, на мое счастье, все сработало. Голова кружиться перестала, но простреленное в Италии плечо заныло, и боль тянула вниз.

- Так что, какой у нас план?

- Первым делом проверим твой возврат. Если он работает, то идешь и говоришь Роме, что со мной все в порядке, и обрисовываешь наш план. Затем возвращаешься сюда, и мы уже работаем.

- Мне неясно одно, почему СГБ не имело правильной даты передачи документов? Чай, не детский сад.

- Представь, что люди там тоже ошибаются. Даже на таком уровне.

Мы доели завтрак и выпили еще чайник чая перед тем, как тронуться. Я обрисовал Сане место, где вынырнул, он кивнул и выехал на дорогу. Всю дорогу мы говорили о нырках и их природе. Саня делился своими историями, я рассказывал некоторые из своих (те, где не был связан подписками о неразглашении). Его жизнь была понасыщеннее моей. На мой вопрос, что он может взять с собой из нырка, Саня сказал, что допускается половина его собственного веса, то есть, около 45 килограмм. Каким образом он вычислил это, я не спрашивал, чтобы не получить очередной укор. Попутно выяснилось, что он может вытащить все, что угодно. Золото, деньги, оружие. Все. Я сделал глаза по пять копеек, но Саня спокойно сказал:

- Ты не развиваешь себя. Получается у тебя таскать документы - ты на этом застопорился, и все. А я пробовал, искал, тренировался.

Я молча завидовал. Получается, он мог выкрасть практически все, что угодно. Моя алчная жила завибрировала так, что внутренние органы вошли в резонанс. Я в свое время отказался от шапки Мономаха, Мальтийской короны и много чего другого из-за невозможности их доставки. Твою маман, это ж какие суммы упущены! Видимо, на моем лице появилась гримаса моих внутренних переживаний, и Саня с усмешкой сказал:

- Что? Считаешь, сколько бы заработал, если бы мог таскать, как я?

- Если честно, да, - грустно признался я.

- В этом и разница между нами. Ты все считаешь. Упущенную выгоду ищешь. Судя по твоим рассказам, платят тебе немало, куда ж тебе столько денег?

Еще один любитель посчитать чужие деньги.

- А если завтра я не смогу нырять? Ну вот пропадет у меня этот дар, что прикажешь делать? В офис идти работать?

- Мне тебя не понять, - как дурачку, сказал он мне.

- Вот-вот, - я решил, что пусть лучше последнее слово будет за мной.

Мы уже были на дороге, по которой я приехал в город. Саня вскользь упомянул, что он был одним из тех, кто следил за мной. Оказывается, кто-то из клиентов, либо сам, либо с помощью, проболтался, и информация попала в СГБ. Если бы там не было Егеря в тот момент, то, скорей всего, сообщение просто бы проигнорировали, а человека посчитали идиотом. Но Саня сказал просто наблюдать и ничего не предпринимать, чтобы не спугнуть меня. Хитро. Я не особо расстроился из-за этого факта, потому что Саша в жизни оказался классным мужиком.

Алчный червяк продолжал грызть меня изнутри и набатом стучал в голове. Если все пройдет успешно, то по возвращении я первым же делом начну тренироваться. Надо будет спросить у него пару советов, что да как. Лучше б он не говорил, на самом деле, только расстроил меня.

- Ну, где там твой завод заброшенный, показывай.

Я повертел головой и указал пальцем:

- Вон он.

Саня прибавил газу, а у меня внутри все застучало. На этот раз не из жадности. Возле завода стояла строительная техника. Мы вылезли из машины, оставив ее на дороге, а сами пошли пешком.

- Этого не было, когда ты вынырнул?

- Не-а, говорю же, заброшенный завод только был. Ни людей, ни машин.

- Повезло, так повезло, - он плюнул на землю.

Мы добрались до завода, где уже стояли вагончики строителей.

- Ты куда? – зашагал я за Саней, который уверенно двинулся в сторону бригады строителей.

Он молча подошел к строителям и поздоровался с каждым за руку.

- А что строим тут, ребят? Кто разрешение дал? – Саша добавил в голос быдловатости.

- Ты кто такой-то будешь? – взял слово молодой парень

- Старший кто? – ответил вопросом на вопрос Саня.

- Ты, парень, разговор интересно строишь. Ни здрасьте, ни до свидания, ни представился, - сказал взрослый мужик в подшлемнике.

- Илюхой меня зовут, от Лютого я. Его это земля. Вы чего тут забыли?

- Какой Илюха? Какой Лютый? Бать, чего он несет? – обратился молодой парнишка к мужику в подшлемнике.

- Слушай, Илья, мы понятия не имеем, про какого «Лютого» ты говоришь. Здесь стройка идет. С итальянцами совместно завод восстанавливаем. Так что иди в городскую управу и разбирайся там.

Саня посопел и, бросив напоследок дерзкое «Разберемся», зашагал прочь.

Мы отошли шагов на двадцать от работяг, и я спросил:

- И зачем это надо было?

- Не обращай внимания. Простая паранойя. Подумал, что на месте твоего появления спецслужбы работают под видом строителей. Мало ли.

Действительно, паранойя.

- Ну, где там твое место? Показывай.

Мы обошли здание, и я встал, разинув рот. На моем месте красовался огромный котлован.

- Ну, показывай уже, - развернулся Саня ко мне.

- На, смотри. Вот оно.

Я показал на котлован.

- Так, значит, поступим следующим образом. Ты ныряешь к себе, находишь Рому, расписываешь ему ситуацию. Можешь даже от меня ему по роже врезать за непрофессионализм, и возвращаешься сюда.

Я прослушал половину его слов, и, как баран, пялился на яму.

- Ну, давай, - подбодрил меня Саня.

- Саш, ты не понял. Я появился на земле, а сейчас тут яма. Я возвращаюсь прыжком на место, в котором появился. Куда мне, по-твоему, прыгать?

- Хреново. Но не критично. Не думаю, что большая разница в глубине. Так что прыгай в котлован.

Мне бы хоть десятую часть уверенности этого человека! Но пробовать надо. Я подошел к краю котлована. Сырая земля скатывалась вниз.

- Вань, не томи, давай!

Я собирался с силами, и даже проскочила мысль, что, скорей всего, все получится. Отойдя на пару шагов назад, я приготовился к короткому разбегу, как сзади раздался голос.

- Вы чего тут третесь, бл… Олег, Дима, давайте сюда!

- Прыгай, быстро!!! – крикнул на меня Саня.

Я разбежался с двух шагов и сиганул в котлован. Последнее, что я увидел, это как Саша достает пистолет из-под куртки. Твою мать…

Я опешил и смотрел на него стеклянными глазами. Как он узнал?

- Не понял вопроса, Владлен Георгиевич, - придав голосу удивления, сказал я, и на всякий случай напряг ладонь.

- Ты, мать твою, агент, или так, поссать зашел? Ты на кой хер детей покалечил? – прошипел он сквозь зубы.

Мое лицо замерло в гримасе удивления и облегчения.

- А-а-а, вы об этом, - я по-идиотски улыбнулся.

- А о чем еще? Тебе центр дал задание! Какого хера, твою мать, ты Рембо из себя строишь? Отдал бы им эту сраную куртку! – все это было сказано зло, сквозь зубы.

- Ну вот еще, - ответил я меланхолично. – В следующий раз будут знать о последствиях своего сомнительного промысла.

- Идиот ты, - устало сказал ветеран и, потирая переносицу, добавил, - кого только не берут на службу.

- А что случилось-то такого? Вы-то вообще откуда знаете?

- Сорока на хвосте принесла. А случилось то, что пацан, которого ты хромым до конца жизни оставил, сын главы местной управы и племянник братка одного. И они уж очень жаждут твоей головы. Очень.

Вспомнив время, в котором нахожусь, я разумно предположил, что если очень жаждут, то могут и достать, и обратился к Владлену:

- Вы, вроде, про оружие говорили? Предложение в силе?

Старик изменился в лице.

- Нет, ты точно идиот. Какое тебе сейчас оружие?

- Ну, - протянул я, - пистолет предпочтительнее.

- Дома сиди, не высовывайся никуда. Понял?

- Нет, мне завтра на работу выходить. Надеюсь, не пойдете в центр стучать? – я закинул удочку.

- Пошел бы! Да вот, к сожалению, связь у меня односторонняя.

Я выдохнул с облегчением. Разоблачение откладывается.

- Отсидись лучше, добра же тебе желаю. Ну, завалишь ты одного, двух, а дальше что? Приедут они своей ватагой, что делать будешь?

- Ну, когда приедут, тогда и будем думать. Все, я спать, - я указал Владлену на дверь.

- Ой, дурак, - сказал он напоследок и вышел.

Уснуть не получалось. Я ворочался и всерьез начал беспокоиться за свою жизнь. Да что ж за черная полоса! Три нырка подряд, и все три проблемные. Посреди ночи я подошел к окну, высматривая охотников за моей головой. Двор освещал единственный фонарь. Никаких бандитов на машинах не наблюдалось. Успокоив себя, я опять лег на диван, но уснул лишь под утро.

Проснувшись, я первым делом взял на кухне нож и, прорезав внутреннюю часть правого рукава куртки, спрятал нож туда. Постояв перед зеркалом, я поупражнялся в быстром извлечении холодного оружия и за пару десятков попыток довел действие до автоматизма, так, чтобы и ходить можно было без лишнего внимания, и доставать максимально быстро.

Выпив холодного чаю, я собрался и вышел из дома. На втором этаже я остановился и посмотрел в подъездное окно на предмет наличия головорезов. Двор был пуст, и это не могло не радовать.

До остановки я шел в напряжении, оглядываясь по сторонам, и уже на подходе к автобусу я понял, что вызываю больше подозрений, крутя головой направо и налево. До КБ я доехал без приключений и, поприветствовав охранника, поднялся на третий этаж. Олег Павлович был на рабочем месте и увлеченно изучал какой-то чертеж на листе ватмана.

- А-а-а, Алексей, проходи, - безучастно сказал он.

Я сел на стул и, выждав секунд тридцать, нарушил тишину.

- Ну что там, проверили? Когда приступать?

- Да проверили, нормально все. Сегодня и приступай. Заявление напишешь, и в 27-й кабинет приходи, представлю тебя начальнику твоему.

Я кивнул и пошел вниз в отдел кадров. После завершения всех бюрократических процедур я вернулся на третий этаж и вошел в открытую дверь 27-го кабинета, где Олег Павлович уже разговаривал с лысым мужичком лет пятидесяти.

- Ну вот, принимай пополнение, Борис. Вы знакомьтесь, а я пошел работать.

Олег Павлович хлопнул меня по плечу и вышел.

- Борис, - протянул он руку.

- Алексей. А вас по отчеству как?

- Не надо отчества, просто Борис, или дядя Боря, - улыбнулся он.

Просто Борис оказался нормальным мужиком и интересным собеседником. Вместо работы он предложил мне чашку кофе, который на деле оказался дешевым цикорием. Борис болтал без умолку, что меня вполне устраивало. Вопросов он не задавал, и в моей голове сложился образ ученого на своей волне.

- И вот, представляешь, привезли нам эти компьютеры, а как пользоваться - не научили. Стоит он у меня без дела, а руководство просит еженедельные отчеты делать да отправлять. Так и живем.

Как я и предполагал в начале, с компами в этой конторе дело - швах.

- А давайте я посмотрю, что за отчеты?

- Да вот, - Борис протянул мне скрепленные листы. – А ты понимаешь в них?

- Ну, есть немного, - шаркнув ножкой сказал я.

- Слушай, а давай ты мне эти отчеты сделаешь? Тем более, по твоему профилю работы-то толком и нет. Все расчеты у меня уже давно готовы, ждем только приказ из Москвы для выпуска опытной партии, но там сейчас неразбериха, так что ждать будем долго. Там большого ума не надо - данные из моих расчетов перенести в компьютер, и все.

- Могем, - радостно сказал я.

Борис хлопнул по ноге и встал. Из шкафа он вытащил пять пухлых папок и протянул мне.

- Вот.

Я взял папки и, открыв верхнюю, начал просматривать цифры. Сев за древний, по моим меркам, комп, я открыл программу для электронных таблиц и начал методично вносить туда данные. Борис стоял возле кульмана и задумчиво грыз карандаш. Из предоставленных мне цифр нормальный человек не понял бы ничего. Я был нормальным, поэтому просто механически переносил данные. Спустя час работы у меня начали сохнуть глаза, и Борис согласился на предложенный перерыв. За чашечкой мерзкого цикория я завел разговор о начальстве. В частности, о Шукиче. Борис оказался болтуном, что было мне на руку. Впрочем, ничего экстраординарного, по сравнению с информацией из справки, я не узнал.

День тянулся очень долго, и под вечер я уже начал клевать носом. Борис сменил три листа ватмана, дополняя их и делая какие-то пометки на чертежах. С обедом я облажался. Местная столовая оказалась закрыта, а сотрудники приносили еду с собой. Борис ел пустые отварные макароны. От предложения разделить с ним скромный обед я отказался, сославшись на то, что не голоден. В 18.00 Борис хлопнул меня по плечу и сказал, что на сегодня хватит. Я несказанно обрадовался, потому что от монитора уже болели глаза и строчки прыгали. Перед выходом меня ждала Марина Олеговна, которая вернула мне документы и протянула служебное удостоверение. Я открыл синюю книжечку и посмотрел на свою черно-белую физиономию. Поблагодарив кадровичку, после процедуры досмотра на предмет краденых документов я вышел с территории и взял курс на автостанцию. Признаюсь, подходил я к ней боязно, так как был уверен, что меня будут там ждать. Народ толкался и лез к автобусам, и заметить меня в этой толпе было проблематично. Я занял место у окна и, прислонив голову к стеклу, закрыл глаза.

Я пытался вспомнить задания, которые были сложнее в исполнении, но в голову решительно ничего не лезло. Кажется, это самое сложное. Ну, разве что кража «Джоконды» из Лувра в 1911 году сопоставима по сложности. Ох, и попотел я тогда. Целый месяц, каждый день я ходил туда на экскурсии. Выслеживал, высматривал, искал художников, которые смогли бы нарисовать копию. Из-за тупости заказчика, который ошибся с годом замены пожарной сигнализации в галереях Лувра, мне пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы получить доступ к картине. Радовало одно - по возвращении заказчик втрое увеличил мой гонорар, после моего возмущения и сомнений в его профессионализме. Таким образом, в нашем мире появился второй оригинал «Моны Лизы».

Из-за нахлынувших воспоминаний я чуть было не проехал свою остановку, и лез к двери под недовольное бурчание пассажиров. В будке у дома я купил три кило картошки, потому что на крупы и макароны уже не мог смотреть. Перед входом в подъезд я посмотрел по сторонам. Мне почему-то показалось, что за мной следят. Неужели выследили? В таком городке - не бином Ньютона. Шестое чувство обычно меня не подводило, но, видимо, и у него случаются сбои. Во дворе гуляли две женщины с колясками и носилась детвора на площадке. Бандитов видно не было. Надо все же взять ствол у Георгиевича. Лишним не будет. С другой стороны, на работу его не возьмешь, дома разве что отстреливаться. Пока я добегу до дома, меня уже три раза похоронить успеют.

Владлен был дома, и после перемывания моих костей он все-таки выдал ПМ, на котором, к слову, не было никаких номеров. К пистолету старик приложил три снаряженных магазина и попрощался. Дома я разобрал пистолет и, убедившись в его исправности, собрал обратно. Брать его на работу было бы глупо, дома хранить - тоже. Я сидел в замешательстве, и после недолгих размышлений решил спрятать его где-нибудь в районе КБ. Глупо? Да. Но выбора нет. Пожарив картошку, половина из которой оказалась гнилой, я поужинал, и под бубнящий телевизор уснул.

Утром я собрал весь мусор, накопившийся за время моего проживания, и вышел из дома. Пистолет оттягивал джинсы и делал мою походку похожей на пингвинячью. Я не дошел до мусорных баков буквально десять шагов, когда с двух сторон от меня с визгом затормозили «девятка» и старенькая «вольво». Стремительность происходившего не оставила мне ни единого шанса достать ствол или хотя бы просто убежать. Под громкий мат мне на затылок опустилась арматура, и перед глазами все поплыло. Добегался, бл…

Мою тушу погрузили в широкого шведа, и машина с пробуксовкой дернулась с места. В ограниченном пространстве заднего сиденья, да и с только что полученным ударом по голове, я не смог оказать достойного сопротивления, за что был щедро награжден ударами в область живота и груди с двух сторон. Из-за плывущей картинки перед глазами я не мог отчетливо слышать, о чем говорили похитители. Одно я знал точно. Судя по внешнему виду, везут меня отвечать за избиение малолеток. Я дернулся и получил короткий удар кулаком в голову. Трезво оценив свои шансы, я перестал рыпаться и, приводя в порядок растрясшиеся мозги, обдумывал план действий. Мощная рука рывком вытащила моего «Макарова» из джинсов, и под одобрительное улюлюканье я получил еще один удар. В согнутом положении мне только и оставалось, что изучать пол машины.

- Ну все, Липа, хватит с него, - донесся голос спереди. С водительского или пассажирского сиденья, я не понял.

- Здоровый, бычара, ничего ему не будет, - парировал Липа.

Ну, сучьи дети, только дайте в себя прийти. Устрою вам тут кровавую баню. Я аккуратно приподнял голову, так, чтобы не получить очередную втычку, и посмотрел на дорогу. Судя по

редко мелькающим домам, мы выезжали из города, или уже выехали. Машина остановилась на светофоре. Значит, мы еще в городе. В следующую секунду раздался оглушительный треск и скрип металла. Меня перевернуло, и содержимое черепа, в очередной раз стукнувшись о стенки, дало команду желудку освободить место. Салон закружился, и задача, поставленная желудку мозгом, была выполнена на пять с плюсом. С результатами можно ознакомиться на одежде, сиденьях и потолке. Сзади раздались четыре хлопка. Через секунду я понял, что это были выстрелы из пистолета с глушителем. Из нашей машины, перегруппировавшись, вылез водитель и, насколько я мог понять, тот самый Липа. Два хлопка - и две туши упали на грязный асфальт. Охренев от происходящего, я попытался ударить ногой в лицо своему единственному конвоиру в тот момент, когда передний пассажир пытался выбраться из перевернутой машины. Нижняя его половина так и осталась лежать в салоне, в то время как снаружи растекалось красное пятно.

- Живой? – раздался бодрый голос, после чего последовал еще один «пук» в моего последнего обидчика.

Вместо ответа желудок выпустил наружу остатки содержимого, и я, обхватив протянутую руку, вылез из машины.

- Живой, говорю? – улыбнулся парень.

Меня шатало и переносило вперед, на носки. Я оперся на грязное днище машины и повернулся к своему спасителю.

- Живой, вроде, - сплевывая остатки рвоты, сказал я.

- Ну, тогда в темпе вальса грузись в «девятку».

- Ты кто? – с трудом выдавил я из себя.

Парень заменил магазин и, взяв меня под локоть, сказал:

- В машине познакомимся.

Даже с его поддержкой идти было крайне сложно. Затылок пульсировал, отдавая удары аж до внутренней части лба. В «девятке» без движения лежали четыре тела. С аккуратными дырочками во лбах. Заднее стекло и часть потолка были окроплены красно-желтыми брызгами. Незнакомец положил мои руки на капот, а сам резким движением открыл две правые двери. С водительской тело наполовину вывалилось, и, потянув тушу на себя, стрелок освободил место. Пассажира с заднего сиденья он выволок за руку и, бросив на землю, захлопнул дверь.

С левой стороны дела обстояли иначе. Во-первых, обе двери были открыты, а во-вторых, пассажиры уже частично вылезли из машины самостоятельно. Но не успели. Теперь им помогал незнакомец. Переднему пассажиру не повезло больше всего - пуля попала не в лоб, как остальным, а немного правее и ниже. Пробив бровь, пуля вошла в глазницу и разворотила ее содержимое. Из-за обильно вытекшей крови лицо выглядело страшно. Раскидав трупы, незнакомец вернулся ко мне и, взяв меня под локоть, озираясь по сторонам, усадил на переднее место. Захлопнув дверь, он прыгнул на место водителя, и, со второго раза заведя машину, тронулся.

- Ну что, пришел в себя? – не смотря на меня, спросил он.

- Не очень, - промямлил я, - голова кружится.

- Ну, еще бы, знатно тебя приложили. Будем знакомиться?

Я кивнул. Он убрал правую руку с руля и протянул ее мне:

- Егерь.

Я кивнул и спустился в отдел кадров, где забрал паспорт, и, попрощавшись с Мариной Олеговной, вышел с территории. Полдела сделано. Погода шептала, и я решил заняться поисками Егеря.

***

По данным, предоставленным Ромой, Егерь пошел по тому же маршруту, что и я, за исключением квартиры и связного. Он должен был занять дом через три улицы от КБ. Я взял два пирожка и, держа горячее тесто двумя пальцами, наслаждался видами. Городок был расположен у подножия горы с одной стороны, с другой - у поля, со стороны которого я и приехал. До гор было рукой подать, и виды были захватывающие. Доев пирожки, я вытер руки о промасленную бумажку и взял курс к дому, в котором должен жить Егерь.

Если верить справке, Егерю, который в миру был Егоровым Александром, было 32 года. Нырнул первый раз он в 18 лет, и сам пришел в контору, сдаваться. В деле было написано, что он очень хотел служить родине, но из-за проблем со зрением в армию его не взяли. В СГБ он рассказал все, как было, и, в подтверждение своих слов, выкрал рапорт о приеме Ромы на службу из 2002 года. Так началось четырнадцатилетнее сотрудничество Андрея и главной спецслужбы. О выполненных заданиях Рома умолчал, сославшись на государственную тайну, но сказал, что работа Егеря была выше всяких похвал. Приглашенные ученые замеряли различные параметры на месте нырка Егеря, вплоть до уровня радиации, но не могли ни за что зацепиться. Все было в пределах нормы. Документы, которые он доставал, также не излучали ничего.

Какая разная судьба у нас. Я, открыв в себе этот талант, чуть не сошел с ума, а он пошел сдаваться к безопасникам. Я работал с частными коллекционерами, которые выкладывали огромные суммы за оригинал какой-нибудь картины или документа, а он таскал документы государственной важности для СГБ. На мой вопрос, был ли у него дар убеждения, как у меня, Рома ответил утвердительно. Это значило, что природа наших способностей едина.

Свернув в переулок, я оказался в частном секторе. Дом я узнал сразу - такой же, как и на фото, почерневший от времени, с пробитым шифером. Я подошел к калитке и крикнул:

- Эй, хозяева, есть кто дома?

Где-то через дом загавкала собака. Я посмотрел по сторонам и, отодвинув щеколду, вошел во двор. Между забором и домом было около десяти метров. Первым делом я обошел дом и позаглядывал в окна. Дом был расположен так удачно, что просматривался только с входа. В окнах я не увидел ничего интересного. Старая мебель, повсюду пыль. Видимо, давненько здесь никого не было. Входить с главного входа было чревато тем, что меня могут увидеть прохожие, а мне это ни к чему. Пораскинув мозгами, я подобрал с земли два увесистых камня. Один я кинул через забор в сторону, откуда доносился лай. Камень угодил по металлу, и псина начала гавкать, надрывая горло. Вторым камнем под надрывистый лай я аккуратно выбил стекло. Разобрав осколки, я ухватился за раму и резким движением втянул себя в комнату. По всей видимости, это была спальня. Я не понимал, что искать, просто шел по наитию. Обойдя весь дом и заглянув, куда только можно, я вылез из окна. Ничего. Я не Шерлок Холмс, чтобы по слою пыли определить цвет глаз жильца. Я даже не понял, жил ли здесь кто-то. Осмотревшись по сторонам и убедившись, что меня никто не видит, я вышел и закрыл за собой калитку. Так, остается вариант со связным, который должен был передать Егерю ключи от дома. Вариант этот весьма рискованный, потому что Комбайнер (так звали связного в справке) также работает на центр, как и мой Владлен. Не исключено, что они могут общаться, так что идти напрямик и спрашивать, где Егерь, не комильфо. Риск попасть под подозрение двух ветеранов спецслужб и провалить задание с лихвой перекрывает мое желание искать Егеря.

Я вышел на автостанцию и, провожая взглядом только что уехавший автобус, уселся на скамейку.

- Здорова, как оно? – раздался голос справа. Я ленивым котом повернулся и увидел присевшего рядом парня лет двадцати. Этакий эталонный гопник того времени, хоть сейчас во французскую палату мер и весов. Гопарь был соткан из стереотипов. Черная кожаная кепка, местами протертая, олимпийка нелепого сочетания бирюзового и фиолетового, и синие спортивные штаны, лоснящиеся на солнце.

- И тебе не хворать, - максимально мягко, не провоцируя конфликт, сказал я.

- Че как? Откуда сам? – гопник выпустил струйку слюней через щель между передними зубами.

- Издалека, - ответил я, когда понял, что конфликта уже вряд ли получится избежать. К гопнику со стороны двора шли такие же стереотипные разновозрастные товарищи в количестве трех человек.

- А ты чего такой дерзкий?

Началась классика жанра.

- Слушай, дружище, у тебя мама с папой есть?

Гопник растерялся от вопроса.

- Тебя ебёт?

- Ебёт раз спрашиваю. Видимо, не научили тебя родители культуре общения, да? Подошел бы, представился, попросил, чего надо, нормально, по-человечески.

Гопник бросил взгляд на товарищей, которые уже почти подошли к нам, и, видимо, это придало ему внутренних сил.

- Э-э-э, слышь…

- Чего? – резко прервал я его.

- Куртку снимай, - без стеснения совести сказал юный терминатор.

- Здорова, ребят, ваш товарищ? – обратился я к подошедшей «бригаде».

- А чо такое? Рамсануть хотел? – картаво спросил длинный, как шпала, парень в бейсболке Чикаго Буллз.

О господи, рамсануть. Я не слышал этого слова лет двадцать. Рамсовать с детьми желания не было, но и перевести конфликт в мирное русл уже вряд ли представлялось возможным.

- Пашли атадем, - пропищал самый мелкий из компании паренек. На вид ему было лет четырнадцать.

Я усмехнулся.

- Ну пошли.

Детишки встали по обе стороны от меня с целью предотвратить мой побег. Наивные. Мы зашли за автостанцию, на пустырь, заваленный мусором.

- Ну, и чо ты такой дерзкий? – взял слово мой первый знакомый. – Куртку снимай, сука.

Интересное время - просят не деньги, а куртку. Ситуация становилась комичной. Четыре подростка пытаются отжать куртку у почти сорокалетнего лба с годами службы в десанте за плечами.

- А если не сниму? – улыбнулся я.

У шпалы в руках появился нож. Обычный столовый нож.

- Порежу, сука.

Я поднял руки и сказал:

- Вперед.

Кепочка, видимо, не ожидал такого, и замешкался. Молчавший до этого момента худощавый пацан плюнул в мою сторону и попал на джинсы.

- Режь его, Митяй, - добавил он.

- Не режь, Митяй, подумай, - заботливо сказал я.

Гопника, видимо, пробило на слабо, и он сделал шаг в мою сторону. Я выставил ладони параллельно и схлопнул их на ушах Митяя. От неожиданности он выронил нож и согнулся. Следующим в атаку полезли Олимпийка и Молчун. Олимпиец принял стойку, как в кино, и неумело выбросил правую руку в область челюсти. От удара я увернулся и, нырнув под его правую руку, нанес апперкот в подбородок. До меня долетели брызги крови. Вряд ли я выбил зубы ему, скорее, язык прикусил. Вынырнув из под руки Олимпийки, я хотел дать Молчуну в ухо, но споткнулся о камень, и удар прошел по челюсти. Не сильно, но хватило, чтобы он отлетел на метр и схватился за челюсть. Обернувшись, я увидел, что Мелкий и Митяй идут на меня. Причем Митяй грязно ругался и снова держал в руке нож. Ну что ж, ничто так не бодрит с утра, как чашечка, выпавшая из коленного сустава. Носком ботинка я ударил ему в колено опорной ноги. Митяй моментально завалился и начал выть от боли. Нет, даже не выть, он орал так, что я даже испугался, что сейчас набежит народ с автостанции, посмотреть, кому тут операцию без наркоза делают. Да, братишка, это больно. Олимпийка и Молчун уже дали деру, и передо мной стоял только Мелкий.

- Дядька, не трогай, - весь блатной жаргон сменился плачущими речами. Пацан рванул, но я догнал его в три прыжка. Подставив подножку, я завалил его на мусорную кучу.

- Не трогай, пожалуйста, - уже ревел пацан.

Я молча зажал его голову между коленями и снял свой ремень. Пацан брыкался и сыпал проклятия и угрозы в мой адрес, поэтому спустить с него штаны было сложно. Наконец, мне это удалось, и, сложив ремень вдвое, я с размаха хлестнул им по худощавой белой заднице.

- Будешь. Еще. Сучонок. Этой. Херней. Заниматься? – я вложил по удару между словами.

Пацан поначалу дергался и извивался, но после «сучонка» расслабился и смирился со своей участью. Через его всхлипывания сложно было разобрать ответ, поэтому я сказал:

- Не слышу!

- Н-е-е-е-е-т, - проревел пацан.

Я разжал колени и освободил мелкого.

- Еще раз увижу, отхожу так, что месяц сидеть не сможешь! Понял?!

Пацан часто закивал и бросился наутек мимо валявшегося друга, который мычал от боли и держался за колено. Вот она, их дружба. Разбежались каждый сам по себе. Я вставил ремень в петли и подошел к корчащемуся от боли парню.

- Ну и? – я сел на корточки и посмотрел на него.

- Тебе пиздец… - прошипел он.

- На одной ноге ты еще сможешь допрыгать до дома, но, если я выбью тебе второе колено, ты будешь валяться тут, пока тебя не найдут, ну, или пока не сдохнешь от боли, что более вероятно. Дружки твои уже дали деру. Короче, Митяй, слушай сюда: я не воспитатель, и жизни тебя учить не собираюсь, но мой тебе совет - завязывайте с этой херней.

Митяй часто закивал и, вытирая лицо от слез и соплей, жалобно сказал:

- Больше не буду.

- Ну тогда бывай.

Я поднялся и вышел обратно на автостанцию. Войдя в здание, где располагались кассы, я нашел медпункт и пухлую медсестру.

- Девушка, здравствуйте. Там у вас на заднем дворе парень валяется, ногу подвернул, кажись.

- И что? Это медпункт, а не травматология.

- Девушка, нормальный он, не наркоман, не бомж, просто, видимо, подвернул, когда бежал. Молодой парнишка совсем.

Медсестра тяжело выдохнула, и заорала в подсобку:

- Семё-ё-ё-ён! Сёма-а-а-а!

Из подсобки вышел ее заспанный коллега и уставился на меня. Я пересказал все ему, и он, накинув пальто, пошел на задний двор. Я вышел из медпункта и увидел свой отъезжающий автобус. Добежав и махнув рукой водителю, я запрыгнул в переднюю дверь.

***

Сбросив с себя всю одежду, я залез под горячий душ. М-да, ну и денек. А ведь только обед. Что нам готовит вторая половина дня? Я вдоволь накупался, и, под стук зубов, ступил на холодный кафельный пол. Вторая половина дня и вечер не принесли ровным счетом ничего. В начале одиннадцатого, когда я собрался ложиться спать, в дверь позвонили. Я на цыпочках подошел к двери и прислонился к глазку. Кого там принесло? Перед дверью стоял, переминаясь с ноги на ногу, Владлен. Интересно. Я открыл дверь, и Владлен, дернув её на себя, быстро вошел в квартиру, закрыв за собой.

- Ты кто такой, Алексей Анатольевич? – обратился он ко мне по паспорту.

Я осмотрел местность вокруг себя. Зашибись. Не чистое поле, конечно, но близко к тому. В шагах десяти от меня была стена заброшенного, по виду, завода. И все. Я стоял на месте, запоминая ориентиры. Так, вот это засохшее дерево надо запомнить. Я достал нож и обвел вокруг себя окружность, вырвав попутно всю траву. На месте моего приземления остался голый участок чернозема. Ну все, можно выдвигаться. Я очистил нож от земли и убрал в карман. Как отсюда добираться, интересно? Вдалеке зашумели машины, и я решил двигаться туда, в надежде, что там будет хоть какая-то дорога.

После потраченной недели на изучение всех документов мы согласовали с Ромой все сроки и другие детали, и я ушел в нырок. Рома сказал, что у них в те годы была явочная квартира в центре города. Ключи от квартиры хранились у одного деда, который предоставлял их после названного пароля. Квартиру закрыли только в 1999-ом, так что сейчас она вполне себе должна работать. Моей целью оказался не сам директор КБ, а его заместитель, который за день до продажи этих документов все собрал, упаковал и передал директору. Шукич Олег Павлович. 1951 года рождения. Женат, есть сын. Работает в КБ с 1978 года, начал как инженер, на сегодняшний день занимает должность заместителя директора. Передача документов была 18-го мая 1992 года. Сначала я хотел нырнуть за неделю или за две, но потом посчитал, что за столь короткий период даже с моим навыком убеждения есть риск не втереться в доверие и не приблизиться к этому человеку. Поэтому сегодня - 10 марта 1992 года. Почти два месяца, должно хватить. Тем более заказ на документы директор получил еще в декабре 1991 года. Значит, подготовку уже начали. Через сорок минут я дошел до дороги и, повертев головой вправо-влево, выбрал направление на Восток. Солнце только прошло зенит, и я, постояв под теплыми лучами, бодро зашагал. Минут через двадцать ходьбы я уже был по уши в грязи и явно устал. Машин, как назло, не было. Ни в одну сторону. Вдалеке начали появляться очертания города, и я прибавил шаг в надежде дойти до города засветло.

- Привет! – раздался бодрый и веселый голос из остановившегося за мной ЗИЛа. – В город, чтоль, идешь? – поинтересовался молодой парень в кепке.

- Ага, подбросишь?

- Чаго б не подбросить, садись, - водитель наклонился через сиденье и дернул ручку.

Я влез в кабину, предварительно смазав грязь с ботинок о колесо.

- Меня Мишка зовут, - протараторил водитель, обнажая сколотые зубы.

- Очень приятно, Иван, - представился я, и, подождав, пока он управится с рулем на входе в поворот, протянул руку.

- Ты этот, что ли, как его…, - забыл он слово. – Ну как он там называется, умный который, - посмотрел он на меня с улыбкой.

- Академик, что ли?

- Да нет, - протянул он и, почесав лоб, крикнул, - О! Интеллигент!

- Нет, с чего ты взял? Могу и послать подальше, - отшутился я.

- Ну ты такой прям, «очень приятно, Иван», - он рассмеялся.

- Зови Ванькой, если тебе так нравится, - подкинул я ему тему для шутки.

- Есть у нас один Ванька-Дурак в деревне, а ты ж не дурак, я вижу, - крутя баранку на ровной дороге, сказал он, сдерживая смех.

- Ну, может, и не дурак. А для кого, может, и дуб дубом.

- В город едешь? – задал самый нелепый вопрос Миша.

- В него, - выдохнул я. – На работу хочу устроиться. КБ у вас там, говорят, есть.

- Чего есть? – повернулся он ко мне.

- Ну, конструкторское бюро, оружие, вроде, делают какое-то.

- А-а-а, - многозначительно протянул шофер. – Знаю. Возил им как-то груз. Только вот зря. Чего ты там забыл? Им зарплаты не платят месяцами, лучше вон, как я, баранку крути, да денюжку получай. Или вон, зятек мой, из Турции вещички таскает, штаны да куртки разные. У нас-то, поди, никто не привозит, а он вот нашел себе, - тут он замялся, видимо, в попытках вспомнить какое-то слово, но закончил просто, - дело. Бизнесмен, - с характерным продавливанием второй «е» добавил он.

- Ну, это не по мне, я в институте учился. Мне бы по специальности, - с улыбкой сказал я.

- Дело твое, только вот надо сейчас не в науку идти, а в бизнес. Свобода-то появилась. И деньги все там будут.

Я усомнился в авторстве фразы, так как уж больно нелепо звучала она из уст деревенского шофера. Видимо, мозги промывают уже.

Дорога до города оказалась не такой близкой. Из-за оптического обмана мне казалось, что до города от силы километров десять, но на деле дорога петляла и описывала крюки. Что мешало проложить ее в чистом поле прямо, так и осталось загадкой для меня. Дальше ехали в основном в тишине, но периодически Миша рассказывал совершенно нелепую, не смешную историю из своей жизни или жизни деревни, после чего хохотал так, что мы пару раз чуть не слетели в кювет.

К городу мы подъехали в начале седьмого. Миша высадил меня на въезде, возле ларька с пирожками, и, трижды бибикнув, уехал. Я воспроизвел в голове карту города ,и стараясь избегать милицейские патрули, взял курс на улицу Шолохова. Город, несмотря на южное расположение, отходил от зимы. Снег уже растаял почти везде, обнажая грязь, скопившуюся за зиму. До явочной квартиры было около полутора километров. Я шагал бодро, уже и не обращая внимания на грязные джинсы. В 90-е я нырял, наверное, чаще всего, поэтому вопросов с прикидом не возникло. Потертые джинсы, свитер с горлом и болоньевая куртка делали из меня местного жителя процентов на 90. Вспоминая карту и сворачивая на нужных улицах, я добрался до места минут за сорок, когда уже стемнело полностью. Дом 13/1. Побродив между домами, я наткнулся на нужный дом, который, вопреки здравому смыслу, располагался аккурат между домами 17 и 21. Поднявшись на второй этаж, ввиду отсутствия звонка, я постучал по деревянной рейке, обрамляющей черный дерматин. За дверью заскрипел пол.

- Кто?

- Я от дяди Сергея, насчет шведской стенки, - произнес я пароль.

За дверью, видимо, пошел мыслительный процесс.

- Шведской стенки нет, есть югославский сервант, - произнес голос.

- Годится.

Пароль с отзывом прошли успешно, и, щелкнувший шпингалет, дверь открылась. Рома говорил, что хозяин явочной квартиры - старик, но на вид ему было чуть за сорок, хотя седина рваными пятнами захватывала его черные волосы. Я вошел в квартиру и первое, что увидел, был направленный на меня пистолет.

- Эм, Владлен Георгиевич? – я вопросительно поднял бровь.

Мужик убрал пистолет и, закрывая за мной дверь, сказал:

- Один лишь пароль в наше время не гарант.

- И то верно, - согласился я.

- Проходи на кухню. Чай будешь? – спросил хозяин квартиры.

Я шагнул на кухню, но боковым зрением увидел, как Владлен прильнул к глазку, видимо, высматривая моих сообщников. За дверью никого не было, и успокоившийся ветеран спецслужбы вошел за мной. На плохо освещенной кухне с засаленными обоями он поставил старенький чайник на электроплитку.

- Так, - он сел напротив меня, - лишних вопросов не задаю, в курсе. Что нужно?

Эх, мужик, знал бы ты… Я мысленно улыбнулся.

- Для начала - квартира. Затем пакет документов для устройства в КБ. Полностью. Начиная с паспорта, заканчивая дипломом.

Мужик шмыгнул носом и, потянув себя за мочку уха, сказал:

- С квартирой проблем нет. Хоть сейчас. С документами треба подождать пару дней.

- Да хоть неделю, главное, чтоб чисто все было.

- Нарисуют так, что комар носу не подточит, - расплылся в улыбке хозяин квартиры.

Меня эти речи успокоили, и я вытянул ноги, потягивая чай. Разговор шел на нейтральные темы, такие, как погода, урожай, автомобили. Владлен Георгиевич не лез в разговоры о политике и меня в них не тянул. Мы просидели больше часа, когда я намекнул, что хочу отдохнуть с дороги. Агент вышел из кухни и вернулся, протягивая мне ключи.

- Надо мной, шестая квартира. Пока посиди тихо, как документы сделаю, занесу. Так, пойдем, сниму тебя.

Мы прошли в зал, и я сел на табурет у стены. Владлен Георгиевич ловко закрепил за моей спиной белую простынь и встал за фотоаппарат.

- Все, можешь быть свободен. Как будет готово, приду.

Я кивнул и, пожав ему руку, поднялся на третий этаж. Квартира была более чем аскетичной. Старенькая мебель, вытоптанные ковровые дорожки и скрипучий диван. Я прошелся по шкафам на кухне и обнаружил неслабый паек. Макароны, гречка, тушенка, крупы, соль, сахар. Хорошо снабжали агентов-то. В нижних шкафах нашлась и кастрюля, и чайник со сковородой. Приготовив себе нехитрый ужин, я включил телевизор, и под трекотание попсы уснул в сидячем положении. Следующие два дня прошли в том же режиме. Еда, сон, телевизор, книги. К Владлену я не спускался, дабы лишний раз не светиться. К окнам подходил аккуратно и выглядывал в основном из-за пыльных штор. К исходу второго дня, когда я уже готов был лезть на стену, в дверь позвонили. В глазке я увидел понурого Владлена Георгиевича.

- Входите. Чай? – исполнял я роль радушного хозяина.

- Нет, нет, я быстро.

Он вытащил из-под куртки пакет и, разворачивая его на комод, доставал по очереди документы.

- Так, смотри. Вот паспорт, настоящий, не липа; военный билет - без него не возьмут туда; диплом; трудовая книжка, - он прервался. - Тебе, кстати, оружие нужно?

- Надеюсь, что обойдусь.

- Понял, понял, не лезу. Так, вот тебе три тысячи рублей, цены - сам знаешь - скачут, так что не затягивай. Потратишь - приходи. Выделю еще.

- Спасибо большое, - искренне сказал я.

- Ну все, бывай. Когда у тебя контрольный срок?

- До конца мая, хотя, может, и раньше управлюсь.

- Всего-то? – пренебрежительно сказал он. – Эх, молодежь. Мельчаете. Я вот в свое время два года внедрялся, хищение одно изучал.

- Ого, - удивился я.

- Вот тебе и ого, - с поучительным видом сказал Владлен. – Ладно, не буду задерживать. По возможности сообщи, а то из центра очень долго порой отвечают.

Я кивнул и закрыл за ним дверь. Первым делом я раскрыл паспорт и уставился на свою физиономию. Никитин Алексей Анатольевич. 1966 года рождения. Ну, нормально, на студента я вполне похожу. Диплом МГУ. Неплохо постарался старик. Ого, еще и мехмат. Вот этого я боялся больше всего. Специфических знаний у меня не было, а устраиваться на работу в КБ без оных довольно рискованно. Но тут у меня был один козырь в рукаве. По информации из справки я узнал, что в октябре 1991-го КБ получило в качестве гуманитарной помощи компы IBM в количестве пяти штук. По данным из той же справки компьютеры были проданы летом 1992 года за ненадобностью, а точнее, за неумением ими пользоваться и отсутствием зарплаты. Умение стучать по клавишам было моим ключиком к Шукич Олегу Павловичу.

Надо бы зайти потом к Владлену, постараться внушить ему, что я один-единственный правильный, а то мало ли, придет сюда реальный агент из центра, и получится некрасиво. Адрес, где остановился Егерь, я тоже взял у Ромы. На всякий случай. Вдруг получится отыскать его. Съев тарелку осточертевшей тушенки с гречкой, я лег спать.

Утром, побрившись и расчесав волосы расческой со сломанными зубьями, я закрыл дверь и вышел из дома. Два дня я прокручивал в голове все детали задания. Люди, места, с кем и как разговаривать. На остановке, расположенной в пяти минутах от дома, старики и старушки выложили на клеенку свой скудный скарб на продажу. Здесь было все, начиная от гвоздей и заканчивая люстрами. Более крупные вещи, такие, как пианино или мебельные гарнитуры, были представлены написанными на картонках объявлениями. Я дождался автобуса и встал в углу, зажимая документы под курткой. Дорога до КБ заняла десять минут, и вот я уже стоял на проходной.

- Ты к кому? – безразлично спросил охранник в кожаной куртке не по размеру.

- Я насчет работы, - изобразив вид забитого студентика, сказал я.

- А-а-а, это тебе в 19-й, Марина Олеговна там, - ответил охранник и уткнулся в газету.

Я толкнул турникет бедром и, пройдя по холлу, свернул направо, в коридор, где нумерация кабинетов начиналась с 11-го. Найдя нужную дверь, я деликатно постучал.

- Открыто, - раздался властный голос.

- Здравствуйте, я бы вот на работу, вот, - я протянул ей документы.

Женщина посмотрела на меня удивленными глазами, но ничего не сказала. Раскрыв мой диплом, она присвистнула.

- Неужели в Москве не нашел работы?

- Да там, понимаете, народу столько, таких, как я, сотни, а мест - лимит. Вот, решил у вас счастья попытать. Есть у вас какие-нибудь вакансии?

Женщина тяжело вздохнула.

- Вакансий-то полно, платят вот только через пень-колоду. Тебе, парень, лучше к частнику какому пойти, или дело свое открыть, молодой же еще.

- Да мне бы сюда, я науку люблю, - врал я, не краснея.

- Странный ты, - ухмыльнулась кадровичка. – Все с тонущего корабля бегут, а ты наоборот, билет покупаешь.

- Ну не всегда же кризис будет, нормализуется все, вот увидите, - обнадежил я ее.

- Эх, дожить бы еще, - грустно выдохнула она. – На вот, смотри, - она протянула мне отпечатанный на машинке лист, - выбирай.

Я уставился на список вакансий, где был, кажется, весь состав КБ, начиная от ассистента главного инженера, заканчивая уборщицей.

- Вот эта подойдет, - я ткнул пальцем в должность с замысловатым названием «Оператор испытательных установок «СВЕМА-3» с расширенными обязанностями». Спрашивать, что входило в расширенные обязанности, и уж тем более, что такое установка «СВЕМА-3», я не стал. Какая мне разница, по большому-то счету? Работать я тут явно не собираюсь.

- Оклад - 490 рублей. Сейчас придет старший, отправлю тебя к нему на разговор. Потом заявление напишешь, и приступай.

- Хорошо, - я сел на стул в углу и уставился в пол.

Марина Олеговна сделала три звонка, два на просто поболтать, и один по моему вопросу. Через пару минуты ее телефон затрещал, она поугукала в трубку, написала что-то на бумажке и протянула мне.

- Спасибо, - я взял бумажку и прочел. «Шукич Олег Павлович, главный конструктор, зам. директора, каб. № 32»

Попадание в яблочко. Дальше дело за моей способностью. Здесь я пока ни разу ей не воспользовался, но сейчас самое время. Я поднялся на третий этаж и без труда нашел нужный кабинет. Олег Павлович выглядел чуть моложе, нежели на фотографии из моей справки.

- Проходи, садись. С чем пожаловал? - устало произнес он, доставая очки из мягкого футляра.

- Да вот, на работу к вам хотел.

- Радует, что даже в такое тяжелое время осталась молодежь, которая предпочитает науку бизнесу, - с улыбкой сказал он. – Ну, рассказывай, кто таков будешь?

Я напрягся, и, глядя ему в глаза, сказал:

- Закончил мехмат МГУ, работал помощником на кафедре. Во-о-от, - протянул я, - в армии отслужил. В Москве не стал работу искать, приехал сюда, к вам.

Главный конструктор бросил на меня такой же взгляд, что и кадровичка, но промолчал.

- Ну что ж, сотрудники нам нужны. Но объект у нас категорированный, сам понимаешь, кого попало не берут, так что я документики твои передам на проверку, и, если все нормально будет, думаю, возьмем. А на СВЕМЕ где работал?

- Не работал, - честно признался я. – Но я быстро обучаюсь.

- Ладно, разберемся. Завтра жду тебя в 10 утра. Документы оставь, паспорт можешь забрать.

Я кивнул и спустился в отдел кадров, где забрал паспорт, и, попрощавшись с Мариной Олеговной, вышел с территории. Полдела сделано. Погода шептала, и я решил заняться поисками Егеря.

Пистолет предательски защелкал, и я вполз на первый этаж дома. В нескольких шагах от меня хлюпал по грязи Лука Амаури…

***

Грязь налипла на пальто, и оно сделалось тяжелее в полтора раза. Я решил от него избавиться, но, увидев хромающего Амаури, передумал, и побежал на второй этаж. Неужели попал? Скорей всего. Иначе с чего он вдруг стал хромать?

Я забежал на второй этаж, не обращая внимания на боль. В конце концов, не в первый раз. Так, где мой круг? Лунного света хватило, чтобы найти отмеченное место. На лестнице хрипел и выдавал проклятия в мой адрес Амаури. Так-так-так. Паника начинала меня одолевать. Второе возвращение подряд с погоней. Твою мать, Ваня! Стареешь, что ли?

Вон балка, надо лезть. Нет. Амаури меня сейчас подстрелит. Я оторвал от деревянной колонны рейку и, собрав остатки сил в кулак, сам рванул на итальянца. Кровь заливала всю спину, и плечо дико болело. Успел! Ему оставалось пройти три ступеньки. Я размахнулся и, вкладывая остатки сил в удар, направил рейку на голову Амаури. Дернуть обратно не получилось - доска застряла. Я не сразу понял, в чем дело, но его истошный крик дал понять, что в доске был гвоздь. Я выставил правую ногу вперед. Удар пришелся в район ключицы. Амаури продолжал выть, и кубарем скатился на площадку между этажами. Добивать его уже не было сил. Я вернулся к своему кругу и, подобрав портфель, как обезьяна обхватил деревянный столб и полез наверх к балке. Где-то там стонал от боли Амаури. Я сжал зубы и скрипел так, что самому было страшно. Откуда у этой суки пистолет!? А-а-а-а! Боль пронзила лопатку и отдала в руку и бок. Еще. Еще. Еще чуть-чуть! Я взобрался на балку, и без лишних прощаний зажмурился и сиганул в круг…

- А-а-а-а, бл…!!! – заорал я на всю квартиру, когда приземлился на раненое плечо.

Металлическая пластина, на которую я приземлился, тут же измазалась причудливым бордовым рисунком. Так, дышим. Дышим и успокаиваемся. Правая рука уже практически не работала. Складывалось ощущение, что мне в нее набили вату, от кончиков пальцев до шеи. Крутясь вокруг своей оси, как собака за хвостом, я скинул пальто и пиджак. Подтянув вялую руку ближе к телу, я снял жилетку и рубашку. Она была целиком испачкана кровью. Я подошел к зеркалу и посмотрел на плечо. Оказалось, что не так страшен черт, как его малюют. Пуля прошла навылет. Попадание было чуть выше лопатки. Я поднял с пола пиджак и пальто и убедился, что спереди на них имеется выходное отверстие. Это отлично. А кость? Вроде не болела. Боль вообще постепенно начала уходить. Как вообще проверить, задета ли кость пулей? Единственное, до чего я додумался, это сунуть палец в отверстие.

- А-а-а-а-а, бл…!!! Идиот!!!

Как только я засунул палец, боль начала возвращаться по нарастающей. Да, я хотел пощупать кость. Мама верно говорила, что я дурачок. Еще какой, знала бы ты, мама.

Я залил уже добрую половину ковра в зале, перед тем как додумался замотать отверстие бинтом с ватой. Это дело бы зашить, не могу же я бегать с дыркой в теле. Дискомфортно, да и больно. Я наклонился за телефоном, и меня опять прострелило. На этот раз в области спины. Положив на диван пальто, я лег на него, чтобы не испачкать обивку, и набрал номер.

- Лена. Да-да, привет. Просыпайся и срочно приходи. Да, дырка, пулевая. Нет, навылет. Жду.

Лена была моим личным хирургом. Точнее, это я так считал, но на самом деле ей это жутко не нравилось. Мы дружили уже двадцать лет, и она до сих пор верила (ну или делала вид, что верила) в мои рассказы о травмах на разборках, об арбалетной стреле в животе, полученной якобы на исторической реконструкции, и много чего еще. В один момент я понял, что она любит меня, но ответить ей взаимностью не мог. Не было у меня к ней чувств. Да и подставлять ее из-за моей работы тоже не хотелось. Лет десять назад она во всем призналась. Что любит меня, что жить не хочет, и что для нее наградой будет уже то, что я буду с ней хотя бы общаться. Меня такой расклад вполне устраивал. На том и порешили и продолжили просто общаться, как друзья.

Пока Лена ехала ко мне, я успел уснуть. Боль то накрывала, то опять отступала. Когда раздался звонок в дверь, на часах было уже семь утра. Я открыл дверь и, чмокнув ее в щечку, провернул оба замка.

- Проходи, - жестом указал я в сторону зала.

- Что на этот раз?

У меня не было настроения, и я просто сказал:

- Оказался не в то время, не в том месте. Посмотришь?

- Я для этого и приехала, - с грустью в голосе сказала она.

Лена прошла в ванную и вымыла руки. Я опять лег на диван и ждал, пока она войдет.

- Ну, ничего серьезного. Сейчас подлатаю тебя.

Из сумки она извлекла изогнутую иглу, нитки и прочие медицинские приблуды. Обколов мне плечо обезболивающим, Лена аккуратными движениями сшивала обработанную рану. Наше обоюдное молчание било по ушам, и я заговорил первым:

- Как дела, Лен? Как мама?

Она остановила процесс шитья и всхлипнула носом.

- Нормально все. Мама болеет.

Лена явно не была настроена на разговор. Чувство вины перед ней грызло изнутри, но и начать отношения с человеком, к которому я ничего не испытываю, не лучшая идея. Моя мини-операция прошла успешно, и спустя десять минут после того, как она смоченной в спирте ватой обтерла всю кровь вокруг раны, я уже ставил чайник. Лена от чая отказалась, сославшись на неотложные дела. Удерживать ее смысла не было ни для меня, ни для нее. Мы попрощались, и я закрыл за ней дверь. Денег она принципиально с меня не брала, приводя какую-то несвязную, понятную только ей одной, аргументацию. Я отключил чайник и лег спать.

***

Проснулся я в обед. Плечо ныло, но вполне терпимо. Для себя я решил отказаться пока от всех заказов, даже самых «вкусных». Да и вообще, у меня давно не было отпуска. Надо бы сгонять куда-нибудь. Сменить один тип одиночества на другой. Я сел за стол и достал портфель Амаури. Выложив все документы, я еще раз просмотрел всё. Отлично, всё на месте. Можно вызванивать заказчика. Перед уходом мы договорились на десять дней исполнения, но запас не потребовался. Я посмотрел в файлах имя заказчика. Фролов Дмитрий Юрьевич. Раздались гудки.

- Алло, - вежливо сказал собеседник.

- Добрый день, Дмитрий Юрьевич.

Секундная пауза.

- Иван?

- Да.

- Здравствуйте. Неужели достали? – с нескрываемым восторгом спросил Фролов.

- Достал, - потирая заштопанное плечо, сказал я.

- Я знаю ваши условия передачи документов. Как нам поступить?

- Могу выслать почтой. Это самый оптимальный вариант.

- Записывайте адрес. Надеюсь, вы догадаетесь все упаковать так, чтобы никто не видел содержимого пакета?

- Само собой.

Я записал адрес и попрощался. Вытащив из под дивана пальто и костюм, я застирал пятна засохшей крови (не очень удачно, к слову) и повесил на балконе сушиться. Хорошее дополнение к моей коллекции одежды разных эпох. Спустя два часа я стоял в почтовом отделении в противоположном конце города и отправлял план Барбаросса Фролову. Спасибо Вадику, он дал мне липовый обратный адрес, чтобы я мог избежать особо любопытных товарищей. На обратном пути я зашел в турагентство и заказал себе билеты и экскурсию по Камчатке. Все. Отдых.

***

Две недели пролетели незаметно, и возвращаться обратно совсем не хотелось. За время отпуска я отказался от двух заказов, уж больно мутными они были, и еще один я в качестве компенсации передал Мигелю. Дом встретил меня тем же беспорядком, что и в день отлета. Я хотел было начать убираться, как вдруг зазвонил телефон. Рабочий телефон. Я ожидал услышать голос какого-нибудь старого заказчика с новым предложением, но голос из трубки показался мне знакомым.

- Иван? – с нотками властности спросил собеседник.

- Да. С кем имею честь? – я все-таки пытался вспомнить, кому может принадлежать голос.

- Вы меня не знаете, зовут меня Роман Алексеевич.

- Очень приятно, - я задумался, вспоминая клиента с таким именем, однако безрезультатно, поэтому спросил прямо, - мы работали?

Собеседник замялся и сказал:

- Надеюсь, поработаем.

Спрашивать, откуда у него мой номер, бессмысленно.

- Отправляйте данные, - я предположил, что раз человек достал мой номер, то и другие контакты наверняка для него не проблема.

- К сожалению, отправить не получится. Нам будет необходимо встретиться.

Так, а вот это уже начало меня напрягать.

- Если человек, который дал вам мой номер, не сообщил, то скажу я - личные встречи исключены.

- Иван, - собеседник замолчал, - дело серьезное. Машина у подъезда. Лучше приезжайте.

Я положил трубку. Нарисовался, блин. Кто же, интересно, слил меня? Машина у подъезда - это вряд ли. Меня в свое время не могли найти силовики, так что вариант с машиной я отмел сразу. Я достал яблоко из холодильника и подошел к окну. Твою мать! Я отпрыгнул от окна к стене. У подъезда действительно стояла черная иномарка представительского класса. Совпадение? Может, кто-то из соседей приехал? Телефон зазвонил снова. Я занес палец над красной трубкой, но в последнюю секунду что-то заставило меня ответить.

- Да?

- Иван, не бойтесь, во-первых, ни я, ни моя организация не причиним вам вреда. Нам действительно нужна ваша помощь. Во-вторых, больше так резко не дергайтесь от окна.

Я вжался в стену. Неужели выследили? Ну все, конец.

- Иван, не молчите, - взволнованно сказал голос.

- Кто вы? Чего надо от меня? – я старался приглушить нотки паники.

- Все при встрече. Давайте, водитель ждет.

- А если я не поеду? – сдерзил я.

- Не думаю, что для пули ваша голова прочнее яблока, которое вы держите в руках, - спокойно сказал Роман Алексеевич.

- Спускаюсь.

На самом деле спускаться я не спешил, а набрал номер своего куратора из органов, которому периодически помогал. Все три номера молчали. Как не вовремя! Я положил телефон на стол и боязливо выглянул из-за откоса. Ну и откуда меня ведут, интересно? Под окнами футбольное поле и школа с плоской, просматриваемой крышей. На крыше никого. Значит, откуда-то подальше. Допрыгался, Ванька, допрыгался. Я натянул джинсы и рубашку. Засунув в карман небольшой нож в коридоре, где не было окон, я вышел из квартиры. Черная машина без номеров, без опознавательных знаков, даже шильдики производителя сорваны. Ну, все ясно, силовики. Уф-ф-ф, ну за что?

Я потянул ручку, и дверь плавно открылась. Салон пах кожей.

- Здравствуйте, я от Романа Алексеевича.

Водитель на мое приветствие никак не отреагировал и, переключив скорость, тронулся.

- Куда едем-то, шеф? – спросил я, осматривая салон.

В ответ молчание.

- Ау? Мужик? - я похлопал его по плечу, за что был удостоен шлепка по ладони. – Понял, понял. Молчу.

Глухонемой, что ли? Мы выехали на центральную улицу, и спустя пять минут подкатили к невзрачному серому зданию. Водитель свернул в переулок и уперся в черные ворота. Через секунду ворота открылись, и мы въехали во внутренний двор. Машина остановилась у гранитных ступенек, и я догадался, что наша поездка окончена. Я вылез из машины и закрыл дверь. На ступеньках стоял молодой человек примерно моего возраста, может, чуть младше. Его рыжие волосы лучше бы смотрелись с костюмом лепрекона, нежели с темно-синим двубортным пиджаком. Я поднялся по ступенькам.

- Роман Алексеевич, я так понимаю? – я протянул руку.

Во время поездки я решил особо не умничать и не рыпаться. Мало ли, что.

- Именно. Пойдемте, Иван, - он указал на массивные деревянные двери. – Нож придется оставить на проходной, - с отеческой заботой сказал рыжий. – Он вам не понадобится, вы сюда не воевать приехали.

Я хотел было удивиться, но Роман Алексеевич меня опередил и, раскрыв все карты, сказал:

- Камеры наши, дома у вас стоят - это первое. Второе - вы уже работали с нашей организацией. Безымянный куратор, помните? Это я.

Ну просто замечательно. Просто охренеть! Весело получается! Дома камеры, а я и не в курсе. Работал на этого урода тихо-мирно, а теперь сижу перед ним. Убью Вадика! Неужели он просто косил под сумасшедшего, а на деле оказался крысой? Ну не Лена же их ставила, в самом деле. А больше у меня никого нет, и дома никого не бывает.

Мы вошли в здание, которое внутри оказалось таким же невзрачным, как и снаружи. Я оставил нож на проходной и проследовал за своим новым знакомым. Его кабинет располагался на первом этаже и олицетворял собой экземпляр типичного советского кабинета, как из фильмов. Вымпелы, грамоты, кубки, медали, наградные листы. Прям кабинет физрука из провинциальной школы.

- Присаживайтесь, - он указал на кожаный стул с причудливо изогнутыми ножками. – Может, на ты перейдем? Мы примерно одного возраста.

- Давай, - согласился я. – Ну так что, кто ты такой, начальник эксгибиционистов?

- Вуайеристов тогда уж, - улыбнулся он.

- Чего?

- Ну, эксгибиционист - это тот, кто показывает, а вуайерист – тот, кто подглядывает.

- А-а-а, ну да, перепутал, - согласился я.

- Если вкратце, то мы все про тебя знаем. Кто ты, что ты, чем занимаешься, и так далее.

Я напрягся, но виду не подал.

- И что, давно ведете? Зачем? Что нужно? И кто это «мы»?

- Начну с конца. Работаю я в отделе «М» Службы Госбезопасности. За тобой мы следим уже около десяти лет. Нужен ты для одного государственного дела. Те разовые заказы - мелочь, это что-то вроде проверки было.

В принципе, все стало чуть яснее. Однако обрывки вопросов все еще болтались в голове, но их я решил задавать по ходу разговора.

- Что за дело? – скрывая свой интерес, спросил я.

Вместо ответа Роман потянулся к столу и, достав потрепанную пластиковую папку, протянул мне.

- Читай.

Папка как папка, никаких «Совершенно секретно» или чего-то в этом роде нет. Я раскрыл ее и начал читать с первой страницы.

«Особое донесение. Я.Н.П. лично в руки. Задание провалено. Объект «Егерь» не вернулся».

- И что?

- Дальше-то читай, а, - устало сказал Роман.

Я перевернул страницу и продолжил чтение. Судя по ухмылкам Романа, глаза мои буквально лезли на лоб, и сейчас находились примерно в районе темени. Вторая страница была более информативна, и описывала следующее:

Подобный мне нырок Егерь (имя его не упоминалось) отправился по заданию СГБ в Россию, в 1992 год, чтобы предотвратить продажу каких-то секретных документов англичанам. Его задачей было украсть документы до того, как состоится передача. Проблема была в том, что документы были насчет какого-то нового вида оружия, разработанного еще советскими учеными, и хранились в строжайшей тайне.

- Ничего не понял, - резюмировал я.

- В 1992 году директор КБ «Южный-12» продал эти разработки англичанам. Это реальный факт. Директора, само собой, арестовали, и под пытками он выдал все детали сделки. По горячим следам удалось найти агента, которому были переданы эти документы. Агента, правда, нашли мертвым и без оных. Восемь лет документы искали, однако безуспешно. Потом высшее руководство решило, что, если бы посылка дошла до адресата, у англичан уже было бы это оружие. Вся наша внешняя разведка в тот период работала только над тем, чтобы узнать, где всплывут эти документы. Ничего нигде так и не появилось, и проект закрыли. До этого года. Три месяца назад по нашим каналам стало известно, что эти документы всплыли в США. Допустить тот факт, чтобы нам угрожали нашим же оружием, было нельзя, поэтому Егерь отправился в 1992-й, чтобы выкрасть документы до передачи и доставить их нам, чтобы мы сейчас смогли дать достойный ответ американцам и превратить имеющегося у них на руках джокера в бесполезную двойку.

Я сидел в прострации и половину сказанного пропустил мимо ушей. Меня больше интересовал тот факт, что в нашей стране есть еще кто-то, кто умеет нырять. Это прям событие. Я подозревал, что, скорее всего, я не один, но все-таки еще ни разу не общался ни с кем из нырков, кроме Мигеля и Криса из Австралии.

- Если я все правильно уловил, вы хотите, чтобы я отправился туда, вытащил эти документы и доставил их вам? Правильно? Чтобы люди наверху могли позвонить американцам и сказать «бе-бе-бе, у нас тоже есть такая пушка»? Так?

- Ну, насчет задания – да, а насчет реакции сверху – нет. Это делается несколько иначе, впрочем, это уже не твоя забота.

- Ну, в принципе, ничего сложного не вижу. Давайте справку по людям и контрольным точкам, замешанным в деле, и половину от трех миллионов в качестве аванса. Вторую половину - после завершения, - я протянул папку обратно Роману и поймал на себе его осуждающий взгляд.

- Вань, а как насчет послужить Родине? У тебя есть такой дар, почему бы не использовать его один, - Рома осекся, - несколько раз бесплатно?

- Ром, ты работаешь за зарплату? Или чувство любви к Родине тебя насыщает достаточно? – огрызнулся я.

- Нет. Но ради дела я бы отказался от зарплаты на месяц, - неудачно парировал он.

- Месяц? Всего лишь? Ты, видимо, не сопоставляешь риски! – я начинал закипать. – Я отправляюсь в прошлое, где нет папы-мамы и вашей поддержки. Один. Без оружия (тут я слукавил, умолчав про нож). Ты поручаешь мне выкрасть секретные документы с какого-то военного конструкторского бюро, куда еще надо как-то попасть, и за все это вы заплатите мне ноль целых, хрен десятых долларов? Я правильно интерпретировал твой посыл?

- Да, - коротко сказал он.

- Ну, наверняка у вас в разработке есть еще нырки. Ищите патриотов среди них, - я встал со стула и дошел до двери.

- На самом деле, нет. Нам больше не известно ни об одном подобном человеке на территории страны. Был только Егерь, и вот теперь ты. Все. Соглашайся, Вань, ты же не такой меркантильный на самом деле. Это же все показное. Я видел, сколько денег у тебя на счетах. Куда тебе еще? – массируя виски, сказал Рома.

Я развернулся и смотрел на него, раздувая щеки и хлопая ноздрями.

- Вы… вы, бля…спецура, мать вашу! Вы реально охренели?

- Но, но, не боись, блокировать счета и забирать у тебя деньги мы не станем, - сказал он, и, подумав секунду, добавил, - но это вполне в наших силах. Или ты вправду думал, что не в наших силах отследить тебя? Да, трудновато было, но человек против системы – это как муравей против слона. Смекаешь?

Я сел обратно на стул. Не знаю, почему, вообще не понимаю, почему, я сказал:

- Черт с вами. Я согласен. Даже за бесплатно. Но, у меня одно условие. Это будет наше первое и последнее сотрудничество. И вы убираете слежку за мной. Полностью. Всю. Иначе я за себя не ручаюсь, - придав металла в голос, закончил я. Надеюсь, это не пресловутый патриотизм взыграл во мне, а просто очередной интерес.

- По рукам. Детальный отчет по людям и местам тебе приготовят и привезут в течение дня.

Что-то уж слишком легко он согласился. Ладно, будем думать по мере поступления информации.

- Я могу быть свободен, начальник? – убрав руки за спину, спросил я.

- Эм-м…

- Ну что еще? - в голосе моем была мольба.

- Расскажи…

- Ну! Чего тянешь? Чего рассказать? Ты и так все про меня знаешь, вплоть до цвета трусов.

- Как там вообще? Где ты был? Откуда у тебя ранение после последнего визита?

Я посмотрел на него исподлобья.

- Ты издеваешься?

- В смысле? – удивился Рома.

- Я не собираюсь нарушать условий контрактов со своими клиентами. Я не разглашаю информацию. Извини.

- Да не нужно мне ни имен, ни фамилий. Просто расскажи, что сможешь. Пожалуйста. Мне очень интересно. Обещаю, что никуда этот разговор не выйдет.

Верить на слово сотруднику органов. Что может быть глупее? Только я.

- В 1940-й нырял, документы кое-какие доставал. Там и словил пульку. Извини, большего не могу сказать.

- Достал? – с восхищенным взглядом спросил Рома.

- Угу, - хмыкнул я.

- А как глубоко ты вообще заходил? Ну, в смысле, самый ранний год какой был?

Хм, а я даже и не задумывался. Сначала ведь я просто так прыгал. Каждый день. Смотрел, как строят пирамиды в Египте. Смотрел, как горела Александрийская библиотека. Как викинги атаковали Англию. Парад Победы смотрел в 1945. Много чего было.

- Ну, я видел, как Пирамиды строили. Ниже не ходил, страшно.

- Так их, это, ну, люди, в смысле, того? – закосноязычил Рома.

- Нет, конечно, ты что, рептилоиды с Нибиру.

Кажется, он принял это всерьез. Ладно, пусть походит под впечатлением. Мы посидели еще пару минут, и молчаливый водитель отвез меня обратно к дому. Через два часа мне доставили увесистую папку с документами о КБ. Я заварил чай с шиповником и сел в кресло читать, предварительно показав от локтя в каждый угол комнаты. Смотруны, бл…